|
|
|
Принцип добросовестности в контрактах на недропользование
Елюбаев Ж.С.
Введение. Общее о контрактах на недропользование
Действующее законодательство о недрах и недропользовании предусматривает исчерпывающий перечень видов контрактов на недропользование: контракт на разведку; контракт на добычу; контракт на совмещенную разведку и добычу; контракт на строительство и (или) эксплуатацию подземных сооружений, не связанных с разведкой или добычей; контракт на государственное геологическое изучение недр.[1] При этом, согласно пункту 38 статьи 1 Закона РК «О недрах и недропользовании» от 24 июня 2010 года № 291-IV (далее - Закон о недрах 2010 года) под контрактом на недропользование понимается - «договор между компетентным органом или уполномоченным органом по изучению и использованию недр или местным исполнительным органом области, города республиканского значения, столицы в соответствии с компетенцией, установленной законодательством Республики Казахстан, и физическим и (или) юридическим лицом на проведение разведки, добычи, совмещенной разведки и добычи полезных ископаемых либо строительство и (или) эксплуатацию подземных сооружений, не связанных с разведкой и (или) добычей, либо на государственное изучение недр». Таким образом, законодательным толкованием контракт определяется как договор, заключаемый между конкретными субъектами правоотношений, предметом которого является предоставление права на недропользование и осуществление определенного вида операции по недропользованию. Такое толкование, в принципе, не противоречит общему понятию «договор», закрепленному в пункте 1 статьи 378 Гражданского кодекса Республики Казахстан (далее - ГК РК). Контрактная (договорная) форма предоставления права недропользования не была присуща советскому законодательству[2], этот правовой институт появился только в новейшей истории Казахстана, после распада СССР. Так, в самом первом законодательном акте Республики Казахстан по вопросам недропользования, Кодексе РК «О недрах и переработке минерального сырья» от 30 мая 1992 года, предусматривалась возможность предоставления недр в пользование на условиях контракта или концессии, в частности, предприятиям с иностранным участием, иностранным юридическим и физическим лицам.[3] Последующие законодательные акты Республики Казахстана[4], в настоящее время утратившие силу, еще более конкретно закрепили этот правовой институт, как основную форму предоставления права на недропользование, практически, по всем видам операций на недропользование. В современном недропользовании применяется несколько договорных форм, на основе которых предоставляются недра для освоения. Выбор той или иной формы договора, именуемого в сфере недропользования контрактом, зависит от вида операции по недропользованию. Порядок заключения, изменения и прекращения действия контрактов подробно урегулирован действующим законодательством о недрах и недропользовании. Между тем в теории и практике достаточно много споров о характере и существенных признаках контрактов на недропользовании, о роли и правоспособности сторон в контракте на недропользование. Уже не раз отмечалось о существующей острой теоретической полемике двух групп казахстанских ученых по вопросам, касающимся контрактов на недропользование, стабильности его положений, а также о роли и месте государства в этих контрактных отношениях. Анализ имеющихся теоретических воззрений по этому вопросу, а также действующего законодательства и правоприменительной практики позволяет с уверенностью утверждать, что контракты на недропользование, заключаемые в сфере недропользования в Республике Казахстан имеют гражданско-правовой характер, несмотря на то, что одной стороной контракта является государство в лице соответствующего компетентного органа. В обоснование такой позиции, сошлемся на классические признаки договора, по теории гражданского права. Во-первых, это соглашение сторон, достигнутое на основе их добровольного волеизъявления. Во-вторых, любое соглашение предполагает равноправие сторон, иначе это не соглашение, а отношения власти и подчинения, то есть публично-правовые отношения. В-третьих, равноправные отношения в договоре - это гражданско-правовые отношения со всеми вытекающими отсюда последствиями. В то же время контракт на недропользование, относящийся к одному из видов договоров в гражданско-правовом смысле, имеет свои особенности, связанные со степенью вмешательства государства в отношения недропользования. М.К.Сулейменов справедливо отмечает, что в контрактах на недропользование больше элементов административного влияния. Это связано с исключительной собственностью государства на недра. Далее он констатирует, что недра (участки недр), вступая в гражданский оборот, являются тем же товаром, и следовательно подчиняются правилам гражданско-правового регулирования.[5] Поэтому трудно согласиться с существующей теоретической концепцией, обосновывающей особую роль государства в контрактах на недропользование, что нашло, к сожалению, свое отражение и в нормах законодательства о недрах и недропользовании, где закреплено право государства в одностороннем порядке расторгать договор, пользуясь властными полномочиями. Такая позиция противоречит теории гражданского права, и основополагающим нормам Гражданского кодекса Республики Казахстан, согласно которым государство, вступая в контрактные отношения, выступает таким же субъектом гражданского права, как физические и юридические лица. Такие постулаты характерны для гражданского законодательства многих стран мира.[6] О том, что договоры с участием государства отличаются существенной особенностью, отмечается и другими авторами. Так, А.Г.Диденко и Е.В.Нестерова, занимая некую компромиссную позицию, утверждают, что уполномоченный орган, заключая договор от имени государства, выступает одновременно как контрагент, равный своему партнеру, и как публичная власть, способная повлиять на судьбу возникшего правоотношения. В контракты с участием государства включается множество публично-правовых норм, благодаря которым в контракте сосредоточиваются все наиболее важные для конкретного контрагента правила как частноправового, так и публично-правового характера. При этом делается вывод, что к императивным (публично-правовым) положениям, включенным в договор, договорные правила применяться не должны.[7] Например, на налоговые положения контракта не распространяются правила гражданского права, поскольку нормы налогового законодательства имеют императивный характер. Подобные взгляды на практике обернулись причиной возникновения споров между Правительством Республики Казахстан и некоторыми крупными недропользователями по вопросу стабильности контрактных положений.
Принцип добросовестности в контрактах на недропользование
Принимая во внимание, что контракт на недропользование имеет гражданско-правовой характер и является одним из видов договоров, заключенным между Компетентным государственным органом и недропользователем в связи с предоставлением права пользования недрами, то логично говорить и том, что в основе его лежат общепризнанные принципы гражданского права, в том числе принцип добросовестности. Этот вывод обосновывается тем, что в контракте на недропользование, как в любом гражданско-правовом договоре, устанавливаются как общие, так и специфические права и обязанности сторон, оговариваются определенные условия (например, предмет контракта, срок действия, передача прав и обязанностей, применимое право, форс-мажор, порядок разрешения споров, гарантии стабильности контракта и др.), решаются другие вопросы, характерные для гражданского права.[8] Здесь уместно привести правило, закрепленное в пункте 4 статьи 8 ГК РК, которое гласит: «Граждане и юридические лица должны действовать при осуществлении принадлежащих им прав добросовестно, разумно и справедливо, соблюдая содержащиеся в законодательстве требования, нравственные принципы общества, а предприниматели - также правила деловой этики. Эта обязанность не может быть исключена или ограничена договором. Добросовестность, разумность и справедливость действий участников правоотношений предполагаются». Это положение должно, безусловно, распространяться на правоотношения, регулируемые и контрактом на недропользование, вне зависимости от того, что одной его сторон является представитель государства в лице Компетентного органа. Такая позиция вытекает из пункта 1 статьи 111 ГК РК, который устанавливает, что «Республика Казахстан выступает в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений». Второй пункт этой нормы определяет, что от имени Республики Казахстан в гражданско-правовых отношениях могут выступать государственные органы, значит, на них также распространяются положения гражданского законодательства, в том числе, предусмотренные пунктом 1 статьи 111 ГК РК. Необходимо отметить, что в начале и середине 90-х годов прошлого века в некоторых контрактах на недропользование, которые действуют и по сегодняшний день, Республика Казахстан непосредственно выступала одной из сторон, как самостоятельный субъект гражданско-правовых отношений. В настоящее время, о роли и месте государства и его Компетентного органа в контрактах на недропользование существует различные мнения, продолжается и научная полемика относительно этого вопроса между представителями казахстанской цивилистической школы и учеными-государствоведами. Не вдаваясь в подробности этой научной дискуссии, о чем я уже неоднократно высказывал свою собственную позицию, остановлюсь на особенностях контрактов на недропользование через призму обсуждаемой темы. Так, например, в большинстве контрактов заложены принципы и способы толкования их положений, правила разрешения разногласий, связанных с их интерпретацией. И эти положения, как правило, основываются на общепризнанной международной практике и являются юридическими инструментами реализации принципа добросовестности в правоотношениях в сфере недропользования. Так, например, в одном из контрактов, заключенных в первые годы новейшей истории Казахстана, закреплены следующие принципы: 1) соглашение сторон должно соблюдаться (pacta sunt servanda); 2) слова в контракте толкуются в их обычном грамматическом смысле, если только не требуется модификация для предотвращения абсурдности, несоответствия или противоречия; 3) условия и положения контракта могут подразумеваться так, чтобы реализовать предполагаемые намерения сторон, но любое такое условие или положение должно быть разумным, необходимым для обеспечения коммерческой деятельности соглашения, очевидным и ясным и не должно противоречить явно изложенным условиям и положениям. В этом контракте на недропользование были предписаны принципы и для арбитров, в случае разрешения спора, возникшего между сторонами при исполнении контракта, которые были изложены следующим образом: 1) контракт и все сопутствующие ему документы должны истолковываться как единое целое; 2) если определенные предметы явным образом упомянуты в контракте, то можно сделать вывод, что другие предметы той же категории, которые не были упомянуты, были намеренно опущены сторонами; 3) принцип о применимости общих понятий используется только к тому классу определений, которыми они сопровождаются (юридический принцип - «eiusdem generis»); 4) арбитры должны склоняться к интерпретации, которая подтверждает контракт, а не к интерпретации, делающей контракт недействительным; 5) в случае явной двусмысленности арбитры применяют общие правила толкования, в случае скрытой двусмысленности арбитры могут использовать любые принципы очевидности, имеющие отношение к делу, включая прямые ссылки на очевидные намерения сторон; 6) ошибочность выражения может корректироваться за счет толкования; при этом ошибочность результата толкования не должны «перетолковываться», они должны исправляться. Следует сказать, что строгое следование этим принципам при толковании положений контрактов в максимальной степени минимизирует возникновение споров между сторонами контракта, что само собой обеспечивает действие принципов добросовестности, разумности и справедливости.
Принцип добросовестности и проблемы исполнения контрактов на недропользование
Несмотря на то, что существующие законодательные установления, существуют множество проблем, способствующих возникновению споров между сторонами контракта на недропользование. При этом главной причиной возникновения таких споров является игнорирование сторонами важнейших принципов этого процесса - добросовестности,[9] разумности[10] и справедливости.[11] Ярким примером игнорирования указанных принципов может служить распространение на некоторых недропользователей в Казахстане законодательного требования об уплате «экспортной таможенной пошлины» на сырую нефть, хотя положения заключенных ими контрактов, а также гарантии, предоставленные государством, дают им право на свободный вывоз этого вида углеводородного сырья за пределы страны без уплаты таможенной пошлины. Например, приведем положение Соглашения о разделе продукции по Карачаганакскому проекту относительно этой ситуации.[12] Так, согласно разделу 3.1(с) статьи III ОСРП компании «Карачаганак Петролеум Оперейтинг Б.В.» (далее - КПО) было предоставлено «право по своему усмотрению транспортировать в пределах Казахстана и свободно экспортировать из него» причитающуюся подрядчику долю нефтегазового сырья. КПО, в соответствии с положениями, закреплёнными в статье XIX ОСРП, обязана производить уплату только тех «налогов и иных обязательных платежей», в том числе таможенные платежи, которые действовали на дату подписания ОСРП (18 ноября 1997 года). В разделе 19.9(g) статьи XIX ОСРП указывается, что «налоговый режим, установленный статьей 19, является стабильным на протяжении всего периода действия» ОСРП. При этом согласно разделу 1.1 статьи 1 ОСРП под «налогами» понимаются «любые общегосударственные или местные налоги, взимаемые любым государственным органом, уполномоченным Республикой на взимание налогов, включая, помимо прочего, подоходный налог (налог на прибыль), любой налог на сверхприбыль, любой налог, удерживаемый у источника, НДС, налог на прирост капитала, пошлины, включая любые таможенные пошлины и сборы, а также все налоги и пошлины на экспорт и импорт». Толкование этого контрактного положения на основе принципа добросовестности не должно было бы вызывать различного подхода в его понимании, поскольку его смысл и содержание однозначно позволяют прийти к выводу, что государством гарантировано КПО право на стабильный налоговый режим и другие государственные удержания, в том числе и по таможенным пошлинам. Однако уполномоченные государственные органы в нарушение принципов добросовестности, разумности и справедливости интерпретировали это контрактное правило, таким образом, что вынудило КПО, хотя и под протестом, производить уплату экспортной таможенной пошлины на сырую нефть. Недропользователь, в результате ошибочного или сознательно неправильного толкования этого контрактного положения представителями государственных фискальных органов, вынужден ежемесячно платить экспортную таможенную пошлину, исчисляемую десятками миллионов долларов США. Этот спор до сегодняшнего дня не разрешен и возможно он может стать предметом рассмотрения международного арбитража, что, безусловно, отрицательно повлияет на репутацию Республики Казахстан и существующий инвестиционный климат в стране. Здесь можно вспомнить спор недропользователя и уполномоченного органа в области охраны окружающей среды относительно тенгизской серы, которая вопреки законодательным установлениям, контрактным положениям, международно-правовым актам и стандартам, рассматривалась и рассматривается как один из видов отходов производства со всеми вытекающими отсюда последствиями. Между тем сера всегда являлась и является важнейшим полезным ископаемым, а производимая совместным предприятием «Тенгизшевройл» сера с чистотой качества 999,9 является и одной из востребованной рынком продукцией компании. Хотя, в настоящее время, спор между уполномоченным органом и компанией разрешен, тем не менее, этот вопрос не потерял своей актуальности. Причиной возникновения этого спора также является игнорирование Республикой Казахстан принципов добросовестности, разумности и справедливости при интерпретации норм законодательных актов и контрактных положений. Еще один пример, одному из недропользователей, в соответствии с заключенным контрактом на недропользование, было предоставлено право на добычу углеводородного сырья в пределах предоставленного участка недр и «с любых глубин ниже Надсолевых Отложений». Любой геолог и нефтяник, тем более представители уполномоченных органов по вопросам недропользования, хорошо знают и представляют, что «Надсолевые Отложения» - это интервалы глубин недр, находящиеся выше «соленосного» слоя, а «Подсолевые Отложения» - это интервалы глубин недр, находящиеся ниже «соленосного слоя» и начинающееся, например, в Западном Казахстане, примерно с 2700-3600 метров (месторождение Жанажол) до 3800-5500 и ниже (Тенгизское, Королевское, Карачаганакское месторождения) метров. Однако, несмотря на вполне ясное контрактное положение о глубине разработки участка недр, уполномоченные государственные органы предъявили претензию к недропользователю о незаконности добычи нефти с конкретной глубины залегания углеводородного сырья, не принимая во внимание то, что эта оспариваемая глубина добычи, находится ниже «Надсолевого Отложения». При этом главным аргументом уполномоченного органа было то, что «Горным отводом»,[13] полученным недропользователем была ограничена глубина добычи полезного ископаемого. Между тем этот документ предусматривал особое условие о том, что он может быть отозван и заменен при наступлении определенных условий. К моменту же возникновения спора эти условия не наступили. Между тем, если бы Компетентный орган, как представитель Республики Казахстан, являющейся стороной в контракте, руководствовался бы принципом добросовестности и трактовал условия контракта в целях реализации первоначальных намерений сторон, то и не было этого спора, серьезно осложнившего их отношения. В настоящее время, никто, в том числе представители уполномоченного органа по вопросам недропользования и других контролирующих государственных органов, не сомневаются в том, что этому недропользователю было предоставлено право в соответствии с контрактом на добычу углеводородного сырья в пределах выделенного ему участка недр и «с любых глубин ниже Надсолевых Отложений». Такие примеры ошибочного или сознательно неправильного толкования норм законодательных актов и контрактных положений можно бесконечно перечислять. Но это не главная цель. Главным является желание указать на то, что все стороны любых правоотношений должны действовать в строгом соответствии с требованиями действующего права. Стороны гражданско-правового договора, в том числе контракта на недропользование, обязаны выполнять условия договора, а при возникновении спора, разрешать его путем правильного толкования его положений на основе существующих принципов, в том числе принципов добросовестности, разумности и справедливости, а также способами утверждающими законность и правопорядок.
Заключение
В заключении хотелось бы выразить свое полное согласие и поддержку с общими выводами многих исследователей этой темы относительно того, что принцип добросовестности должен распространяться на действие и поведение сторон договора при: 1) установлении прав и обязанностей; 2) приобретении прав и обязанностей; 3) осуществлении прав и исполнении обязанностей; 4) оценке содержания и обязанностей сторон; 5) защите прав. И как отмечают многие ученые-цивилисты, принципы добросовестности, разумности и справедливости - это общеобязательные исходные юридические положения, отличающиеся своей универсальностью, значимостью, высшей императивностью, определяющие содержание правового регулирования и выступающие критерием правомерности поведения и деятельности участников регулируемых договором отношений. Только при таком подходе к этим философским и правовым категориям можно обеспечить наивысший правопорядок в регулировании гражданско-правовых отношений, в том числе в сфере недропользования.
[1] См. статью 61 Закона РК «О недрах и недропользовании» от 24 июня 2010 года, № 291-IV. [2] См. «Основы законодательства Союза ССР и союзных республик» от 9 июля 1975 года; Кодекс Казахской ССР от 4 августа 1976 года. [3] См. статьи 10, 12, 14, 15, 24-26. [4] Указ Президента Республики Казахстан, имеющий силу закона, «О недрах и недропользовании» от 27 января 1996 года (позже переименованный в Закон РК с одноименным названием) № 2828; Указ Президента Республики Казахстан, имеющий силу закона, «О нефти» № 2350 (позже переименованный в Закон РК с одноименным названием); Закон РК «О соглашениях (контрактах) о разделе продукции при проведении нефтяных операций на море» от 8 июля 2005 года № 68. [5] Сулейменов М.К. Договор в гражданском праве: проблемы теории и практики // Информационная система «Параграф». 2009. - С.12. [6] Гражданский кодекс Российской Федерации от 30 ноября 1994 года, Гражданский кодекс Украины от 16 января 2003 года, Гражданский кодекс Республики Беларусь от 7 декабря 1998 года, Гражданский кодекс Армении от 17 июня 1998 года, Гражданский кодекс Республики Узбекистан от 29 августа 1996 года, Гражданский кодекс Молдовы от 6 июня 2002 года, Гражданский кодекс Кыргызской Республики от 5 января 1998 года // Интернет-сайт: www.ua.spinform.ru. 2010, май - 10. [7] Диденко А.Г. и Нестерова Е.В. Государственные гарантии стабильности инвестиционных договоров // Журнал «Юрист». - 2008. - №3. - С.18. [8] См. статью 61 Закона РК «О недрах и недропользовании» от 24 июня 2010 года № 291-IV; Модельные контракты на недропользование, утвержденные Постановлением Правительства РК от 25 декабря 2010 года №1412. [9] Принцип добросовестности - это приверженность принятым обязательствам не только согласно букве, но и согласно духу достигнутых договоренностей, это честность и разумность сторон. [10] Принцип разумности - это основанный на добросовестности баланс своих и чужих интересов, то есть справедливость действующего субъекта по отношению к другому лицу. [11] Принцип справедливости - это категория морали, согласно которой справедливо то, что воспринимается как должное, сопричастное добру. Общеправовой принцип справедливости предполагает баланс прав и законных интересов участников гражданского оборота. Принцип справедливости проявляется в правиле о том, что результаты толкования не должны односторонне ущемлять законные интересы одного из субъектов. Принцип справедливости предполагает и толкование сомнений в пользу обязанного лица. [12] «Окончательное Соглашение о разделе продукции» по Карачаганакскому проекту размещено на публичном сайте Правительства РК (Справочно-правовая система «РЦПИ» Министерства юстиции РК), а также на сайте коммерческой Справочно-правовой системы «Параграф», поэтому не является конфиденциальным контрактом на недропользование. [13] Горный отвод - документ, являющийся неотъемлемой частью контракта на добычу, совмещенную разведку и добычу, графически и описательно определяющий участок недр, на котором недропользователь вправе проводить добычу, строительство и (или) эксплуатацию подземных сооружений, не связанных с разведкой и (или) добычей (пункт 97 статьи 1 Закона РК «О недрах и недропользовании» от 24 июня 2010 года № 291-V).
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |