«Суд присяжных» - это правовое явление…» (Г.Ж. Сулейменова, профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики Казахской гуманитарно-юридической академии, кандидат юридических наук, Почетный работник КазГЮУ)

«Суд присяжных» - это правовое явление…»

Г.Ж. Сулейменова профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики Казахской гуманитарно-юридической академии,

кандидат юридических наук, Почетный работник КазГЮУ

Окончила юридический факультет Карагандинского государственного университета (г. Караганда) по специальности «Правоведение». В 1988 г. после окончания очной аспирантуры юридического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук» по специальности «Уголовный процесс; судоустройство; прокурорский надзор; криминалистика. В1993 г. - присвоено ученое звание «доцент». В 2002 г. - присвоено академическое звание «профессор». С 1998 - по настоящее время работает вначале доцентом, затем профессором кафедры уголовного процесса и криминалистики Казахского гуманитарно-юридической академии. Опубликовано свыше 100 научных работ. Круг научных интересов - уголовный процесс, правоохранительные органы, судебная власть. «Почетный работник Казахской гуманитарно-юридической академии». Г.Ж. Сулейменова награждена Почетной грамотой Генерального прокурора РК, юбилейной медалью «10 лет Конституции Казахстана», Почетной грамотой Министерства науки и высшего образования Республики Казахстан. Является членом Совета Международной ассоциации содействия правосудию (Санкт-Петербург, Россия), сотрудничает с Центром Азиатского правового обмена (CALE) Нагойского университета (Япония)

- Гульнар Жахановна, помимо преподавательской деятельности, Вы ведете огромную работу по экспертизе законопроектов, рассматриваемых Парламентом Республики Казахстан, Конституционном Советом Республики Казахстан. Так Вы готовили научные заключения для Генеральной прокуратуры Республики Казахстан; сотрудничали с Судебной академией при Верховном суде Республики Казахстан по разработке проектов нормативных правовых актов по вопросам судебной деятельности, делали обзоры о состоянии законодательства о судебной власти. То есть, можно сказать, что качество уголовно процессуального законодательства республики в определенной степени зависит от Вашего профессионализма. Вы являлись и одним из разработчиков законопроектов по вопросам введения суда с участием присяжных заседателей. Эти многострадальные законы сейчас находятся в производстве Сената. Как Вы их находите?

- Прежде всего, хочу уточнить, что законопроекты, разработанные кандидатом юридическим наук, доцентом Т. Рахимовым и мной, не «дошли» до Парламента, поскольку Национальной комиссией по вопросам демократии и гражданского общества при Президенте РК они были отвергнуты, а рекомендованы были законопроекты, разработанные Верховным судом республики. Вот эти законопроекты, одобренные Мажилисом Парламента, и находятся сейчас в Сенате. Однако, будучи в корне не согласна по принципиальным вопросам с этими законопроектами, я подготовила по ним научные экспертизы, которые были направлены депутатам Парламента. В этих экспертизах, в частности, мной было обращено внимание на то, какие изменения, дополнения и уточнения необходимо внести, с тем, чтобы все нормы этих законопроектов привести в соответствие с Конституцией и законодательством республики. Как известно к любому нормативному правовому акту предъявляются, прежде всего, такие требования, как обеспечение соответствия правилам законодательной техники, внутренней согласованности, беспробельности, научной обоснованности. Представленные в Сенат Законопроекты не соответствовали ни одному из этих требований, а потому их принятие представлялось мне преждевременным в силу следующих недостатков:

· Законопроекты подготовлены с нарушением требований, предъявляемых к их планированию и разработке;

· концептуальные положения Законопроектов находятся не только в противоречии с пунктами 1 и 2 ст. 75 и п./п. 1 п. 3 ст. 77 Конституции РК, но и с другими нормативными правовыми актами;

· Законопроекты разработаны с нарушением элементарных требований законодательной техники. Они страдают юридическими ошибками, синонимией, тавтологией, стилистическими и другими языковыми погрешностями, обилием деепричастных и причастных оборотов, многословием и т.п.;

· ряд принципиальных положений законопроекта не бесспорен, не понятен, а также противоречит сложившимся в теории уголовно-процессуального права положениям.

Вместе с тем, актуальность этих законопроектов, их своевременность и целесообразность ни у кого не вызывает сомнения. Эти проекты являются свидетельством актуальности вопросов, связанных с необходимостью демократического преобразования суда, формирования нового правосознания и правосудия, а также дальнейшего повышения эффективности уголовно-процессуального законодательства, приведения его в соответствие с Конституцией республики.

- А можно конкретнее - каким законодательным актам РК эти законопроекты противоречат и в чем?

- Во-первых, ряд норм Законопроекта, вносящего изменения и дополнения в Уголовно-процессуальный кодекс РК находится в противоречии с пунктами 1 и 2 ст. 75 и п./п. 1 п. 3 ст. 77 Конституции РК, а также с другими нормативными правовыми актами: 1) с п./ п. 2-1 и 3 ч. 1 ст. 4, ст. 11, п. 4 ст. 14, п. 2 ст. 23 Закона РК «О нормативных правовых актах»[1]; 2) п./п. 4 п. 2 ст. 20, п. 2 ст. 23 Конституционного закона РК «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан»[2]. Суть этих противоречий, а также замечаний сводилась к следующему. Первое. Законопроект разработан субъектом, не обладающим в соответствии с действующим законодательством таким правом. Согласно п. 2 ст. 11 Закона РК «О нормативных правовых актах» государственные органы, не наделенные законом правом разработки проектов нормативных правовых актов, вправе только содействовать такой разработке посредством внесения уполномоченному органу: 1) предложений по разработке нормативных правовых актов; 2) инициативных проектов нормативных правовых актов. В соответствии с п./п. 4 п. 2 ст. 20 Конституционного закона РК «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан» наделяет Председателя Верховного суда РК правом только вносить Президенту РК предложения по совершенствованию законодательства. Кроме того, п. 2 ст. 23 этого же Конституционного закона устанавливает: «На судью не могут быть возложены внесудебные функции и обязанности, не предусмотренные законом». Поэтому судьи (что в равной мере распространяется и на судейский корпус Верховного суда РК) не праве заниматься подготовкой законопроектов. Таким образом, законодатель однозначно определяет следующие принципиально важные положения:

1) Верховный суд РК не отнесен действующим законодательством к числу органов, наделенных правом разрабатывать законопроекты;

2) Верховный суд РК в лице его Председателя наделен правом внесения только предложений по совершенствованию законодательства;

3) эти предложения вносятся только Президенту РК.

Однако в нарушение этих положений согласно п.п. 61-1 и 61-2 Плана мероприятий по реализации Концепции правовой политики РК, утвержденного Постановлением Правительства РК от 30 ноября 2002 г. № 1274 одним из разработчиков проектов законов «О присяжных заседателях» и «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам введения института суда присяжных» является Верховный суд РК. Тем самым, судейский корпус Верховного суда республики осуществляет законотворческую деятельность, что подтверждают и сами судьи этого суда: «Верховный суд уже на протяжении нескольких лет разрабатывает проекты законов об участии присяжных заседателей в уголовном судопроизводстве» ^[3].

Таким образом, привлечение Верховного суда РК в качестве разработчика Законопроекта противоречит не только ст. 11 Закона РК «О нормативных правовых актах» и п./п. 4 п. 2 ст. 20, п. 2 ст. 23 Конституционного закона РК «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан», но и п. 4 ст. 3 Конституции РК, устанавливающего принцип разделения ветвей государственной власти.

В этой связи следует обратить внимание на то, что в 1999 г. судебный корпус республики в лице Пленума Верховного суда РК однозначно признал необходимость введения англосаксонской модели суда с участием присяжных заседателей, что нашло отражение в принятом им Постановлении: «Признавая необходимость института присяжных заседателей, полагаем, что это будет способствовать, по нашему мнению, решению следующих вопросов:

- исключит инквизиционный характер суда;

- деятельность судьи будет заключаться в юридической оценке фактов, наличие или отсутствие которых устанавливает суд присяжных;

- вероятность того, что 12 присяжных вынесут более объективное решение по фактам, нежели один профессиональный судья, значительно выше;

- дополнительный элемент обеспечения независимости судей, поскольку установление фактов производят присяжные заседатели, а суд только применяет правовые нормы к ним. И в этом случае невозможно будет влиять на судью, который будет связан с позицией присяжных заседателей, а равно как и на присяжных заседателей;

- участие населения в судебной деятельности обеспечивает демократические ценности и самоуправление общественности в управлении государством;

- защита граждан от притеснений со стороны судьи либо прокурора, поскольку вопросы виновности лица не отдаются на разрешение единолично судье;

- реализация главного принципа в теории права - неприятие положения, когда в руки одного или нескольких судей вверяется неограниченная власть над жизнью и свободой граждан. Такое ограничение судебной власти может быть осуществлено судом присяжных»[4]. Данное постановление является неотмененным.

2. Законодатель, устанавливая требование обязательности проведения научной экспертизы по проектам нормативных правовых актов, вносимым на рассмотрение Парламента РК (п. 1 ст. 22 Закона РК «О нормативных правовых актах»), предусматривает, что такая экспертиза должна проводиться учреждениями и высшими учебными заведениями соответствующего профиля, экспертами, привлекаемыми из числа ученых и специалистов, в зависимости от содержания рассматриваемого проекта (п. 1 ст. 23 Закона РК «О нормативных правовых актах»). Конкретизируя это положение закона п. 8 Правил проведения научной экспертизы (утв. Постановлением Правительства РК от 30 мая 2002 г. № 598[5]), устанавливает: «Эксперт должен иметь высшее образование и специальные научные знания в области определенного вида научной экспертизы и (или) ученую степень» (выделено мной − Г.С.). Однако в нарушение этого требования экспертиза была проведена не специалистами в области уголовно-процессуального права. Кроме того, поскольку данным Законопроектом вносятся изменения и дополнения не только в УПК РК, но и в ГПК РК, УК РК и Кодекс об административных правонарушениях, то должна быть назначена комплексная научная экспертиза, на что прямо указано в законе (п. 2 ст. 23 Закона РК «О нормативных правовых актах») с привлечением специалистов в области не только уголовно-процессуального права, но и гражданско-процессуального, уголовного и административного права. Важно обратить внимание и на то, что п. 18 указанных Правил устанавливает: «По результатам проведенной научной экспертизы составляется экспертное заключение, которое должно содержать мотивированные, научно-обоснованные, объективные и полные выводы экспертов по предмету проведения экспертизы». Однако представленное заключение не соответствовало этим требованиям и носило крайне поверхностный, формальный характер - в нем даны лишь категоричные краткие ответы на поставленные вопросы, без какого-либо их обоснования и мотивировки. О формальном подходе к проведению экспертизы свидетельствует и тот факт, что экспертизы указанного Законопроекта и проекта Закона РК «О присяжных заседателях», являющихся довольно объемными по содержанию, проведены в предельно короткий срок - в течение трех суток (с 22 апреля 2005 г. по 25 апреля 2005 г.), что не могло не сказаться на качестве экспертного исследования. Представленная в Законопроекте модель участия представителей народа в осуществлении правосудия не соответствуют, на мой взгляд, смыслу, заключенному в п. 2 ст. 75 Конституции РК о рассмотрении дел судом с участием присяжных заседателей, а представляет собой расширенный смешанный состав суда с участием народных заседателей. Подтверждением этого мнения является следующее. В мировой практике и в теории уголовно-процессуального права традиционно принято различать две модели участия представителей народа в отправлении уголовного правосудия. Первая модель, или как ее принято называть англосаксонская, представляет собой особую конструкции уголовного правосудия с участием представителей народа. Эта особенность заключается в совместном рассмотрении уголовного дела, но при условии разделения компетенции между профессиональными судьями и коллегией присяжных заседателей. Это разделение заключается в том, что присяжные самостоятельно, отдельно от профессиональных судей, разрешают только вопрос о виновности или невиновности подсудимого и о применении или неприменении к нему наказания (вопрос факта), вынося свой вердикт, являющийся для судей (судьи) обязательным, на основе которого ими (им) постановляется приговор. Тем самым, вопросы, требующие профессиональных знаний (вопрос права), то есть вопросы о квалификации содеянного подсудимым и назначения ему наказания, или освобождения от него решаются профессиональным судьей. Вторая модель, или как ее принято называть смешанная коллегия, имеет несколько разновидностей. Первый вид - это суд с участием народных заседателей (эта модель была известна советскому уголовному судопроизводству); второй вид - это суд с участием шеффенов (примером такого суда является суд шеффенов в Германии); третий вид - это суд с участием ассизов (примером такого суда является суд с участием ассизов во Франции). Принципиальной особенностью этого суда во всех его разновидностях является то, что для рассмотрения уголовного дела создается единая коллегия из числа профессиональных судей и представителей народа, которые совместно решают вопрос как о виновности или невиновности (вопрос факта), так и о квалификации преступления и наказания (вопрос права). При этом, как правило, представители народа избираются на определенный срок (например, в Германии шеффены избираются Парламентом земли сроком на 4 года[6]) и проходят соответствующее правовое обучение (тренинги, обучающие курсы).

В представленном же Законопроекте допущено смешение указанных двух моделей: в одну процессуальную форму объединены элементы суда присяжных (до удаления судей и присяжных заседателей в совещательную комнату разбирательство уголовного дела ведется по правилам судопроизводства с участием присяжных заседателей) и суда с участием народных заседателей (постановление приговора осуществляется профессиональными судьями совместно с присяжными заседателями), что привело к существенным противоречиям, как между нормами самого Законопроекта, так и с нормами УПК РК. Представленная модель рассмотрения дел, по своей правовой природе, как я указала, является смешанным расширенным составом суда с участием народных заседателей. Хотя следует указать, что в мировой практике ряд стран отказался от суда присяжных в его классической форме, но при этом сохранили его название[7]. Однако такая практика еще не дает оснований идти по такому же пути Казахстану. И главная причина этого заключается в том, что Конституция РК предусматривает именно институт присяжных, а не народных заседателей (шеффенов или ассизов), тогда как другие страны (например, Франция, Германия и др.) не связаны своими Конституциями - в них нет ни одной нормы, в которых бы устанавливались конкретные формы рассмотрение дел с участием представителей народа, как это имеет место в Конституции РК.. Если по замыслу авторов Законопроекта, представленная ими модель является судом присяжных, то закономерно возникает вопрос - в чем его принципиальное отличие от института суда народных заседателей? В целом, если не принимать во внимание всю сложную процедуру формирования коллегии присяжных заседателей, порядок проведения совещания и голосования в совещательной комнате, то можно сказать, что в Законопроекте приведена нео-модель советского института народных заседателей. Важно также указать, что в существующей мировой практике рассмотрения дел с участием присяжных заседателей главной принципиальной особенностью такого суда является то, что присяжные образуют самостоятельную независимую от судей-профессионалов коллегию, которая принимает самостоятельное решение по делу, определяющее содержание приговора, который постановляет только профессиональный судья. И здесь принципиальное значение имеет не терминологические расхождения, а сама правовая суть суда с участием именно присяжных заседателей: «Суд присяжных», - это не просто комбинация слов, это правовое явление, имеющее четко однозначную правовую природу - самостоятельная, независимая от профессионального судьи коллегия представителей народа, разрешающая вопрос факта. В уголовном судопроизводстве ряда западно-европейских стран действительно допускается заседание в единой коллегии профессиональных судей, шеффенов (ассизов) и судебных заседателей, поскольку Конституции этих государств не устанавливают формы (виды) участия представителей народа в осуществлении правосудия. Но в смысле нашей Конституции такое решение вопроса, то есть решение его на основе объединения признаков суда присяжных и суда народных заседателей под лозунгом собственной национальной модели, может означать только одно - отказ от идеи суда с участием присяжных, что противоречит п. 2 ст. 75 Конституции РК.

Замечу, что на главное отличие суда присяжных от шеффенского суда и суда ассизов указывается и в теории права: вынесение присяжными вердикта самостоятельно и независимо от профессионального судьи - признак, определяющий сущность этого института[8]. При этом особо обращается внимание на то, что предложения о том, чтобы решение принималось профессиональными судьями совместно с присяжными, по сути, означает ликвидацию суда присяжных и замену его более управляемой формой - судом шеффенов[9]. На это обращали и видные ученые-процессуалисты XIX столетия, указывая, что самостоятельность коллегии присяжных должна устранять всякую тень влияния судей правительственных на судей народных[10]; такое влияние профессиональных судей в суде присяжных проявляется публично и действует на присяжных просвещающим, а не подавляющим образом, совершенствуя, а, не сводя к нулю, участие народного элемента[11].

В ходе обсуждения вопроса о введения суда присяжных, не только ученые[12], но и многие представители государственных и общественных структур однозначно высказались за введение в Казахстане англо-саксонской модели. Так, решение о создании института присяжных на основе англосаксонской модели приняла подавляющим большинством голосов рабочая группа Национальной комиссии по вопросам демократии и гражданского общества при Президенте Республики Казахстан[13]. Вице-президент Союза адвокатов Казахстана Т.З. Бердимбетов, выражая мнение адвокатского сообщества республики, указал: «Адвокатское сообщество считает, что под судом присяжных следует понимать только классическую англо-американскую модель отправления правосудия с участием народных представителей… Союз адвокатов выступает за создание в нашей стране классического суда присяжных и призывает не искажать истинное содержание этого суда как исторически давно сложившейся и оправдавшей себя по-настоящему демократической формы правосудия»[14]. Уполномоченный по правам человека Республики Казахстан Б.К. Байкадамов, считает, что «самое фундаментальное свойство института присяжных заседателей в их независимости от профессионального судьи статусе. Поэтому до принятия закона по суду присяжных нужно утвердиться в безоговорочной необходимости оградить присяжных от возможного, даже и от косвенного влияния профессионального судьи…, доверить им решение вопросов о судьбе человека, содержании, а иногда и толковании конкретных прав»[15]. Ряд неправительственных организаций (например, Казахстанское бюро по правам человека, региональное представительство международной тюремной реформы (PRI), хартия по правам человека, международный цент журналистики MediaNet и др.) однозначно высказались о необходимости введения в республике только англо-саксонской модели суда присяжных[16]. Аналогичное мнение выразили и сами судьи[17].Важно заметить, что вынесение судебного решения (приговора, постановления) совместно с профессиональными судьями является сильным психологическим фактором не только возможного, но и реального воздействия на присяжных заседателей, а, следовательно, и на содержание судебного решения, а потому нахождение профессиональных судей в совещательной комнате, безусловно, явится фактором, влияющим на свободу волеизъявления присяжного.

4. Ст.ст. 569 и 570 Законопроекта, предусматривающие постановление приговора профессиональными судьями совместно с присяжными заседателями, противоречат п./п. 1 п. 3 ст. 77 Конституции РК. Это противоречие выражено в том, что указанная конституционная норма устанавливает, что лицо может быть признано виновным вступившим в законную силу только приговором суда. Каких-либо положений о возможности признания лица виновным судом с участием присяжных заседателей Конституция не оговаривает. В этой связи закономерно возникают вопросы: 1) вправе ли присяжные заседатели участвовать в постановлении приговора? 2) охватывается ли содержанием понятия «суд» понятие «суд с участием присяжных заседателей»? Анализ конституционных норм позволяет ответить на эти вопросы отрицательно. Так, в соответствии с п. 1 ст. 79 Конституции РК суды состоят из постоянных судей. К числу судей присяжные не относятся, поскольку, носителями судебной власти являются только профессиональные судьи, о чем Конституционный совет республики неоднократно давал разъяснения. Так, в Постановлении от 6 марта 1997 г. № 3 указано: «Пункт 1 ст. 79 Конституции РК в части «суды состоят из постоянных судей», означает, что согласно пунктов 1, 2, 3 статьи 82 Конституции РК судьи Верховного Суда Республики Казахстан избираются Сенатом Парламента РК, а судьи местных судов назначаются Президентом РК …»[18]. В Постановлении от 23 июня 2004 г. № 6 определено: «Основной Закон устанавливает особые правила (требования) регламентации статуса судьи, обусловленные задачами, принципами и особенностями судебной деятельности, целью обеспечения поддержания высокого уровня осуществления правосудия. Так, Конституцией установлен один из основополагающих признаков правового положения судьи - его постоянство («суды состоят из постоянных судей», пункт 1 статьи 79), который обеспечивает независимость при отправлении им правосудия и предполагает осуществление судьей своих полномочий на постоянной основе со времени назначения (избрания) на должность до времени их прекращения… Норму пункта 1 статьи 79 Конституции Республики Казахстан в части «суды состоят из постоянных судей...» следует понимать так, что судьи являются профессиональными должностными лицами государства, наделенными полномочиями по осуществлению правосудия от его имени…»[19].

Именно в таком смысле п. 6 ст. 7 УПК РК определяет судью как носителя судебной власти; профессионального судью, назначенного или избранного на эту должность в установленном законом порядке. Из этого следует, что приговор может быть постановлен только судьями, правовой статус которых определяют такие признаки, как постоянство и профессионализм. Этими признаками не обладают присяжные заседатели, поскольку они призываются только один раз в год на время рассмотрения уголовного дела (ст. 15 проекта Закона РК «О присяжных заседателях»), и они не должны быть судьями (п./п. 5 ч. 1 ст. 10 проекта Закона РК «О присяжных заседателях»). Согласно п. 7-1 ст. 7 Законопроекта присяжный заседатель - это гражданин Республики Казахстан, призванный к участию в рассмотрении судом уголовного дела в порядке, установленном УПК РК.

Помимо этого, положения Законопроекта, в соответствии с которыми присяжные заседателями наделяются правом участия в постановлении приговора противоречит и п. 32 ст. 7 УПК РК, в соответствии с которым приговор, являясь правовым актом применения норм права[20], может приниматься только органом, ведущим уголовный процесс, т.е. в данном случае - судом. Таким образом, наделение присяжных заседателей правом участия в постановлении приговора противоречит действующему законодательству.

- И все - таки конкретнее - в чем несовершенство норм Законопроекта. Какие на Ваш взгляд недостатки и ваши замечания?

- Законопроект внутренне противоречив, целый ряд его положений по своему содержанию не только весьма спорен, но и находится в противоречии, как между собой, так и с другим положениям УПК РК. Как известно, в соответствии с требованиями законодательной техники является недопустимым включать в текст законодательных актов положения, не нашедших единообразного понимания в теории права. Однако в Законопроектах это требование не соблюдено. Особо это касается законопроекта по вопросам внесения изменений и дополнений в УПК РК. Мои замечания по отдельным статьям этого Законопроекта заключаются в следующем.

Законопроектом предлагалось дополнение следующего содержания: «Присяжный заседатель оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности рассмотренных доказательств, руководствуясь при этом совестью». Представляется, что поскольку на присяжного заседателя в соответствии со ст. 569 Законопроекта возлагается обязанность решать вопросы квалификации и назначения наказания, то руководство одной только совестью для постановления законного и обоснованного приговора недостаточно, необходимо руководствоваться и законом.

Содержание ряда статей изобилует грамматическими, стилистическим погрешностями. Например, наименование раздела 13 Законопроекта «Производство дел с участием присяжных заседателей» безграмотно, его следует заменить на «Производство по уголовным делам, рассматриваемым с участием присяжных заседателей». В статье 542 название статьи «Порядок производства дел, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей» следует изменить на «Порядок производства по делам…» В статье 546 словосочетание «юридические последствия» должно быть заменено на «правовые последствия», так как первое также юридически неграмотно. Наименование статьи 547 «Назначение судебного заседания при наличии ходатайства о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей» следует привести в соответствии с ее содержанием и изложить в следующей редакции: «Проведение предварительного слушания». Текст этой статьи также должен быть изложен в иной редакции: «При наличии ходатайства обвиняемого о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей судья проводит предварительное слушание». Выражение «…главное судебное разбирательство назначается с проведением предварительного слушания» неверно: предварительное слушание представляет собой отдельный этап самостоятельной стадии уголовного процесса. Или вот в статье 548 указано, что предварительное слушание производится с обязательным участием прокурора. Термин «прокурор» также должен быть заменен на «государственный обвинитель», так как, в соответствии с ч. 1 ст. 62 УПК РК, прокурор, участвующий в рассмотрении уголовного дела судом, является государственным обвинителем. Или регламентируя вопросы, связанные с предварительной случайной выборкой кандидатов в присяжные заседатели (статья 550 Законопроекта) не было указано самое главное - каким образом осуществляется предварительная выборка? Представляется, что в целях обеспечения объективности при производстве такой выборки следовало бы предусмотреть право сторон присутствовать при указанной выборке. Такое участие исключило бы факты выражения сторонами какого-либо сомнения, недоверия по поводу непредвзятости и объективности такой выборки и соответствовало бы требованиям ст. 23 УПК РК. Или возьмите статью 557. В этой статье, а также в ст.ст. 569, 571 авторы законопроекта оперирует понятием «вердикт», «обвинительный и оправдательный вердикт». Вердиктом традиционно как в теории права, так и в практике рассмотрения дел с участием присяжных заседателей единодушно признается самостоятельное, принятое в суде первой инстанции решение коллегии только присяжных заседателей по поставленным перед ней вопросам, основным из которых является вопрос о виновности или невиновности. Принятие такого самостоятельного решения присяжными заседателями Законопроект не предусматривает. Более того, такого вида решения не предусматривает и УПК РК. Действующие уголовно-процессуальное законодательство устанавливает только следующие виды процессуальных решений, которые могут быть приняты по уголовным делам - приговоры, постановления, заключения, представления, санкции (п. 32 ст. 7 УПК РК). Ст. 570 Законопроекта предусматривает только три вида решений, которые могут быть приняты судом: обвинительный приговор, оправдательный приговор, постановление о прекращении уголовного дел и однозначно устанавливает, что приговоры постановляются судом с участием присяжных заседателей. Не признавая правильной такую регламентацию, обращу внимание на то, что процессуальные решения являются актами применения права, а правом их принятия в уголовном судопроизводстве наделяются только органы и должностные лица, осуществляющие производство по уголовным делам. К их числу присяжные, как мной было указано, не относятся, в связи с чем присяжные заседателями не вправе принимать участие в постановлении приговора.

Кроме этого Законопроектом предусматривается возможность замены присяжного заседателя. Но процессуальная процедура не установлена. Сомнения у меня вызвало и положение этой же статьи о предоставлении права председательствующего отстранить присяжного, как это указано, в «присутствии сторон». Это положение, на мой взгляд, противоречит принципу состязательности (ст. 23 УПК РК): такое отстранение должно осуществляться председательствующим только с учетом мнения сторон.

В статье 558 Законопроекта требуется, уточнить, что присягу должны приносить как присяжные основного состава, так и запасные. Кроме того, сам текст присяги также требует корректировки. Во-первых, представляется, что слова «принимать во внимание все рассмотренные в суде доказательства, доводы, обстоятельства…» (выделено мной - Г.С.) находятся в противоречии с положениями ст. 562, 563 этого же Законопроекта, которые устанавливают, что в присутствии присяжных заседателей не должны упоминаться факты судимости подсудимого, а также исследоваться данные, отрицательно характеризующие подсудимого. Это замечание имеет принципиальное значение, поскольку в соответствии с указанным в ст. 14 проекта Закона РК «О присяжных заседателях» текстом присяги присяжный вправе потребовать, чтобы ему были представлены для ознакомления все доказательства, рассмотренные в суде, в том числе и в его отсутствии. Поэтому, представляется, что этот текст присяги следует после слов «рассмотренные в суде» дополнить словами «с моим участием». Во-вторых, слова «разрешать дело по своему внутреннему убеждению и совести» не соответствуют ст. 569 Законопроекта, так как на разрешение присяжных ставятся вопросы, связанные с квалификацией деяния и наказанием, для чего необходимо руководствоваться не только внутренним убеждением и совестью, но и законом. Также в статье 559 не установлено, на каком этапе главного судебного разбирательства присяжному заседателю разъясняются его права, обязанности, ответственность. Представляется, что такое разъяснение должно быть осуществлено председательствующим сразу же после принятия присяги. В противоречии находятся статьи 560 и 562 Законопроекта, которое выражается в следующем. Так, ст. 560 Законопроекта относит к компетенции суда с участием присяжных разрешение вопросов, предусмотренных п./п.1-8, 14 ч. 1 ст. 371 УПК РК (является ли деяние преступлением и каким именно уголовным законом оно предусмотрено (статья, часть, пункт); имеются ли обстоятельства, смягчающие или отягчающие его ответственность и наказание; подлежит ли подсудимый наказанию за совершенное им преступление; какое наказание должно быть назначено подсудимому; имеются ли основания для постановления приговора без назначения наказания или освобождения от наказания либо об отсрочке отбывания уголовного наказания в случаях, предусмотренных ст. 72 и ч.2 ст. 74 УК РК)]. Однако это положение находится в противоречии со ст. 562 Законопроекта, устанавливающей, что государственный обвинитель при оглашении резолютивной части обвинительного заключения, не вправе упоминать о фактах судимости подсудимого. Кроме того, в этой же статье содержится требование о недопустимости исследования с участием присяжных заседателей обстоятельства, связанных с прежней судимостью подсудимого, о признании его хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные обстоятельства, способные вызвать в отношении подсудимого предубеждения присяжных заседателей. Но эти данные (т.е. обстоятельства, отягчающие ответственность и наказание подсудимого), относятся к тем вопросам, которые присяжные в соответствии со ст. 560 Законопроекта обязаны разрешить. А правильное разрешение вопросов, указанных в п. 5-8 ч.1 ст. 371 УПК РК напрямую связано с выяснением личности подсудимого, в том числе и с данными о наличии у него прежней судимости, о признании его хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иными обстоятельствами, которые характеризуют его отрицательно.

Вместе с тем, представляется, что вопросы, указанные в ст. 560 Законопроекта не должны разрешаться присяжными, поскольку законное и обоснованное их разрешение требует профессиональных знаний, которыми не обладают присяжные заседатели. Сможет ли присяжный заседатель уяснить, в чем разница между приговором с назначением наказания, освобождением от наказания, отсрочке отбывания наказания? Сможет ли уяснить присяжный различие в правовых последствиях каждого из этих приговоров?

Помимо этого, в этой же статье установлено право председательствующего решить вопрос о признании доказательств недопустимыми; в случае исследования таких доказательств, признать их не имеющими юридической силы, а состоявшееся их исследование недействительным. Однако это положение противоречит п. 7 ст. 23, ст. 314 УПК РК в соответствии с которыми суд, «сохраняя объективность и беспристрастность, создает необходимые условия для выполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав». Представляется, что в таких случаях, указанное право председателя может быть реализовано только после выяснения мнений сторон. Установленная в статье 563 регламентация прений не выдерживает критики: стороны при изложении своих позиций по вопросу о виновности подсудимого не вправе упоминать о его судимости; речи государственного обвинителя, а также потерпевшего, гражданского истца и ответчика или их представителей, защитника и подсудимого, в которых излагаются позиции по вопросам квалификации действий подсудимого, назначения наказания, гражданского иска заслушиваются судом без участия присяжных заседателей. Такая регламентация вызывает ряд вопросов: как присяжные будут впоследствии в совещательной комнате высказывать свое мнение по поводу квалификации действий подсудимого, если не допускается упоминать сторонами о его прежней судимости? Это положение принципиально, поскольку наличие судимости является в ряде случаев квалифицирующим обстоятельством, которое влияет как на квалификацию деяния, так и на меру наказания.