|
|
|
Источник: Газеты «Литер» (www.liter.kz)
18.06.2008 Большое кочевье.
По официальным данным, в одной только Алматинской области сегодня проживает без малого 100 тысяч репатриантов. Большинство из них - бывшие китайские подданные, главная мечта которых - получить статус оралмана.Аршынбек Ханбакир родился и вырос в ауле Мукур Иле-Казахской автономной области Китая. Аул, по казахстанским меркам, как город - 50 тысяч населения. - Раньше у нас в ауле жили одни казахи, - рассказывает молодой человек. - Сейчас китайцев стало больше, а еще уйгуры, дунгане, всего с десяток малых народов будет. Китайских казахов на переселение толкает в первую очередь боязнь ассимиляции, - объясняет Аршынбек. В Китае у Ханбакира была интересная профессия: контролер моста - это вроде регулировщика и автоинспектора в одном лице. В казахстанском селе Карабулак, где уже четыре года в ожидании натурализации проживает дипломированный гаишник, нет ни одного моста. И работы. Молодой человек перебивается случайными заработками, но не жалеет о перемене места. Главное - есть свое государство. В XXI веке казахи вновь осваивают кыпчакский беже - это такой дом на колесах, правда, уже немного модернизированный. Раньше юрту устанавливали на арбу, запряженную волами, которая называлась жаппа, теперь войлочный шатер ставят на телегу, а «запрягают» в нее мини-трактор китайского производства, потому что новые кочевники - казахи, переселяющиеся в Казахстан, - родом из Китая. Такой выбор транспорта продиктован вовсе не тоской по старине, просто так дешевле перевезти скарб до нового места жительства, чем нанимать грузовик. Да и вещи не потеряются в дороге, как это часто бывает. Ежедневно в Казахстан из соседнего Китая приезжают десятки оралманов. И вал этот, скорее всего, будет только нарастать, поскольку в Поднебесной потихоньку закрываются казахские школы, с 1990 года действует ограничение на рождение детей: в городах - не более двух, в сельской местности - максимум трое малышей. Раньше запрет распространялся только на китайцев.
Заветная квота
По официальным данным, в одной только Алматинской области на сегодня проживает 97 152 репатрианта. Этот регион, пожалуй, самый популярный среди оралманов. Теплый климат, возможность найти хоть какую-то работу на многочисленных базарах - вот, пожалуй, основные критерии выбора. Тургынбай Сабит-Омар обосновался на окраине Талдыкоргана три года назад, вырученных денег от продажи имущества в Китае хватило на 10 соток земли и небольшой каркасный домик. На покупку земли средств уже не хватило. - Если бы мне дали участок с последующим выкупом, наша семья бы выращивала очень хороший урожай, - делится со мной сокровенным Тургынбай-ага и добавляет: - Тамошние казахи научились у китайцев земледелию. Мы сидим на скамейке перед зданием Алматинского областного комитета по миграции. Бывший преподаватель казахского языка не может устроиться на работу на исторической родине, во-первых, из-за того, что директоров школ смущает его китайский диплом, во-вторых, он еще не получил казахстанского гражданства - ждет квоту. Раньше имеющим квоту государство декларировало крышу над головой и работу. Сейчас власть ограничивается одноразовой материальной помощью, компенсацией за проезд и провоз багажа плюс подъемные - получается чуть больше тысячи долларов на человека. Правда, ждать приходится слишком долго - жалуются сдающие документы на квоту. Кто ее достоин, решает специальная комиссия, состоящая из чиновников областного акимата, начальника регионального управления комитета по миграции, сотрудников департамента труда и социальной защиты. Заместитель начальника управления комитета по миграции по Алматинской области Гульбану Аблажимова уверяет, что комиссия работает весьма оперативно, хотя среди оралманов есть люди, ждущие квоту уже третий год. Правда, лимит жестко ограничен, например, в этом году квота по Алматинской области выделена только на 1450 семей. Хотя количество уже перебравшихся на историческую родину и ожидающих поддержки государства явно превышает эту цифру, не говоря о вновь прибывающих. Сейчас Пекин активно переселяет китайцев из внутренних районов на места компактного проживания казахов и уйгуров, рассказывает Тургынбай Сабит-Омар. По его словам, правительство Поднебесной очень активно помогает переселенцам: за три дня люди успевают прописаться по новому адресу, за три месяца - получить землю, местные предприятия обязаны брать их на работу. У Казахстана с Китаем вообще нет договора о репатриантах, люди едут по частному вызову и сначала регистрируются как иностранцы в управлении миграционной полиции. Затем им предстоит хождение по кабинетам. Годами.
Черные китайцы
Анархан после учебы в Пекинском историческом университете решил продолжить образование в Алматы - поступил на исторический факультет КазНУ имени Аль-Фараби, женился на однокурснице и тоже осел в Талдыкоргане. В 2004 году Анархан вызвал двух братьев, однако ему пришлось помучиться, пока помогал родственникам оформить документы. Сначала историк с двумя дипломами перевел паспорта братьев с китайского на казахский, поскольку для казахстанских чиновников они действительно китайская грамота. Затем искал нотариуса, знающего оба языка и готового заверить эти «документы». Нынче Анархан - владелец нотариальной конторы, основная специализация - «казахизация» китайских паспортов. Арендуемое здание грозит вот-вот развалиться, однако народу полно. В соседней комнате - международный переговорный пункт, все пять телефонов снабжены инструкцией, испещренной китайскими иероглифами. Рядом столовая и парикмахерская. На улице ждут пассажиров таксисты, курсирующие по маршруту Талдыкорган - Хоргос, Талдыкорган - Бакты - это таможенные пункты на казахстанско-китайской границе. В общем, сложилась своя околооралманская рыночная отрасль. Рысгуль ищет попутчиков до Монголии, студентка Талдыкорганского экономического колледжа возвращается домой. Недавно у нее, оказывается, умер отец, и девушка торопится к матери, учебу намерена продолжить в Улан-Баторе. В Казахстане все очень дорого - объясняет она еще одну причину возвращения. Видимо, без материальной помощи отца прожить на исторической родине она уже не сможет. Доехать до Зайсана с ней вызвался Базарбек Кендирулы, дальше их пути расходятся. Он родом из Алтайского края Китая. В Зайсане у мужчины живет брат, Базарбек тоже подумывает перебраться в Казахстан, но поражен ценами, особенно на недвижимость. - Почему в Китае не хотите жить? - не слишком тактично интересуюсь у него. - А зачем нам там жить, когда здесь есть казахское государство, - отвечает будущий оралман. Однако затем начинает рассказывать, что и в Китае ему живется неплохо, экономика Поднебесной на подъеме, благосостояние народа растет. Даже закон об ограничении деторождаемости, по его мнению, очень справедлив, учитывая, что к китайцам требования еще жестче. - Каракытай каптады - жердiн бетiн таптады (Черных китайцев развелось - всю землю затоптали) - в народе и такое про нас можно услышать, - грустно улыбается сидящий напротив парень. Аршынбек Ханбакир родился и вырос в ауле Мукур Иле-Казахской автономной области Китая. Правда, аул по казахстанским меркам крупноватый - 50 тысяч населения. Разрослось село до размера города именно в последние годы. - Раньше жили одни казахи, - рассказывает молодой человек. - Сейчас китайцев стало больше, есть еще уйгуры, дунгане, представители еще десятка малых народов. Аршынбек ждет гражданства Казахстана с 2004 года и скоро должен получить заветное удостоверение. В нотариальную контору он приехал, чтобы перевести метрики братьев и сестер. Раньше в этом не было необходимости, теперь выяснилось, что к пенсии матери могут добавить немного денег за каждого рожденного ребенка. Китайских казахов на переселение толкает в первую очередь боязнь ассимиляции, объясняет Аршынбек. Раньше в школах изучали китайский язык, все остальное преподавалось на родном языке. Теперь надо и математику, и географию учить на государственном языке Китая. Особенно если хочешь сделать карьеру, иначе остается только физическая работа. Сам Аршынбек по профессии вроде регулировщика и автоинспектора в одном лице, причем специализация очень узкая - контроль движения через мост. В селе Карабулак, где сейчас живет дипломированный гаишник, нет ни одного моста. И работы. Молодой человек перебивается случайными заработками, но не жалеет о перемене мест. Главное - есть свое государство, излучает оптимизм мой собеседник. - Уйгуры в Китае время от времени устраивают забастовки, требуя независимости, казахи сидят тихо, поскольку теперь можно уехать в Казахстан, - продолжает Аршынбек политический ликбез. - Хотя самое крупное восстание поднимали казахи под предводительством Оспан батыра в середине прошлого века. По прогнозам моего «просветителя», со временем большинство китайских казахов переберутся в Казахстан. Учитывая, что в соседней стране проживают не менее полутора миллиона соотечественников, можно представить размах грядущего великого кочевья. Вот только принимающая сторона пока не может четко прописать механизмы возвращения казахов на родину, как это сделано в Израиле, говорит Жукел Хамай, писатель, переводчик, журналист. Во всех этих ипостасях он больше известен в Монголии, где родился и вырос. Знаток монгольского и казахского языков, фольклора и литературы перевел сначала стихи Абая, затем лирику Мукагали Макатаева. Но больше всего он трудился над сборником стихов Махамбета. И выпустил произведения поэта-бунтаря на кириллице, арабской вязью и древнеуйгурским шрифтом, поскольку монголы и казахи Китая все еще пользуются древнеуйгурской письменностью и арабской графикой. В Монголии в ходу кириллица. Как представитель творческой интеллигенции, Жукел сначала оказался в Алматы. Тогда, в начале 2000 годов, в южной столице по замыслу Агентства по миграции должны были осесть писатели, поэты, артисты. Однако после мытарств писатель, поэт и переводчик перебрался в соседний Талдыкорган. Мы с ним сидим в «оралманской» столовой. Пока накрывают на стол, он рассказывает мне про современных кочевников, едущих из Поднебесной на мини-тракторах, на тележке с установленной небольшой юртой - этакой модернизированной кибитке. - В XXI веке казахский народ практически вернулся к давно забытой беже - жаппа, - горько иронизирует исследователь фольклора. Впрочем, этот вид транспорта оказался не только дешевле, но и безопаснее, поскольку репатрианты обычно отправляют свой нехитрый скарб на «КамАЗах», доставляющих товары на алматинскую барахолку, но водители часто «забывают» выгрузить по пути оплаченный груз. Людям зачастую приходится нанимать машину еще раз, чтобы привезти свои вещи уже из Алматы. Нередко нажитое десятилетиями добро просто пропадает.
Кайрат Балтабай, Алматы
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |