|
|
|
В споре рождается истина?
Алина МУСАБАЕВА
Сегодня казахстанцы и отечественные организации все чаще обращаются именно к помощи судов, находя судебный порядок разрешения споров наиболее действенным. Это во многом обусловило происходящую сегодня системную модернизацию Гражданского процессуального кодекса РК, цель которой определил в одной из своих работ текущего года председатель Верховного Суда республики Кайрат Мами: «Мы ожидаем, что эти новеллы будут способствовать повышению качества судопроизводства, эффективности правоохранительной деятельности и укрепят конституционные гарантии прав и свобод человека». Это поручение главы судейского сообщества нашей страны стало одним из важнейших приоритетов в деятельности не только судей, но и представителей всех звеньев правоохранительной системы. В связи с этим высоким критерием актуален вопрос известной ограниченности роли судьи при рассмотрении гражданских дел в рамках действующего сегодня процессуального права. Условно говоря, с одной стороны, судья обязан установить истину, а с другой, не имеет права активизировать свои предположения, знания и информацию, которые находятся вне предложенного и озвученного сторонами. Есть ли такая проблема, и проигрывает ли от этого истина - с этим вопросом мы обратились к известному адвокату доценту Академии права и рынка, члену АГКА Геннадию НАМУ. - Геннадий Мартынович, в чем, по вашему, выражается ограниченность полномочий судьи при рассмотрении гражданских дел? - В соответствии с ныне действующей доктриной гражданского процессуального права суд - это арбитр между спорящимися сторонами. Он, обладая властными полномочиями, являясь нейтральной стороной, официально, от имени государства разрешает тот или иной спор и выносит решение в окончательном виде, которое является обязательным не только для спорящихся лиц, но и всех других субъектов права. Это правильно, разумно и цивилизованно. Вместе с тем из смысла заданного вами вопроса следует: как и на основании чего суд определяет, кто прав в возникшем спорном отношении, а кто нет, и до каких пределов суду дозволено вмешиваться в спорные правоотношения сторон, используя свои полномочия. Этот вопрос действительно интересный. Но чтобы ответить на него, необходимо вернуться в наше прошлое. Те, кто жил и учился в советское время, знает: доктрина советского права, в том числе и процессуального, основывалась на марксисткой философии. Одно из направлений этой философии - это познание объективной истины. В чем она заключается? Как известно, объективная истина - это полное познание сути вещи, явления, причем осуществляемое разными средствами и методами, в том числе и умозаключением. Достичь познания объективной истины в полном его объеме невозможно, но приблизиться к ней можно. Если переложить это учение на язык права, в частности гражданского процесса, то на суд возлагалась обязанность установить эту объективную истину во время судебного разбирательства. Исходя из этого, суд был наделен правом по собственной инициативе собирать доказательства в целях установления этой истины. На основании представленных сторонами процесса доказательств и тех, которые собрал суд, он и делал соответствующие выводы (умозаключения) и затем постановлял судебный акт в виде решения. Решение - это и есть максимально приближенный к объективной истине факт. В условиях же частной собственности и основанной на ней доктрине права суд является арбитром между спорящими сторонами, которые вправе самостоятельно распоряжаться как своим имуществом, так и субъективными правами. Поэтому на суд возлагается обязанность установления не объективной, а относительной истины, т.е. истины по представленным доказательствам сторонами процесса. Она может соответствовать объективной истине, а может и нет. Однако суд не вправе сам, по собственной инициативе собрать дополнительные доказательства, с тем чтобы познать суть спорных правоотношений. Закон, в частности действующий ГПК РК, ограничивает его в этом отношении. В процессуальном праве это означает достижение юридической истины, т.е. установление того, что оказалось возможным в ходе судебного разбирательства. Тем не менее суд - далеко не пассивный орган. Он может по ходатайству сторон затребовать те или иные документы от соответствующего органа или организации, которые будут иметь значение по делу, назначить экспертизу и пр. Однако это не значит, что суд содействует одной из сторон в сборе доказательств против другой. Он посредством этих действий старается как можно полней установить юридическую истину и постановить законное и обоснованное решение. - Какие новеллы обсуждаемого сегодня проекта нового ГПК РК актуальны в связи с изложенной вами проблемой? - Новаций нового проекта ГПК много, остановлюсь на одной из них: введение досудебной процедуры разрешения спора между юридическими лицами, т.е. претензионный порядок. Полагаю, что это неверно. Выходит, кредитор должен просить или даже уговаривать должника выполнить свое обязательство или компенсировать деньгами, а после того, как тот откажет, подавать в суд иск. Это уже было в советский период. В то время данный претензионный порядок был обоснован и в известной степени логичен - все предприятия, заводы, фабрики, строительные организации, совхозы и пр. создавались государством и государством же могли быть ликвидированы. Соответственно, такого понятия, как банкротство, в экономической и юридической лексике того периода не существовало. Государство их создавало, наделяло основными и оборотными средствами, и все, что они зарабатывали, также было собственностью государства. Если какое-то предприятие не выполнило своего обязательства перед другим, например, заводом, то сначала надлежало подать претензию с предложением выполнить обязательство к определенному сроку или перечислить задолженность с начислением пени. И если это не возымеет действия, следовало обратиться в госарбитраж. Совсем иное дело сегодня, когда многое стало частным. Если должник не заплатил за поставленный ему товар или выполненную работу, то кредитор должен сразу же обратиться в суд с иском и одновременно ходатайствовать перед судом о наложении ареста на имущество или денежные средства на расчетном счете в пределах суммы иска в счет исполнения решения суда. Дело в том, что многие наши хозяйствующие субъекты на сегодняшний день маломощны, не имеют больших основных и оборотных средств, а денежные средства снимаются со счета мгновенно. Так вот, как только субъект увидит угрозу со стороны кредитора, он может снять деньги со счета или произвести отчуждение ликвидного имущества. Пока дело дойдет до суда, должник - на стадии досудебного урегулирования спора - сделает все, чтобы ко времени подачи иска и судебного разбирательства у него ничего не осталось либо остался никому не нужный неликвид или постарается искусственно обанкротить предприятие. - Но ведь реанимация претензионного порядка урегулирования спора необходима для уменьшения нагрузки на суды. - Я знаю и понимаю эту проблему судов. Действительно, специализированные экономические суды сегодня в буквальном смысле завалены исками и задыхаются от такой нагрузки. Увеличение численности судей и создание новых судов, в частности налоговых, - не выход из положения. Мне представляется, что необходимо развивать третейские суды и определенную часть споров передавать в их подсудность. В странах с развитой и устоявшейся рыночной экономикой значительное количество споров решаются третейскими или арбитражными судами (комиссиями). На фоне загруженности наших компетентных судов по рассмотрению гражданских дел (например, в СМЭС г. Алматы на одного судью приходится более 100 дел в месяц) в прошлом году всеми казахстанскими третейскими судами рассмотрено чуть более 400 дел. Не случайно в настоящее время вопрос о повышении роли, расширении компетенции третейского суда рассматривается на уровне высших органов власти. В какой-то степени расширит компетенцию третейских судов то, что в соответствии с поправками в соответствующее законодательство сегодня они рассматривают споры, возникающие из гражданско-правовых отношений, а не из гражданско-правовых договоров, как это было до недавнего времени. - Не являетесь ли вы сами третейским судьей? - Да, я являюсь третейским судьей Третейского суда Юридического центра «IUS» в городах Алматы и Санкт-Петербурге, Международного арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РК. Поэтому могу судить об эффективности данного вида разрешения спора, как говорится, изнутри. Процедура третейского разбирательства весьма демократична, но вместе с тем она осуществляется в строгом соответствии с регламентом третейского разбирательства. При разбирательстве дела третейский суд не руководствуется нормами ГПК РК и поэтому многие формальности сведены к минимуму. Стороны же, особенно недобросовестная, не может злоупотребить своими процессуальными правами с тем, чтобы уйти от ответственности. Судьями являются высококвалифицированные юристы с научными степенями и званиями, многие - разработчики законов, НПА или эксперты законопроектов и пр. Принимаемые ими решения основаны на точном понимании законов и главное - справедливости. - А какую истину - объективную или относительную, юридическую, устанавливает третейский суд? - Как и государственные (компетентные) суды, при рассмотрении спора третейский суд устанавливает юридическую истину. В этом также выражается ограниченность этого суда. Вместе с тем, я полагаю, преимущество третейского суда перед компетентным судом, в случае принятия нового ГПК РК в том варианте, который сегодня обсуждается, будет в том, что прежде чем обратиться в третейский суд, нет необходимости урегулировать спорное правоотношение до подачи иска. Но самое главное, если третейское разбирательство займет подобающее место в системе разрешения споров хозяйствующих субъектов, то оно оттянет на себя значительное количество дел, тем самым разгрузит компетентные суды. Кроме того, в третейском судопроизводстве отсутствует инстанционность пересмотра дела. Решение этого суда, в отличие от компетентного, не подлежит пересмотру в порядке апелляции, кассации или надзора. Далее, защищают и отстаивают свои интересы стороны силами своих юристов или юридической службы, не прибегая к услугам адвокатов. Это тоже большая экономия средств. Решение же третейского суда исполняется принудительно, через государственных или частных судебных исполнителей, т.е. так же, как и решение компетентного суда.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |