Исправление или ресоциализация? (Е. Саламатов, доцент кафедры Уголовно-правовых дисциплин Евразийского национального университета им. Л. Гумилева, к.ю.н.)

Исправление или ресоциализация?

Е. Саламатов,

доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин

Евразийского национального университета

им. Л. Гумилева, к.ю.н.

В настоящее время в соответствии с поручением Главы государства проводится обновление четырех кодексов, среди которых Уголовно-исполнительный кодекс (далее - УИК) является содержательно-определяющим для пенитенциарной системы.

Однако не следует преувеличивать его значение, так как задачей данного кодекса является, главным образом, регулирование порядка и условий исполнения наказаний. В известной степени УИК является производным от Уголовного кодекса (далее - УК), а такие важнейшие вопросы, как цели наказания, виды наказаний и их сроки, условное осуждение, условно-досрочное освобождение, амнистия и др., которые напрямую влияют на структуру осужденных по видам наказаний и численность так называемого тюремного населения, соответственно, отражаются на внутренней характеристике пенитенциарной системы, имеют первичное закрепление именно в УК.

Учитывая, что результатом реализации норм УК в большинстве случаев является отбывание преступником уголовного наказания, то и реформирование данного кодекса должно проходить с учетом проблем и перспектив развития уголовно-исполнительной системы. Однако ознакомление с проектом новой редакции УК РК говорит о продолжении унаследования устаревших и не отвечающих современным трендам отдельных положений, напрямую касающихся пенитенциарной системы. К таковым можно отнести цели уголовного наказания, которые предлагается сохранить без изменений.

Согласно уголовному законодательству (ст. 38 УК и ст. 40 проекта УК) целями наказания являются: а) восстановление социальной справедливости; б) исправление осужденного; в) предупреждение совершения новых преступлений (правонарушений - в проекте УК) как осужденным, так и иными лицами. Анализ же действующего УИК РК вкупе со всей сопутствующей подзаконной нормативной правовой базой выявляет, что идея уголовно-исполнительного законодательства построена в основном на достижении одной цели - это исправление осужденного лица. Соответственно, и процесс исполнения уголовных наказаний полностью ориентирован на достижение этой цели.

Вместе с тем сегодня с учетом современных научных достижений в области психологии и положительного опыта пенитенциарных систем зарубежных стран ставится под сомнение реальная возможность исправления человека в лучшую сторону в условиях изоляции от общества.

Что такое исправление преступника? Ст. 7 УИК РК определяет: «Исправление осужденного - это формирование у него правопослушного поведения, позитивного отношения к личности, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития». Основой такого исправления должно быть прежде всего его моральное перерождение в результате глубинных изменений в его сознании. В психологическом аспекте исправление вытекает из раскаяния, а раскаяние - из стыда. Так как этот процесс - сугубо внутренний и психологически сложный, то не существует внешних достоверных критериев для установления наличия и определения истинности такого результата.

Поведение человека в принудительной изоляции, вынужденного подстраиваться под правила внутреннего распорядка и требования администрации учреждения, не является истинным показателем его внутреннего исправления. А как проверить позитивное отношение осужденных к труду, если подавляющее большинство из них сегодня не работает? Как проверить их позитивное отношение к обществу, правилам и традициям человеческого общежития, если в период отбывания лишения свободы они от него оторваны?

Однако в местах лишения свободы оценка, даваемая администрацией учреждения осужденному в таких нормативно-закрепленных вариациях, как «встал на путь исправления», «твердо встал на путь исправления», «доказал свое исправление» либо «не встал на путь исправления», является определяющим критерием степени его исправления. Все это напрямую влияет на объем и характер прав осужденного, в том числе право на перевод из одних условий отбывания наказания в другие внутри колонии, условно-досрочное освобождение, перевод в колонию-поселение и на многое другое.

Ученые справедливо задают вопрос и в другом ракурсе: а как быть с теми, которые не исправились, так как имеют взыскания, но у них закончился срок наказания или, наоборот, своим примерным поведением «доказали свое исправление», но в соответствии с фактически отбытым сроком не могут быть освобождены условно-досрочно, не говоря уже о полном освобождении?

Ретроспективный анализ значения «исправления» в науке, законодательстве и практике советского периода показал, что если в науке и законодательстве под этим, прежде всего, понималась конечная цель, то для практики пенитенциарных учреждений в основном это означало процесс. Как известно, основным средством исправления раньше был труд, соответственно, и учреждения назывались исправительно-трудовыми. Широкое привлечение осужденных к труду, особенно к оплачиваемому, в то время нивелировало многие вопросы, которые в современных условиях трансформировались в острые проблемы пенитенциарной системы.

Другая цель наказания как предупреждения совершения новых преступлений тесно связана с исправлением, так как дополняет ее в смысле желаемого результата. Однако, если обратиться к статистике, то в настоящее время в исправительных колониях республики 39 процентов осужденных являются ранее судимыми, в их числе 2/3 ранее уже отбывали лишение свободы. Указанные цифры отчетливо показывают, насколько неэффективна деятельность пенитенциарной системы по исправлению преступников в условиях колоний, именуемых к тому же исправительными.

Иными словами, все наше уголовно-исполнительное законодательство, соответственно, и практика пенитенциарной системы, нацелены на достижение такой гипотетической цели, как исправление осужденного, результаты которого в условиях принудительной изоляции объективно оценить крайне затруднительно (даже если применять в отношении осужденных т.н. детекторы лжи).

Между тем в европейских странах еще в XIX веке юридическая общественность говорила о невозможности исправить человека в положительную сторону путем изоляции его от законопослушного общества. Ученые советского периода тоже постепенно приходили к пониманию абсурдности рассматриваемой цели.

Поэтому в законодательстве и практике многих зарубежных стран, далеких от догм советской пенитенциарной науки, вообще не ставится цель по исправлению преступников с помощью содержания в тюрьмах. Например, в Законе ФРГ «Об исполнении наказания в виде лишения свободы» от 16 марта 1976 года закреплено: «Исполнение наказания служит цели научить заключенного жить в будущем с социальной ответственностью без совершения преступлений». То есть цель наказания не связана с морально-психологическим «перерождением» преступника в тюрьме, а обращена в будущее и заключается в его подготовке к социально-ответственной жизни после освобождения. Иными словами, целью наказания является ресоциализация заключенного, то есть подготовка его к освобождению.

В криминологии «ресоциализация» означает процесс повторного вживания преступника в законопослушное общество. В отличие от «исправления» термин «ресоциализация» шире, поскольку не исключая возможности изменения сознания осужденного, он направлен на его подготовку к жизни в обществе после отбытия наказания. Ведь очевидно, что даже искреннее исправление осужденного, когда он отказывается от совершения новых преступлений в силу кардинальной нравственной переориентации, еще не гарантирует возвращение в общество личности, способной адаптироваться к реалиям свободной жизни. Поэтому государство, наказывая лицо за совершение преступления, должно нацелить уголовное наказание и систему исполнения наказаний на возвращение в общество не просто законопослушного, но и подготовленного индивида. В противном случае бывший осужденный, не желающий совершать новые преступления, но не сумевший адаптироваться в обществе, вновь встанет перед необходимостью нарушить закон.

Переход от исправления к ресоциализации полностью согласуется со ст. 1 нашей Конституции, где Казахстан утверждает себя социальным государством, а также подтверждает отказ от наследия советского режима.

Конечно, сама по себе корректировка целей наказания с включением в них ресоциализации еще не решает указанную задачу. Следующим шагом должна стать сквозная реконструкция всего уголовно-исполнительного законодательства, чтобы подчинить ее достижению этой цели. По опыту, прежде всего, европейских стран необходимо внедрение в практику пенитенциарных учреждений индивидуальных программ по ресоциализации осужденных. Причем в реализации этих программ у них активно участвуют как социальные службы местных исполнительных органов, так и аккредитованные общественные организации, что вполне можно организовать и у нас.

Ресоциализация осужденных должна быть персонально направленной в зависимости от психологической характеристики личности конкретного преступника, совершенного им преступления, поведения в период отбывания наказания, отношения к жертве преступления, планов осужденного на будущее и т.д. При этом в контексте восстановительного правосудия особое значение следует придавать примирению осужденного с потерпевшим. Например, в развитых пенитенциарных системах для этого в условиях тюрем на добровольной основе организуются встречи по принципу медиации преступника и его жертвы, которые позволяют в период отбывания наказания снижать степень конфликтности сторон, создают условия для обсуждения вопросов возмещения ущерба и в целом способствуют бесконфликтному возвращению осужденного в общество.

Преимущество ресоциализации над исправлением еще и в том, что ее результаты более осязаемы и легко проверяемы. Есть множество показателей, через призму которых можно судить о готовности человека к возвращению к свободной жизни: наличие/восстановление необходимых документов (удостоверение личности, ИИН и др.), получение в период отбывания наказания образования, решение вопроса о месте его будущего проживания, восстановление родственных связей, решение вопроса с трудоустройством после освобождения, решение вопроса социальных пособий в случаях с инвалидами, привитие некоторых распространенных в обществе навыков (например, умение работать на компьютере), обладание информацией о порядке и механизме решения того или иного правового или социального вопроса, получение необходимого объема информации и знаний о произошедших изменениях в стране за время его нахождения в изоляции и т.п.

Объективности ради следует сказать, что определенная работа по подготовке осужденных к освобождению в наших пенитенциарных учреждениях все же ведется: оказывается содействие в восстановлении документов, получении среднего и профтехнического образования, некоторых удается трудоустроить на оплачиваемую работу, за шесть месяцев до освобождения местные исполнительные органы информируются о предстоящем освобождении лица, проводятся и другие мероприятия. Однако эта деятельность сегодня не является критерием качества работы пенитенциарных учреждений, она бессистемна, фрагментарна, без качественного взаимодействия с местными исполнительными органами и по ряду моментов сведена к формализму, а потому ее нужно объединить единой целью и содержательно расширить.

Безусловно, организация такого подхода к исполнению наказания является очень непростой и трудоемкой, сопряжена на начальном этапе с фундаментальным пересмотром многих положений уголовно-исполнительного законодательства и переориентацией пенитенциарной системы на достижение новой цели, результаты которой, в отличие от гипотетического исправления, принесут бывшему осужденному и законопослушному обществу намного больше пользы.

И наконец, замена исправления на ресоциализацию более объективно будет отражать те изменения в общественно-социальной сфере, которые произошли в нашем государстве и обществе за годы независимости.