|
|
|
Рекомендации по вопросу совершенствования судебного санкционирования ареста.
Г.Ж. Сулейменова Генеральный директор Евразийского центра права, адвокат АГКА, член НКС при Верховном Суде Республики Казахстан кандидат юридических наук, профессор
//// Усиление защиты прав человека на досудебных стадиях уголовного процесса». Сборник материалов круглых столов. Алматы, 2011.С. 87-90
Заключение профессора С.А. Пашина, сравнительное небольшое по своему объему, отличает обстоятельное рассмотрение важнейших, прежде всего, с практической точки зрения, вопросов избрания и санкционирования ареста в казахстанском уголовном судопроизводстве в систематизированном виде. Сразу же отмечу, что некоторые его выводы и мнение не бесспорны, но они открывают широкий простор для полемики и, в то же время, являются добротной базой для осмысления многих положений казахстанского УПК и правоприменительной практики. Работа построена по принципу - от общего к частному: вначале автором дана характеристика института habeas corpus, который в той или иной форме закреплен в законодательстве подавляющего большинства государств на всех континентах. При этом указывается, что казахстанское уголовно-процессуальное законодательство вобрало не все, а только ряд элементов данного института: законодателем избрана несколько ограниченная модель использования этого института - только по уголовным делам, она не распространяется на многие случаи удержания человека в неволе помимо надобностей уголовного преследования, судебное санкционирование распространяется не на всякого задержанного, а только лишь на обвиняемого (подозреваемого), обвинение не предъявляется лицу перед судом, проверяющим наличие «разумной причины» для уголовного преследования и ограничения его свободы и т.д. Далее в работе в сконцентрированном виде дан анализ важнейших вопросов института судебного санкционирования: - общей характеристики этого института с точки зрения требований международных стандартов, которая дана в сравнении с его регламентацией казахстанским УПК; - понятия произвольного ареста на основе анализа 1 ст. 9 международного пакта о гражданских и политических правах (далее - МПГПП); - правовых предпосылок, т.е. оснований и условий, которые должны быть положены в основу мотивации и обоснования при избрании ареста органами уголовного преследования и его санкционирования судом. При этом выделяются общие и специальные основания и особо акцентируется внимание на том, что избрание меры пресечения - это право, а не обязанность органов, ведущих уголовный процесс, а также на недопустимость избрания ареста по мотивам одной лишь тяжести предъявленного обвинения (подозрения). Акцент на этот мотив имеет, на мой взгляд, важное значение, поскольку, как показывает анализ правоприменительной практики, и органы уголовного преследования, и суды довольно часто не проводят разграничений между основаниями для избрания меры пресечения, предусмотренными ст. 139 УПК, и обстоятельствами, которые должны учитываться при ее избрании (ст. 141 УПК): без приведения ни одного из указанных ст. 139 УПК оснований для избрания в качестве меры пресечения ареста, судами вслед за органами уголовного преследования указывается только тяжесть предъявленного обвинения, т.е. основания подменяются обстоятельствами. Замечу к сказанному С.А. Пашиным, что на сегодняшний день он применяется более чем в 110 странах мира и лишь в 17 странах (преимущественно в государствах СНГ) право санкционирования ареста предоставлено прокурору. Безусловно, что основная часть заключения посвящена вопросам правовой регламентации ареста и его особенностей в казахстанском уголовном судопроизводстве. Автор считает, что разрешение судом вопроса о необходимости ареста обвиняемого (подозреваемого) является формой осуществления правосудия и подчиняется в своих основных чертах общим условиям судебного разбирательства, таким как непосредственность, устность, неизменность состава суда, гласность, подчинение законному распорядку, а также по возможности должна обеспечиваться непрерывность судебного заседания. При этом отмечается специфика судебного разбирательства ходатайства об аресте, обусловленная предметом и пределами этого этапа досудебного производства. В этой связи оспариваются некоторые рекомендации судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РК, в частности о том, что с истребованными материалами право ознакомления помимо суда, имеет только прокурор. Как полагает С.А. Пашин, истребованные судьей материалы уголовного дела должны быть предоставлены для ознакомления стороне защиты. Автор считает также сомнительным не только в свете соображений гуманности, но и по смыслу напрашивающейся процессуальной аналогии, мнение Коллегии по уголовным делам Верховного Суда РК о том, что в случае отклонения ходатайства о санкционировании ареста судья не должен указывать в постановлении о немедленном освобождении задержанного. По мнению А.С. Пашина, при отказе прокурора следователю или органу дознания в поддержании ходатайства о применении ареста, обвиняемый, подозреваемый подлежит немедленному освобождению из-под стражи, хотя бы законный срок задержания не истек. Этим же правилом должен, как представляется, руководствоваться и судья. Несомненную практическую значимость имеют выводы автора • о круге материалов, которые должны быть представлены прокурором в суд, • о перечне обстоятельств, исключающих рассмотрение ходатайства об аресте по существу, • о перечне оснований для отказа судом в санкционировании ареста. Обращает на себя внимание замечание автора, что арест может быть результатом произвола с точки зрения международных норм, если уголовно-процессуальный закон в соответствующей части оказывается туманным, неконкретным или нарушает другие основные права человека. В этой связи замечу, что в казахстанском УПК имеются нормы, позволяющие содержать под стражей лицо без санкции суда. Так, ч. 15 ст. 153 УПК РК устанавливает: «Время ознакомления с материалами уголовного дела обвиняемым, его защитником, а также прокурором в порядке ст. 282 настоящего Кодекса при исчислении срока ареста не учитывается», что позволяет по истечении санкционированного судом срока ареста содержать лицо под стражей без санкции суда. Хотя п. 2 ст. 16 Конституции РК устанавливает, что не только арест, но и содержание под стражей допускается только с санкции суда. Или, например, ст. 490 УПК, позволяющая несовершеннолетнего обвиняемого по постановлению следователя, санкционированному прокурором, помещать в специальное детское учреждение. Другой пример: ч. 18 ст. ст. 153 УПК устанавливает: «Порядок исчисления и продления срока ареста обвиняемого, установленный настоящей статьей, применяется также при отмене приговора в результате производства в надзорной инстанции … в отношении лица, отбывающего наказание в виде лишения свободы, и направлении дела на новое расследование с применением судом меры пресечения в виде ареста». Однако такой порядок УПК не предусматривает для случаев отмены приговора надзорной инстанцией и направления дела на новое судебное рассмотрение. В результате судами вопрос о мере пресечения не рассматривается, а лицо продолжает содержаться под стражей при отсутствии постановления об избрании в отношении его ареста, что является грубейшим нарушением ч. 2 ст. 16 Конституции РК, п. 1 ст. 9 МПГПП, ч.ч. 1, 2 и 4 ст. 14 УПК. Например, Европейский суд по правам человека в решении от 28 февраля 2000 г. по делу Baranowskiy v. Poland в §§50-59 указал, что в связи с «пробелом в законодательстве, допускающим предварительное заключение под стражу на неопределенный и непредсказуемый срок при отсутствии обосновывающего его положения закона или судебного решения, сама по себе противоречит принципу правовой определенности — принципу, который вытекает из Конвенции и является одним из основных элементов господства права.... в свете части 1 статьи 5 Конвенции заключение под стражу на срок длительностью несколько месяцев при отсутствии обосновывающего его постановления суда, судьи или другого лица, «наделенного судебной властью», не может считаться «законным». Однако не все судьи реагируют на такие несоответствия УПК нормам Конституции и МПГПП и не используют конституционную норму о приоритете Конституции и ее прямом действии (п. 2 ст. 4 Конституции РК), не используют допускаемую уголовно-процессуальным законодательством процессуальную аналогию. Не маловажным фактором, обуславливающим такую ситуацию, является влияние органов уголовного преследования на принятие судом решения о санкционировании ареста, на что неоднократно обращается внимание конвенционными органами ООН. В этой связи следует согласиться с мнением С.А. Пашина о постоянном согласии судей с запросами органов уголовного преследования, что ставит под сомнение эффективность актов судебного контроля, делает их фиктивно-демонстративными. Судебная рутина, как отмечает автор, отнимает свободу у несоразмерно большого числа людей, заслуживающих более бережного к себе отношения. На факт влияния прокуратуры на избрание судом меры пресечения обратили сегодня внимание и другие выступающие (С.Бухмайер, Н.Ергалиева, Т. Чернобиль). Особую проблему при санкционировании ареста представляет объем и пределы доказывания, на что в работе уделено особое внимание. Поэтому значительное внимание в заключении уделено проблема доказывания на этом этапе производства. Автором приводятся обстоятельства, бремя доказывания которых возлагается на прокурора. По мнению автора, обоснованность обвинения (подозрения) для целей решения вопроса об аресте прокурор обязан доказать с несомненностью, а виновность подозреваемого (обвиняемого) будет проверяться впоследствии, в частности, в рамках главного разбирательства. Такой вывод автор обосновывает тем, что на данном этапе производства обвиняемый (подозреваемый) пользуются статусом невиновного лица и его причастность к преступлению пока лишь предполагается с высокой степенью вероятности. При этом приводимые им обстоятельства должны устанавливаться допустимыми доказательствами, а материалы, полученные в результате оперативно-розыскной деятельности, могут рассматриваться и приниматься в расчет лишь при условии надлежащего их представления и приобщения к материалам уголовного дела, а также их проверяемости в судебном заседании. Особый интерес представляют выводы А.С. Пашина о том, какие вопросы должны подлежать доказыванию либо с высокой степенью вероятности, либо с несомненностью. В этой связи отмечается, что в законодательстве Казахстана отсутствует явное требование проверять достаточность оснований обвинения (подозрения). Отсутствие такого правового предписания, по его мнению, создает предпосылки для нарушения в огромных масштабах запрета произвольных арестов. Анализируя ч. 7 ст. 150 УПК, предусматривающей, что «при решении вопросов, связанных с санкционированием ареста, суд ограничивается исследованием материалов дела, относящихся к обстоятельствам, учитываемым при избрании указанной меры пресечения», автор указывает, что этой нормой задаются пределы судебного разбирательства ходатайств об аресте. По его мнению, вопрос об обоснованности подозрения (обвинения) входит в компетенцию суда при рассмотрении ходатайств об аресте, поступивших от органов уголовного преследования, и его разрешение вовсе не означает ни предвосхищение результатов главного судебного разбирательства, ни признание человека виновным уже на досудебной стадии процесса. Автор считает, что судье надлежит убедиться в том, что под стражу не будет заключен человек, обвинения против которого голословны, что подозрение (обвинение) подтверждается на этом этапе доказательствами, достаточными для вероятностного вывода о причастности лица к приписанному ему деянию, что это деяние получило адекватную квалификацию. В противном случае заключение под стражу окажется произвольным. Завершая обзор работы А.С. Пашина, отмечу, что она, несомненно, очень полезна для правоприменителей - не только для судей, но и для представителей органов уголовного преследования и адвокатов. Что отличает это исследование, так это то, что все вопросы рассмотрены с демократических позиций: через все исследование красной нитью проводится мысль о недопустимости каких-либо отступлений как в законе, так и в правоприменительной практике не только от законности и запрета произвольных арестов, но и от таких требований, установленных международными стандартами, как уместность, справедливость, гуманность, оправданность и предсказуемость. Именно в таком ключе анализируются не только деятельность лиц, в полномочия которых входит решение вопроса об избрании и санкционировании ареста, но и реализация принципа состязательности и равноправия сторон при рассмотрении вопроса о возможности либо невозможности избрания меры пресечения, обеспечения конституционных принципов, связанных с неприкосновенностью и свободой лица, вовлеченного в орбиту уголовного судопроизводства.
21 октября 2011 г.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |