|
|
|
О некоторых вопросах совершенствования института исковой давности
Магистрант Академии правосудия при Верховном Суде РК Нургуль Нурланова
Концепция Правовой политики Республики Казахстан до 2030 года, утвержденная Главой нашего государства Касым-Жомартом Токаевым, акцентировала внимание на необходимости дальнейшего совершенствования института исковой давности. Как известно, статья 187 ГК содержит исчерпывающий перечень способов судебной защиты (видов исков), по которым не применяется срок исковой давности. В частности, это требования о компенсации морального вреда, негаторные исковые требования, требования вкладчиков к банку о выдаче банковских вкладов, требования о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью. Вместе с тем в практике могут возникать случаи, когда применение срока исковой давности представляется алогичным. Так, например, нелогично применение судом срока исковой давности к требованию собственника о выселении из жилища лиц, незаконно его занимающих. В таком случае возникнет ситуация, когда лицо, являясь собственником своей квартиры, лишено будет фактической возможности владеть и пользоваться собственным жилищем. В таком случае представляется правильным статью 187 ГК дополнить таким способом судебной защиты, по которому не подлежит применению срок исковой давности, как требование о выселении из жилища без предоставления другого жилья. Часть третья статьи 223 ГПК дает суду право отложить оглашение решения на пять рабочих дней после завершения судебных прений. Как гласит пункт 2 статьи 179 ГК, исковая давность применяется судом по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Если исходить из буквального толкования закона, то можно предположить, что о применении срока исковой давности сторона в споре может заявить после завершения судебных прений, но до оглашения решения, т.е. в отведенные законом суду пять рабочих дней, предоставленных для отписки судебного акта. Как известно, суд обязан ставить на обсуждение участников процесса все заявления и ходатайства до их разрешения судом, не является исключением и заявление о применении срока исковой давности. Часть третья статьи 225 ГПК позволяет суду первой инстанции возобновить рассмотрение дела по существу в случае необходимости выяснения дополнительных обстоятельств, имеющих значение по делу. Разумеется, что применение срока исковой давности является обстоятельством, имеющим значение по делу. Возникает вопрос, насколько правильным будет возобновление судом слушания по делу для выяснения мнения сторон о применении срока исковой давности, если такое заявление поступило в суд после прений, но до оглашения судебного решения. Законодатель предоставил суду пять рабочих дней исключительно для изготовления судебного решения, но никак не для предоставления сторонам возможности подачи в суд дополнительных заявлений. В свете изложенного полагаем, что судьей после завершения прений, но до оглашения решения должны игнорироваться заявления о применении срока исковой давности, поступившие в суд после удаления суда из зала судебного заседания для вынесения судебного акта. В указанном случае бездействие ответчика, связанное с несвоевременной подачей заявления о применении судом срока исковой давности следует расценивать как процессуальное упущение, влекущее для ответчика отрицательные правовые последствия. В этой связи представляется правильным, если Верховным Судом будут даны соответствующие нормативные разъяснения. В силу пункта 1 статьи 180 ГК течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении права. В практике могут иметь место случаи, когда лицо узнало о нарушении своего права, но не знает кем оно нарушено. Может быть и так, что лицо узнает о том, кем нарушено его право спустя длительное время, иногда исчисляемое годами. При этом законодатель не связывает момент начала течения срока исковой давности с моментом, когда лицо узнало о том, кто нарушил его право. Процессуальный закон требует изложения в иске сведений об ответчике. Логично, что, если истец не знает о том, кем нарушено было его право, он лишен возможности отразить в иске сведения об ответчике. В таком случае представляется неразумным исчислять момент начала течения срока исковой давности со дня, когда лицо узнало о нарушении своего права. Пункт 1 статьи 180 ГК изложен следующим образом «течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении права.». В свете изложенного представляется целесообразным пункт 1 статьи 180 ГК изменить и изложить в следующей редакции «течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права». По общему правилу, установленному пунктом 1 статьи 180 ГК, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении права. Вместе с тем, пункт 1 статьи 180 ГК указывает, что иной порядок исчисления срока исковой давности может быть установлен иными законодательными актами. В частности, иной порядок исчисления срока исковой давности, установлен пунктом 6 статьи 37 Кодекса «О браке (супружестве) и семье», который гласит, что к требованиям супругов о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, применяется трехлетний срок исковой давности с момента расторжения брака. Разъясняя правила пункта 6 статьи 37 Кодекса «О браке (супружестве) и семье» Верховный Суд в своем Нормативном постановлении от 28 апреля 2000 года №5 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака (супружества)» указал, что течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью, брак которых расторгнут следует исчислять при расторжении брака в суде со дня вступления решения в законную силу, при расторжении брака в регистрирующих органах - со дня регистрации расторжении брака в книге регистрации актов гражданского состояния. Суд при вынесении решения о расторжении брака обязан разъяснить сторонам о применении к спорам о разделе совместно нажитого имущества трехлетнего срока исковой давности и порядке его исчисления. Если высшая судебная инстанция возложила на местные суды обязанность разъяснять при вынесении решения о расторжении брака о моменте начала исчисления срока исковой давности, то такую обязанность на органы записи актов гражданского состояния никто не возлагал. Представляется несправедливым, что гипотетически супруги, которых развел суд, осведомлены о времени начала течения срока исковой давности, а супруги, которых развел ЗАГС, нет. В судебной практике судья, расторгающий брак, разъясняя вынесенное судебное решение, не всегда исполняет требования нормативного постановления, связанного с необходимостью извещать стороны о времени начала течения срока исковой давности. Пункт 7 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации, как и пункт 6 статьи 37 Кодекса РК «О браке (супружестве) и семье» также оговаривает, что трехлетний срок исковой давности по спорам о разделе имущества бывших супругов подлежит исчислению с момента расторжения брака». В то же время пункт 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05 ноября 1998 года №15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака» разъясняя смысл и содержание пункта 7 статьи 38 Семейного кодекса РФ, принципиально иным образом истолковал начало течения срока исковой давности по делам о разделе имущества, указав следующее «Течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (пункт 7 статьи 38 СК РФ), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ)». Не ясно, из каких соображений исходил наш законодатель, когда привязывал начало течения сроков исковой давности по требованиям о разделе имущества к моменту расторжения брака. Такое исчисление срока исковой давности противоречит сущности самого института исковой давности, призванного защищать нарушенное право. Представляется целесообразным пункт 6 статьи 37 Кодекса «О браке (супружестве) и семье» «к требованиям супругов о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, применяется трехлетний срок исковой давности с момента расторжения брака.» изменить и изложить в следующей редакции: «к требованиям супругов о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, применяется трехлетний срок исковой давности со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении права на раздел имущества». Представляется неверной позиция юристов, которые считают, что судья исходя из принципа активной роли суда, вправе по своей инициативе поставить на обсуждение вопрос о применении срока исковой давности. По сути, постановка судом на обсуждение сторон вопроса о возможном применении срока исковой давности будет ничем иным, как подсказкой для ответчика о необходимости обратиться к суду с таким заявлением. Судья, в производстве которого находится дело, ни в стадии подготовки, ни в ходе судебного разбирательства, не вправе по своей инициативе ставить на обсуждение вопрос о применении срока исковой давности либо предлагать, намекать, подсказывать ответчику на возможность применения такого срока. Такие действия судьи будут являться нарушением принципов равноправия и состязательности сторон. В силу пункта 2 статьи 184 ГК, если судом оставлен без рассмотрения иск, предъявленный в уголовном деле, то начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности приостанавливается до вступления в законную силу приговора, которым иск оставлен без рассмотрения. Время, в течение которого давность была приостановлена, не засчитывается в срок исковой давности. При этом, если оставшаяся часть срока менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев. Как мы видим, законодатель оговаривает порядок исчисления срока исковой давности в том случае, если иск, предъявленный в уголовном деле, оставлен судом без рассмотрения. Между тем, уголовно-процессуальный закон предусматривает не только такой вид процессуального решения по иску, как оставление его без рассмотрения, но и другие виды процессуальных решений. Например, подпункт 3 части первой статьи 170 УПК предусматривает принятие по гражданскому иску в уголовном процессе такого вида процессуального решения, как признание за гражданским истцом права на удовлетворение гражданского иска и передачи вопроса о его размерах на рассмотрение судом в порядке гражданского судопроизводства. В силу части третьей статьи 170 УПК при невозможности провести подробный расчет по гражданскому иску без отложения разбирательства уголовного дела, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о его размерах на рассмотрение судом в порядке гражданского судопроизводства. По смыслу закона такое процессуальное решение, как признание за гражданским истцом права на удовлетворение гражданского иска и передача вопроса о его размерах на рассмотрение судом в порядке гражданского судопроизводства, выносится и отражается в рамках вынесенного обвинительного приговора. Вышеуказанный вид процессуального решения судами, рассматривающими уголовные дела, применяется довольно часто. В ряде случаев это объясняется нежеланием судов первой инстанции создавать волокиту по находящимся в производстве уголовным делам, если вынесение приговора тормозится лишь из-за сложностей расчета ущерба при рассмотрении гражданского иска. Согласно пункту 30 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан от 20 июня 2005 года № 1 «О рассмотрении гражданского иска в уголовном процессе» передача на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства вопроса о размере гражданского иска, право на удовлетворение которого за гражданским истцом признано судом, означает, что при вступлении приговора в законную силу суд направляет надлежаще заверенные копии приговора и материалов, касающихся гражданского иска, в соответствующий суд по подсудности для подробного расчета размера компенсации, подлежащей взысканию за причиненный уголовным правонарушением вред в пользу гражданского истца. При этом суд, рассматривающий уголовное дело, признавая за гражданским истцом право на удовлетворение его гражданского иска, не вправе предрешать и указывать в приговоре выводы по вопросам, которые подлежат рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства. К сожалению, ни законодатель, ни высшая судебная инстанция не оговаривают, приостанавливается либо продолжается в общем порядке течение срока исковой давности с момента вступления приговора в законную силу. С момента вступления приговора в силу до момента поступления иска в суд гражданской юрисдикции может пройти не один день и даже не одна неделя. Есть вероятность того, что в названный промежуток времени срок исковой давности может истечь. Разумеется, истечение срока исковой давности в указанном случае было бы неправильным и несправедливым по отношению к гражданскому истцу, поскольку истец не может повлиять на срочность и добросовестность действий уголовного суда, отправляющего иск в гражданский суд, и на сроки поступления такого иска в суд гражданской юрисдикции. В свете изложенного представляется логичным предусмотреть в Гражданском кодексе статью 184-1, которая звучала бы следующим образом: «если судом в ходе производства по уголовному делу принято процессуальное решение о признании за гражданским истцом права на удовлетворение гражданского иска и передаче вопроса о его размерах на рассмотрение судом в порядке гражданского судопроизводства, то начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности приостанавливается с момента вступления приговора в законную силу до момента передачи иска в суд, рассматривающий гражданские дела. Время, в течение которого давность была приостановлена, не засчитывается в срок исковой давности».
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |