|
|
|
08.07.2008 Против дружить легко После обретения независимости республики бывшего СССР не утратили тяги к объединению, и за несколько лет на постсоветском пространстве возник целый ряд интеграционных структур. О том, какую роль в настоящее время играют эти объединения для тех, кто в них входит, и каковы их дальнейшие перспективы, в интервью «&» рассказал Досым Сатпаев, директор консалтинговой организации «Группа оценки рисков», кандидат политических наук. - Досым, в конце этого года предполагается подписание Стратегии экономического развития СНГ. Документ предусматривает создание на пространстве Содружества регионального экономического объединения, способного, как заявил президент России Дмитрий Медведев, стать к 2020 году «одним из ведущих центров экономического и научно-технологического развития». Насколько данный проект жизнеспособен и принесет ли его реализация реальную пользу странам СНГ? - СНГ сейчас фактически превратился в «клуб президентов», где можно лишь тет-а-тет обсудить деликатные вопросы. До тех пор, пока к Содружеству будут относиться именно в таком качестве, никакая общая стратегия развития не поможет. Надеяться трансформировать СНГ в некий аналог ЕС - значит летать в облаках. Интеграционные перспективы есть только у более локальных региональных инициатив, которые опираются на политическую волю и экономическую заинтересованность. К таким организациям с натяжкой можно отнести ЕврАзЭС и ШОС. - Но если говорить об экономических интересах, то в рамках новой Стратегии предполагается обеспечение продовольственной безопасности стран СНГ. Разве это недостаточный повод для эффективного взаимодействия? - Здесь можно отметить такой момент, что во время появления первых кризисных явлений на мировом рынке продовольствия даже главные лоббисты постсоветской интеграции в лице России и Казахстана стали тянуть одеяло на себя. В частности, ограничения на ввоз сахара, которые ввел Казахстан, вызвали негативную реакцию в России, увидевшей в этом невыполнение Астаной своих обязательств по созданию единого таможенного пространства. Кроме того, Казахстан запретил экспорт зерна до 1 сентября 2008 года, а также ввел экспортную пошлину на нефть по аналогии с Россией. И до сих пор непонятно, как стремление защитить свои национальные экономические интересы будет сочетаться с уже заявленной инициативой создания единого Таможенного союза. Другая проблема интеграции в рамках СНГ заключается в том, что у некоторых государств Содружества существует довольно высокий уровень недоверия к России. Россию уже давно обвиняют в энергетическом шантаже и давлении, поэтому любые разговоры Москвы о продовольственной безопасности могут восприниматься той же Грузией или Украиной как попытка Кремля создать еще одну дубинку для запугивания. Ведь были уже прецеденты запрета импорта в Россию грузинских вин, причем по явно политическим мотивам. - В рамках СНГ было ратифицировано множество документов, однако реальной отдачи от них граждане стран Содружества не ощущают… - Действительно, в адрес СНГ все чаще звучит критика по поводу того, что Содружество превратилось в громоздкое и бюрократическое объединение, производящее только макулатуру. Из принятых около 2 тыс. документов более 80% не подписаны всеми странами СНГ, и поэтому они фактически не работают. Другая проблема - в рамках Содружества создано много дублирующих организаций. Еще один минус - работа исполнительных органов СНГ сопряжена с большими финансовыми затратами для входящих в него государств. Сумма взносов в единый бюджет СНГ составляет около $7 млн. При этом значительные расходы идут на поездки экспертов, проведение саммитов, конференций, заседаний советов, многие из которых не приносят конкретных результатов. Стоит отметить, что еще в 2004 году Казахстан выдвинул предложения по реформированию Содружества, состоящие из 6 пунктов. Например, речь шла об упразднении экономического суда СНГ, который практически не действовал. Также предлагалось сократить не только штатную численность Исполнительного комитета СНГ, но и количество департаментов с 9 до 5 за счет выделения основных направлений интеграции - это безопасность, экономическое и гуманитарное сотрудничество. Но воз и ныне там. В 2006 году, став председателем Совета глав государств СНГ, Казахстан внес еще 5 предложений по реформированию Содружества. Возьмем хотя бы идею о легализации незаконной трудовой миграции. Сегодня от нелегальных мигрантов в большей степени страдают именно Россия и Казахстан, однако и для других стран СНГ это тоже серьезная экономическая, политическая и демографическая проблема. Не думаю, что те же Киев, Кишинев или Тбилиси не осознают зависимости своих граждан от трудового рынка России, который в случае дальнейшей конфронтации этих стран с Москвой может быть закрыт для них. Что касается других казахстанских инициатив, будь то создание единой транспортной или оборонной системы, то они являются более уместными в рамках ЕврАзЭС или ОДКБ, где эти темы обсуждаются уже давно. В целом от СНГ уже не ждут высокого КПД. Это поняли даже Россия и Казахстан, которые решили идти по пути реализации более конкретных интеграционных проектов с ограниченным составом участников, как это было в случае с идеей создания Таможенного союза. - Знаю, что Группа оценки рисков составила рейтинг шести интеграционных формирований, возникших на территории бывшего СССР. К каким выводам вы пришли? - Наш рейтинг оценивает региональные объединения с точки зрения их эффективности и жизнеспособности. Чем ниже строчка организации в рейтинге, тем больше у нее проблем. Рейтинг в порядке убывания выглядит следующим образом: ЕврАзЭС (Россия, Казахстан, Беларусь, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан), ОДКБ (страны ЕврАзЭС плюс Армения), ЕЭП (Таможенный союз Беларуси, Казахстана и России), ШОС (Россия, Кыргызстан, Китай, Казахстан, Таджикистан, Узбекистан), СНГ (все бывшие советские республики, кроме Латвии, Литвы и Эстонии), ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдова). Как видно из рейтинга, СНГ - это один из аутсайдеров. Честно говоря, удивительно, что Содружество, долгое время находясь в достаточно аморфном состоянии, вообще дожило до сегодняшнего дня. Судя по всему, СНГ выжило именно благодаря своей аморфности, которая, вероятно, всех устраивала. По крайней мере, Содружество не мешало «параду суверенитетов» и при этом сохраняло хоть какие-то переговорные мостики между бывшими собратьями по СССР. В результате СНГ просто катилось по инерции. Географически у бывших советских республик должна быть хоть какая-то основа для взаимодействия не только в рамках двусторонних взаимоотношений. СНГ для этого подходит, так как другой альтернативы с таким широким составом участников пока нет. По крайней мере, к Содружеству привыкли, а это уже неплохо. В будущем СНГ имеет перспективы стать только площадкой для регулярных встреч руководителей большинства постсоветских республик. Конкуренция со стороны других региональных организаций не оставляет никаких дополнительных шансов Содружеству для активного развития. Наибольшая эффективность среди всех межгосударственных объединений на территории бывшего СССР у ОДКБ. Организация Договора о коллективной безопасности более мобильна, да и цели у нее вполне конкретные - борьба с терроризмом, что и привело к появлению антитеррористического центра и коллективных сил быстрого реагирования. Откровенно говоря, в случае появления реальных угроз национальной безопасности Казахстана именно ОДКБ может стать самым эффективным инструментом их нейтрализации. Здесь все понятно - гораздо легче объединяться против кого-то, чем за что-то. Проблема региональной безопасности волнует практически всех участников ОДКБ, некоторые из которых в свое время столкнулись с реальными угрозами терроризма и сепаратизма. В дальнейшем, по мере повышения уровня террористических рисков и роста наркотрафика, роль ОДКБ будет возрастать. Также ОДКБ усилит взаимодействия с ШОС. В отношении ЕврАзЭС следует отметить, что перспективы этой организации всецело зависят от России и Казахстана. Значительный минус ЕврАзЭС - в его составе слишком разношерстная компания, что осложняет интеграционные процессы. ЕврАзЭС с самого начала формировался по ошибочному принципу. В частности, была попытка создать единое экономическое таможенное пространство между разными по уровню экономического развития государствами СНГ. Поэтому организация не достигла серьезных результатов в этом направлении, и сейчас ее внутренняя структура претерпевает некоторые изменения. Сегодня в рамках ЕврАзЭС можно выделить интеграционное ядро - это Россия, Казахстан и Беларусь. Именно эти три государства договорились о создании Таможенного союза. Планируется, что Узбекистан, Кыргызстан и Таджикистан войдут в единое таможенное пространство к 2010 году, когда Таможенный союз заработает реально. Но, несмотря на призывы уложиться в план формирования Таможенного союза до 2010 года, у участников нового союза еще много противоречий. В частности, Казахстан и Беларусь были недовольны распределением голосов в наднациональном органе Таможенного союза. Они также потребовали рассмотреть концепцию формирования единого энергетического и транспортного пространства. Против этого выступает Россия, которая никого не хочет пускать в эти сферы. Если противоречия продолжатся, Таможенный союз может не дожить до завершающей стадии. Неплохие перспективы у ШОС. Сейчас Шанхайская организация сотрудничества активно трансформируется из политического объединения в экономическое. С определенной уверенностью могу сказать, что в будущем ШОС станет главным инструментом экономического проникновения Китая в Центральную Азию. Жизнеспособность ШОС будет зависеть от реализации идеи экономической кооперации ее членов, о чем, в частности, говорит создание Фонда развития ШОС и Центра делового сотрудничества. По мнению Пекина, у ШОС должно быть «два колеса»: «безопасность» и «экономическая кооперация». Скорее всего, здесь имеется в виду более интенсивная инвестиционная активность России и Китая в Центральной Азии. Более того, называются даже примерные сроки появления единого экономического пространства в рамках ШОС. В частности, китайский эксперт Чжан Дэгуан говорил о ближайших двадцати годах, в течение которых страны ШОС создадут условия для свободного перемещения товаров, капиталов, технологий и услуг. Как ни печально, но на данный момент мы не можем быть равноправными партнерами с Китаем. К тому же для Поднебесной государства Центральной Азии больше являются новыми источниками энергетических ресурсов, что вряд ли сходится с намерением того же Казахстана вырваться из статуса «сырьевого придатка». Что касается ГУАМ, то на фоне других региональных структур туда в основном вошли государства, которые при своей антироссийской настроенности все-таки очень сильно зависят от России в экономическом и энергетическом плане. Исключение составляет Азербайджан, который остался в ГУАМ скорее по инерции и вряд ли поддерживает тезисы Виктора Ющенко и Михаила Саакашвили о том, что Россия представляет серьезную угрозу для остальных постсоветских государств. Даже несмотря на армянский фактор в российской внешней политике, Баку осознает, что от сотрудничества с Москвой больше плюсов, чем минусов, тем более что Азербайджан в энергетической сфере может говорить с Россией на равных, не превращаясь в просителя. В свою очередь Тбилиси, Киев и Кишинев крайне заинтересованы в партнерских отношениях именно с Азербайджаном, который, по их мнению, является одной из энергетических альтернатив России. К тому же Грузия и Азербайджан уже связаны нефтепроводом Баку-Тбилиси-Джейхан. Но, как показывает опыт других региональных структур, ни одна из них не может быть жизнеспособной только за счет политических проектов без серьезного экономического наполнения. - Как взаимодействуют между собой вышеперечисленные объединения? Можно ли говорить, что хотя бы в отдельных случаях межкоалиционное сотрудничество является эффективным и нацелено на будущее? - На постсоветском пространстве отдельные межгосударственные трения постепенно эволюционировали в конкуренцию между различными региональными структурами. Условно эти структуры можно разделить на две категории: «прозападники» и «почвенники». К первым относится ГУАМ, который «похудел» за счет выхода оттуда Узбекистана, ко вторым - СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ и ШОС, которые достаточно негативно воспринимают теорию «либеральной революции». И те, и другие в той или иной степени пытаются занять свою геополитическую и геоэкономическую нишу. Кстати, недавно на неформальном саммите СНГ в Санкт-Петербурге президент Узбекистана предложил объединить ОДКБ и ЕврАзЭС в единую структуру. В качестве аргумента он привел успешное взаимодействие ОДКБ и ШОС, которые в октябре 2007 года подписали меморандум о сотрудничестве. Однако слияние ЕврАзЭС и ОДКБ маловероятно - несмотря на то, что состав государств, входящих в эти организации, действительно близок, вопросы, решаемые в рамках ЕврАзЭС и ОДКБ, значительно отличаются. ЕврАзЭС больше занимается социально-экономическими вопросами, а ОДКБ - военно-политическими. При этом инициатива Ташкента выглядит несколько странной с учетом того, что роль самого Узбекистана в обеих организациях не очень активная. - Как вы считаете, приход на пост президента РФ Дмитрия Медведева что-то изменит в работе региональных организаций? - Медведев получил в наследство от Путина преемственность не только во внутренней, но и во внешней политике. Это значит, что прежние внешнеполитические приоритеты России сильно не изменятся, в том числе по отношению к постсоветским региональным объединениям. Стоит также отметить, что помимо ЕврАзЭС определенную ставку Россия делает на ОДКБ и СНГ. Несмотря на то, что Москва и Астана, понимая аморфность СНГ, более глубокие надежды возлагают все-таки на ЕврАзЭС, в любом случае ни Казахстан, ни Россия не собираются быть могильщиками Содружества, которое, повторюсь, может играть роль диалоговой площадки практически для всех постсоветских государств.
Константин Ким
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |