Адвокат по уголовным делам о хищениях в сфере экономики (Таир Назханов, Адвокат, LLM)

Адвокат по уголовным делам о хищениях в сфере экономики

Адвокат Таир Назханов, LLM

Защита предпринимателя от необоснованного уголовного преследования за хищения является особо актуальной, поскольку за счет бизнеса у людей есть работа, платятся налоги. Тогда как при досудебном расследовании, аресте коммерсанта вместе с потерей бизнеса по цепочке происходят негативные последствия в жизни у членов не только его семьи, но в и семьях его работников, не оплачиваются налоги государству. Но у наших правоохранителей, кстати, получающих зарплату из налогов, которые платит бизнес, отношение какой-то классовой ненависти к предпринимателям. Иначе не объяснить некоторые уголовные дела, которые они расследуют. Поэтому от умения адвоката, его профессионализма зависит защита бизнесмена, зачастую необоснованно попадающего в жернова уголовного судопроизводства.

Хищение особенно в сфере государственных денег в нашей стране всегда было сопряжено с определенными перекосами. Будучи следователем, я еще застал в своей практике Уголовный кодекс Казахской ССР, где была статья, предусматривающая суровое наказание за хищение социалистического имущества.

Как-то у меня по делу участвовал пожилой адвокат, который был в прошлом судьей и вынес смертный приговор людям за то, что они на остатки, или как их еще называют излишки, от производства меховых изделий из соболя, норки, ондатры выпускали дополнительные меховые изделия. Сейчас бы это называлось разумным ведением бизнеса, а было время, когда за это расстреливали.

Большое количество дел, связанных, так или иначе с экономикой являются мошенничество и хищение в сфере предпринимательской деятельности. Так, органами внутренних дел в 2020 году зарегистрировано в ЕРДР 32 867 уголовных дел по мошенничеству, судами рассмотрено 1 704 дел с вынесением приговора. По присвоению и растрате чужого имущества полицией в том же 2020 году зарегистрированы в ЕРДР 1 260 уголовных дел, судами рассмотрено 354 уголовных дела.

Почему мы ведем разговор об этой категории? Потому что именно здесь следователи допускают ошибки и не могут разграничить уголовное правонарушение от гражданско-правовых взаимоотношений. Поэтому защита должна в первую очередь смотреть, есть ли состав преступления в действиях клиента, имеются ли доказательства умысла на мошенничество и хищение. Необходимо выяснить, имеется ли договор с потерпевшим. Если да, то какова причина неисполнения договорных обязательств. Поскольку мошенничество и хищения в сфере предпринимательства, как и все экономические дела требуют доказательств по финансовым, бухгалтерским и иным документам, следует выяснять, есть ли в деле аудиторский отчет либо акт ревизии. Также надо узнать, имеется ли решение суда по спорным правоотношениям.

Уголовный кодекс, а именно статья 190 определяет мошенничество как хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием.

В статье 189 УК предусмотрена ответственность за присвоение или растрату, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному.

Основной головной болью для предпринимателей, которые работают по госзакупкам, является возможность уголовного преследования. Как обычно это происходит? Заказчик составил и подписал акты выполненных работ, но работы на момент подписания этих актов не были выполнены.

В такой ситуации действия заказчика могут быть квалифицированы как мошенничество, либо присвоение или растрата. В лучшем случае можно уйти на халатность.

Действия заказчика могут быть квалифицированы как мошенничество в случае, если заказчик своими действиями ввел кого-то в заблуждение, то есть представил ложные сведения, свидетельствующие о, якобы, выполнении всех условий договора о государственных закупках.

С должностными лицами в связке, как соучастник, идет, как правило, предприниматель то есть исполнитель по договору.

Следователь в этом случае идет дальше по квалификации. Если заказчик подписывает акт приемки фактически не выполненных работ и перечисляет бюджетные средства подрядчику, то его действия квалифицируются как растрата вверенных ему в силу служебного положения денежных средств, а предприниматель является соучастником.

Что надо делать в такой ситуации? На мой взгляд, защита должна доказать отсутствие умысла на совершение хищения. Для этого необходимо представить следователю доказательства отсутствия сговора между заказчиком и подрядчиком. Доказать отсутствие незаконного обогащения после заключения договора о государственных закупках. Например, деньги не были перечислены сразу после заключения договора, исполнитель выполнял договор своими средствами.

В моей практике был случай, когда субподрядчик во время судебного процесса и нахождения подрядчика в следственном изоляторе, закончил объект. В итоге, суд вернул дело прокурору, подрядчика из-под стражи освободил.

Бывает и так, что исполнитель выполнил работы, но качество работ не соответствует требованиям договора. В этом случае следствие будет настаивать, что у исполнителя есть состав мошенничества. Но тут надо доказать, что у него был умысел обмануть до заключения договора госзакупок. Если же у исполнителя есть штат сотрудников, строительная лицензия, соответствующий опыт работы, то примерить мошенничество будет сложно. Кроме того, доказательством может служить строительно-техническая экспертиза. Клиенту надо доказать, что он использовал качественный строительный материал, стройка велась с учетом необходимых строительных норм и правил.

Примерно год назад мы добились прекращения уголовного дела в отношении нашего клиента, которого подозревали в хищении при строительстве газопровода. Поводом послужили многочисленные обращения жителей поселков, которые не получили газ. Когда мы стали разбираться, то выяснилось, что в этом проекте участвовало несколько компаний с разными обязанностями. Так вот наш клиент должен был провести основную трубу, а врезку и подвод трубы жителям поселков должна была осуществить другая компания. Мы доказали документально, а также с выездом на место, что свои обязательства клиент выполнил качественно. Отсутствие газа у жителей связано было с безалаберностью сотрудников акимата и другой компании, которая конкретно должна была провести врезку от основной трубы и дать газ.

Еще одним из поводов привлечения к ответственности за хищение является выполнение работ по завышенным ценам. Следствие может считать, что искусственное завышение цены является способом хищения. Однако это не так. Удорожание проекта может возникнуть из-за колебания курса доллара, некачественно сделанного технико-экономического обоснования и по другим объективным причинам. Был у меня кейс, где клиент был руководителем акционерного общества со стопроцентным государственным участием. Была поставлена задача обеспечить город природным газом. Правительство утвердило бюджет, в соответствии с которым вначале надо было изготовить техническую документацию. Мой клиент заказал ее, оплатил за нее деньги. Причем сэкономил бюджетные средства и сделал дешевле примерно на полтора миллиарда тенге. Я лично видел в его офисе специально оборудованную большую комнату, где хранилась эта документация. Однако следующий этап, то есть непосредственно работы по газификации остановились по причине отсутствия денег в бюджете. Прокуроры при проверке расходования бюджета увидели большую сумму и решили, что здесь есть хищение и возбудили дело. Примерно четыре месяца нам с клиентом приходилось летать в Астану, чтобы объяснять очевидные вещи. В итоге дело прекратили, а клиент зарекся больше никогда не связываться с государственными деньгами.

Следует также поделиться опытом о выборе тактики защиты. Бывает, что твой клиент особо не интересует следствие в силу его небольшой роли. Это нужно понимать. В этом случае можно занять позицию активной помощи следствию, где клиент может пройти в качестве хорошего свидетеля стороны обвинения.

В моей практике был кейс, где моего клиента, помощника президента банка подозревали в соучастии с его руководителем в хищении. Проводились обыски в его квартире, допросы, очные ставки. И в активной фазе следственных действий клиент скрылся за границей, где находился достаточно долгое время. Несмотря на объявление розыска защита активно взаимодействовала со следствием, предлагая помощь. В результате чего мой клиент явился добровольно к следователю, дал правдивые показания. Некоторое время он походил под подпиской о невыезде. Затем его процессуальный статус изменился. С подозреваемого он перешел в статус свидетеля. При задержании президента банка дал против него показания на очной ставке, которые впоследствии подтвердил в судебном заседании.

Или еще одно дело, где привлекали сотрудников консульской службы. Мой клиент, руководитель турфирмы при соучастии с должностными лицами МИДа в обход закона передавал на регулярной основе им денежные средства. Когда его задержали, защита сделала правильный вывод, что следствию нужны сотрудники МИДа, а не наш клиент. В связи с чем, мы приняли решение с клиентом помогать следствию. Директор фирмы был очень аккуратным человеком и все суммы, которые он передавал, записывал в тетрадь с указанием времени и даты. Телефонные звонки сотрудникам МИДа, которые он осуществлял, совпадали с теми датами, которые были в тетради. В результате его показаний 14 человек из МИДа были осуждены к лишению свободы.

Адвокат в защите должен искать такой способ защиты, который в той или иной ситуации является наиболее верным и приемлемым. Но иногда клиент отказывается от предложение своего адвоката. У меня в практике был случай, когда мой клиент проходил по делу Матрезерва. Он по поручению своего руководителя делал металлические банки, куда вместо тушенки размещал сою. Кто не в теме, Матрезерв дает заказ на изготовление продуктов питания на случай каких-то непредвиденных случаев: война, эпидемия и так далее. После истечения срока годности продукты питания уничтожаются. Но здесь пошло не так, как раньше. Эти продукты питания перед истечением срока давности выпустили на рынок и когда люди открывали банки, где была надпись тушенка, то видели несъедобный продукт. Из-за этого поднялся скандал.

При таких обстоятельствах и наличии железных доказательств моему клиенту следовало бы показать на главного фигуранта своего дела и, возможно, остаться на свободе. Но он меня не послушал, из ложно понимаемого чувства верности пытался выгораживать своего шефа. От меня он отказался. Недавно был оглашен приговор, по которому он вместе со своим шефом получил 12 лет лишения свободы. Печально. Учитывая его пожилой срок, он может из зоны уже живым не вернуться.

В практике по делам о хищениях следователь может после получения судебно-экономической экспертизы задержать фигуранта по делу. В это время защитник должен использовать все возможные законные способы донести до прокурора свои доводы в пользу клиента.

В практике у меня был случай, когда руководство крупной строительной компании заявило на своего начальника участка о хищении арматуры. Подозреваемый не был извещен о назначении экспертизы и, соответственно, не мог ознакомиться с теми документами, которые представил потерпевший. Однако впоследствии, когда мы с подзащитным ознакомились с накладными, то обнаружили, что подписи во многих из них поддельные. Причем по датам многие из них не совпадали со временем, когда клиент работал на объекте, где, по мнению потерпевшего произошло хищение. В это время он обслуживал совершенно другой строительный объект.

Перед переводом его на другую площадку потерпевший не провел инвентаризацию. Недостача была выявлена спустя девять месяцев после того, как начальника строительного участка перевели на другой объект. В связи с чем сумма хищения не могла быть достоверно подтверждена. Обо всем этом было сообщено прокурору, который отказал тогда в удовлетворении ходатайства об избрании меры пресечения в отношении клиента. А впоследствии уголовное дело было прекращено.

Возьмем в качестве примера по статье «Мошенничество» уголовное дело, которое было рассмотрено в прошлом году в Алматы, где были осуждены сестра с братом. Сестра была начальником ВИП отделения банка, где обслуживались особые клиенты. Некоторые клиенты годами не интересовались своими счетами. У женщины возник умысел на хищение и мошенничество. Она снимает крупные суммы денег со счетов своих клиентов, тратит их. Об этом узнает брат и обманывает уже свою сестру. И под видом сотрудников Нацбанка, сотрудников КНБ, которые, якобы, узнали об этих действиях завладевает деньгами. В общей сложности было похищено около 5 миллионов долларов США. В итоге сестра получила 10 лет лишения свободы, а брат 6 лет. В отношении брата у меня есть сомнения, что он обманывал сестру, так как кроме ее показаний ничего в деле не было. Во всяком случае, когда я начал его защищать на следствии. Может, потом появились какие-то доказательства против него, о которых я не знал. В суде я не участвовал.

Бывает в практике и откровенный наезд путем инициирования уголовного дела, чтобы добиться каких-то других целей. В моей практике был такой случай. Между двумя учредителями ТОО возник спор касательно распределения прибыли. На предприятии был бухгалтер, который в этом споре занял сторону одного из учредителей и во время рассмотрения гражданского спора между ними дала пояснения в суде. Из чувства мести проигравший учредитель обратился с заявлением, что, якобы, эта женщина, которая также обслуживала ИП супруги учредителя совершила хищение. Поводом послужила ведомость о выдаче заработной платы с подписями рабочих, укладчиков дороги, которую представил заявитель. По этому документу выходило, что денег было выдано меньше, чем следовало. Этот кассовый разрыв учредитель пытался «повесить» на бухгалтера, которая, к слову, и зарплату даже не получала за обслуживание этого ИП, а делала это по просьбе того же учредителя.

У бедной женщины случился выкидыш на почве этих неприятностей, таскали ее на допросы, очные ставки больше года.

Но в итоге мы добились прекращения уголовного дела. Как мы это сделали? Эту ведомость оформляла не моя клиентка, ее представил потерпевший, откуда она взялась, защите не было известно. Но там стояли десятки подписей. Тогда мной было заявлено ходатайство о вызове и допросе лиц, указанных в ведомости о выдаче заработной платы. К счастью, эти люди пришли и дали показания. «Действительно», пояснили они, «мы получали заработную плату за строительство дороги. Но не ту, которая указана была в ведомости в суммах по 20-30 тысяч тенге, а по 150-200 тысяч.

Невозможно найти рабочих, которые в жару будут укладывать дорогу за 20-30 тысяч тенге», а подписи, которые стояли в бумаге, представленной потерпевшим им не принадлежали, были поддельными. Так что выходило, что бухгалтер денег не похищала. Если посчитать сумму ущерба с той, которую реально получали рабочие, то выходило, что все деньги ушли туда. К слову, зарплату рабочим выдавал сам учредитель, а не бухгалтер.

Но учредитель не успокоился.

После прекращения уголовного дела он еще обратился в суд о взыскании суммы с бухгалтера. Но в суде он также проиграл, а гонорар, который мне оплатила клиентка, суд взыскал с истца в пользу ответчицы.

Из-за его надуманных обращений бухгалтер потратила свои деньги на оплату адвоката. Мы после вынесения постановления о прекращении уголовного дела обратились с иском о взыскании этих сумм. К иску были приобщены многочисленные ходатайства, жалобы защиты, подтверждающие выполнение работы адвокатом. В итоге суд вынес решение о полном удовлетворении иска и взыскал мой гонорар с заявителя.

Споры между участниками ТОО частое дело в практике и гражданско-правовой спор пытаются затащить в сферу уголовного разбирательства с целью надавить, отжать, заставить мучиться. В моей практике я добился оправдательного приговора в отношении предпринимателя, которого обвиняли в мошенничестве.

Мой клиент занимался в сфере телекоммуникаций и для расширения своего бизнеса, исполнения контрактов с Казахтелекомом он искал инвестора. Через знакомую пришел инвестор, который купил 50 процентов доли ТОО за 34 миллиона, а сумму в размере 147 миллионов передал клиенту по договору о партнерстве. Эти деньги он в свою очередь отдал бухгалтеру.

Это происходило в 2013 году, до девальвации тенге, когда доллар поднялся со 150 тенге до 300. И когда начались проекты, наступил кризис. Вместо запланированной прибыли пошли убытки. Материалы приходилось закупать за границей в долларах. Тогда много бизнесменов разорились.

Что касается данной фирмы, то она свои обязательства перед Казахтелеком выполнила, инженерные сооружения по стране были построены. Но деньги инвестора сгорели в этом кризисе. Печально, но это бизнес. Как вы знаете, предпринимательство это риск. Но инвестор, вместо того, чтобы идти в суд и требовать свои деньги назад решил пойти в департамент полиции. К сожалению, наши полицейские не самые лучшие специалисты по экономическим делам и вместо того, чтобы списать в наряд заявление, имеющее признаки гражданско-правовых отношений начали досудебное расследование.

Причем сделано все было топорно. За основу был взят отчет специалиста, который и специалистом-то не мог быть: ни лицензии эксперта, ни членства в аудиторской палате, ни опыта в составлении подобных заключений.

Следователь не принял во внимание наличие договора между учредителями, неисполнение которого влекло за собой гражданско-правовую ответственность, а не уголовную.

Вначале привлекли к уголовной ответственности не только директора, но и его сестру, простого кассира. И только за то, что она отказалась свидетельствовать против своего брата.

Я приступил к этому делу, когда оно уже попало в первый раз в суд. Начиная с января по май мы развалили это дело, в результате чего прокурор, участвовавший в деле попросил нас не возражать на его ходатайство о возвращении ему дела. Он пообещал нам, что прекратит дело. Но спустя три месяца прекратил дело только в отношении сестры, а в отношении брата направил в суд. Опять пришлось заново представлять доказательства. Полгода процессов закончились для клиента 6 года 8 месяцами лишения свободы. В апелляционной коллегии дело по нашей жалобе рассматривали пять месяцев.

Для тех, кто не в теме, апелляция обычно рассматривает дело за один день. Точнее за полчаса. В этом же деле по нашим многочисленным ходатайствам суд коллегиально заново возобновил судебное следствие и рассматривал дело как в суде первой инстанции.

Главный бухгалтер, свидетель обвинения, утверждала, что деньги от директора не получала, про инвестиционные деньги не знала. Эти показания мы опровергли показаниями двух других бухгалтеров, ее подчиненных, которые показали, что все в кабинете, включая Главного Бухгалтера знали об инвестиционных деньгах учредителя. Несколько раз по поручению главного бухгалтера ездили в обменный пункт и меняли инвестиционные средства в долларах на тенге. Затем сдавали в кассу. Также ездили и сдавали на счет в банке.

Мы представили выписки из банка, которые подтвердили, что большие суммы наличных сдавались на счет компании и именно эти даты совпадали с расписками. Суд проверил наши доводы тем, что сам направил свой запрос в разные банки. Оттуда пришли ответы, что да, действительно большая часть денег по распискам попали на счета.

Между главным бухгалтером и директором была электронная переписка, где бухгалтер отчитывается каждый месяц по инвестиционным деньгам. Эту переписку мы заверили у нотариуса и представили в суд. Бухгалтер пыталась оспорить ее тем, что, якобы, ее корпоративную почту могли взломать. Но дело в том, что она отправляла отчет не только с корпоративной почты, но и со своей личной.

Потерпевший обратился с заявлением в 2016 году, когда был уже новый УПК. В нем говорилось, что для начала досудебного расследования по хищениям в сфере предпринимательства, в целях исключения необоснованного уголовного преследования должны быть групповые заявления потерпевших. Тогда возникает еще один потерпевший, который, якобы, передал деньги первому потерпевшему для приобретения крана.

Но эта версия также не была подтверждена в суде. Дело в том, что мой клиент познакомился со вторым потерпевшим лишь тогда, когда возникли проблемы у компании. Да, она выполнила свои обязательства перед нацкомпанией в ноль, но доходов у нее не было, штат пришлось сократить, переехать в скромный офис. Таким образом, мой клиент никаких обязательств перед вторым заявителем не брал на себя. Обмануть его, как утверждала потерпевшая сторона, не мог. В судебном заседании второй потерпевший подтвердил, что договаривался с первым потерпевшим.

Также надо иметь в виду, что одним из признаков мошенничества в сфере предпринимательства является отсутствие штата работников, опыта в сфере экономики. Однако фирма клиента имела строительную лицензию второй категории, 40 человек квалифицированных сотрудников, опыт работы. Мы представили суду заключение аудита по системе менеджмента качества, которое подтвердило этот довод.

Потерпевший утверждал, что после передачи денег из-за болезни жены не занимался контролем расходования денежных средств и это, якобы, послужило причиной завладения моим клиентом его денег. Однако этот довод защитой был опровергнут. Мы представили в суд многочисленную электронную переписку клиента с потерпевшим, где он отчитывается по инвестиционным средствам. В этой же переписке есть письмо от потерпевшего, где последний говорит о том, что берет кредит в банке для покупки строительного крана, а не берет в долг у приятеля. Также между учредителями подписывались протоколы общих собраний, где обсуждались вопросы о текущей деятельности ТОО.

По этому делу обвинение представило одно заключение так называемого независимого специалиста, аудиторское заключение и три экспертизы. На экспертизах я хотел бы остановиться более подробно. Первая экспертиза представила заключение, что не представляется возможным установить сумму ущерба. Вторая экспертиза показала, что сумма ущерба имеется, но она была сделана так некачественно, что генеральная прокуратура по жалобе подозреваемого обязала следователя назначить третью экспертизу. И третья экспертиза также подтвердила вывод первой, то есть не смогла дать заключение.

Что касается заключений специалистов и второй экспертизы. Дело в том, что ни один из них не принял во внимание существующее между сторонами соглашение о партнерстве, не указан перечень документов, который был подвергнут исследованию, не исследованы первичные бухгалтерские документы. Не была проведена инвентаризация, без которой невозможно установить сумму ущерба в принципе. Не принято во внимание расходование компанией на заработную плату, расчеты с поставщиками.

Со стороны защиты были представлены рецензии и заключения специалистов, которые полностью опровергли выводы обвинения. Более того, на судебном заседании потерпевший представил оригиналы бухгалтерских документов, и апелляционный суд с участием привлеченного им аудитора изучал их, считал арифметически суммы, которые поступили от учредителя, куда и в каком размере израсходованы. В итоге вышло, что все суммы, полученные от инвестора, мой клиент направил на нужды предприятия. Ни себе, ни кому-либо деньги он не присвоил и не потратил.

Апелляционная коллегия в итоге отменила приговор суда первой инстанции и вынесла оправдательный приговор. К слову сказать, генеральный прокурор принес ходатайство, а потерпевшие кассационную жалобу в Верховный суд о пересмотре оправдательного приговора. Но, к счастью, справедливый приговор мы удержали.

Почему я так подробно остановился на этом кейсе. Дело в том, что в нашей стране оправдательный приговор это большая редкость. В своей 27-летней практике в уголовном процессе это мой первый оправдательный приговор. Примерно три процента приговоров у нас оправдательные, а несколько лет назад и вовсе еле доходило до одного. На мой взгляд, это результат того, что наша судебная система не избавилась от советского тоталитарного прошлого. Прокуратура у нас сильно большая, с огромными полномочиями и влияет на независимость суда, тогда как адвокатура, как и в целом гражданское общество пока как институт еще толком не сформировалась. Поэтому по сомнительным уголовным делам в плане безупречности доказательств, а особенно в сфере экономики, суды выносят конформистские обвинительные приговоры, не связанные с лишением свободы, чтобы никто особо не жаловался.

Хотя, на мой взгляд, проблему можно было бы решить путем расширения количества составов дел с участием суда присяжных, где лицо не признает себя виновным и нормальной практикой сделок прокурора с адвокатом, где лицо признает себя виновным.

В настоящей статье я вкратце рассказал лишь общие приемы защиты по хищениям в сфере экономики.