|
И если в ходе дальнейшего исследования той же проблемы отрицание категории юридического лица не встретило поддержки даже со стороны приверженцев хозяйственно-правовой концепции, то понятие компетенции привлекло к себе значительное внимание и получило многообразное освещение. При этом его разработка велась не обособленно, а в сочетании с такими тесно связанными с ним юридическими феноменами, как правосубъектность в целом, а также право- и дееспособность как конкретное выражение правосубъектности. Правоспособность, дееспособность и компетенция юридических лиц. Советская цивилистическая теория, как и советский гражданский закон, на протяжении всей истории их существования исходили из того, что, подобно правосубъектности граждан, правосубъектность юридических лиц раскрывается через категории право- и дееспособности, специфика которых в сравнении с право- и дееспособностью граждан состоит в одновременности возникновения и специальном их содержании (специальные право- и дееспособность). Но если правосубъектность граждан конкретизируется только в категориях право- и дееспособности, то применительно к юридическим лицам употребляется также понятие компетенции. Возникает поэтому вопрос, в каком соотношении компетенция юридических лиц находится с их гражданской право- и дееспособностью? Авторы, придерживающиеся хозяйственно-правовой концепции, настаивают на том, что понятием компетенции обнимаются как права и обязанности, принадлежащие данному субъекту, так и возможность приобретения прав и обязанностей при определенных юридических фактах (например, при заключении хозяйственного договора) (Сноска 121). Следовательно, компетенция - более широкое понятие, чем правоспособность и дееспособность. А поскольку гражданское право в трактовке правосубъектности никакими другими категориями, кроме право- и дееспособности, оперировать не может, то компетенция в области социалистического хозяйствования выходит за рамки гражданского права и всех иных "традиционных" отраслей советского права, образуя специальную хозяйственно-правовую категорию. Нельзя, однако, представлять дело так, будто сторонники хозяйственно-правовой концепции обнаруживают единство взглядов на понятие компетенции или что их взгляды всегда оставались стабильными. Характерна, в частности, эволюция воззрений В.К. Мамутова. В свое время он расценивал правоспособность как одну из составных частей компетенции (Сноска 122), а тем самым выводил компетенцию за рамки "традиционных" отраслей права и включал ее в право хозяйственное. Но впоследствии ав- ____________________________ (Сноска 121)Хозяйственное право: Учебное пособие для юридических вузов /Под ред. В. В. Лаптева. - М., 1970.-С.45. (Сноска 122)Мамутов В.К. Компетенция государственных органов в решении хозяйственных споров.-М., 1964.-С. 16. тор пришел к выводу, что правоспособность и компетенция - явления, расположенные в разных плоскостях: первая означает лишь возможность правообладания, а вторая воплощается в конкретных правах и обязанностях, тем отличающихся от обычных обязанностей и субъективных прав, что они [первые] приобретаются непосредственно в силу закона, а их объем не может быть изменен по воле правосубъектных лиц (Сноска 123). Вследствие такой эволюции взгляды В.К. Мамутова, в сущности, утратили свою хозяйственно-правовую окраску и едва ли сколько-нибудь отличаются от того понимания компетенции, которое развивают отдельные авторы, не покидавшие почвы единого гражданско-правового регулирования социалистических имущественных отношений. Для иллюстрации достаточно привлечь высказывания А.А. Пушкина, уделившего в своей докторской диссертации "Правовые формы управления промышленностью в СССР" немало внимания проблеме компетенции, без того, однако, чтобы из предложенного им решения следовал вывод о существовании особой отрасли хозяйственного права (Сноска 124). А.А. Пушкин, так же, как и В.К. Мамутов, не обнаруживает какой-либо общности между правоспособностью и компетенцией. Но компетенция для него - совокупность не правомочий и обязанностей, а одних только принадлежащих госоргану властных прав в области планирования, финансирования, капстроительства и т. п. Эти властные права не образуют правоспособности, т. к. носят наличный, а не возможный характер. Вместе с тем к правоспособности вообще нельзя сводить административную правосубъектность, ибо в ее состав включаются также конкретные властные правомочия, возникающие вне правоотношений, в силу прямого указания закона. Компетенция в области хозяйствования и есть не что иное, как административно-хозяйственная правосубъектность, представляющая один из видов административной правосубъектности и существующая независимо от правосубъектности гражданской. Этот конечный вывод ничего общего с хозяйственно-правовой концепцией не имеет, хотя он основывается на тех же теоретических посылках, на которые опирается В.К.Мамутов, расходящийся с А.А. Пушкиным лишь в отнесении к компетенции как прав, так и обязанностей независимо от их властной или иной природы. В то же время нельзя не обратить внимание на уязвимость обеих изложенных точек зрения. Если компетенция - это административно-хозяйственная правосубъектность, как полагает А.А.Пушкин, то в специальном выделении подобной категории вообще нет необходимости, ибо оно ведет не более чем к удвоенному обозначению одного и того же явления. Признание же компетенции не просто правосубъектностью требует специального обоснования _____________________________________ (Сноска 123)Мамутов В.К О соотношении понятий компетенции и правоспособности государственных хозяйственных органов // Правоведение. - 1965. - № 4. - С.59. (Сноска 124)Пушкин А.А. Правовые формы управления промышленностью в СССР: Автореф. дис. ...д. ю. н.-Харьков, 1964. -С. 10-11. причин, из-за которых к ней относятся только властные, а не иные правомочия (А.А. Пушкин), только правомочия, а не обязанности (он же), только такие правомочия и обязанности, которые возникают в силу закона и вне правоотношения (В. К. Мамутов, А.А. Пушкин) - все равно, опираются ли они на начала субординации или координации (В.К. Мамутов) (Сноска 125). Перечисленные и другие подобные недостатки устраняются при подходе к понятию компетенции с позиций, которые нашли обоснование в трудах А.В. Венедиктова. Он писал, что государство определяет компетенцию каждого госоргана, т. е. предмет его деятельности (его задачи и функции) и объем прав и обязанностей, необходимых для осуществления его задач (Сноска 126). Поскольку речь идет о правах и обязанностях, определяемых государством, а не создаваемых его актами, то ясно, что имелись в виду не сами эти права и обязанности, а лишь возможность обладания ими, т. е. правосубъектность госоргана. Для обозначения же правосубъектности понятие компетенции необходимо потому, что юридическое лицо гражданско-правовая категория, между тем как госорганы могут быть субъектами не только гражданских правоотношений. Отсюда сторонники единого гражданско-правового регулирования имущественных отношений, следуя за А.В. Венедиктовым, приходили к выводу, что компетенция собирательное понятие для гражданской, административной и всех других видов правосубъектности, принадлежащих госорганам (Сноска 127). Это позволяло им также утверждать, что компетенция никакой особой отраслевой принадлежностью не обладает и не может быть использована для выделения хозяйственного права в специальную отрасль советского права. Но и среди тех, кто не разделяет хозяйственно-правовой концепции, единство воззрений на сущность компетенции еще не достигнуто. Дискуссия продолжается, и первый шаг в развертывании такой дискуссии на почве единства гражданско-правового регулирования социалистических имущественных отношений сделал Ю.Г. Басин в статье "Правовые формы реализации оперативно-хозяйственной самостоятельности предприятий", опубликованной в 1967 г. Отмечая взаимную связь, существующую между правосубъектностью и компетенцией, которые выражают правовое положение их носителей, перекрещиваются по содержанию и объему, содействуют осуществле- _______________________ (Сноска 125)Следует отметить в то же время, что если В.К. Мамутов включал в компетенцию лишь такие права, которые возникают непосредственно в силу закона и не могут быть уменьшены в своем объеме по воле управомоченных лиц, то В.В. Лаптев говорил как о компетенции о любых вообще субъективных правах хозорганов, находящихся вне правоотношения (Лаптев В.В. Правовое... - С.40). Он не приводил для характеристики компетенции как субъективных прав никаких других ограничительных признаков, кроме пребывания их вне правоотношения, однако, тут же объявлял находящимся вне правоотношения субъективное право собственности (Там же. -С.40-41), нисколько не смущаясь тем, что это право не обнимается понятием компетенции при любой его трактовке. (Сноска 126)Венедиктов А.В. Государственная... - С.613. (Сноска 127)См., напр.: Калмыков Ю.Х.- Цит. раб. - С.166. нию друг друга, автор решительно выступает против сведения компетенции к одному виду правосубъектности или к обобщенному обозначению нескольких ее видов. Такое сведение, как он полагает, недопустимо потому, что, во-первых, компетенция предполагает выполнение властных функций, тогда как, по крайней мере, один из видов правосубъектности госорганов (гражданская правосубъектность) подобных функций в себе не воплощает; во-вторых, властные функции, сосредоточенные в компетенции, могут осуществляться в самых различных областях, тогда как "властная правосубъектность" госоргана возможна лишь в одной области (в сфере административного права); в-третьих, правосубьектность (правоспособность) - общая (абстрактная) предпосылка правообладания, тогда как компетенция должна быть вполне конкретной для каждого ее носителя. Она поэтому и представляет собой конкретно определенную способность выполнять функции управления во всех сферах деятельности, в которых госорган к выполнению таких функций законом уполномочен (Сноска 128). Для Ю.Г.Басина, следовательно, компетенция - не наличное правомочие, а лишь способность к выполнению властных функций, т. е. определенная правоспособность. Последняя не тождественна, однако, ни какому-либо отдельному виду правоспособности, т. к. обозначает способность к властвованию в различных сферах, ни совокупности всех принадлежащих госоргану видов правоспособности, т. к. не выходит за пределы одних только властных полномочий. Можно поэтому констатировать, что компетенция и здесь трактуется как собирательное понятие, но не для всех видов правосубъектности госорганов, а для суммы тех "частей" их правосубъектности, которые заключают в себе возможность властвования. Модель, следовательно, такая же, как и у А.В.Венедиктова, но лишь с уменьшенным логическим объемом. А как раз такое "уменьшение" не имеет под собой достаточных фактических оснований. Утверждение, будто компетенция должна быть обязательно властной по своему содержанию, есть не более чем постулат, на котором зиждется рассматриваемая конструкция. Постулат же этот не только недоказуем, но и легко опровержим. Напр., "Положение о социалистическом государственном производственном предприятии" по многим вопросам проводит размежевание компетенции предприятия и тех вышестоящих органов управления, которым оно подчинено. Не подлежит, однако, сомнению, что если компетенция органа управления в отношении подчиненного ему предприятия выступает как средоточие властных полномочий, то компетенция предприятия в отношениях с его вышестоящим органом ничего властного в себе не заключает. Отвлекаясь от возлагаемых иногда на предприятие "попутных" функций (напр., ответственности за противовоздушную оборону), нужно признать, что оно не имеет каких-либо властных полномочий в любых своих "внешних" отношениях (отношениях с ________________________ (Сноска 128)Басин Ю.Г. Правовые формы реализации оперативно-хозяйственной самостоятельности предприятий // Правоведение. - 1967. - № 6. - С.42 и след. третьими лицами). Остаются, следовательно, лишь складывающиеся на предприятии внутренние отношения. Здесь же в качестве властвующего над иными подразделениями субъекта выступает не предприятие как единое целое, а лишь его администрация. Поэтому, стоя на почве выдвинутой им концепции, Ю.Г. Басин вынужден присоединиться к авторам, которые считают, что носителем компетенции является не предприятие как таковое, а администрация предприятия (Сноска 129). Но т. к., согласно прямым указаниям закона, любая служебная деятельность всякого работника есть деятельность самого юридического лица, то, оставаясь последовательным, нужно было бы признать, что принадлежит компетенция администрации, а осуществляет ее также предприятие в целом: вывод, очевидный по своему прямому несоответствию тому, что происходит на самом деле. Не предприятие осуществляет права администрации, а администрация действует от имени предприятия. Компетенция не составляет в этом случае какого-либо исключения. А если принадлежит она именно предприятию, то совершенно исключено сведение ее содержания к одним только властным полномочиям. Иное понимание компетенции защищает В.Ф. Яковлева (Сноска 130). Она солидаризируется с Ю.Г. Басиным в том, что компетенция обнимает лишь властные юридические возможности. В то же время В.Ф. Яковлева решительно выступает против сведения компетенции к какой-либо части нескольких видов правосубъектности или к общему их выражению. Для нее компетенция и правосубъектность - понятия разноплоскостные. Казалось бы, что в таком случае автор, в принципе стоящий на позициях единства гражданско-правового регулирования социалистических имущественных отношений, должен был хотя бы в этом конкретном вопросе присоединиться к хозяйственно-правовой концепции. В действительности же ничего подобного не произошло, причем не произошло, главным образом, потому, что, отвергнув возможность существования субъективных прав вне правоотношений, В.Ф.Яковлева не выводит за рамки правоотношений и те властные правомочия, которые, по ее мнению, концентрируют в себе компетенцию предприятия. А если компетенция - не особое явление, отличное и от правоспособности, и от правоотношений, если она совокупность специфических субъективных прав властного характера, проявляющихся через правоотношения, то не возникает надобности связывать с ней образование хозяйственного права как особой отрасли права. Перед нами юридически закрепленный вид управленческой деятельности, основанный на административных правомочиях и выражающих их административных правоотношениях. Как разъясняет автор, такие правоотношения появляются вследствие того, что одновременно с созданием предприятия оно включается в соответствующую хозяйственную систему с подчинением органу, который _________________________ (Сноска 129)См., напр.: Мицкевич А.В. Субъекты советского права. М., 1962. - С.119-120. (Сноска 130)Яковлева В.Ф. Гражданско-правовые вопросы специализации промышленности в СССР.-Л., 1968.-С. 17-27. эту систему возглавляет. Тем самым у вышестоящего органа возникают перед предприятием определенные властные правомочия, специфика которых состоит в том, что они позволяют совершать акты, обязывающие подчиненного субъекта (напр., устанавливать обязательные для него производственные задания), но сами по себе еще не дают оснований требовать от последнего какого-либо конкретного поведения. Именно эти правомочия в своей совокупности образуют компетенцию. В процессе их осуществления (напр., после установления производственного задания) между теми же субъектами возникает новое правоотношение, отличающееся от компетенции как тем, что оно создает право на конкретное поведение обязанного лица, так и тем, что носитель компетенции может в этом правоотношении выступать в качестве субъекта не только управомоченного, но и обязанного (напр., обязанного не вносить без согласования с предприятием изменений в установленное для него производственное задание). Аналогичный ход рассуждений применяется и к компетенции предприятия, которая существует и осуществляется лишь в отношениях с его внутренними подразделениями (цехами, участками и т. п.). Подчинение этих подразделений предприятию воплощается в правоотношении, управомочивающем предприятие совершать властные акты, которые приобретают для их адресатов обязывающее действие, что и составляет сущность компетенции. После совершения властного акта между предприятием и его подразделениями устанавливается новое правоотношение, иногда не только управомочивающее, но и обязывающее предприятие, а в пределах управомоченности дающее ему возможность требовать соответствующего конкретного поведения от своего цеха или иного внутреннего подразделения. При всей оригинальности описанной конструкции она не свободна как от своих собственных, так и от тех недостатков, которые остаются общими для нее и ее предшественниц. Неоспорим, прежде всего, тот факт, что властные функции не принадлежат предприятию и не осуществляются им в сфере "внешних" отношений - отношений с третьими лицами, хотя именно в этой сфере закон проводит размежевание компетенции предприятия и его вышестоящих органов. В результате исключается какая бы то ни было легальная почва для сведения компетенции предприятия к властным полномочиям. Очевидно, далее, что внутри предприятия правоотношения могут устанавливаться только между его внутренними подразделениями и администрацией, но не предприятием в целом. Поэтому отождествление компетенции с властными правомочиями неизбежно приводит к выводу, что подобное юридическое качество у предприятия вовсе отсутствует и если принадлежит кому-либо, то только его директору, а также некоторым другим должностным лицам, относящимся к администрации. Наконец, не увенчалась успехом попытка объявить компетенцию совокупностью властных правомочий, выраженных в правоотношении. Правоотношение - всегда двусторонняя связь, позволяющая управомоченному совершать определенные действия и требовать определенного поведения от обязанного лица. Если последняя возможность отсутствует и дело ограничивается лишь возможностью первого порядка, налицо правосубъектность, пока еще не породившая правоотношения. Но как раз отмеченными качествами и характеризуется компетенция в работе В. Ф. Яковлевой, когда она говорит, что выражающие компетенцию "правоотношения" позволяют совершать обязательные для подчиненного акты, не обеспечивая непосредственных предпосылок к тому, чтобы требовать какого-либо конкретного поведения от обязанных лиц. Ясно, что это правосубъектность, а не правоотношение, причем одна только административная правосубъектность, раз она исчерпывается властными правомочиями. А в таком случае понятие компетенции перестает быть сколько-нибудь самостоятельным, превращаясь всего лишь во второе обозначение того, что обычно принято именовать административной правосубъектностью. Обзор разнохарактерных взглядов на сущность компетенции предприятия с очевидностью свидетельствует, что критическую и практическую проверку выдержал только один из них, и именно тот, который определяет ее как обобщенное выражение всех принадлежащих предприятию видов правосубъектности. Несмотря на межотраслевое значение компетенции в таком ее понимании, она существенна и для гражданского права, ибо гражданские правоотношения между социалистическими организациями в своем подавляющем большинстве возникают из сложных юридических составов, в которые, наряду с гражданско-правовыми актами (договорами, иными сделками), входят также акты планирования и регулирования хозяйственной деятельности. Важно поэтому установить, кто компетентен в совершении соответствующих актов, чтобы сложный юридический состав сформировался в полном объеме, а опирающееся на него правоотношение было действительно установлено (Сноска 131). Но анализ компетенции предприятия и его вышестоящих органов в очерченном направлении невозможен в рамках одного лишь учения о правосубъектности. Он должен быть совмещен с изучением развития советской цивилистической мысли в связи с гражданско-правовым исследованием различных институтов, и прежде всего тех, которые входят в состав права собственности и обязательственного права. ________________________ (Сноска 131)Как и другие важнейшие цивилистические проблемы, проблема гражданской правосубъектности, включая разносторонние конкретные ее аспекты (соотношение с компетенцией, правоспособностью, субъективными правами и т. п.), занимала одно из центральных мест в советской правовой литературе - как учебной, так и научной, представленной монографическими, в том числе докторскими исслед. См., напр., автореф. подобных диссертаций: Якушев В. С. Юридическая личность государственного производственного предприятия по советскому гражданскому праву. - Свердловск, 1973; Красько И. С. Общие теоретические проблемы советского хозяйственного права. - Харьков, 1973.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |