Имущественная ответственность должностных лиц акционерных обществ (А. Диденко, профессор Каспийского общественного университета; Е. Нестерова кандидат юридических наук, доцент Каспийского общественного университета)

ИМУЩЕСТВЕННАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ АКЦИОНЕРНЫХ ОБЩЕСТВ

Доктор юридических наук, профессор Каспийского общественного университета А. Диденко и кандидат юридических наук, доцент Каспийского общественного университета Е. Нестерова - о вопросах ответственности должностных лиц АО за вред, причиненный обществу.

Появление в экономической структуре государства юридических лиц в форме акционерных обществ и хозяйственных товариществ поставило перед правовой наукой неизвестные советскому правоведению вопросы как о самой природе отношений, складывающихся между этими юридическими лицами и их менеджерами, так и о взаимных правах и обязанностях членов органов управления, корпораций и их участников. Несмотря на появление значительного количества литературы по корпоративному праву, она явно не успевает освещать динамику законодательных процессов в этой области и соответствующую практику правоприменения. Мы рассмотрим один из малоизученных аспектов таких отношений: ответственность должностных лиц акционерного общества за принимаемые ими решения.

Вопросы ответственности должностных лиц АО за вред, причиненный обществу, носят ярко выраженный прикладной характер.

Перед правоприменителями стоит широкий круг трудноразрешимых задач, связанных с пониманием норм об ответственности должностных лиц. Вместе с тем сам процесс правоприменения демонстрирует не только чисто прикладные трудности, но и несовершенство и противоречивость теоретических основ, на которых базируются соответствующие правовые нормы.

Казахстанские авторы затрагивали отдельные аспекты проблемы ответственности должностных лиц АО. Можно назвать публикации Ю. Басина /1/, Ф. Карагусова /2/, Б. Шермухаметова /3/. Интересный сравнительно-правовой анализ с привлечением казахстанского материала провел Л. Чантурия /4/. В этих работах рассмотрены, по преимуществу, общие положения об ответственности должностных лиц АО. Ответственность за сделки, повлекшие убытки АО, совершенные под влиянием должностных лиц, использованы в качестве иллюстративного материала к общим положениям. Однако этот вид ответственности имеет существенную специфику и играет в коммерческой деятельности АО более существенную роль, чем другие ее разновидности. Мы остановимся на теоретических вопросах, которые ставит правоприменительная практика.

Нормы законодательства об ответственности должностных лиц акционерных обществ неоднократно пересматривались. Закон РК «Об акционерных обществах» 1998 года содержал более детализированные и четкие нормы об ответственности должностных лиц, нежели заменивший его Закон РК «Об акционерных обществах» 2003 года в своей первоначальной редакции. Так, статьей 75 утратившего силу Закона «Об акционерных обществах» 1998 года устанавливалась ответственность за убытки, причиненные обществу виновными действиями должностных лиц. К числу последних были отнесены члены совета директоров общества и члены правления общества или лицо, единолично осуществляющее функции исполнительного органа общества, члены ревизионной комиссии или ревизор общества /5/. Этой же статьей предусматривались возможность солидарной ответственности должностных лиц и случаи ответственности должностных лиц общества перед его кредиторами.

В действующем Законе РК «Об акционерных обществах» (Закон об АО) ответственности должностных лиц посвящена статья 63, редакция которой дважды менялась (на основании Законов РК «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам защиты прав миноритарных инвесторов» от 19 февраля 2007 года № 230-III и «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам ипотечного кредитования и защиты прав потребителей финансовых услуг и инвесторов» от 10 февраля 2011 года № 406-IV).

Общий смысл внесенных поправок заключается в детализации и усилении ответственности менеджеров акционерных обществ. Примечателен тот факт, что нормы об ответственности должностных лиц товарищества с ограниченной ответственностью не подвергались каким-либо корректировкам с момента принятия в Казахстане в 1998 году Закона «О товариществах и ограниченной и дополнительной ответственностью». В названном законе не используется дефиниция «должностные лица», и специально регламентируется лишь ответственность членов исполнительного органа товарищества. Так, согласно пункту 3 статьи 52 Закона РК «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью» члены исполнительного органа товарищества с ограниченной ответственностью могут быть привлечены к ответственности по требованию любого из участников товарищества по возмещению убытков, причиненных ими товариществу. При этом они отвечают солидарно за убытки, вызванные совместным осуществлением ими ненадлежащего управления товариществом. В соответствии с пунктом 4 этой же статьи члены исполнительного органа товарищества с ограниченной ответственностью могут быть солидарно привлечены к субсидиарной с товариществом ответственности перед третьими лицами за убытки, которые эти лица понесли вследствие несостоятельности (банкротства) товарищества, вызванной ненадлежащим осуществлением членами исполнительного органа управления товариществом.

Изложенные нормы об ответственности членов исполнительного органа ТОО, по своему общему смыслу, соответствуют первоначальной редакции статьи 63 Закона об АО, хотя и не совпадают с ней буквально. При этом, в отличие от последней, они сохраняют свое изначальное содержание.

Вероятно, это объясняется тем, что акционерные общества представляют собой форму ведения бизнеса, которой опосредуется функционирование национальных холдингов, институтов развития и национальных компаний, банков, пенсионных фондов и других финансовых организаций, то есть субъектов, чья деятельность составляет основу экономической и социальной стабильности государства. Это обстоятельство притягивает особое внимание государства к законодательному регулированию деятельности акционерных обществ и, в том числе, порядку ответственности их должностных лиц. Однако, хотя ответственность менеджеров ТОО и не является предметом настоящего исследования, мы склонны полагать, что правовые нормы об ответственности должностных лиц АО и ТОО должны быть максимально приближены друг к другу и устанавливать единые принципы ответственности.

Первоначальная редакция статьи 63 Закона об АО, с одной стороны, регламентировала в пункте 1 только ответственность руководителя и членов исполнительного органа общества за вред, причиненный их действиями (бездействием) обществу, но, с другой стороны, в пункте 2 устанавливалось право общества на основании решения общего собрания акционеров обратиться в суд с иском к любому должностному лицу (то есть члену совета директоров акционерного общества, его исполнительного органа или лицу, единолично осуществляющему функции исполнительного органа акционерного общества /6/) о возмещении вреда либо убытков, нанесенных им обществу.

Несовершенство данной редакции вызвало справедливые нарекания по поводу субъектного состава менеджеров АО, несущих ответственность перед обществом, и было устранено Законом от 19 февраля 2007. Данный закон установил ответственность всех должностных лиц АО, а не только членов исполнительного органа (или лица, единолично осуществляющего функции исполнительного органа).

Кроме того, в пункте 1 статьи 63 Закона об АО появилась новелла о том, что должностные лица АО отвечают не только перед обществом, но и перед его акционерами. Как справедливо отмечает Л. Чантурия, возможность ответственности должностных лиц перед акционерами является спорной. «Ответственность перед акционерами общества не является составной частью института ответственности руководителей общества и ее следует регулировать отдельно, но не в контексте ответственности руководителей» /6/. Мы солидарны с таким подходом. Акционеры состоят в обязательственных правоотношениях с обществом. Требование о возмещении вреда может быть заявлено акционерами только в адрес общества - самостоятельного субъекта гражданского права, но не его должностных лиц, с которыми акционеры не находятся в юридических отношениях. Такое правоотношение между АО и его акционерами, по своей сущности, ближе к деликтному обязательству, регламентированному статьей 921 ГК РК: юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником (в том числе лицом, выполняющим работу на основании гражданско-правового договора) при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Законом от 19 февраля 2007 года впервые был установлен перечень деяний должностных лиц АО, за которые наступает ответственность. Данный перечень не является исчерпывающим и включает в себя: 1) предоставление информации, вводящей в заблуждение, или заведомо ложной информации; 2) нарушение порядка предоставления информации, установленного Законом об АО. Названы также и основания освобождения должностных лиц от ответственности - если должностные лица голосовали против решения, принятого органом общества, повлекшего убытки общества либо акционера, или не принимали участия в голосовании. В силу этого положения должностные лица, воздержавшиеся при голосовании или отсутствовавшие на соответствующем заседании без уважительных причин, не могли быть привлечены к ответственности, невзирая на то, что в результате их бездействия обществом было принято решение, которое повлекло убытки. Последнее обстоятельство вызвало обоснованную критику в научной литературе, ибо только активное голосование против незаконного решения является основанием для освобождения должностного лица от ответственности /7/. Указанный недостаток был устранен Законом от 10 февраля 2011 года, согласно которому была предусмотрена ответственность за бездействие, то есть когда должностное лицо общества воздержалось при принятии решения, в результате которого обществу нанесены убытки, либо не принимало участие в голосовании без уважительной причины.

Хотя в результате законодательных изменений и был устранен определенный блок изъянов в регулировании ответственности должностных лиц акционерных обществ, однако, отдельные аспекты такой ответственности по-прежнему остались вне внимания законодателя. К сожалению, при разработке новелл об ответственности должностных лиц АО не были в должной мере учтены положения Модельного закона «Об акционерных обществах», принятого на 35-м пленарном заседании Межпарламентской ассамблеи стран СНГ 28 октября 2010 года и Модельных законодательных положений «О защите прав инвесторов на рынке ценных бумаг», принятых на 25-м пленарном заседании Межпарламентской ассамблеи стран СНГ 14 апреля 2005 года. Данные акты содержат детальную регламентацию ответственности должностных лиц корпораций, ориентированную на эффективное правоприменение.

К тому же, добавились новые проблемы толкования и применения отдельных норм об ответственности должностных лиц.

Центральным вопросом ответственности должностных лиц АО является определение отраслевой принадлежности норм о такой ответственности.

Начнем с установления правовой природы отношений, складывающихся между АО и его должностными лицами. Здесь возникают вопросы, являются ли эти отношения трудовыми, подлежащими регулированию в соответствии с нормами трудового законодательства, либо выходят за их пределы, достаточно ли факта опосредования отношений между должностным лицом и АО трудовым договором для того, чтобы отнести ответственность должностных лиц к сфере трудового законодательства, поскольку отношения между должностным лицом и АО испытывают не меньшее воздействие корпоративного законодательства и внутрикорпоративных документов, чем со стороны трудового договора и трудового законодательства?

По отношению к членам исполнительного органа АО (либо его единоличному представителю) как акционерное, так и трудовое законодательство весьма категорично устанавливает, что они оформляются трудовым договором, предписывая при этом и порядок его заключения. В соответствии с частью четвертой п. 2 ст. 59 Закона об АО функции, права и обязанности члена исполнительного органа определяются Законом об АО, иными законодательными актами Республики Казахстан, уставом общества, а также трудовым договором, заключаемым указанным лицом с обществом. Трудовой договор от имени общества с руководителем исполнительного органа подписывается председателем совета директоров или лицом, уполномоченным на это общим собранием или советом директоров. Трудовой договор с остальными членами исполнительного органа подписывается руководителем исполнительного органа.

В свою очередь, Трудовой кодекс РК содержит целую главу, посвященную особенностям регулирования труда руководителя и членов коллегиального исполнительного органа юридического лица (название главы 27 Трудового кодекса РК В соответствии с Законом РК от 17 февраля 2012 года № 566-IV «О внесении изменений и дополнений в Трудовой кодекс Республики Казахстан» изложено следующим образом: «Особенности регулирования труда руководителя и членов коллегиального исполнительного органа юридического лица и работников, назначаемых (избираемых) собственником имущества или уполномоченным им лицом (органом) либо уполномоченным органом юридического лица»). Стоит заметить, что из буквального названия и содержания данной главы не следует, что она распространяется на лиц, единолично осуществляющих функции исполнительного органа, регламентируя трудовые отношения с руководителем и членами лишь коллегиального исполнительного органа. Однако такое понимание столь нелогично, что позволяет посредством расширительного толкования ст. ст. 248-254 Трудового кодекса РК распространить их положения и на лицо, единолично осуществляющее функции исполнительного органа (директор, президент и т.п.).

До принятия Трудового кодекса РК законодательные акты не устанавливали правовых особенностей труда таких категорий работников, как руководитель и члены исполнительного органа юридического лица /8/. Причины введения в Трудовой кодекс соответствующих норм видятся в практической проблеме прекращения полномочий исполнительных органов юридических лиц, когда положения законодательства о юридических лицах, с одной стороны, и трудового законодательства, с другой, не были между собой согласованы и вызывали противоречивость судебной практики, особенно по делам об оспаривании увольнений. В настоящее время ст. 252 Трудового кодекса прямо устанавливает, что дополнительным основанием для прекращения трудового договора с руководителем исполнительного органа юридического лица является решение собственника имущества юридического лица либо уполномоченного собственником лица (органа) или уполномоченного органа юридического лица о досрочном прекращении трудовых отношений. В случае прекращения трудового договора с руководителем исполнительного органа юридического лица до истечения срока его действия ему производится компенсационная выплата за досрочное расторжение трудового договора в размере, на условиях и в порядке, определяемом трудовым договором. В остальном же большинство норм главы 27 Трудового кодекса РК носит неопределенно отсылочный характер, создавая множество практических трудностей в их применении.

Таким образом, руководитель и члены коллегиального исполнительного органа АО, а также лицо, единолично исполняющее функции этого органа, признаются работниками общества, трудовые отношения с которыми оформляются соответствующим соглашением - трудовым договором. Вместе с тем трудовое законодательство обоснованно не вмешивается в сугубо корпоративную сферу отношений, складывающихся между АО и его исполнительным органом: избрание (назначение) и прекращение полномочий исполнительного органа, его компетенция, порядок принятия им решений и взаимодействия с третьими лицами и др. Соответственно, отношения между обществом и теми его должностными лицами, которые являются членами исполнительного органа либо единоличным исполнительным органом, можно разделить на две группы: 1) трудовые отношения - регулируемые трудовым правом отношения между работником и работодателем, возникающие для осуществления прав и обязанностей, предусмотренных трудовым законодательством и трудовым договором; 2) внутрикорпоративные отношения - связанные с образованием исполнительного органа и прекращением его полномочий, реализацией функций, установленных гражданским законодательством и уставом общества. Такой позиции придерживался Ю.Г. Басин, который предложил различать: «а) внутрикорпоративные отношения с должностными лицами, избранными или назначенными на свое место в порядке управления обществом; б) трудовые отношения с работниками, в том числе с теми, какие действуют в качестве любых должностных лиц» /9/. Однако нельзя не признать, что грань, существующая между указанными группами отношений, весьма зыбка и законодательно неопределенна.

Иным образом решен вопрос о правовой природе отношений, складывающихся между акционерным обществом и членами его органа управления - совета директоров.

Трудовой кодекс РК не содержит норм, регулирующих деятельность членов совета директоров акционерных обществ и позволяющих квалифицировать такую деятельность в качестве трудовой. Закон об АО вплоть до внесения в него поправок на основании Закона от 10 февраля 2011 года также не предписывал заключение трудовых договоров с членами совета директоров. Однако с принятием указанного закона статья 62 Закона об акционерных обществах была дополнена пунктом 2, согласно подпункту 1) которого члены совета директоров должны действовать в соответствии с требованиями законодательства РК, уставом, внутренними документами общества и трудовым договором. Просуществовав чуть менее года, законодательное предписание о заключении трудовых договоров с членами совета директоров было упразднено Законом РК от 1 февраля 2012 года № 551-IV «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам деятельности Фонда национального благосостояния».

Исключение из текста подпункта 1) пункта 2 статьи 62 Закона об АО указания на трудовой договор с членами совета директоров представляется обоснованным ввиду целого ряда обстоятельств. Во-первых, действовавшая до 1 февраля 2012 года редакция Закона об АО не содержала ответа на вопрос о том, обязательно ли заключение трудовых договоров с членами совета директоров, либо же порядок оформления отношений общества с членами совета директоров должен определяться обществом по своему усмотрению в уставе или внутренних документах и может устанавливаться на выбор общества как на основании трудового, так и на основании гражданско-правового соглашения.

Во-вторых, в пользу обоснованности заключения с членами совета директоров именно гражданско-правовых договоров свидетельствует и ряд других положений Закона об АО. Так, в соответствии с подпунктом 5) пункта 1 статьи 36 к исключительной компетенции общего собрания акционеров АО относится определение размера и условий выплаты вознаграждений членам совета директоров. Очевидно, что подобная юридическая конструкция тождественна гражданско-правовому договору возмездного оказания услуг и неприемлема для трудового договора, в котором должны содержаться размеры должностных окладов, условия оплаты труда и премирования, как это предусмотрено в отношении членов исполнительного органа общества (подпункт 9) пункта 2 статьи 53 Закона об АО). Кроме того, Закон об АО никогда не определял членов совета директоров в качестве работников общества (для сравнения отметим, что подпункт 4) статьи 60 Закона об АО прямо относит членов исполнительного органа АО к категории работников общества, или, например, подпунктом 12) статьи 1 Закона об АО однозначно определено, что корпоративный секретарь является работником АО) и не устанавливал порядок заключения с ними трудовых договоров.

В-третьих, заключение трудовых договоров с членами совета директоров не отвечает внутрикорпоративной природе отношений между акционерным обществом и членами его совета директоров. Сложившаяся в Республике Казахстан внутрикорпоративная практика идет по пути оформления с членами советов директоров АО именно гражданско-правовых соглашений, что, на наш взгляд, в большей степени отражает специфику функционирования этого органа и его членов. Хотя исключенная норма и не создавала формальных предпосылок требовать от акционерных обществ оформления с членами совета директоров трудовых договоров (во всяком случае, в силу отсутствия в трудовом законодательстве детальной регламентации этой во многом специфичной сферы отношений и обозначенных недостатков правового регулирования в Законе об АО), не исключено, что в период действия данного предписания отдельные акционерные общества все-таки оформили трудовые договоры с членами своих советов директоров. И тот факт, что соответствующая норма отменена, отнюдь не означает автоматического прекращения ранее заключенных трудовых договоров. Более того, ее отмена не свидетельствует и о запрете оформления с членами совета директоров трудовых договоров, что, в принципе, может иметь место по свободному усмотрению самих корпораций.

Таким образом, мы приходим к выводу, что отношения между акционерным обществом и его должностными лицами многогранны. Они могут входить в силу законодательных предписаний и по свободному усмотрению самих корпораций в сферу правового регулирования как гражданского, так и трудового законодательства. Вполне реальной представляется тенденция сокращения сферы действия трудового законодательства в пользу расширения корпоративных правил, содержащихся в акционерном законодательстве и внутрикорпоративных документах.

Согласно понятийному аппарату Закона об АО к исчерпывающему перечню должностных лиц акционерных обществ отнесены члены совета директоров, а также члены коллегиального исполнительного органа либо лицо, единолично осуществляющее функции исполнительного органа акционерного общества (подпункт 16) статьи 1 Закона об АО). То есть, по сути, субъектами рассматриваемой ответственности выступают физические лица - члены двух органов акционерного общества: органа управления - совета директоров, осуществляющего общее руководство деятельностью общества, и исполнительного органа, осуществляющего текущее руководство деятельностью общества. Правовые особенности имущественной ответственности указанной категории лиц прямо установлены статьей 63 Закона об АО. Вместе с тем Трудовой кодекс РК содержит принципиально иные нормы, регламентирующие общие вопросы материальной ответственности работника перед работодателем и специфику материальной ответственности руководителя и членов исполнительного органа юридического лица, оставляя при этом открытым вопрос ответственности членов других органов юридического лица, в том числе и совета директоров АО. Но порядок соотношения норм Трудового кодекса и Закона об АО об имущественной ответственности должностных лиц не определен.

Это обстоятельство не было учтено при разработке новой редакции статьи 63 Закона об АО, направленной на усиление ответственности должностных лиц акционерных обществ, и, по сути, сводит на нет все его новеллы. Должностные лица АО, как отмечено выше, могут состоять с обществом в трудовых отношениях, что означает распространение на них положений о материальной ответственности работника перед работодателем по трудовому праву. По мнению Ю.Г. Басина, в тех случаях, когда должностные лица состоят в трудовых отношениях с обществом, «все споры разрешаются по правилам трудового законодательства, в том числе - и о порядке возмещения вреда, причиненного действиями работника» /10/. При этом соответствующие правила трудового законодательства существенно расходятся с нормами статьи 63 Закона об АО.

На эту проблему обоснованно указывалось в научной литературе /11/ еще в 2007 году после внесения в статью 63 Закона об АО первых поправок /12/. Между тем вопрос разграничения трудового и корпоративного регулирования оснований, порядка и размеров ответственности должностных лиц АО так и не нашел своего законодательного решения, что ставит перед исследователями и правоприменителями задачу по преодолению соответствующей правовой коллизии.

Хотя преамбула Закона об АО и содержит однозначное положение о том, что ответственность должностных лиц АО регулируется данным законом, этого явно недостаточно, поскольку Трудовой кодекс занимает более высокую позицию в иерархии нормативных правовых актов /13/. Кроме того, в соответствии с пунктом 3 статьи 1 ГК РК установлен принцип субсидиарного применения к трудовым отношениям гражданского законодательства: к трудовым отношениям гражданское законодательство применяется в случаях, когда эти отношения не регулируются трудовым законодательством. Следовательно, для того чтобы изъять из предмета регулирования Трудового кодекса те или иные отношения, необходимо соответствующее указание в тексте самого кодекса.

Трудовой кодекс РК наряду с общими нормами о материальной ответственности работника перед работодателем (статьи 160, 161, 165-169 ТК РК), предусматривающими в качестве общего правила ограниченную средней месячной заработной платой материальную ответственность работника за прямой действительный ущерб при наличии вины, противоправности и причинной связи, содержит специальное правило о материальной ответственности членов (руководителя, индивидуального представителя) исполнительного органа юридического лица. Так, согласно статье 251 Трудового кодекса руководитель исполнительного органа юридического лица несет материальную ответственность за ущерб, причиненный им юридическому лицу, в порядке, установленном Трудовым кодексом или иными законами Республики Казахстан. При этом в соответствии со ст. 254 ТК РК особенности регулирования труда руководителя исполнительного органа распространяются на других членов коллегиального исполнительного органа юридического лица, если иное не установлено законами Республики Казахстан (необходимо отметить, что до внесения в Трудовой кодекс РК поправок на основании Закона РК от 17 февраля 2012 года № 566-IV «О внесении изменений и дополнений в Трудовой кодекс Республики Казахстан» отменить распространение положений главы 27 ТК РК на других членов коллегиального исполнительного органа можно было посредством установления соответствующих положений в учредительных документах).

Изложенное правило устанавливает нетипичную для правовой нормы альтернативу между Трудовым кодексом и иными законами, не определяя при этом, кем и по каким основаниям осуществляется выбор того или иного регулятора.

Однако данная норма все же может истолковываться в пользу того, что при наличии в законодательных актах специального правового регулирования ответственности членов исполнительного органа должно применяться именно такое специальное правовое регулирование. Так, по отношению к членам исполнительного органа АО должны действовать нормы об ответственности должностных лиц АО, предусмотренные статьей 63 Закона об АО, а не нормы о материальной ответственности работника перед работодателем, установленные Трудовым кодексом.

Правда, данный вывод не бесспорен, поскольку, во-первых, он не следует прямо из буквального содержания статьи 251 Трудового кодекса, а во-вторых, в Трудовом кодексе и Законе об АО предусматривается, по сути, разноотраслевая ответственность: первый устанавливает трудовую правовую ответственность работника, а второй - внутрикорпоративную ответственность должностного лица. Поэтому некорректным видится субсидиарное применение норм о гражданско-правовой внутрикорпоративной ответственности к отношениям, складывающимся по поводу ответственности работника перед работодателем, составляющим предмет регулирования статьи 251 Трудового кодекса РК.

Что касается ответственности второй группы должностных лиц акционерных обществ - членов совета директоров, то, как отмечалось выше, Трудовой кодекс не содержит каких-либо особенностей регулирования труда данной категории должностных лиц, в том числе, не затрагивает он и правовые аспекты их ответственности. Вместе с тем, как указано выше, между членами совета директоров и акционерным обществом могут оформляться трудовые соглашения. Это обстоятельство, по сути, означает, что при наличии трудовых договоров с членами совета директоров ответственность последних перед обществом должна быть подчинена трудовому правовому регулированию. А в связи с отсутствием в Трудовом кодексе каких-либо особых указаний на этот счет, к членам совета директоров будут применяться общие правила об ограниченной материальной ответственности работника за прямой действительный ущерб при наличии вины, противоправности и причинной связи (статьи 160, 161, 165-169 ТК РК).

При этом нельзя не обратить внимания на наличие среди данных трудовых правовых норм и тех, которые позволяют применение другого порядка ответственности, установленного в иных Законах. Так, например, согласно пункту 1 статьи 161 Трудового кодекса РК материальная ответственность стороны трудового договора за ущерб (вред), причиненный ею другой стороне трудового договора, наступает за ущерб (вред), причиненный в результате виновного противоправного поведения (действия или бездействия) и причинной связи между виновным противоправным поведением и причиненным ущербом (вредом), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом и иными законами Республики Казахстан.

Однако это обстоятельство вряд ли позволяет с уверенностью сказать, что ответственность должностных лиц акционерных обществ должна регулироваться не нормами Трудового кодекса, а специальным законом. Во-первых, процитированная норма посвящена только установлению правовых оснований ответственности, в то время как ее пределы (размер) установлены статьей 166 Трудового кодекса РК, в соответствии с которой за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своей средней месячной заработной платы, если иное не предусмотрено настоящим кодексом. Иными словами, порядок определения пределов ответственности работника перед работодателем может устанавливаться только Трудовым кодексом и не должен содержаться в иных нормативных правовых актах (согласно п. 2 ст. 2 Трудового кодекса РК запрещается включение в другие законы Республики Казахстан норм, регулирующих трудовые отношения, отношения социального партнерства и охраны труда, кроме случаев, предусмотренных настоящим кодексом).

Во-вторых, как уже отмечалось, Трудовой кодекс и Закон об АО устанавливают неоднородные виды ответственности: трудовую правовую ответственность работника и внутрикорпоративную ответственность должностного лица. Нормы названных законодательных актов, посвященные регулированию соответствующих типов ответственности, не согласованы между собой и не предполагают субсидиарного применения вторых по отношению к первым.

Это разные по своей правовой природе отношения, и основная задача законодателя состоит как раз в том, чтобы верно определить правовую природу ответственности должностных лиц акционерных обществ и, исходя из этого, однозначно решить вопрос о том, каким актом она должна регулироваться: Трудовым кодексом или Законом об АО.

Сейчас же, как видно из изложенного выше, законодательство не содержит критериев разграничения материальной ответственности работника перед работодателем, регулируемой трудовым законодательством, и ответственности должностных лиц акционерных обществ, регулируемой акционерным законодательством. В результате может сложиться абсурдная ситуация, когда одинаковые по статусу должностные лица разных акционерных обществ будут нести разную ответственность перед своими обществами в зависимости от того, что с одним заключен трудовой договор, а другой состоит в гражданско-правовых отношениях с обществом. При этом разными будут и характер ответственности, и ее размер, и ее основания.

Для решения поставленной задачи важным представляется поиск таких особенностей акционерного общества и правовых связей должностных лиц с обществом и его акционерами, которые позволят прежде всего отнести отношения, складывающиеся по поводу имущественной ответственности должностных лиц перед обществом, к внутрикорпоративным гражданско-правовым отношениям, а не трудовым, и, как следствие, обосновать необходимость законодательного установления для должностных лиц АО особого режима внутрикорпоративной ответственности, а не действующего в трудовом законодательстве порядка материальной ответственности работника перед работодателем. Ведь, по сути, Трудовой кодекс позволяет любому работодателю заключить с работником, в том числе и должностным лицом АО, договор о полной материальной ответственности, что, в принципе, означает возможность установления особого, повышенного уровня имущественной ответственности должностных лиц в порядке свободного усмотрения самого общества, с тем лишь исключением, что Трудовой кодекс РК устанавливает ответственность только за прямой действительный ущерб, причиненный работодателю. То есть взыскание упущенной выгоды невозможно по нормам Трудового кодекса даже при наличии соглашения о полной материальной ответственности. Однако существуют ли объективные предпосылки для изменения сложившегося правового регулирования и возведения соответствующего правила в ранг законодательного императивного предписания?

Мы полагаем, что корпоративная практика и мировой опыт корпоративного управления позволяют отнести имущественную ответственность должностных лиц акционерных обществ к категории внутрикорпоративных отношений, подчиненных действию Закона об АО. Во-первых, менеджеры акционерных обществ наделены широкой компетенцией, которая в рамках иных организационно-правовых форм коммерческих организаций зачастую относится к ведению их участников (собственников имущества).

Во-вторых, имущественная ответственность должностных лиц АО в подавляющем большинстве случаев наступает за порочные решения, принимаемые органами АО посредством действий (бездействий) должностных лиц. А поскольку порядок функционирования органов общества и принятия ими решений относится к сфере корпоративного законодательства, постольку и ответственность за такие решения должна регламентироваться корпоративным законодательством.

В-третьих, проблема защиты прав миноритарных участников, которая особенно актуальна для акционерной формы хозяйствования, требует установления повышенной ответственности должностных лиц, которые обладают, как правило, большим контролем над обществом, нежели его акционеры. Этот аспект тем более усиливается в обществах, акции которых распределены среди множества мелких акционеров.

И, наконец, в-четвертых, акционерное общество - это форма ведения бизнеса, составляющего основу экономической и социальной стабильности государства: национальные холдинги, институты развития и национальные компании, банки, пенсионные фонды и другие финансовые организации, поэтому ответственность должностных лиц таких организаций должна служить стимулом эффективного исполнения их функций и недопущения злоупотреблений.

Указанные обстоятельства диктуют необходимость выработки нового подхода к правовому статусу должностных лиц акционерных обществ, и в том числе к порядку их ответственности.

Применительно к рассматриваемой проблеме ни существующие нормы Трудового кодекса, ни Гражданского не отражают природу ответственности должностных лиц АО. Мы показали, почему трудовое законодательство не соответствует сути ответственности должностных лиц. Но и действующие нормы ГК также ей не отвечают. Наиболее близкой группой норм к рассматриваемому виду ответственности является раздел ГК о деликтных обязательствах. Однако стороны деликтных обязательств до совершения правонарушения не состоят ни в каких правоотношениях, нарушение которых влекло бы ответственность, в то время как ответственность должностного лицо проистекает из нарушения разнообразных обязанностей, существующих между ним и АО. Тем не менее модель деликтных обязательств наиболее адекватно подходит к ответственности должностных лиц АО. Поэтому в ГК следовало бы включить норму о субсидиарном применении правил о деликтной ответственности за причинение вреда вследствие нарушения корпоративных обязательств должностных лиц, то есть с учетом особенностей, установленных в корпоративном законодательстве.