|
|
|
Источник: Делового еженедельника «Бизнес&Власть» (www.and.kz)
06.12.2007 Альтернативы нет Правительство подсчитало, что потребление альтернативной энергии в 2024 году должно составить 5% от всей энергетики Казахстана и внесло в бюджет $4 млн. на первый год реализации программы. Однако эксперты уверены, что чиновники поторопились с выводами: Казахстану надо либо на порядок увеличить бюджет, либо вдвое продлить срок осуществления планов. По прогнозам экспертов, через 70-80 лет традиционные источники энергии будут исчерпаны, а продукты сгорания органического топлива нанесут непоправимый вред экологии. Это заставило развитые страны еще двадцать лет назад заняться реализацией программ по развитию альтернативных источников энергии. В Казахстане использование солнечной и ветровой энергии занимает лишь сотые доли рынка. Но, по прогнозам Министерства охраны окружающей среды РК (МООС), потребление альтернативной энергии в 2024 году должно составить не менее 5% от всего потребления энергетики в Казахстане. «О таком скором развитии альтернативной энергетики говорить еще рано, поскольку 1 кВт альтернативной мощности раз в 7-8 дороже традиционной, - говорит в интервью «&» Наталья Ганьшина, аналитик Центра по изучению процессов на постсоветском пространстве. - Этот сектор держится только на госрегулировании, когда оборудование и его установка субсидируются государством, как в Германии, США, и других странах. Только в Японии, которая возит газ и нефть из Персидского залива, стоимость альтернативной генерации сравнима с традиционной». Дороговизну технологии не оспаривают и чиновники, однако они уверены, что со временем можно использовать точечный подход, при котором себестоимость будет ниже. «Например, в целом по Казахстану здания, оснащенные оборудованием для использования энергии солнца и ветра, строить экономически невыгодно, потому что уголь сегодня обходится дешевле, но в определенных регионах эти варианты возможны: в Алматы уже есть несколько таких коттеджей», - сказал в интервью «&» Толебай Адилов, начальник управления устойчивого развития и государственных программ МООС. К примеру, на севере солнечные батареи использовать неэффективно из-за низкого КПД солнечного света на юге, напротив, КПД может быть высоким, а в Центральном Казахстане можно оптимально использовать ветряные установки, считает он. В рамках проекта МООС уже установлено 8 ветромачт в Астане, Алматы и в Карагандинской области. «Последние данные были собраны еще в советское время. И сейчас для составления полной и долгосрочной программы нам нужны последние сведения, - говорит г-н Адилов. - Стоимость одной ветряной электрической мельницы по мировым расценкам колеблется от $1200 до $1500. Однако с каждым годом цена падает». Чиновник также признался, что некоторые опытные установки не работают, но к новому году специалисты намерены разобраться с неполадками и начать установку пяти ветроэлектрогенераторов мощностью 1 МВт в год. Если эксперимент будет удачным, то в ближайшее время в Казахстане появится около 100 таких ветроустановок. Мощность вырастет до 100 МВт, что должно обеспечить электроэнергией часть Алматинской области, и в первую очередь отдаленные районы и даже аулы, куда с трудом доходит электричество. По данным статагентства, в Казахстане около 5 тыс. сел до сих пор остаются без электричества. Также в следующем году государство планирует строительство первой полноценной ветроэлектростанции мощностью 5 МВт на юго-востоке страны. В США стратегическим направлением исследований ученых объявлен водородный двигатель внутреннего сгорания. Некоторые страны, в частности Бразилия и Швейцария, отказываются от бензина и переходят на возобновляемый источник топлива - биоэтанол. На заправках северо-восточной провинции Китая Цзилинь машины можно заправлять кукурузным бензином марки 97. В Канаде, Германии и Японии уже реализован третий этап установки «солнечных крыш». В Казахстане, несмотря на то, что деньги под программу уже выделены, приоритеты пока только анализируют. «Пока мы только обсуждаем возможные варианты, но идей масса, и уже много готовых установок. Осталось только выбрать. Но на это потребуется несколько лет проведения пилотных программ», - говорит академик Надир Надиров. Однако он считает, что независимо от результата времени терять нельзя. «Казахстан считается крупнейшим «производителем» парниковых газов в Центральной Азии. Основным источником вредных выбросов является энергетический сектор страны, основу которого составляют ТЭЦ, - комментирует «&» руководитель проекта ПРООН Геннадий Дорошин. - Кроме того, огромная протяженность ЛЭП приводит к потерям при передаче электричества в отдаленные районы Казахстана, снижает надежность и безопасность электроснабжения. Из возможного потенциала в 27 млрд кВт/ч мы сейчас вырабатываем всего 8 млрд. А возможности ветроэнергии оцениваются в 1,8 трлн кВт/ч в год». На реализацию первой стадии проекта глобальный экологический фонд ПРООН выделил $2,5 млн. Вклад частных инвесторов составит $4 млн., и столько же выделено из бюджета страны, но на отдельную программу - государственную. Однако эксперты считают, что сумма явно недостаточная. «Мы более трех лет пытались добиться от депутатов финансирования проекта развития альтернативной и возобновляемой энергии. Однако только после встречи президентов Казахстана и России на энергетическом саммите правительство Казахстана заложило 500 млн. тенге в бюджет на 2008 год и утвердило программу», - говорит в интервью «&» Нуралы Бектурганов, гендиректор Центра химических исследований. - Программа, конечно, пробная, но потенциал Казахстана в этом направлении огромен. Например, перспективно производство каскадных солнечных батарей». Для этого нужно решить вопросы с кремниевым производством, отмечает он. «В Казахстане в сырье лежит 65 млн. т кремния. Такого запаса нет ни у кого. Один килограмм кремния стоит столько же, сколько 1 млн. т нефти. Но производство энергоемкое, и в Казахстане, к сожалению, нет таких мощностей. Мы надеялись на Кыргызстан, но в связи с политическими событиями этот вопрос не решен». Даже если вопрос решится, массового распространения эта технология не получит ввиду своей дороговизны, считает Токтар Таурбаев, завлабораторией микро- и оптоэлектроники КазНУ. «При такой картине, полагаю, МООС РК поторопился с выводами. К примеру, в 2000 году доля солнечной энергии в энергоснабжении канадского Севера достигла 5%. Это результат 15-летней программы с бюджетом в $4 млрд. в год. Конечно, после преодоления 5-процентного барьера повышение эффективности солнечных элементов и качества материалов позволило на 80% сократить затраты на их сооружение, - говорит г-жа Ганьшина. - Но, если я правильно понимаю, свободных $4 млрд. нет. Так что, думаю, придется корректировать сроки в сторону увеличения, причем вдвое».
Алма Омарова
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |