22.11.2007

«Чемоданное настроение», «люди в синем» и «собачья жизнь». А кто опоздал, поднимите руки!

Алим БЕЙБАРСОВ  

Вчера в Алмалинском районном суде продолжился допрос свидетелей, касающихся второго эпизода. Были допрошены еще несколько свидетелей, в числе которых оказался и Абильмажен Гилимов, выступающий по другим эпизодам в качестве потерпевшего. В основном, вопросы крутились вокруг “Дня Х” - 31 января текущего года.

Заседание началось, надо сказать, бодро и с чувством юмора. Открывая его, судья Сеитов с суровой шутливостью заявил: “кто опоздал, поднимите руки!”, чем вызвал дружный смех в зале. Что ни говори, а каждодневный полный рабочий день на рассмотрение одного дела накладывает свои отпечатки.

В дальнейшем же рутина нарушалась редко. Разве что: “будете опаздывать, изменим подзащитным меру пресечения”. С утра был продолжен допрос свидетельницы Гульмиры Джумадиллаевой. В отличие от предыдущего заседания показания ее были куда более четкими, если таковыми можно назвать односложные ответы типа “не помню”, “не знаю”, “ничего не могу ответить по данному вопросу”.

Отвечая на вопросы судьи, Джумадиллаева показала, что врученный ей представителями финансовой полиции протокол подписала, не читая его. На вопрос представителя потерпевших Маржан Аспандияровой, мог ли муж попросить свидетельницу найти определенный выход из создавшегося в банке положения последовал ответ - “такого не было”. Супруга Жолдаса Тимралиева тогда задала вопрос, чувствовала ли Джумадиллаева, что с ним происходит нечто неладное. “Нет”. Далее началась небольшая перепалка, в которой прозвучали намеки на то, что именно Джумадиллаева “завлекла” Тимралиева. Однако свидетель стояла на своем, сказав лишь, что это все домыслы, а сама она обо всех событиях узнала из газет. Также не помнит она, были ли приказы об увольнении Айбара Касенова в связи с невыходом на работу, и ничего не смогла ответить по поводу своей личной реакции на происходящие в Нурбанке события.

Весьма эмоциональным выдался и допрос экс-зампреда правления “Нурбанка” Толегена Сагындыкова. С его стороны также звучали односложные фразы. Причем, ответы к концу допроса перешли уже в разряд реплик. Представители потерпевших настойчиво пытались выяснить, имеется ли в банке положение о возможности занятия членом правления должности в иной компании. После долгих выяснений, в ходе которых Сагындыков не смог четко указать на эти положения, свидетель эмоционально воскликнул: “Это коммерческая организация, я же не госслужащий, и не присягал президенту”.

В отличие от Джумадиллаевой и Сагындыкова, другой экс-зампред - Жанар Кайранова, - по ее словам, почти физически ощущала, что в банке 31 января происходит что-то не то. Она слышала, как в районе 9-10 часов утра Рахат Алиев разговаривал по телефону, упоминая слова: “Бейте на поражение”. Придя на работу, она заметила, что в банке очень много людей, не являющихся сотрудниками, охраны не было. Со слов женщины, она уже 22 февраля знала, что здание перешло Алиеву, и поэтому не ожидала ничего подобного.

Показания Кайрановой подтвердила Елена Кириленко, руководитель службы внутреннего аудита. Впечатление усиливалось тем, что на входе ее поначалу не пропускали. После Кириленко разговаривала с Кайрановой, и, по ее мнению, лицо собеседницы выглядело растерянным, если не испуганным. Ближе к 10 часам дверь в кабинет открылась, и жесткий голос спросил: “что вы здесь делаете?”. Это был, говорит она, Рахат Алиев.

Сторону защиты и представителей потерпевших очень волновал вопрос о людях в синих халатах, предположительно с эмблемой Алма-ТВ. Также у свидетеля долго пытались выяснить, был ли у одного из “людей в синем” чемоданчик, какого цвета, из чего сделан. Вопрос конкретно не прояснился, но “люди в синем” были. Возможно, как и знаменитые “люди в черном”, они просто не афишировали свою предполагаемую принадлежность и попросту “стирали память”.

Несмотря на обеденный перерыв, дающий человеку возможность прийти в благообразное расположение духа, допрос первого свидетеля после полуторачасового перерыва выдался напряженным. По крайней мере, это было заметно по цвету лица Евгения Сазыкина, работавшего на 31 января начальником отдела собственной безопасности филиала №2. Не мудрено, работал он всего третий день, и еще не адаптировался полностью.

Отвечая на вопросы стороны потерпевших о том, что его показания несколько разнятся с теми, что были даны им в ходе следствия, Сазыкин пояснил, что их в первоначальном виде распорядился дать начальник ОСБ Сарсенбеков. Мол, скажи, что СОБРовцы якобы ворвались, хотя сам Сазыкин этого не видел. А 31 января, после обеда, Сарсенбеков попросил купить его три спортивные шапки черного цвета.

Вещественную тему продолжили при допросе Виктора Зябкина, кинолога, осуществляющего уход за собаками, принадлежащими Рахату Алиеву. Речь шла о неких трех мешках, утилизировать один из них попросил Сазыкина по телефону начальник охраны Алиева Айдар Бектыбаев. На первый взгляд, просьба была связана с заботой о питомцах, которые проживали в вольере, ведь февраль - месяц суровый. В мешке, который нес свидетель, было два одеяла. Он поместил их в вольер, а наутро обнаружил, что они разорваны кобелем. Порода, кстати, - “бульмастиф”. При этом на следующее утро свидетель видел неподалеку от вольеров пепел непонятного происхождения.

Не обошли стороной и небезызвестную “кредитную тему”. По словам свидетеля Гилимова, к концу января клиенты уже начали выражать беспокойство и намекали на рефинансирование полученных займов в других банках. Непосредственно по 31-му числу у допрашиваемого особой информации нет - утром он встречался с Тимралиевым, о том, что произошло далее, узнал позже. При этом еще неделю он вел переговоры с Рахатом Алиевым, который обещал “никого не трогать”, если собеседник “сдаст” проблемные кредиты по списку “ненужных” клиентов. Однако пресс-конференция генерала Курбатова состоялась. Хотя особой проблемы с перекредитованием лично Гилимов не видел. Зато проблемы ему, как мы все знаем, созданы были, и немалые.