|
|
|
Особенности привлечения участников (учредителей) хозяйственных товариществ
В последнее время в практике судов РК имеются примеры применения судами норм о привлечении участника или основной организации к субсидиарной ответственности по долгам дочерней организации в процессе банкротства дочерней организации. Юрист Ю. Ефименко исследовал вопрос.
Согласно п. 3 ст. 44 ГК РК если банкротство юридического лица вызвано действиями его учредителя (участника) или собственника его имущества, то при недостаточности средств у юридического лица учредитель (участник) или, соответственно, собственник его имущества несет перед кредиторами субсидиарную ответственность Очевидно, что для уяснения смысла данной статьи, учитывая тот факт, что в ней не содержится четкого определения используемых терминов и, в частности, понятия банкротства, вызванного действиями другого лица, необходимо провести более детальный анализ данных юридических конструкций. «Так, в науке гражданского права под субсидиарной ответственностью понимается разновидность гражданско-правовой ответственности, выражающаяся в санкциях за правонарушение в виде лишения субъективных гражданских прав, возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей» /1/. В ГК РК субсидиарная ответственность определена как ответственность, которую несет перед потерпевшим дополнительный должник, в том случае если основной должник отказался удовлетворить требование кредитора, или кредитор не получил от него в разумный срок ответ на предъявленное требование (ст. 357 ГК РК). Для чего вообще эта норма предусмотрена законодателем? Данная форма ответственности участников гражданского оборота носит компенсационный характер и направлена на защиту законных прав и интересов кредитора. Возможность привлечения к субсидиарной ответственности по п. 3 ст. 44 ГК РК необходима, прежде всего, кредиторам несостоятельного должника, поскольку зачастую собственники имущества, чувствуя приближающуюся несостоятельность должника, специально выводят его активы, дабы избежать обращения взыскания на них в будущем. Кроме того, большое количество юридических лиц создается специально, для временного извлечения прибыли, с последующим банкротством по инициативе одного из кредиторов. Причем после введения процедуры банкротства, как правило, выясняется, что имущество должника не покрывает и сотой доли всей кредиторской задолженности и с трудом сможет покрыть расходы на проведение самой процедуры банкротства. В этом случае способы вывода имущества довольно просты и неоднократно опробованы недобросовестными участниками гражданского оборота. К ним относится передача основных активов от несостоятельного предприятия другому юридическому лицу путем вынесения распоряжения учредителем и/ или участником или собственником имущества, переоформление права хозяйственного ведения на имущество в правоотношения по договору безвозмездного пользования имуществом, «добровольный» отказ руководителя подобного предприятия от указанного имущества и ряд других. Какие лица несут ответственность перед кредиторами? Это участники (учредители) юридического лица. Кто такие участники (учредители) юридического лица? Участниками (учредителями) могут быть как физические лица, так и юридические лица. В ГК РК даны понятия физического и юридического лица. Так, согласно ст. 12 ГК РК физическое лицо - это граждане, иностранные граждане и лица без гражданства, организация - это всегда юридическое лицо (ст. 33 ГК РК), организационные формы которого предусмотрены действующим законодательством. С этой точки зрения интересна позиция законодателя, выраженная в п. 3 ст. 44 ГК РК. В данной статье фактически устанавливается безвиновная ответственность участников (учредителей), собственников имущества юридического лица. В диспозиции данной статьи отсутствует указание на противоправный характер действий субъектов субсидиарной ответственности. В данном случае необходимость нести субсидиарную ответственность возникает для перечисленных лиц даже когда их действия были правомерными. Однако в ст. 94 ГК РК законодатель говорит о виновной ответственности основной организации в случае банкротства дочерней организации. Статья 94 ГК РК дает нам понятие дочерней организации и определяет основание для привлечения основной организации к субсидиарной ответственности при банкротстве основной организации. В случае банкротства дочерней организации по вине основной организации, последняя (основная организация) несет субсидиарную ответственность по ее долгам. Таким образом, для участников (учредителей) юридических лиц - физических лиц основанием для привлечения к субсидиарной ответственности будут любые действия данных лиц, независимо от того, есть ли в их действиях вина в доведении до банкротства. Если участником (учредителем) является юридическое лицо, то привлечь к субсидиарной ответственности организацию можно лишь при наличии доказательств вины в банкротстве дочерней организации. Не понятна такая позиция законодателя: почему для учредителей (участников) физических лиц предусмотрена безвиновная ответственность. По сути дела, законодатель говорит, что нести субсидиарную ответственность данные лица будут даже тогда, когда их действия признаются правомерными. В науке долго еще будет вестись спор по поводу обоснования безвиновной ответственности. Известный русский цивилист И.А. Покровский /2/ так говорил о безвиновной ответственности: «Пока мы стоим на точке зрения принципа вины - мы имеем такое этическое оправдание в собственной вине (умысле или неосторожности причинившего вред, но как только это основание отпадает, то как мы привлечем к ответственности лицо, которому никакого упрека в его действиях сделать не сможем?)». В определенных случаях законодательство делает исключение из принципа вины, например, при причинении вреда источником повышенной опасности следует воспользоваться принципом причинения как основанием для возложения ответственности. Принцип ответственности за вину - общеправовой принцип, которым законодатель обязан руководствоваться. Цивилистической наукой доказано, что ответственность наступает только за противоправные действия, если поведение лица дозволено законом, то оно не может быть виновным. Поскольку нельзя говорить о виновном поведении лица в правомерном действии (поведении лица), то в редакции пункта 3 статьи 44 ГК РК, как нам представляется, необходимо предусмотреть положение о том, что субсидиарная ответственность участников (учредителей) юридического лица, собственников их имущества наступает лишь при наличии в их действиях вины в несостоятельности юридического лица. В связи с чем возьмем на себя смелость предложить следующую редакцию п. 3 ст. 44 ГК РК: «В случае банкротства юридического лица по вине его участников, учредителей собственников имущества или иных лиц, имеющих право определять его действия, давать обязательные к исполнению указания, на таких лиц, в случае недостаточности имущества предприятия-банкрота, может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам». Как известно из теории гражданского права, основанием для привлечения к гражданско-правовой ответственности является состав правонарушения, который состоит из противоправности, наличия вредных последствий, причинной связи между противоправным поведением лица и вредными последствиями и вины правонарушителя. Следовательно, для привлечения к субсидиарной ответственности истцу в судебном процессе следует доказать наличие состава гражданского правонарушения в действиях учредителя (участника) предприятия- банкрота. Вина есть психическое отношение субъекта к совершенному деянию и его последствиям. В данной норме (ст. 94 ГК РК) конкретная форма вины не раскрывается. Как известно, она проявляется в двух формах - умысла и неосторожности. Каждая из них, в свою очередь, также подразделяется (в теории и в ряде случаев непосредственно в законодательстве) на два вида - прямой и косвенный умысел, «небрежность» и «легкомыслие». О каких формах вины идет речь в ГК применительно к банкротству? Ответа кодекс не дает. Считаем, что субсидиарная ответственность наступает, как в случае, когда лицо осознает противоправный характер своих действий, предвидит и желает наступления вредных последствий в виде банкротства, так и в случае, когда при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру и условиям гражданско-правового оборота, не приняло всех мер для надлежащего исполнения обязательств. Наличие вреда в виде наступившего банкротства вследствие противоправного поведения таких лиц, причинная связь между противоправным поведением и банкротством должна быть доказана в ходе привлечения лица к субсидиарной ответственности. Как же в процессе доказать виновность участников (учредителей) юридического лица? Актуальный вопрос. Несостоятельность общества считается вызванной действиями учредителей, которые имеют право давать обязательные указания для дочерней компании, если они использовали это право в целях совершения обществом деяния, заведомо зная, что наступит несостоятельность дочернего предприятия. По логике это обстоятельство нужно выяснять в конкурсном производстве путем анализа финансовой отчетности предприятия и сопоставления результатов анализа с решениями или действиями учредителя. В данном случае можно использовать данные проведенной аудиторской проверки, если они имеются, или данные судебной бухгалтерской экспертизы, назначаемой в процессе судом при рассмотрении иска конкурсного управляющего к субсидиарным должникам. Причем данные решения или действия вышеуказанных лиц должны так повлиять на финансовый результат деятельности предприятия, по которому было бы видно, что предприятие не может произвести расчет с долгами. Это могут быть различные решения: безвозмездный вывод активов учредителем, решение о необоснованном прощении долга дебиторам, решения о сроках и способах погашения задолженности предприятия участника (учредителя) перед дочерним предприятием, растрата имущества дочернего предприятия, можно доказывать, очевидно, ошибочные управленческие решения, приведшие к банкротству, продажу имущества за бесценок или непринятие мер к исполнению должником обязательств. Общий признак для таких действий один - такие решения или действия должны влечь за собой несостоятельность предприятия. Можно ли считать доказательством противоправных действий учредителей/ участников юридического лица так называемое «заключение уполномоченного органа», данного в пределах полномочий, указанных в п. 20 ст. 10-2 Закона РК «О банкротстве»? Так, согласно п. 1 ст. 5 Закона о банкротстве собственник имущества (уполномоченный им орган), учредитель (участник) и/ или должностные лица юридического лица несут субсидиарную ответственность за преднамеренное приведение должника к неплатежеспособности (преднамеренное банкротство). Полагаем, что в данном случае речь идет о выявлении признаков преднамеренного или ложного банкротства в действиях тех или иных лиц, за которую установлена уголовная ответственность согласно ст. ст. 216, 217 Уголовного кодекса РК. В данном случае именно органом уголовного преследования будет устанавливаться состав уголовного деяния и вина привлеченных к уголовной ответственности лиц. Уголовно-процессуальным законодательством предусмотрена компетенция соответствующего органа уголовного преследования привлекать лиц, в действиях которых имеются признаки ложного и преднамеренного банкротства, к уголовной ответственности. Такими полномочиями уполномоченный орган в сфере банкротства не обладает. Соответственно, после вступления обвинительного приговора по уголовному делу в силу можно будет данное доказательство предъявить в ходе гражданского судопроизводства. В данном случае согласно п. 3 ст. 71 ГПК РК виновность лица и факт преднамеренного или ложного банкротства будут считаться для суда установленными и не подлежащими доказыванию. Интересен вопрос и о размере субсидиарной ответственности участников (учредителя) юридического лица. Согласно п. 3 ст. 74 Закона РК «О банкротстве» в случаях, когда законодательством РК предусмотрена субсидиарная ответственность иных лиц за доведение должника до банкротства, размер этой ответственности определяется как разница между общей суммой требований кредиторов и конкурсной массой должника. Конкурсный управляющий должен предъявить к таким лицам требования в интересах всех кредиторов должника. По общему правилу и согласно п. 2. ст. 44 ГК РК участники (учредители), собственники имущества не несут ответственности по обязательствам учрежденного ими юридического лица. Однако исключения из этого правила могут быть установлены ГК, законодательными актами, учредительными документами юридического лица. Согласно ст. 63 ГК РК участники полного товарищества несут полную солидарную ответственность по обязательствам товарищества всем принадлежащим им имуществом в случае недостатка имущества самого товарищества. При этом для обращения с требованием о погашении задолженности необязательно должно быть заявлено в пределах процедуры банкротства товарищества, важно установить лишь факт недостаточности имущества товарищества для погашения долгов (например, в ходе исполнительного производства выяснилось, что имущества недостаточно для погашения задолженности по исполнительному листу). Однако это не исключает предъявление требований к участникам товарищества и в ходе прохождения процедуры банкротства товарищества или процедуры ликвидации товарищества. Сама ответственность участников товарищества по своей сути является субсидиарной. В коммандитном товариществе ответственность полных товарищей также включает в себя ответственность своим личным имуществом в случае недостатка имущества товарищества, а ответственность второго участника по долгам учрежденного ими товарищества ограничивается суммой внесенного ими вклада. Данное положение четко закреплено в ст. 72 ГК РК. Согласно п. 3 ст. 96 ГК РК члены производственного кооператива несут субсидиарную ответственность по его обязательствам. Законом о производственном кооперативе устанавливается размер ответственности членов кооператива. Так, п. 5 ст. 14 данного закона гласит: «Предельный размер дополнительной (субсидиарной) ответственности члена кооператива по обязательствам кооператива определяется учредительными документами, но не может быть меньше размера стоимости пая члена кооператива. Распределение ответственности между членами кооператива производится пропорционально размеру их паев. Размер ответственности участников товариществ с ограниченной и дополнительной ответственностью регулируется положениями Гражданского кодекса РК и Законом «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью». Особенность ответственности участников товарищества с дополнительной ответственностью в том, что такие участники несут ответственность по долгам товарищества не только в размере внесенных ими вкладов в уставный капитал товарищества, но и дополнительно принадлежащим им имуществом в пределах внесенных им вкладов. Согласно ст. 77 ГК РК и ст. 2 Закона «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью» (Закон о ТОО и ТДО) участники не отвечают по обязательствам учрежденного им товарищества и несут риск убытков, связанных с деятельностью товарищества в пределах внесенных ими вкладов. Исключения из данного правила могут быть установлены ГК и Законом о ТОО и ТДО. Исключения из данного правила предусмотрены п. 3 ст. 44 и ст. 94 ГК РК, где устанавливаются основания привлечения участников к ответственности - это банкротство товарищества по вине учредителя и дача участником товарищества обязательных указаний по сделкам, заключаемым дочерней организацией. Что же касается размера ответственности участников товарищества с ограниченной ответственностью, то тут возникают вопросы по размеру их ответственности. По смыслу конструкции ТОО, которой предусматривается ограниченная ответственность участника, ответственность должна быть ограничена суммой вклада учредителя в уставный капитал товарищества и должна наступать при недостаточности имущества самого товарищества. Пунктом 4 ст. 2 Закона о ТОО предусматривается ответственность участника в случае невнесения полностью вклада в уставный капитал ТОО в пределах не внесенной суммы вклада. Неопределенность по размеру данной ответственности породила соответствующую практику при рассмотрении исков конкурсных управляющих к участнику товарищества - ТОО. Специализированным экономическим судом СКО было рассмотрено дело по иску конкурсного управляющего ТОО «Инвеста-Норд» к ТОО «Компания «КазАгроРесурс», являющемуся единственным участником ТОО «Инвеста-Норд», о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности по долгам ТОО «Инвеста-Норд». В судебном заседании выяснился факт, что участник не полностью внес вклад в уставный капитал. По балансу предприятия числится задолженность участника по внесению вклада в уставный капитал в размере 50 000 тенге. Следовательно, и отвечать по обязательствам товарищества участник обязан в пределах не внесенной части вклада - в пределах 50 000 тенге. Однако судом удовлетворен иск на основании п. 3 ст. 74 «О банкротстве» и взыскана вся сумма требований кредиторов, поскольку конкурсной массы как таковой не было согласно акту инвентаризации основных средств ТОО «Инвеста-Норд». Данное решение суда явно не соответствует нормам ГК. Полагаем, что судом не применен закон, подлежащий применению. Если внимательно прочитать п. 3 ст. 74 Закона «О банкротстве», ответственность субсидиарного должника определяется как разница между общей суммой требований кредиторов и конкурсной массой должника в случаях, когда законодательством РК предусмотрена субсидиарная ответственность иных лиц за доведение должника до банкротства. Статьей 216-1 Уголовного кодекса РК предусмотрена ответственность участника юридического лица за доведение до неплатежеспособности должника. Таким образом, при применении п. 3 ст. 74 Закона РК «О банкротстве» конкурсный управляющий должен обратиться в правоохранительные органы с заявлением о том, что в действиях участника ТОО имеется состав преступления, предусмотренный ст. 216-1 УК РК. И только при наличии вступившего в законную силу приговора в отношении физического лица - участника товарищества или первого руководителя юридического лица - участника товарищества о признании их виновными в совершении преступления, предусмотренного ст. 216-1 УК РК, конкурсный управляющий может обращаться в суд и доказывать виновные действия вышеуказанных лиц в доведении должника до банкротства. Иные доказательства будут признаны судом недопустимыми, так как согласно п. 2 ст. 68 Гражданско-процессуального кодекса РК обстоятельства дела, которые по закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами. А вот другой пример из судебной практики. Специализированным экономическим судом СКО было рассмотрено дело по привлечению Койшина А., участника ТОО «555», к субсидиарной ответственности по долгам ТОО «555» по исковому заявлению конкурсного управляющего ТОО «555». Судом также удовлетворен иск на основании п. 3 ст. 74 «О банкротстве» и взыскана вся сумма требований кредиторов, поскольку конкурсной массы как таковой не было согласно акту инвентаризации основных средств. Возможно, положения пункта 3 ст. 74 Закона РК «О банкротстве» имеют целью ужесточить ответственность для недобросовестных участников, учредителей предприятия-банкрота за доведение должника до банкротства или за преднамеренное банкротство. Однако за данные действия предусмотрена уголовная ответственность, соответственно, в диспозиции данной нормы следует четко закрепить положение о том, что когда в отношении участника (учредителя) предприятия-банкрота имеется вступивший в законную силу приговор суда в отношении лиц виновных за доведение должника до банкротства или преднамеренное банкротство, или ложное банкротство, размер субсидиарной ответственности данных лиц определяется как разница между общей суммой требований кредиторов и конкурсной массой должника. Возникает вопрос, а что такое вообще «ограниченная ответственность участника ТОО»? Интересным и не лишенным оснований представляется мнение В.А. Белова и Е.В. Пестеревой, а также Е.А. Суханова /3/ на само название данной организационно-правовой формы. Исследователи считают неудачным наименование этой организационно-правовой формы коммерческой организации - вопрос заключается в том, почему общество, участники которого согласно законодательству вообще не отвечают по его обязательствам, а лишь несут ограниченным размером своего вклада риск убытков, связанных с возможной потерей этого вклада, именуется обществом с ограниченной ответственностью? «В действительности явление, обозначаемое сегодня как «ограниченная ответственность» участников хозяйственных обществ, есть не что иное, как риск потери вкладов, внесенных участниками в уставный капитал хозяйственного общества», таким образом, по мнению указанных авторов, общество с ограниченной ответственностью правильнее было бы именовать обществом с ограниченным риском убытков участников. Так что организационно-правовая форма ТОО не представляется нам такой уж «безопасной» в плане ответственности участника товарищества. Но уж если законодатель подразумевает ограниченную ответственность участника ТОО, то ее стоит законодательно ограничить, например, пределами внесенного вклада в уставный капитал ТОО. В данный момент четко данное положение ни в ГК, ни в Законе о ТОО не предусмотрено. Хотелось бы еще коснуться вопроса о привлечении участника товарищества к субсидиарной ответственности по налоговым обязательствам товарищества-банкрота по иску конкурсных управляющих. В практике имеются случаи удовлетворения иска конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности участника ТОО по обязательствам дочернего товарищества перед бюджетом. Например, в ранее рассматриваемом нами примере о привлечении ТОО «Компания «КазАгроРесурс» к субсидиарной ответственности. Согласно материалам дела в реестре требований кредиторов числилось требование Налогового комитета согласно уведомлению о начисленных налогах и штрафных санкциях ТОО «Инвеста-Норд». Конкурсный управляющий в связи с отсутствием конкурсной массы предъявил соответствующее требование к субсидиарному должнику - ТОО «Компания «КазАгроРесурс» в сумме задолженности перед бюджетом. Данная позиция суда нам представляется спорной по следующим основаниям. Согласно п. 1 ст. 31 Налогового кодекса РК исполнение налогового обязательства осуществляется налогоплательщиком самостоятельно, за исключением случаев, предусмотренных настоящим кодексом. Принимая во внимание адресный характер обязанности налогоплательщика по исполнению своих налоговых обязательств, полагаем, что возложение на участника (учредителя) товарищества обязанности по исполнению налоговых обязательств дочернего предприятия в рамках субсидиарной ответственности необоснованно и не соответствует положениям НК РК. Исходя из буквального толкования п. 1 ст. 31 НК РК, следует вывод, что иной порядок и основания исполнения налогового обязательства должны быть предусмотрены Налоговым кодексом РК. Однако НК РК не предусматривает возложения исполнения налогового обязательства в рамках субсидиарной ответственности на участника (учредителя) налогоплательщика. В случае если в конкурсной массе имеются документы о привлечении должника-банкрота к административной ответственности в виде штрафа, то также здесь не правомерно применять институт субсидиарной ответственности и возлагать сумму штрафов на участника (учредителя) товарищества, поскольку институт субсидиарной ответственности регулируется гражданским законодательством, которое применяется к гражданско-правовым отношениям. Так, согласно п. 4 ст. 1 ГК РК к имущественным отношениям, основанным на административном и ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе по налоговым, бюджетным отношениям, гражданское законодательство не применяется. Следовательно, не может применяться в данном случае и институт субсидиарной ответственности к долгам банкрота в виде налоговых обязательств и обязательств по выплате административных штрафов. Полагаем, что вопрос об ответственности участника (учредителя), собственника имущества юридического лица должен разрешаться в соответствии с законодательством, регулирующим деятельность хозяйственных товариществ. В связи, с чем включение положений о размере ответственности лиц, несущих субсидиарную ответственность перед кредиторами, в законодательство о банкротстве считаем излишним и необоснованным. В связи, с чем законодательство о банкротстве должно регулировать критерии определения «недостаточности имущества для удовлетворения требований кредиторов» и порядок действия конкурсного управляющего в данном случае. Согласно ст. 357 ГК РК дополнительный должник отвечает перед кредитором, если основной должник отказался от удовлетворения требований последнего, или у него не хватило имущества для полного удовлетворения требований. В рамках банкротства суммы, взысканные с дополнительного должника, поступают в конкурсную массу, через которую и осуществляются расчеты с кредиторами. Требования к основному должнику предъявляет агент - КУ, что не соответствует положениям ст. 357 ГК РК. Возникает странная ситуация, когда речь идет об обязательстве перед кредиторами, а средства для расчета с ними передаются основному должнику, вернее, представителю администрации должника - конкурсному управляющему. Из положений законодательства, регулирующего вопрос о субсидиарной ответственности, не ясно, должен ли основной должник возмещать кредитору убытки в полном размере, или эта ответственность должна быть ограничена реальным ущербом. Не урегулирован законодательством вопрос и о сроках данной ответственности для субсидиарного должника. Допустим, конкурсное производство организации-банкрота завершено, и данная организация ликвидирована, а кредитор несвоевременно подал претензию о взыскании долга конкурсному управляющему или не подал вообще. Как тогда разрешить ситуацию? В законе следует предусмотреть и право кредиторов на привлечение к субсидиарной ответственности учредителей, участников, собственников имущества должника после завершения конкурсного производства путем предъявления кредиторами исков к обязанным лицам в рамках отдельных судебных процессов. Однако при доказывании своей позиции в суде кредитор должен представить доказательства обращения с требованиями к основному должнику и должен доказать факт неудовлетворения данных требований основным должником. При рассмотрении этой темы интересен вопрос о том, когда начинает течь срок исковой давности при реализации конкурсным управляющим права на привлечение субсидиарного должника к субсидиарной ответственности. Механизм субсидиарной ответственности согласно ст. 357 ГК РК предполагает сначала предъявление требований к основному должнику, и только в случае отказа основного должника удовлетворить требование кредитора или не исполнения требование кредитора, или неполучения ответа кредитором в разумный срок на предъявление требования, данное требование предъявляется к субсидиарному должнику. В данном случае может возникнуть ситуация, когда кредитор уже до возбуждения дела о банкротстве предъявил соответствующее требование об исполнении обязательства основному должнику. Субсидиарный должник может быть привлечен к ответственности, если основной должник отказался удовлетворить требования кредитора или кредитор не получил от него в разумный срок ответа. Только при наступлении соответствующих юридических фактов (отказ основного должника или неполучение от него ответа в разумный срок) кредитор вправе предъявить требование к субсидиарному должнику. Полагаем, что возникновение права на иск в данном случае должно связываться именно с этими фактами. Так, согласно п. 3 ст. 180 ГК РК по обязательствам, срок исполнения которых не определен либо определен моментом востребования, течение исковой давности начинается с момента предъявления требования об исполнении обязательства, а если должнику предоставлен льготный срок для исполнения обязательства, то срок исковой давности начинается с момента истечения указанного срока. В заключение хотелось бы сказать, что корни института дополнительной (субсидиарной) ответственности уходят в римское право. Сам характер рыночных отношений ведет к необходимости закрепления в праве действенных гарантий обеспечения прав кредиторов. Действующее законодательство изобилует пробелами и недостатками в регулировании вопроса привлечения участников (учредителей) хозяйственных товариществ к субсидиарной ответственности в случае банкротства дочерней организации. Данное обстоятельство, в свою очередь, отражается на деятельности правоприменительных органов: судебные акты в ряде случаев противоречивы и необоснованны. В связи с чем перед законодателем и перед Верховным Судом РК, а также наукой гражданского права должна быть поставлена задача в устранении имеющихся пробелов и недостатков.
1. Йоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975. С. 97. 2. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 287-288. 3. Иванова Г.Н., Шевченко А.С. Субсидиарная ответственность. М., 1998. С. 16.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |