|
|
|
15.05.2008 Константин Сыроежкин: «Казахстан интересен Китаю как ресурсная база и рынок сбыта» Владислав ЮРИЦЫН
В Китае такое количество, что переходит в качество само по себе. NN
Китай демонстрирует прекрасные образцы того, как нужно отстаивать свои национальные интересы. В этом, по мнению политолога и синолога Константина Сыроежкина, Астане у Пекина учиться и учиться. Когда под боком сосед гигантских размеров и иной цивилизации, то возникает масса вопросов. В “АйтPARKе” их задавали специалисту по Китаю и гостю очередного заседания дискуссионного клуба.
“Проблема, которая многих волнует, но о ней почему-то мало говорят”, - так Нурлан Еримбетов обрисовал китайский вопрос, для дискуссии по которому и был приглашен Константин Сыроежкин. По сравнению с Китаем Казахстан неконкурентоспособен. Это видно уже по тому, что в сопредельном с республикой Синцзяне за зарплату в $100 в месяц люди работают на полную катушку. Или тот факт, что в 2007 году по сравнению с 2006-ым экспорт цемента из Синцзяна в Республику Казахстан увеличился в 11 раз. Однако агрессии к своему западному соседу Пекин не проявляет, и вообще Казахстан для него не главная головная боль. Однако когда китайцы начинают серьезно решать какой-либо вопрос, мало никому не бывает. Так, на переговорах 1997 года по пограничным территориям и трансграничным рекам, хотя постсоветские государства и выступали единой делегацией СНГ, китайцы ее раздробили и для Казахстана, России, Кыргызстана и Таджикистана все закончилось чувствительными территориальными потерями. При этом вопрос по трансграничным рекам отрегулирован так и не был. Пекин приступает к внешним вопросам в соответствии со своими внутренними ритмами и потребностями. Так, соглашение между Казахстаном и Китаем, подписанное в 2005 году, с нашей стороны было готово уже в 1999 году, но китайское руководство не торопилось, и занялось им тогда, когда оно потребовалось. При этом специалист по Китаю напомнил, что фраза Мао Цзэдуна о том, что “любой договор - это всего лишь клочок бумаги” остается актуальной. Китайские интересы понятны, а вот позиция казахстанской стороны часто вызывает больше вопросов, чем ответов. “Кому нужна в Казахстане железная дорога китайского стандарта колеи?” - привел пример двусторонних отношений г-н Сыроежкин. Что касается общей оценки, то “правительство на сегодняшний день правильно выстраивает отношения с Китаем”. “Как быть, когда возникнет в Центральной Азии конфликт между Россией и Китаем, а он не за горами?” - одна из сложных проблем, которая в скором времени ожидает Астану. А конкуренция между Москвой и Пекином в регионе нарастает. В настоящее время ментальный страх перед Китаем из сознания казахстанцев постепенно уходит. Опросы представителей элиты и экспертного сообщества показывают, что многие из них “рассматривают Китай в качестве альтернативы России, в том числе в вопросах безопасности”. Константин Сыроежкин в последнее время посещает Урумчи (административный центр СУАР) ежегодно, и каждый год он останавливается в новой пятизвездочной (в истинном смысле этого слова) гостинице. Китай может нормально развиваться при темпах роста ВВП не ниже 8% в год. В противном случае безработица. С другой стороны, быстрый экономический рост ставит проблему перегрева. В Синцзяне с 2010 года начинается 3-ий этап развития северо-запада, который предполагает переселение ханьцев. Дело в том, что в автономном районе не хватает собственной квалифицированной рабочей силы для освоения выделяемых центральным правительством инвестиций. Для Казахстана это может обернуться сильным притоком казахов и уйгуров из Китая. Что касается китайской миграции в РК, то ее масштабы местными СМИ сильно преувеличены. В год выдается примерно пять разрешений на трудовую деятельность в Казахстане для ханьцев. По различным делам в Казахстан приезжают из Китая в первую очередь уйгуры и казахи. Китайцев республика привлекает как место для ведения бизнеса и транзитная территория. С нашей стороны растет интерес к китайскому языку, поскольку “его знание позволяет делать неплохой бизнес”. Сейчас порядка 3000 граждан Казахстана обучается в Китае. Год изучения языка в Кульджинском педагогическом институте стоит 45 тыс. тенге на наши деньги. На специальных исторических картах в китайских учебниках порядка 1,5 млн. кв. км российской территории отнесено к китайским династиям, и территория Казахстана до южного берега Балхаша тоже. “Потенциально угроза китайской экспансии есть, но в планах у Китая нападения на Казахстан нет”, - обрисовал г-н Сыроежкин современное положение вещей. Коммунисты в Китае являются таковыми лишь по названию и трансформация их в социал-демократов - это вопрос ближайшего времени. Китайская власть стала значительно более открытой, чем еще в 80-ые годы прошлого века. Прочитать решения пленума или доклады первых лиц государства в Интернете на русском языке можно уже через две недели после их проведения. На китайском - еще раньше. Китай за последние годы сделал большой прогресс в плане открытости. С коррупцией там борются своими методами. За преступление в 100 тысяч юаней (около $15 тыс.) - смертный приговор. Программа развития местного самоуправления реализуется снизу вверх, “и в этом плане китайцы рано или поздно что-нибудь сделают”. Растет инфляция, что населением страны воспринимается очень болезненно. Набор продуктов, который в 1989 году стоил 5 юаней, сегодня обойдется в 30-40. Золото-валютные резервы страны составляют $1,5 трлн. По словам гостя “АйтPARKа”, проблема Тибета существует только в западных СМИ. Хоть это уже и пятое восстание с момента присоединения Тибета к Китаю, реально вопрос стоит так: светская или духовная власть будет в этом регионе. Все монастыри функционируют. “Хочешь быть монахом - пожалуйста, но государство тебе этого оплачивать не будет”, - такова политика китайских властей. Независимость Тайваня - это вопрос китайско-американских отношений. Однако уже сейчас 70% тайваньского бизнеса ориентировано на Китай. Отношения Индии и Китая Константин Сыроежкин охарактеризовал как “самые сложные”. “Индия выше с точки зрения высоких технологий, Китай выше по уровню жизни. Человеческий потенциал примерно одинаковый. Обе страны ядерные”. В Синцзяне национально-освободительного движения практически нет. У политолога много знакомых среди казахстанских уйгуров, и они очень любят поговорить о независимости Восточного Туркестана, но брать оружие и ехать за это бороться, не согласен ни один из них. Китайско-японские отношения тоже развиваются сложно. Здесь мощный пласт исторической памяти. “Китайцы не любят японцев”, - заметил г-н Сыроежкин. Гость дискуссионного клуба считает, что в казахстанской правящей элите есть специалисты по Китаю, а потому сложные процессы, происходящие в громадном соседе, не останутся без должного внимания.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |