Однако, как установлено судом, спорная квартира была отчуждена ответчиком (В) помимо воли собственника. По завещанию от 24.03.2004 г. истец (С) является наследником собственника квартиры (E), умершей 04.10.2009 г., а в соответствии с положениями ч. 4 ст. 1072 и ч. 2 ст. 1072-1 ГК РК наследство признается принадлежащим истцу (C) со дня открытия наследства независимо от момента государственной регистрации прав истца на наследственное имущество. Следовательно, требование истца (C) о выселении ответчика (А) согласуются с нормой ч. 1 ст. 261 ГК РК, которой предусмотрено, что если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не должен был знать (добросовестный приобретатель), то собственник праве истребовать это имущество от приобретателя лишь в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо потащено у того или у другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли. Вместе с тем, действующие нормы ч. 2 ст. 189 и ч. 2 ст. 263 ГК РК предусматривают и защиту имущественных интересов добросовестного приобретателя. Во встречном иске ответчик (А) просит взыскать с истца затраты, понесенные им на неотделимое улучшение спорной квартиры. Представленные ответчиком (А) отчеты от 07.09.2010 г. приняты судом в качестве относимых и достоверных доказательств. По отчету от 02.03.2010 г. рыночная стоимость квартиры, с произведенным в ней ремонтом на 25.02.2010 г., составляет 5.801.200 тенге. Согласно отчета от 07.09.2010 г. расходы на ремонт квартиры (неотделимое улучшение) составили в сумме 2.100.335 тенге. Суд признал, что неотделимое улучшение, произведенное ответчиком (А) не превысило рыночную стоимость квартиры (2.100.335 тенге и 5.801.200 тенге), в связи с чем, его требование о возмещении понесенных затрат не противоречит норме ч. 2 ст. 263 ГК РК, согласно которой, добросовестный владелец имеет право требовать возмещения произведенных затрат на улучшение, но не свыше размера увеличения стоимости вещи. На основании изложенного, заявленные требования истца и встречное требование ответчика (А) суд находит обоснованными и подлежащими удовлетворению в полном объеме. На основании изложенного, суд решил: Исковые требования (С) к (В), (А) и Департаменту юстиции области о признании недействительными свидетельства о праве на наследство, регистрации права собственности, договора купли-продажи и выселении, и встречные исковые требования (А) к (С) о взыскании затрат - удовлетворить. Свидетельство о праве на наследство от 09.12.1998 г. на имя (В), регистрацию права собственности от 21.12.1998 г. за (В) на квартиру по адресу (Х) и договор купли-продажи квартиры по адресу (Х), заключенный 23.10.2009 г. между (В) и (А) - признать недействительными. Взыскать с (С) в пользу (А) затраты на ремонт квартиры в сумме 2.100.335 тенге (два миллиона сто тысяч триста тридцать пять). Из изложенных материалов судебного дела следует, что истом в отношении договора купли-продажи квартиры был подан иск о признании договора купли-продажи недействительным и возврате квартиры в фактическое владение истца путем выселения ответчика. Суд обосновано, признал с учетом обстоятельств дела недействительными свидетельство о праве на наследство на (В), регистрацию права собственности, договора купли-продажи и о выселение ответчика. В обосновании принятого решения в части признания сделки недействительной и выселении иска суд ссылается на п. 1 ст. 261 ГК РК, в которой предусмотрено, что если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не должен был знать (добросовестный приобретатель), то собственник праве истребовать это имущество от приобретателя лишь в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или у другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли. Изложенное свидетельствует о том, что судом как последствие признания недействительными свидетельства о праве на наследство и договора купли-продажи квартиры были применены последствия предъявления так называемого виндикационного иска об истребовании собственником своего имущества из чужого незаконного владения. При возврате имущества из незаконного владения на основании п. 1 ст. 261 ГК РК, применение п. 2 ст. 263 ГК РК о расчетах при возврате из незаконного владения является обоснованным. В частности, в указанной норме предусмотрено, что незаконный владелец вправе оставить за собой произведенные им улучшения, если они могут быть отделены без повреждения вещи. Если такое отделение улучшений невозможно, добросовестный владелец имеет право требовать возмещения произведенных затрат на улучшение, но не свыше размера увеличения стоимости вещи. Недобросовестный владелец такого права не имеет. Наряду с изложенным, в обосновании удовлетворения требований ответчика о возмещении затрат на ремонт квартиры суд сослался на п. 2 ст. 189 ГК РК, в котором предусмотрено, что если имущество правомерно находилось у третьих лиц, то понесенные ими расходы на содержание чужого имущества подлежат возмещению собственником, если иное не предусмотрено договором. Расходы по содержанию имущества не возмещаются лицу, обладавшему вещью недобросовестно и неправомерно (статья 263 настоящего Кодекса). Из изложенного следует, что в соответствии с п. 2 ст. 263 ГК РК речь идет о расчетах между добросовестным владельцем, незаконно владеющим чужим имуществом, в частности, о возмещении ему собственником произведенных затрат на неотделимые улучшения, но не свыше размера увеличения стоимости вещи. В отличие от изложенного, из п. 2 ст. 189 ГК РК, на который суд ссылается в обоснование решения об удовлетворении требования ответчика о возмещении затрат на ремонт квартиры, следует, что право на возмещение затрат на содержание имущества имеет лицо, которое правомерно владело чужим имуществом. Указанные положения, таким образом, устанавливают противоречивые положения и применяются в разных правоотношениях. Так, п. 2 ст. 189 ГК дает, во-первых, право лицу, правомерно владеющему чужим имуществом, и, во-вторых, право на возмещение затрат на содержание чужого имущества. Что касается, п. 2 ст. 263 ГК РК, то в нем речь идет о возмещении затрат, во-первых, добросовестному владельцу, незаконно владеющему чужим имуществом, и, во-вторых, затрат на неотделимые улучшения. Добросовестный владелец в концепции статей 261-263 ГК РК и лицо, правомерно владеющее чужим имуществом в соответствии с п. 2 ст. 189 ГК РК, это разные виды субъектов. Кроме того, затраты на содержание имущества и на его неотделимые улучшения являются разными видами затрат. В этой связи, считаем, что позиция суда в отношении добросовестности ответчика является противоречивой. Кроме того, считаем, что в решении суда не приводятся достаточные обоснования применения к указанным отношениям условия предъявления и удовлетворения виндикационного иска и последствий его удовлетворения. В частности, в основном аргументация суда связана с признанием договора купли-продажи квартиры недействительной. Последствия признания сделки недействительной предусмотрены в ст. 157 ГК РК. Так, согласно п. 3 указанной статьи при признании сделки недействительной каждая из сторон обязана возвратить другой стороне все полученное по сделке, а при невозможности возврата в натуре возместить стоимость в деньгах. В пункте 5 ст. 157 ГК РК предусмотрено, что при наличии умысла на достижение преступной цели лишь у одной из сторон все, полученное ею по сделке, подлежит возвращению другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей по сделке подлежит конфискации. С учетом обстоятельств дела, применение двусторонней реституции противоречило бы интересам истца, поскольку истец не является стороной договора купли-продажи. До признания недействительными свидетельства о праве на наследство и регистрации права собственности на ответчика (В), а также признания договора купли-продажи квартиры недействительной, мы считаем, что основания для предъявления и удовлетворения виндикационного иска отсутствуют, поскольку такой иск является способом защиты прав не владеющего собственника и предъявляется не владеющим собственником к владеющему не собственнику. В условиях введения регистрации прав на недвижимое имущество, имеющей правообразующее значение, до аннулирования в правовом кадастре записей о регистрации права собственности за ответчиками, сначала на (В), а затем на (А), достаточных оснований исходить из того, что истец (С) является не владеющим собственником, на наш взгляд, отсутствуют. Так, согласно п. 5 ст. 118 ГК РК государственная регистрация прав на недвижимость и сделок с ней является публичной. Орган, осуществляющий регистрацию, обязан предоставлять информацию о произведенной регистрации и зарегистрированных правах любому лицу. Исходя из приведенной нормы ГК РК, в которой закреплен принцип достоверной публичности правового кадастра, признавать не владеющим собственником наследника, право которого не зарегистрировано, при наличии записи о регистрации права собственности на третье лицо, которая не была аннулирована, на наш взгляд, неправомерно. В связи с изложенным, считаем, что предъявлению виндикационного иска должно предшествовать внесение записей о праве собственности истца на имущество и аннулирование записей о праве собственности на ответчиков. В последующем Апелляционная суде5ная коллегия постановлением от 6 декабря 2010 г. решение районного суда от 20 сентября 2010 года по настоящему делу в части удовлетворения встречного иска (А) о взыскании с истца (С) затрат на ремонт квартиры в сумме 2.100.335 тенге отменила и направила дела в этой части на новое судебное рассмотрение. Кассационная судебная коллегия постановлением от 26 января 2011 г. постановление апелляционной судебной коллегии от 6 декабря 2010 года по настоящему делу оставила без изменения, а кассационную жалобу ответчика (А) - без удовлетворения. 5. Отменяя решение суда и принимая новое решение об отказе в удовлетворении заявления недропользователя, коллегия (коллегия по гражданским делам Верховного Суда) сослалась на Закон от 24 октября 2007 года «О внесении изменений и дополнений в Закон «О недрах и недропользовании», статьей 2 которого, внесенные в статью 45-2 Закона «О недрах и недропользовании» изменения и дополнения распространяются и на ранее заключенные контракты[2]. В судебной практике при рассмотрении споров об оспаривании подрядчиками приказов компетентного органа о досрочном расторжении в одностороннем порядке контрактов на недропользование, возник вопрос о правомерности расторжения в одностороннем порядке контрактов, заключенных на основании лицензий в условиях лицензионно-контрактной системы, действовавшей до ее отмены в 1999 года, по основаниям и процедуре, установленным Законом о недрах и недропользовании от 27 января 1996 г. в редакции, действовавшей на момент расторжения контракта (далее - Закон о недрах 1996 г.). В настоящее время, в связи с введением в действие нового Закона «О недрах и недропользование» от 24 июня 2010 г. (далее - Закон о недрах 2010 г.) актуальность вопроса о процедуре прекращения в одностороннем порядке компетентным органом действия контракта на недропользование, заключенного в период существования лицензионно-контрактной системы, отмененного Законом от 11 августа 1999 года № 467-1 «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам недропользования и проведения нефтяных операций в Республике Казахстан», не утратила силу, поскольку новое законодательство по вопросам прекращения действия контракта на недропользование в одностороннем порядке компетентным органом устанавливает иные основания и процедуру. При этом Закон о недрах 2010 г. не учитывает специфику возникновения права недропользования на основании лицензии и контракта. По ряду дел суды первой инстанции признали оспариваемые подрядчиками приказы незаконными исключительно по процедурным основаниям, полагая, что поскольку в переходных и заключительных положениях Закона от 11 августа 1999 года № 467-1 «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам недропользования и проведения нефтяных операций в Республике Казахстан» установлено, что все ранее выданные лицензии по недропользованию сохраняют свое действие до момента истечения их срока действия. В отношении приостановления, отзыва, прекращения действия, а также признания лицензий недействительными, Закон «О недрах и недропользовании» применяется без учета вышеупомянутых изменений и дополнений. При этом суды констатировали факты ненадлежащего исполнения подрядчиками принятых обязательств, однако полагали, что расторжение договора в одностороннем порядке возможно лишь после решения вопроса уполномоченным органом по отзыву лицензии. На основании изложенного, было, в частности, удовлетворено заявление ТОО «Киякты» и обжалованный им приказ МЭМРа был признан частично недействительным. Судом первой инстанции был достоверно установлен факт длительного неисполнения товариществом контрактных обязательств по коммерческой добыче угля: при годовом объеме принятых обязательств на 2007 год - 60 тысяч тонн, по статотчету объем добычи составил - 0, то есть имело место 100% невыполнение договорных обязательств. При этом невыполнение рабочей программы носило системный характер - с 3-го квартала 1998 года по 2007 год, в этот период недропользователем не согласовывались планы развития горных работ с ТУ «Центрказнедра», что явилось основанием для приостановления и прекращения действия лицензии от 28.04.1994. По ходатайству недропользователя действие лицензии уполномоченным органом было возобновлено и решением экспертной комиссии от 25.09.2006 недропользователю разрешено перейти к этапу коммерческой добычи угля с обязанием внесения изменений в контракт в течение трех месяцев, что им также не было выполнено. Однако, по мнению суда первой инстанции, несмотря на неисполнение подрядчиком договорных обязательств, контракт мог быть расторгнут лишь с соблюдением процедур, установленных законодателем на день его заключения. При этом суд признал не подлежащими применению к спорным правоотношениям новелл, внесенных в статью 45-2 Закона. С аргументацией суда первой инстанции не согласилась коллегия по гражданским делам Верховного Суда, проверившая законность принятого решения в порядке апелляционного судопроизводства. Отменяя решение суда и принимая новое решение об отказе в удовлетворении заявления недропользователя, коллегия сослалась на Закон от 24 октября 2007 года «О внесении изменений и дополнений в Закон «О недрах и недропользовании», статьей 2 которого установлено, что внесенные в статью 45-2 Закона «О недрах и недропользовании» изменения и дополнения распространяются и на ранее заключенные контракты. Между тем, при рассмотрении таких споров, на наш взгляд, суды должны были учитывать, что статья 2 Закона от 24 октября 2007 года «О внесении изменений и дополнений в Закон «О недрах и недропользовании», установившей положение о применении статьи 45-2 Закона о недрах 1996 г. в редакции указанного Закона к ранее заключенным контрактам, может быть квалифицирована, с учетом конкретных обстоятельств рассматриваемого спора, как норма, ухудшающее положение недропользователя, в том числе иностранного инвестора. Более того, при определении оснований и порядка прекращения в одностороннем порядке действия Контракта, если указанный Контракт был заключен в условиях существования лицензионно-контрактной системы, необходимо учитывать, что право недропользования по таким контрактам возникало на основании лицензии и контракта. Соответственно, при применении к таким контрактам положений нового законодательства о прекращении действия контракта не ясно, какова юридическая судьба лицензии. Так, в п. 2 ст. 29 Указа Президента РК, имеющего силу Закона, от 28 июня 1995 года «О нефти» (далее - Указ о нефти) было предусмотрено, что Подрядчик и Компетентный орган могут прекратить действие Контракта только по основаниям и в порядке, предусмотренным Контрактом. Отзыв Лицензии влечет прекращение Контракта. В п. 1 ст. 24 Указа о нефти было установлено, что лицензионный орган вправе отозвать выданную Лицензию только в следующих случаях: 1) при отказе владельца Лицензии устранить причины, вызвавшие принятие решения о приостановлении действия Лицензии, либо при не устранении этих причин в установленный срок, достаточный для их устранения; 2) при установлении факта предоставления лицензионному органу заведомо ложной информации, оказавшей существенное влияние на его решение о предоставлении Лицензии данному субъекту; 3) при установлении в судебном порядке факта предоставления незаконных преимуществ претендентам или либерализации условий и снижения размера платежей в бюджет; 4) при непринятии Подрядчиком мер, предусмотренных статьей 38 настоящего Указа. В соответствии с п. 2 указанной статьиотзыв Лицензии влечет расторжение Контракта, заключенного на ее основе, взыскание с Лицензиата убытков, причиненных досрочным расторжением Контракта. При отмене лицензионно-контрактной системы в переходных и заключительных положениях Закона от 11 августа 1999 года № 467-1 «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам недропользования и проведения нефтяных операций в Республике Казахстан» было предусмотрено, что все ранее выданные лицензии по недропользованию сохраняют свое действие до момента истечения их срока действия. В отношении приостановления, отзыва, прекращения действия, а также признания лицензий недействительными, Закон «О недрах и недропользовании» применяется без учета вышеупомянутых изменений и дополнений. В соответствии с п. 4 ст. 129 Закона о недрах 2010 г. также предусмотрено, что лицензии, выданные, и контракты, заключенные до введения в действие настоящего Закона, а также все связанные с ними акты исполнительных органов Республики Казахстан сохраняют свое действие. В соответствии со ст. 72 Закона о недрах 2010 г. при прекращении действия контракта компетентным органом в одностороннем порядке не требуется приостановления действия контракта до его прекращения и не требуется также отзыва лицензии, на основании которой заключен Контракт. В этой связи, полагаем, что нельзя признать правомерным прекращение действия контракта на основании норм Законов о недрах, в редакциях, действовавших на момент расторжения контрактов, а отзыв лицензии на основании Указа о недрах (о нефти), в редакциях, действовавших на момент заключения Контракта. Анализ Закона (Указа) о недрах 1996 г., Закона (Указа) о нефти в различных редакциях, а также норм Закона о недрах 2010 г., показывает, что по основаниям и процедуре расторжения контракта на недропользование законодательство неоднократно подвергалось изменениям и дополнениям. В соответствии со ст. 57 Указа о нефти и в соответствии со ст. 71 Указа о недрах 1996 г. было предусмотрено, что Подрядчику гарантируется защита его прав в соответствии с законодательством Республики Казахстан. Изменение и дополнение законодательства, ухудшающие положение Подрядчика, не применяются к Лицензиям и Контрактам, выданным и заключенным до таких изменений и дополнений. После отмены лицензионно-контрактной системы такие гарантии были установлены применительно к контрактам. Так, согласно ст. 71 Закона о недрах 1996 г. недропользователю гарантируется защита его прав в соответствии с законодательством. Изменения и дополнения законодательства, ухудшающие положение недропользователя, не применяются к контрактам, заключенным до внесения данных изменений и дополнений. В случае, если Подрядчик, право недропользования которого возникло в период действия Закона об иностранных инвестициях 1994 г., имеет права иностранного инвестора, то согласно п. 1 ст. 6 указанного Закона в случае ухудшения положения иностранного инвестора, являющегося результатом изменений в законодательстве и (или) вступлением в силу и (или) изменением условий международных договоров, к иностранным инвестициям в течение 10 лет применяется законодательство, действовавшее в момент осуществления инвестиций, а по инвестициям, осуществляемым по долгосрочным (свыше 10 лет) контрактам с уполномоченными государством органами, - до окончания срока действия контракта, если контрактом не предусмотрено иное. Указанные гарантии не применяются в случаях, предусмотренных в п. 3 и 4 указанной статьи. В частности, эти гарантии не распространяются на изменения законодательства Республики Казахстан в области обеспечения обороноспособности, национальной безопасности, в сфере экологической безопасности и здравоохранения и нравственности. При изменении законодательства, ухудшающего положение иностранного инвестора в данных областях, иностранному инвестору должна быть выплачена незамедлительная адекватная и эффективная компенсация в валюте инвестирования либо в иностранной валюте, установленной соглашением иностранного инвестора с Республикой Казахстан. Кроме того, гарантии, установленные пунктом 1 указанной статьи, не распространяются на изменения в законодательстве Республики Казахстан и (или) вступление в силу, и (или) изменения международных договоров с участием Республики Казахстан, которыми изменяются порядок и условия (в том числе вопросы налогообложения и иные меры государственного регулирования) импорта и (или) производства, и (или) реализации подакцизных товаров, а также импорта товаров, предназначенных для реализации без переработки.». Кроме того, Подрядчик, являющийся иностранным инвестором, может иметь гарантии, предусмотренные в международных договорах, ратифицированных РК. Так, например, в соответствии со ст. 10 (1) Договора к Энергетической Хартии (ДЭХ) каждая Договаривающаяся Сторона соблюдает все обязательства, которые она приняла в отношении Инвестора или Инвестиции Инвестора любой другой Договаривающейся Стороны. Из анализа ст. 30 Закона о недрах 2010 г. о гарантиях прав недропользователя, на наш взгляд, следует, что к ранее заключенным контрактам нормы нового законодательства не применяются, в том числе Закона о недрах 2010 г., если они ухудшают результаты предпринимательской деятельности недропользователя по контрактам, за исключением изменений законодательства Республики Казахстан в области обеспечения национальной безопасности, обороноспособности, в сферах экологической безопасности, здравоохранения, налогообложения и таможенного регулирования. Так, основания и процедура расторжения контракта, применяемые в соответствии с п. 3 или 4 ст. 72 Закона о недрах 2010 г., могут быть квалифицированы как ухудшающие в соответствующих случаях с учетом ряда обстоятельств, в том числе положений Закона (Указа) о недрах 1996 г. или Указа (Закона) о нефти, действовавших на момент заключения Контракта, содержания Контракта, гарантий от изменения законодательства, ухудшающих положение Подрядчика, норм международных договоров, ратифицированных РК и др. Изменения законодательства по вопросам расторжения контракта, в частности, по основаниям, предусмотренным в п. 3 ст. 72 Закона о недрах 2010 г., на наш взгляд, не подпадают под случаи, предусмотренные в пунктах 3 и 4 ст. 6 Закона об иностранных инвестициях, или в ст. 30 Закона о недрах 2010 г., на которые гарантии от изменений и дополнений законодательства не распространяются. На основании изложенного, мы считаем, что при рассмотрении спора о досрочном прекращении действия контракта на недропользование в одностороннем порядке компетентным органом, необходимо учитывать, что с учетом ряда обстоятельств, расторжение контракта должно осуществляться в соответствии с нормами законодательства, действовавшего на момент заключения контракта (момента осуществления инвестиции). Так, полагаем, что если (1) в законодательстве для данного недропользователя (инвестора) установлены гарантии от изменения законодательства, ухудшающего его положение; и (или) (2) в контракте содержатся положения о порядке, основаниях и последствиях расторжения контракта и гарантиях от изменений законодательства, ухудшающих положение недропользователя, и (или) о гарантиях стабильности контракта; (3) если законодательство о расторжении контракта после его заключения изменилось и ухудшает положение недропользователя (инвестора) по сравнению с законодательством, действовавшем на момент заключения контракта (момента осуществления инвестиций - для иностранных инвесторов, заключивших контракт в период действия Закона РК «Об иностранных инвестициях» 1994 г.)[3]; 4) нет основания для квалификации предполагаемого к применению в отношении данного недропользователя основания расторжения контракта как изменения законодательства Республики Казахстан в области обеспечения обороноспособности, национальной безопасности, в сфере экологической безопасности и здравоохранения, то, контракт на недропользование может быть расторгнут по основаниям и по процедуре, предусмотренных законодательством, действовавшем на момент заключения контракта (момента осуществления инвестиций - для иностранных инвесторов).
[1] Вместе с тем, мы полагаем, что термин «состоявшаяся сделка» применительно данного случая является более правильным, но противоречащим законодательству [2] В данном комментарий использованы материалы, опубликованные в сборнике: Государство и гражданское право: Материалы международной научно-практической конференции, посвященной памяти и 85-летию со дня рождения д.ю.н. профессора Ю.Г. Басина (в рамках цивилистических чтений). Алматы, 29-30 мая 2008 г./ Отв. ред. М.К. Сулейменов. - Алматы: НИИ частного права КазГЮУ, 2008, С. 171-173 [3] По общему правилу моментом осуществления инвестиции необходимо признать момент заключения контракта на недропользование (в частности, дату его регистрации). Однако, практика показывает, что в Казахстане нередки случаи, когда в условиях существования лицензионно-контрактной системы, отмененной на основании Закона РК от 11 августа 1999 года № 467-1, контракт на недропользование заключался через достаточно длительный период после получения лицензии и еще до заключения контракта лицо осуществляло операции по недропользованию на основании лицензии. В таких случаях, полагаем, что есть основания для признания моментом осуществления инвестиции не дату заключения контракта, а дату начала работ (начальную дату работ), указанную в лицензии в соответствии с требованиями статей 32, 33 Указа Президента РК, имеющего силу Закона, от 27 января 1996 г., «О недрах и недропользовании».
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |