Помимо вышеперечисленных статей существуют также статьи 355 «Неуважение к суду» (оскорбление участников судебного разбирательства); статья 372 «Оскорбление военнослужащего».
Вопрос об исключении из Уголовного кодекса статьи 355 УК остро ставиться, на мой взгляд, не может, так как речь идет о действиях, совершаемых в процессе судебного разбирательства и, соответственно, говорить о трудности доказывания не приходится, так как все сказанное в судебном процессе протоколируется.
Относительно оскорбления представителя власти нужно отметить, что мнения также различны и неоднозначны. Одни считают, что статью об оскорблении Президента и об оскорблении представителя власти следует объединить и установить единую уголовную ответственность.
Исключить из Уголовного кодекса статью об оскорблении военнослужащего и передать ее в сферу гражданского права также невозможно, так как воинская служба и ее правовое регулирование - сфера специфическая и регулируется особыми нормами права - инструкциями, воинскими уставами, законом о воинской службе и т.д. Поэтому мы пришли к выводу, что уголовная ответственность за оскорбление военнослужащего должна оставаться.
Вместе с тем, следует отметить, что в РТ защита чести и достоинства личности осуществляется не только нормами уголовного законодательства, но и Гражданским и Административным кодексами РТ.
В Таджикистане дела о защите чести и достоинстве рассматриваются судом в соответствии со статьей 172 (Защита личных нематериальных прав), статей 174 Гражданского кодекса РТ (Защита чести, достоинства и деловой репутации), а также по статьям 1115 (Возмещение морального вреда); 1116 (Размер возмещения морального вреда) ГК РТ.
Общее правило о защите чести, достоинстве и деловой репутации закреплено в ч. 1 ст. 174 Гражданского кодекса Республики Таджикистан. Согласно п. 1 названной статьи, гражданин вправе требовать по суду опровержения сведений, порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. По данной статье допускается также зашита чести и достоинства гражданина и после его смерти со стороны заинтересованных лиц.
Статья 174 Гражданского кодекса Республики Таджикистан устанавливает специальный порядок опровержения порочащих сведений, которые были распространены в средствах массовой информации. Опровержение должно последовать в тех же средствах массовой информации. Закон Республики Таджикистан «О печати и других средствах массовой информации» также предусматривает право на опровержение порочащих сведений, затрагивающих честь, достоинство граждан и их деловую репутацию. Гражданин или организация могут предоставлять свой текст для опровержения.
В соответствии со статьей 171 Гражданского кодекса Республики Таджикистан в случае причинения гражданину морального вреда действиями, нарушающими его честь и достоинство, он вправе обратиться в суд с иском о взыскании денежной компенсации указанного вреда.
Честь и достоинство являются интересами и правами лиц, которые могут быть полностью защищены посредством применения норм гражданского права, без необходимости установления уголовных санкций.
Когда речь идет о клевете, в конфликт вступают 2 личных интереса: заинтересованность одного лица в том, чтобы защитить свою репутацию, и заинтересованность второго лица - опубликовать и проинформировать общество. В решение данного конфликта уголовная юстиция не должна вмешиваться. Способы разрешения являются исключительно гражданскими, так как вред можно нанести только личным интересам, а не обществу в целом.
Что касается Кодекса об административных правонарушениях, принятого в конце декабря 2008 года, то его специфическими видами в области диффамации являются:
статья 83 «Распространение ложных сведений о кандидате»;
статья 70 «Непредставление возможности опровержения или иное разъяснение в защиту чести достоинства и деловой репутации».
Анализируя ранее действующее уголовное законодательство и сопоставляя его с действующими в настоящее время Уголовным и Гражданским кодексами и Кодексом об административных правонарушениях РТ, а также принимая во внимание сложившееся мнение, высказанное в ходе проведенных в Республике Таджикистан конференций по декриминализации клеветы, приходим к следующему выводу о том, что законодательство Республики Таджикистан нуждается в его совершенствовании, поскольку уголовные санкции являются достаточно жесткими для пресечения возможных злоупотреблений свободой слова. К тому же диспозиция статьи 174 ГК РТ позволяет рассмотрение института защиты чести и достоинства в порядке гражданского судопроизводства. Что касается части 3 статьи 135 (клевета) УК РТ - клевета, связанная с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, то, по нашему мнению, следует ею дополнить статью 174 ГК РТ.
Обзор судебной практики международных и национальных судов, связанной с ограничением свободы выражения в целях защиты чести, достоинства и деловой репутации
Боев Бойко,
юрист «Артикль 19» (Лондон, Великобритания)
Обзор судебной практики международных судов
Прежде всего, я хотел бы показать вам публикацию, которую подготовила моя организация несколько лет назад. Это довольно объемная по содержанию книга, посвященная свободе выражения. Она написана специально для стран Центральной Азии. Мы ее назвали «карманной» книгой, так как она предназначена, прежде всего, для журналистов как некое настольное пособие, которое всегда в нужный момент окажется под рукой. В ней содержится информация о различных судебных делах, но она написана не для юристов, и потому многие могут увидеть в ней действительно практическое пособие без особого сложного юридического языка. Вы можете ознакомиться с русской версией этого пособия на нашем официальном сайте (http://www.article 19.org/pdfs/ tools/central-asian-pocketbook-ru.pdf).
Позвольте немного рассказать об особенностях законодательства Болгарии в рассматриваемой сфере. В 1992 году Болгария признала для себя обязательность Европейской конвенции о правах человека, что, естественно, позволило гражданам Болгарии подавать иски в Европейский суд по правам человека.
Чуть раньше я уже затрагивал проблему баланса между свободой выражения и правом на защиту чести и достоинства. Многие ныне действующие стандарты появились именно благодаря практике деятельности Европейского суда по правам человека. Сегодня мы много и правильно говорили о том, как совершенствовать законодательство наших стран и решить вопрос о возможной декриминализации диффамации. Могу предположить, что ситуация, аналогичная ситуации в ваших странах, могла бы быть и в Болгарии, если бы не европейская система защиты прав человека. Поэтому практика и конкретные решения Европейского суда по правам человека учтены и учитываются как в законодательстве, так и в правоприменительной деятельности. В процессах в местных судах Болгарии юристы и адвокаты очень часто ссылаются на конкретные дела Европейского суда. Это, таким образом, обязывает болгарских юристов (судей, адвокатов и прокуроров), помимо болгарского законодательства, хорошо знать и оперировать европейским правом. Это также непосредственно способствовало укреплению свободы слова и развитию болгарского законодательства в области СМИ в соответствии с международными и европейскими стандартами в этой области. Это не столько изменение менталитета и решение проблемы за счет дискуссий и обсуждений, а сколько благодаря учету, признанию и применению этих международных и европейских стандартов.
Сегодня я также хотел бы несколько подробно остановиться на вопросе о публичных интересах в суде. Прежде замечу, что очень важно определить, имеются ли какие-либо очевидные интересы той или иной стороны в судебном процессе. Когда присутствует очевидный интерес, то баланс идет в сторону свободы выражения. В этом смысле представители государственных органов должны быть более терпимыми к критике. Поэтому, если имеет процесс с участием таких лиц, то крен должен делаться именно в сторону свободы выражения.
Имеют ли право государственные компании и политические партии подавать иски о диффамации? Понятно, что это зависит от национального законодательства отдельно взятой страны. В то же время, упомянутые мною принципы в случае их применения судами, в связи с исками таких компаний или партий, будут способствовать тому, что большую роль будет играть свобода выражения, нежели репутация.
Первое судебное дело, которое я хотел бы упомянуть, - это дело Линген против Австрии. Это дело касалось журналиста, использовавшего слова, воспринятые оскорбительными бывшим канцлером Австрии. Как указал Европейский суд по правам человека в своем решении по данному делу, представители власти должны быть более терпимыми к критике, и в этом деле этот политик как раз должен быть более толерантным к критике в свой адрес, так как предмет обсуждения статьи имел общественную значимость.
А как поступать в случаях с должностными лицами более низкого ранга или обычными полицейскими? Чиновники низшего звена, как правило, должны быть более толерантны к критике, чем обычные граждане, но менее, чем члены правительства и общественные деятели.
Шевченко Тарас,
директор Института медиа права (Киев, Украина)
Обзор судебной практики Украины
Я хотел бы сегодня более подробно остановиться на практике украинских судов по делам о диффамации. Первое дело - это дело Ахметова против обозревателя. Украинский депутат, бизнесмен, собственник футбольного клуба «Шахтер», одним словом, самый богатый украинец подал в суд в Лондоне на один украинский интернет-сайт. Украинское законодательство слишком либерально и слишком сильно защищает свободу слова, и есть возможность судиться в Лондоне. Как известно, британское законодательство по диффамации очень сильно защищает истца и гарантирует возможность отсудить большую сумму, в целом гарантирует истцу выиграть дело. Некоторые обозреватели и журналисты полагают, что в Лондон можно не ездить и не обращать внимания на повестки и вызовы, как они обычно реагируют на вызовы в украинские суды. В конечном итоге журналисты из-за изначально несколько несерьезного отношения к этому процессу проиграли его, даже не удосужившись письменно подать свои замечания.
Суть статей сводилась к описанию «сомнительного» прошлого Ахметова и «сомнительного» происхождения его капитала. На что Ахметов публично заявил: «Я самый богатый украинец, и вы все знаете, насколько у нас коррумпированы суды. Поэтому, если я подам в украинский суд, вы же все не поверите, что я честно выиграл. Поэтому я буду судиться в Лондоне, и тогда меня никто не сможет обвинить в том, что я подкупил британских судей». Таким образом, его позиция с точки зрения пиара была довольно четкая.
Таким образом, первый процесс 2008 года в Лондоне против представителей украинских СМИ был проигран, и взысканный моральный вред по решению лондонского суда составил около 100 тыс. фунтов стергингов. Другой вопрос, что получение Ахметовым этой суммы - вопрос нереальный, так как исполнить решение лондонского суда в Украине практически невозможно. Если бы у проигравшей стороны была бы какая-нибудь собственность в Англии, на которую можно было бы возложить арест, и в случае невыплаты проигравшей стороны причитаемой суммы эта собственность пошла бы в счет погашения указанной суммы. И, конечно же, сам Ахметов особо не переживал по этому поводу, так как особо в этих деньгах по понятным причинам не нуждался. Главное, что он добился посредством этого процесса, - он создал прецедент, тем самым доказав как бы свою честность и порядочность.
Еще одно дело на сумму 10 тыс. долларов рассматривалось украинским судом в 2005 году. В том же году по этому делу было вынесено решение. Следующими были цитаты, которые не понравились губернатору - главе облгосадминистрации Ровенской области (расположена недалеко от Киева). Во-первых, само название статьи - «Бабай под ровенским соусом». В украинском языке «бабай» означает что-то абстрактное, что-то страшное, чем пугают детей. Кроме всего, в статье писалось, что если маленьких детей пугают бабаем, то значительную часть населения Ровенщины пугают политиком и народным депутатом Василием Червонием. На момент публикации статьи он еще не был губернатором, а стал им после того, как Ющенко стал Президентом. Вторая цитата была о том, что его боятся лишний раз упоминать плохим словом в газете. Он судился со СМИ и настаивал на том, что подобного рода высказывания являются недостоверными, они порочат его честь и достоинство и влияют на его здоровье и самочувствие.
Одна из тактических побед заключалась в том, что удалось перенести рассмотрение из суда Ровного, куда он подал иск, в другую область, а именно в Волынскую область. На этом настаивали адвокаты, так как понимали, что в Ровно соблюсти независимость суда и добиться справедливого решения будет невозможно. Дело было выиграно журналистами, которые доходчиво объяснили, почему в своих материалах они говорили о запугиваниях со стороны губернатора и довели до суда информацию о том, что к тому моменту указанный политик уже подал иски в суд на СМИ на сумму 3 млн. гривень. То есть в общем порядке было около 10 исков, и все были на довольно большие суммы по украинским меркам. Именно это и стало важным доводом в суде, подтверждавшим высказывания журналистов об этом политике. Позвольте мне привести буквально пару строк из того решения суда по вышеуказанному процессу, так как именно эти строки как нельзя кстати отвечают лучшим стандартам свободы слова: «Автор изложил свои критические мысли и суждения об истце, который является политиком и публичным лицом, поэтому должен быть более подвержен оценочным суждениям в свой адрес». Также была ссылка на постановление Европейского суда следующего характера: «Критическая оценка фактов или изъянов, мыслей или мнения, критические рецензии, особенно о публичных деятелях, не могут быть основанием для удовлетворения требований о компенсации морального вреда». На этих основаниях и со ссылками на международные нормы Волынский суд отказал Червонию в иске против газеты. Это было решение суда первой инстанции, которое он решил не обжаловать.
В отношении Европейского суда: для нас механизм защиты прав человека, предоставляемый Европейским судом по правам человека, очень важен и очень эффективен. Так, журналистом были написаны статьи о нескольких кандидатах, и в частности в отношении одного из таких кандидатов журналистом были использованы слова, которые украинским судом были признаны диффамацией. Это дело впоследствии было объединено уже в Европейском суде в единое рассмотрение с делом, касающимся другого кандидата в Президенты от коммунистической партии П. Симоненко. Идея заключалась в том, что главным оппонентом Кучмы был лидер социалистов Мороз, и Кучме нужно было, чтобы «левые» ни в коем случае не объединились, так как Мороз легко обошел бы Кучму. Таким образом, украинский суд пояснил, что сравнение истца с воробушком равносильно оскорблению. Мораль была такова, что не всяк тот враг, кто тебя «обгадил», и не всяк тот друг, кто тебя из этого «дерьма» вытащил. Конечно же, Симоненко такое сравнение не понравилось, и украинский процесс Симоненко успешно выиграл, но журналисты подали иск в Европейский суд, который встал на сторону газеты, признал решение украинского суда несправедливым и заставил государство заплатить в пользу газеты 30 тыс. долларов США
Говоря о последнем деле, хочу особо отметить одну особенность о том, что в Украине очень много хороших положений записано не на уровне законов, а на уровне постановлений Пленума Верховного Суда Украины. Самое последнее постановление Пленума Верховного Суда Украины от февраля 2009 года, которое касается публичных фигур, не упоминаемых в законе, но это не мешает судам применять такой термин. Так, согласно определению Верховного Суда, «публичная фигура» - это лицо, занимающее государственную должность или пользующееся государственными ресурсами, играет определенную роль в общественной жизни. Также в этом постановлении был разрешен один из конфликтных вопросов, который является спорным не только для Украины, но и для некоторых других стран, в частности для Азербайджана.
А именно: очень часто истцы требуют в судебном порядке (и суды поддерживают их), чтобы ответчик публично извинился. Верховный Суд четко разъяснил, что суд не может требовать извинения, таким образом, логика Верховного Суда была в том, что суд не вправе заставлять ответчика извиняться перед истцом в той или иной форме, поскольку принудительное извинение как форма судебной защиты прав человека, чести, достоинства и деловой репутации не предусмотрена в статьях 16, 277 Гражданского кодекса Украины. Хотя также было при этом указано, что если извинение стороны является частью мирового соглашения, которое утверждается судом, то это не нарушает закон. Если сторона добровольно хочет извиниться, а другая сторона готова принять это извинение и снять свои требования, то суд может такое мировое соглашение удовлетворить.
Монахов Виктор,
старший научный сотрудник сектора информационного права ИГП РАН,
советник юстиции 1-го класса (Москва, Россия)
Российская судебная практика защиты нематериальных благ
Как и в Украине, в России также имеется тенденция обращения с исками по защите чести и достоинства богатых российских граждан в Высокий лондонский суд. Лондон по праву держит высокое звание мировой столицы защиты чести и достоинства. Но пусть это беспокоит наших богачей и их адвокатов. Нас же с вами должен больше занимать вопрос о том, что нам в своих странах надлежит предпринять, чтобы решения зарубежных и международных судов сделать полезными не только для чьего-то личного, но и для блага общего или общественного.
Понятно, что государства ЦА не имеют такого эффективного рычага, который имеют Украина и Россия, а именно европейского механизма защиты прав человека - так называемого «страсбургского правосудия». Речь, как вы понимаете, о Европейском суде по правам человека.
Этот весомый рычаг воздействий на нашу правовую действительность мы приобрели юридическим фактом вхождения России 5 мая 1998 г. в европейское судебно-правовое пространство. Именно с этого майского дня, памятного старшим поколениям журналистов во всех странах СНГ в качестве дня советской печати (каприз истории или историческое знамение?!), граждане России приобрели право и реальную возможность защищать свои права и законные интересы в Европейском суде по правам человека.
Подчеркну, что это право, в отличие от многих других, - отнюдь не мертвое, остающееся лишь на бумаге. Напротив, оно активно и целеустремленно вошло в жизнь, и год от года, все лучше и лучше становясь на ноги, набирает темпы своей реализации. Настолько быстро, что уже в 2005 г. россияне обошли своих основных конкурентов по количеству исков, поданных в Страсбургский суд, - поляков.
Вполне естественно, что первые «поколения» исков россиян в Страсбург касались в основном благ материальных: люди жаловались на многочисленные и многообразные невыплаты или недоплаты, условия содержания под стражей и т.п.
Но уже в 2005 г. дошла очередь и до благ нематериальных — личных неимущественных прав на честь и доброе имя, деловую репутацию, прав на информацию в качестве объекта публично-правовых и\или частно-правовых правоотношений. Соответственно, после активно «освоенных» россиянами статей 2, 3, 5, 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, наступил черед «освоения» норм статьи 10-й Конвенции - самой яркой информационно-правовой звезды на европейском правовом небосклоне.
Первая российская ласточка по этой статье, одолевшая все этапы нелегкого пути поиска страсбургского правосудия и добившаяся положительного результата, вылетела из Ульяновска.
21 июля 2005 г. Европейский суд по правам человека принял постановление по делу «Гринберг против России», рассмотрев жалобу, с которой житель Ульяновска И.П. Гринберг 23 июня 2003 г. обратился в Европейский суд.4
На сайте Московского института проблем информационного права каждый желающий может познакомиться с размещенным там и переведенным на русский решением Европейского суда 2006 г. о приемлемости жалобы «Романенко и другие против России».
Текст данного решения говорит сам за себя и особых комментариев не требует. Вместе с тем позволю себе обратить внимание всех присутствующих на одну принципиально важную деталь этого решения, а именно - использование в нем инновационного для российской судебно-правовой практики юридического средства, предоставившего россиянам возможность выйти на новый, европейский уровень правозащиты не просто частных интересов конкретных лиц, обратившихся в Европейский суд, но и общественного интереса россиян в развитии в нашей стране свободы выражения и свободы массовой информации.
Речь - о правовом институте официального участия в рассмотрении судебного спора третьей стороны в качестве так называемого amicus curiae. Данный институт известен человечеству еще со времен римского преторского права и в переводе с латыни означает «друзей суда», которые представляют суду информацию в форме amicus brief по вопросам права, вызывающим у суда интерес.
Думается, что ближайшим «родственником» правового института amicus curiae в действующей правовой системе России является институт так называемых процессуальных истцов, закрепленный ст.ст. 4 и 46 ГПК РФ. Статусом процессуальных истцов у нас обладают субъекты, которые имеют право в случаях, прямо предусмотренных законом, обращаться в суд от своего имени в защиту прав, свобод и законных интересов другого лица, неопределенного круга лиц или в защиту интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований.
Не являясь стороной по делу, но имея статус «лиц, участвующих в деле», они пользуются всеми процессуальными правами истца, кроме права на заключение мирового соглашения. Указанные процессуальные истцы освобождены от обязанности по уплате судебных расходов, к ним не может быть предъявлен встречный иск.
Развитые формы реализации судебно-правового института amicus curiae имеются в современной правовой системе США, многих стран Европы, но доселе не получали сколь-нибудь значимого применения в юрисдикциях нашего Отечества. Вместе с тем посредством механизма, предусмотренного ч. 4 ст. 15 Конституции России, этот институт получил «прописку» и в России и уже достаточно давно является «составной частью ее правовой системы». Дело в том, что правовые нормы, закрепляющие международно-правовую легитимацию этого правового института, содержатся в статье 36 § 2 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и в правиле 44 § 2 Регламента Европейского суда по правам человека - документах, ратифицированных Россией, как я уже отметил, в марте 1998 года.
В рамках дела «Романенко и другие против России» «друзьями» Европейского суда выступила уже достаточно известная международная организация «Правовая инициатива» (Open society Justice Initiative, OSJI) в компании с уже упомянутым здесь Институтом проблем информационного права под руководством А.Г. Рихтера.
Подготовленные в июле 2005 г. сотрудниками этих неправительственных, некоммерческих организаций письменные замечания - amicus brief - о правовых принципах, подлежащих применению в деле «Романенко и другие против России», цитируемые в публикуемом решении суда, сыграли весомую и позитивную роль в формировании конечного вывода судей Европейского суда по правам человека о приемлемости жалобы Т. Романенко и ее коллег для рассмотрения Европейским Судом.
Уверен, что существуют хорошие перспективы удачного привития черенков этой новой для нас формы правозащиты общественного интереса в свободе выражения мнений, как, впрочем, применительно и к иным объектам защиты, в древо российской правовой системы. Об этом говорит уже тот факт, что вышеуказанные некоммерческие организации, получившие летом 2005, применительно к участию в рассмотрении жалоб россиян по ст. 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, официальное признание в качестве друзей Европейского суда по правам человека обрели этот статус отнюдь не первыми.
Пальма первенства в адаптации правового института amicus curiae к условиям российской правовой системы принадлежит двум другим российским некоммерческим организациям - известному и авторитетному «Фонду защиты гласности» (ФЗГ), возглавляемому А. К. Симоновым, и более молодой структуре российского юридического сообщества - Центру «Юристы за конституционные права и свободы» (ЮРИКС), чьи сотрудники, специализируясь на оказании правовой помощи гражданам и общественным объединениям по делам, связанным с нарушением прав, закрепленных в Конституции РФ и Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, нарабатывают технологию правовых действий по защите общественных интересов, активно участвуя тем самым в формировании отечественного механизма судебной защиты такого актуального в период модернизации российского общества и государства права, как права «общественных интересов».
24 февраля 2005 г. эти две российские неправительственные организации обратились и вскоре получили согласие Европейского суда на подготовку amicus brief по двум делам российских журналистов, давно находящихся в сфере интересов ФЗГ, а в мае и июне 2004 признанных приемлемыми для рассмотрения Европейским судом.
С подготовленными ЮРИКС И ФЗГ в марте 2005 amicus brief по делам «Филатенко против России» (№ 73219/01) и «Дюльдин и Кислов против России» (№ 25968/02) можно познакомиться на сайте ЮРИКСа.5
Что касается вашего покорного слуги, то у меня также имеется успешный опыт ведения дел по защите прав российских журналистов в этом суде. Четыре дела с моим участием уже выиграны, а сейчас в производстве суда находится еще два «моих» дела, их героями так же являются журналисты.
Одно из уже завершенных дел связано с Пензой. Летом 2000 г. координационный совет пензенского областного объединения избирателей «Гражданское единство» принял на собрании проект обращения, озаглавленного «Информационное обеспечение реформ Президента В.В. Путина в Пензенской области». Затем он был обсужден за «круглым столом» с участием главных редакторов местных газет и журналистов. Проект был дополнен и переработан. Обсуждение завершилось утверждением обращения координационного совета пензенского областного объединения избирателей «Гражданское единство» и руководителей независимых средств массовой информации к Президенту Российской Федерации, Совету безопасности Российской Федерации, Союзу журналистов России, полномочному представителю Президента в Приволжском федеральном округе и Министру печати и информации Российской Федерации. Обращение было подписано несколькими общественными деятелями Пензы и четырьмя главными редакторами местных СМИ. Поскольку письмо было открытым, несколько газет его опубликовало.
Вот несколько цитат из этого Обращения, чтобы вам стала ясна фабула этого спора пензенской власти и тамошних СМИ:
«За «круглым столом» нас собрала общая тревога за судьбу президентских реформ в Пензенской области. Пензенская область постепенно превращается в частный холдинг, контролируемый губернатором В. Бочкаревым и его ближайшим окружением ...
Сегодня все мы (СМИ) неугодны областной власти, поскольку открыто выражаем несогласие с корыстной и разрушительной политикой губернатора и его команды, публикуем разоблачительные материалы о коррупционерах и должностных махинаторах...».
«Опять, как и в начале 1991 года, когда партийные бонзы чувствовали скорую отставку, областная власть начала гонения на независимую прессу. Журналистов подвергают угрозам, избиениям, наши издания запрещают печатать и распространять в регионе...».
Как ответ на это Обращение два или три министра из областного правительства подали иски к подписантам этого Обращения о защите своей чести, достоинства и деловой репутации. В режиме областного правосудия, естественно, чиновники выиграли этот процесс... А одна из газет «успешно» обанкротилась в результате этого судебного процесса. И тогда всем нам известный господин А.К. Симонов (Фонд защиты гласности) публично съязвил по этому поводу, написав в «Новой газете», что почему так мало членов областного правительства подали иски о защите своей чести и достоинства, тогда как высокопоставленных чиновников в правительстве Бочкарева примерно около 30 человек. Фишка язвительности заключалась в том, что, мол, получается так: у остальных честь и достоинство как бы отсутствуют?! И в результате буквально на следующий день оставшиеся и задетые такой язвительностью чиновники областного правительства тоже подали иски в суд. Соответственно, цена иска, цена вопроса для журналистов резко возросла.
При этом в Европейский суд пошли защищать свои интересы отнюдь не все те, кому пришлось платить по счетам чиновников, и в итоге в процессе рассмотрения дела в Европейском суде осталось всего два заявителя. И дело по их фамилиям называется: Дюльдин и Кислов (Dyuldin and Kislov) против Российской Федерации (жалоба № 25968/02). Желающие по этим признакам могут его найти, в том числе и в Интернете, и поподробней познакомиться.
Таким образом, российская судебная практика защиты нематериальных благ в XXI веке складывается под очень сильным воздействием практики европейской. Лично для нас позитивным выглядит то положение, когда уже более ста судебных присутствий, даже районного уровня, в областях и регионах России (мы даже специально коллекционируем эти судебные решения) в своих судебных актах ссылаются на решения Европейского суда по правам человека. И мы полагаем, что к такому положительному результату привела и непосредственно наша правозащитная деятельность, деятельность различных институций российского гражданского общества, в том числе журналистских профессиональных союзов.
При всем этом европейском влиянии российский журналист от своих исторических корней не отрывается. Всеволод Богданов - руководитель российского Союза журналистов как-то выдал такую фразу, которая сразу же стала крылатой: «Российский журналист - он такой, он и деньги возьмет и правду напишет»!
Завершить это свое выступление я хотел бы ссылками на несколько важных документов наших высших судов, которые определенным образом можно использовать и вам. Представляется, что наш российский опыт для ваших судов может сыграть определенную положительную роль. Во-первых, речь идет о ПОСТАНОВЛЕНИИ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ от 20 декабря 1994 г. № 10 «НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ПРИМЕНЕНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О КОМПЕНСАЦИИ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА» (в ред. постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 25.10.96 № 10, от 15.01.98 № 1, от 06.02.2007 № 6). Во-вторых, постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года (№3) «О судебной практике по защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц». Необычный характер второго постановления заключается в том, что в его разработке принимали участие не только представители Верховного Суда, но и многие юристы-медийщики в качестве представителей российского гражданского общества. Уверен, что такой диалог и такое сотрудничество между официальными властями и гражданским обществом был бы полезен и в Казахстане, и в других странах ЦА.
И еще один полезный и важный документ порекомендую. Правда, он несколько ниже по своему рангу, нежели постановление Пленума Верховного Суда - это «Обзор практики рассмотрения судами Российской Федерации дел о защите чести, достоинства и деловой репутации, а также неприкосновенности частной жизни публичных лиц в области политики, искусства и спорта». Он был подготовлен Верховным Судом РФ совместно с верховными судами республик, краевыми, областными и соответствующими им судами. Представителями этих судов было проведено выборочное изучение дел о защите чести и достоинства, деловой репутации, а также неприкосновенности частной жизни публичных лиц, рассмотренных судами России в период с 2004 по 2006 годы.
Есть еще один жанр документов, которые мы в России применяем в ходе судебной практики защиты нематериальных благ. Это те или иные документы (постановления или определения) Конституционного суда России. В этом ряду, как пример, могу назвать популярное у нас ОПРЕДЕЛЕНИЕ КС РФ от 4 декабря 2003 г. № 508-О «ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА ШЛАФМАНА ВЛАДИМИРА АРКАДЬЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПУНКТОМ 7 СТАТЬИ 152 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ».
________________________________
4 С этим и многими другими Постановлениями Европейского суда по ст. 10 Конвенции можно ознакомиться на сайте Института проблем информационного права по адресу: http://www.medialaw.ru/article10/index.htm
5 www.jurix.ru
Красильникова Ганна,
юрист Международного фонда защиты свободы слова «Адиль соз» (Алматы, Казахстан)
Практика рассмотрения уголовных и гражданских дел по диффамации против журналистов в Казахстане
В фонде защиты свободы слова «Адил соз» мы отслеживаем и ведем статистику всех дел, которые инициируются против журналистов и СМИ. Эта статистика показывает, что основной группой обращающихся за защитой чести и достоинства как в гражданском, так и в уголовном порядке являются государственные служащие. Вторая группа заявителей - это представители бизнеса и юридические лица разного статуса. И третью группу заявителей составляют обычные граждане.
Суды в отношении граждан проходят довольно просто и логично, так как не заявляются большие суммы компенсации морального вреда, не выясняются какие-либо политические и бизнес-интересы. Тем не менее, есть, на мой взгляд, очень интересные дела, когда гражданами заявляются иски о защите чести и достоинства целого народа. К примеру, у нас в Казахстане против «АиФ-Казахстан» был подан иск одним гражданином, который был унижен и даже оскорблен тем, что поныне город Алматы упоминается в публикациях АиФа как «Алма-Ата». Таким образом, истец посчитал, что упоминание прежнего названия города оскорбило честь и достоинство народа. Этот иск был принят в производство, рассмотрен и был наложен запрет газете впредь употреблять старое название города на своих страницах. Причем суд не соотнес данное решение к другим изданиям или телеканалам, где нередко можно услышать старое название Алматы. Не учел суд и право авторов употреблять названия местности или города и др. исключительно в авторском видении своего произведения и т.д. Стало также модным взысканные суммы направлять на различные благотворительные цели. Особенно это демонстрируют либо видные государственные деятели, либо бизнес-представители, которые, в общем-то, не нуждаются в денежной компенсации морального вреда. А вот оказать благотворительность за чужой счет, и нередко связанную с разорением СМИ, пожалуйста.
Ограничений сумм компенсации морального вреда в Казахстане нет. В этой связи практикуется наложение арестов на имущество, которые фактически лишают возможности СМИ полноценно функционировать, либо это вообще приводит к прекращению деятельности такого СМИ. Обычно такая практика, хоть и частично обоснованная фактически на законе, применяется к так называемым независимым и оппозиционным СМИ. Конечно, это сказывается и на качестве судебных решений и правоприменительной практике. Самые выверенные и грамотные судебные решения мы получаем из дальних регионов Казахстана, где судьи не настолько политически зависимы и более самостоятельны в принятии решений.
