|
|
|
Право на имя как неимущественное право*
Скрябин С.В. к.ю.н., доцент, ведущий научный сотрудник Института частного права Каспийского университета, главный научный сотрудник Института законодательства и правовой информации Республики Казахстан
// Журнал «ZAŃGER». № 12 (221), 2019. С. 45-50.
* Сокращенный вариант статьи, подготовленной на основе выступления автора на международной научно-практической конференции в рамках ежегодных цивилистических чтений «Неимущественные права», 19-20 сентября 2019 года, г. Алматы. Полная версия будет опубликована в материалах конференции.
Вводные положения. Тема о личных неимущественных правах представляется весьма актуальной. В рамках цивилистических чтений эта проблематика затрагивалась лишь однажды, в 2004 году в контексте общих вопросов объектов гражданских прав[1]. Мне практически неизвестны серьезные научные изыскания в этой сфере, которые были бы проведены в Казахстане[2]. Поэтому обращение к данной теме просто необходимо. Особенно в контексте возможного совершенствования гражданского законодательства и правоприменительной практики в сфере неимущественных прав и благ. Знакомство с теоретическими воззрениями о неимущественных благах и правах, как и собственный опыт цивилистической работы, представляет возможность высказать несколько суждений. Дальнейшее изложение будет структурировано на четыре раздела: (1) несколько тезисов о правовом регулировании неимущественных прав, (2) предварительные результаты общего анализа правового регулирования права на имя, (3) обзор примеров судебной практики применения соответствующих норм в Казахстане и некоторых зарубежных странах и (4) некоторые выводы и рекомендации[3].
Несколько общих положений о правовом регулировании неимущественных прав. 1. Имущественные отношения, входящие в предмет регулирования гражданского права, являются важнейшими. Имущественные - это то, что можно оценить на деньги. Неимущественные блага и права, как объекты права и правоотношений, как-бы вторичны. Они входят в предмет лишь при условиях, что они (а) связаны с имущественными правоотношениями (п. 1 ст. 1 Гражданского кодекса Республики Казахстан (далее - ГК, Кодекс)) или (б) регулируются ГК «…поскольку иное не предусмотрено законодательными актами либо не вытекает из существа личного неимущественного отношения» (п. 2 ст. 1 ГК). 2. Первое условие - наиболее простое. Тут есть свои сложности, но если правоприменителем выбран верный ориентир (связь с имущественными отношениями), то проблем особых возникать не должно. Однако, в чем же состоит эта связь? По нашему мнению, здесь можно говорить как о прямой взаимосвязи, так и о косвенной. Пример прямой взаимосвязи прост и очевиден: лицу причинен вред здоровью (неимущественное благо), оно утратило трудоспособность, ему должен быть возмещен вред (ущерб). Эти правоотношения достаточно предметно регулируются Кодексом (ст.ст. 936-946 ГК и другие). Косвенная взаимосвязь между имущественными и неимущественными отношениями не всегда явная. Однако есть несколько практических ситуаций, в которых она установлена. В качестве примера, приведем почивший в бозе вариант взыскания морального вреда юридическими лицами[4], к которому НИИ частного права имел непосредственное отношение. Суть же нового положения Кодекса также проста: предполагая наличие у юридического лица определенных неимущественных благ и прав (например, деловой репутации), возможность их защиты увязана с нарушенными имущественными правами[5]. Для нас, очевидно, что судебная практика должна сформировать достаточно точные ориентиры (правовые позиции), в которых установлена косвенная взаимосвязь нарушенных имущественных и неимущественных прав. Благо жизнь дает для этого немало поводов. 3. Еще одна проблема - неопределенный перечень неимущественных благ и прав, названных в числе объектов гражданского права[6]. Но и в том случае законодатель применил обычный прием: перечень неимущественных благ и прав открыт, что дает возможность дополнять его текущим законодательством. Для применения правил Кодекса к неназванным в нем неимущественным благам и правам достаточно наличия (а) общего правила о том, что любое неимущественное благо и право, получившее судебную защиту, включается в предмет гражданско-правового регулирования, или (б) подобное может быть зафиксировано на уровне нормативных постановлений Верховного суда Республики Казахстан (ВС РК) и, что не исключено, конкретным судебным решением, вступившим в законную силу. 4. Второе условие регулирования и защиты неимущественных благ и прав (п. 2 ст. 1 ГК) формулируется следующим образом: они регулируются ГК «…поскольку иное не предусмотрено законодательными актами либо не вытекает из существа личного неимущественного отношения». Полагаем, что это правило Кодекса нуждается в переработке, оно представляется излишним и слишком неопределенным. Приведем только два аргумента: (а) есть очевидное пересечение публичного и частного права. Например, право на личную неприкосновенность защищается публичным (уголовным и административным) правом. Вопрос: гражданское право должно остаться в стороне? Ответ, на наш взгляд, очевиден - нет, наоборот, ГК должен обеспечить надлежащее регулирование соответствующих отношений; (б) в цитируемым правиле Кодекса отдан приоритет законодательным актом перед самим ГК. Возможно, что в начале 90-х годов оно и было оправданным. Но сегодня все должно быть возвращено на свои места и для неимущественных благ и прав будет действовать тот же общий принцип: акты гражданского законодательства должны соответствовать ГК (п. 1 ст. 3 ГК) и никак иначе. Полагаем, что в этом случае снимаются возможные легальные ограничения применения правил Кодекса к неимущественным правоотношениям. 5. Мы соглашаемся с тезисом о том, что ГК не только защищает, но и регулирует отношения, предметом которых выступают неимущественные блага и права. Подобная дискуссия, на наш взгляд, не имеет сколько-нибудь серьезного ни научного, ни прикладного значения. Наглядным примером как раз и выступает право на имя, которое, несомненно, является неимущественным правом физического лица.
I. Некоторые результаты анализа нормативного регулирования права на имя. В данной публикации нет возможности перечислять и цитировать действующие нормативные правовые акты Казахстана, которыми регулируются и защищаются правоотношения, связанные с именем физического лица. Можно только заметить, что их число, как и содержание соответствующих предписаний, весьма значительно. Здесь же мы приведем только три предварительных результата анализа нормативного регулирования права на имя: 1. В законодательстве Казахстана сформирована достаточно обширная база нормативных правовых актов, предмет которых связан с вопросами приобретения и изменения имени физического лица, отдельными аспектами его защиты. Вопросы осуществления права на имя, решены недостаточно четко и в законодательстве имеются отдельные пробелы. Существующая судебная практика, включая действующие нормативные постановления ВС РК, не восполняют отсутствие регулятивных правил. Особенно в контексте осуществления права на имя. Мы предлагаем использовать общие положения об осуществлении гражданских прав (например, ст. 8 ГК), с учетом особенностей юридической природы права на имя как неимущественного права. 2. Нормы о праве на имя применяются только в отношении физических лиц. Право на наименование юридического лица имеет самостоятельное регулирование (ст. 38 ГК) и, соответственно, применение. Однако отдельные положения вполне оправданно использовать в контексте аналогии закона (например, ч. 4 п. 2 ст. 38 ГК, и, в определенной степени, ст.ст. 1020-1023 ГК об исключительном праве на фирменное наименование). 3. Имя гражданина имеет объективный характер, не зависит от усмотрения его обладателя, присваивается в установленном законодательстве порядке третьими лицами и может быть, при наличии определенных условий, изменено. Имя состоит из двух составляющих: фамилия и имя. Отчество физического лица является факультативным элементом его имени.
II. Практика применения законодательства.
1. Скрябин vs газета «Казахстанская правда» и журналистка Казанцева. Первоначально фабула дела. Газета «Казахстанская правда» систематически под именем «Сергей Скрябин» опубликовала статьи на правовую и политическую тематику[7]. Как оказалось, это имя использовалось редактором отдела политики газеты О.П. Казанцевой в качестве псевдонима. Первоначально мы не собирались обращаться в суд, пытаясь в досудебном порядке урегулировать ситуацию. Было две просьбы: (а) прекратить нарушение прав на имя и (б) в очередном номере газеты опубликовать информацию, опровергающую авторство в отношении вышеуказанный статей. Газета отказала в этом. Главный аргумент - совпадение псевдонима с именем конкретного лица имело случайный характер. Последовало обращение с иском, который содержал четыре требования: 1) обязать ответчиков прекратить нарушение прав на имя; 2) обязать газету опубликовать в очередном номере на месте публикации информацию следующего содержания: «Статьи в газете…., подписанные «Сергей Скрябин», не принадлежат авторству кандидата юридических наук, доцента Скрябина Сергея Васильевича. Подпись «Сергей Скрябин» использована действительным автором указанных публикаций в качестве псевдонима»; 3) взыскать с ответчиков моральный вред в сумме 1 (один) тенге; 4) взыскать судебные издержки. Обратим внимание, что главные требования имели неимущественный характер. Дело было рассмотрено всеми судебными инстанциями, существовавшими в то время. Оно вызвало определенный общественный резонанс, различные комментарии, большая часть которых сводилась к тезисам о свободе слова, значимости прав отдельных СМИ и журналистов, их притеснениям со стороны чиновника. Нашу позицию, первоначально, мы пытались объяснить, потом же перестали обращать внимание. И сейчас нет желания комментировать. Пусть это будет на совести авторов репортажей и статей. Здесь же ограничимся приведением правовых позиций судов (а) первой[8] и (б) апелляционной инстанций[9]. В Решении было констатировано отсутствие в законодательстве регламентации использования псевдонима и на этом основании были применены общие положения об осуществлении гражданских прав (п.п. 1, 3 и 4 ст. 8 ГК), применена аналогия закона (п. 1 ст. 5 ГК), процитированы правила п.п. 7-9 ст. 15 ГК. В результате было постановлено, что «…ответчик подтвердил, что после обращения истца в редакцию, она отказалась от использования в дальнейшем данного псевдонима, ею принесены устные извинения истцу при состоявшемся разговоре по телефону. В этой связи требование истца обязать ответчиков прекратить нарушение его прав на имя не подлежит удовлетворению» (с. 3 Решения). Далее, ссылаясь на п. 4 ст. 143 ГК, п.п. 2 и 3 ст. 19 Закона о СМИ суд установил, что «…ответчик отказал в опубликовании опровержения принадлежности истца авторству ряда вышеуказанных статей. Доводы ответчика о том, что совпадение псевдонима с именем истца носило случайный характер не вызывают сомнения у суда. Между тем, учитывая, что имя человека имеет важное значение для защиты им своих прав и осуществления обязанностей, и что право на имя является личным правом человека, требование истца обязать ответчика опубликовать в очередном номере газеты «Казахстанская правда» на месте публикации информацию следующего содержания… суд считает подлежащими удовлетворению» (с. 4 Решения). Судом было отказано в возмещении морального вреда по причине того, что «…в рамках настоящего гражданского дела идет спор о праве на псевдоним» (с. 4 Решения), но была взыскана государственная пошлина с газеты. Таким образом, судом первой инстанции были удовлетворены три требования из четырех. Постановление апелляции изменило Решение, отказав в удовлетворении двух требований из трёх. Мотивы принятого решения апелляцией были просты. Коллегия посчитала, что «…ответчиком реализовано право на использование псевдонима, что согласуется с нормами гражданского законодательства и никоим образом не оспаривается истцом» (с. 2 Постановления). И далее, «Случайное совпадение псевдонима журналиста и имени истца опубликованных ею статьях сведений не соответствующих действительности, порочащих честь и деловую репутацию истца не имеет, поскольку псевдоним не имеет индивидуализацию в отношении истца» (с. 3 Постановления)[10]. Здесь нужно указать на один тезис из ответа на претензию газеты, который был продублирован апелляцией и вышестоящими инстанциям: «Что касается требования о публикации в газете опровержения принадлежности вашему авторству ряда статей, то оно удовлетворено быть не может, поскольку случайное совпадение имени и фамилии при отсутствии в подписи иных конкретизирующих аспектов, т.е. отчества, даты рождения, должности, научной степени и т.д., не является достаточным основанием для того, чтобы используемый псевдоним персонифицировался исключительно с Вашей личностью. Следовательно, возникший инцидент не подпадает под действие норм Гражданского Кодекса Республики Казахстан, на которые Вы ссылаетесь». Таким образом, резюмируя вышеизложенное и несколько утрируя его, можно сформулировать следующие позиции казахстанских судов при решении вопросов защиты права на имя и осуществления права на псевдоним: 1) физическое лицо не может требовать запрещения использования его имени в качестве псевдонима, если обладатель псевдонима отказался сам его использовать; 2) для индивидуализации физического лица недостаточно только имени и фамилии, как это имело место быть в рассматриваемой ситуации, а необходимы иные конкретизирующие данные (отчество, дата рождения, должность, научная степень и т.д.); 3) порочащими сведения, в виде публикации в «главной» официальной русскоязычной газете страны, быть не могут и это никак не нарушает неимущественные права обладателя имени, используемом журналистом в качестве псевдонима[11].
2. Судебная практика защиты права на имя в Казахстане и зарубежных стран: позитивные примеры. Первоначально следует отметить отсутствие явно выраженных правовых позиций ВС РК об осуществлении и защите права на имя. Но есть отдельные случаи, в которых физическим лицам это удалось сделать. Так, физическое лицо обратилось с исков в суд в связи с опубликованием в интернет и социальных сетях статьи-обращения, которое в числе прочих была якобы подписана истцом. Последний оценил сам факт использования его имени без его согласия в политических или иных целей как наносящий моральный вред. Суд удовлетворил требования истца и обязал ответчиков опровергнуть и удалить порочащие честь и достоинство сведения истца, связанные с использованием без согласия его имени, опубликованные на сайте. Был взыскан моральный вред в размере 200 000 тенге и судебные расходы. В требовании об обязывании ответчиков принести официального извинения отказано[12]. В другом случае, гражданская коллегия Верховного суда Российской Федерации (ВС РФ) объяснила, в каких случаях недопустимо использование псевдонима, совпадающего с настоящим именем третьего лица. Это запрещено, если согласия на использование имени не было и в результате его носителю причинен вред. К такому выводу суд пришел, рассмотрев спор между историком и телеведущим Феликсом Разумовским, издательством «Азбука-Аттикус» и писателем-фантастом Евгением Рубяжевым, который писал под псевдонимом «Феликс Разумовский». Нижестоящие суды отказались запрещать использование псевдонима, так как истец не доказал своих исключительных прав на него. ВС РФ указал, что «…право гражданина на имя, под которым он приобретает и осуществляет права и обязанности, включает в себя, в частности, не только право иметь имя, но и право при определенных обстоятельствах запрещать другим лицам пользоваться тем же именем. … использование имени конкретного физического лица в качестве псевдонима другим лицом в его творческой деятельности является правомерным при соблюдении двух условий: получения согласия на использование имени соответствующим физическим лицом, а также непричинения вреда носителю имени другим его носителем»[13]. Дело было направлено на новое рассмотрение в апелляцию[14]. В другом случае, Европейский суд посчитал правомерным решение EUIPO о признании недействительным товарного знака NEYMAR, зарегистрированного ранее. В 2012 году м-р К. Морейра обратился в EUIPO с заявлением о регистрации товарного знака NEYMAR. Орган первоначально одобрил заявку, однако, после обращения в феврале 2016 года м-ра Неймара да Сильва, известного футболиста бразильского происхождения, признал регистрацию недействительной. Не согласившись с таким решением, м-р Морейра обратился в Европейский суд, заявляя, что на момент регистрации товарного знака NEYMAR ему не было известно о футболисте с идентичным именем и вообще о футболе в целом, а данное слово было выбрано им исключительно в силу фонетики. Суд, рассматривая дело, указал, что на момент подачи первоначальной заявки м-ром Морейра, Неймар да Сильва уже являлся известным футболистом, что подтверждается многочисленными упоминаниями в прессе. Более того, вопреки заявлениям Морейра, как свидетельствуют показания EUIPO, последний обладал большими знаниями в футболе, о чем свидетельствует обращение м-ра Морейора в EUIPO о регистрации товарного знака IKER CASILLAS, идентичного имени и фамилии другого известного футболиста. Таким образом, указывает Суд, попытки регистрации данных товарных знаков были ничем иным как попыткой получить выгоды от недобросовестного «эксплуатирования чужой славы»[15].
III. Некоторые выводы и рекомендации. Проведенный анализ позволил заключить следующие предварительные выводы: Во-первых, необходимо уточнить предмет правового регулирования Кодекса, исключив, либо существенно изменив второе условие регулирования и защиты неимущественных благ и прав (п. 2 ст. 1 ГК). Во-вторых, перечень неимущественных благ и прав, регулируемых и защищаемых гражданским законодательством, нужно формировать посредством включения в Кодекс общего правила о том, что любое неимущественное благо и право, получившее судебную защиту, включается в предмет гражданско-правового регулирования. В-третьих, важно расширить предмет нормативных постановлений ВС РК о защите чести, достоинства, деловой репутации и возмещении морального вреда, включив в эти документы ряд правовых позиций об осуществлении лицом права на имя, вопросы приобретения и осуществления права на псевдоним. В-четвертых, следует законодательно регламентировать, хотя бы в виде общих положений, правила о приобретении и осуществлении права на псевдоним. В противном случае нельзя исключить случаи, когда вымышленные имена будут использоваться для дискредитации конкретных лиц. Приведенные примеры, как представляется, являются показательными и могут коснуться всех и каждого.
P.S. В качестве послесловия к вышедшей публикации хотелось сделать несколько примечаний, не вошедших в нее, но, как представляется, имеющих значение. Они личные, несколько эмоциональные. Во-первых, хотелось бы еще раз поблагодарить моего представителя по данному делу. Это известный практикующий юрист, Дмитриенко Павел Борисович. Именно на него легли все «прелести» личного общения по данному делу с ответчиками, СМИ, судами. На что было затрачено много времени, сил, эмоций. Для меня это важно еще и потому, что Павел Борисович осуществлял представительство в порядке дружеской услуги. Сам я лично не мог быть на процессах. В силу ряда обстоятельств я покинул должность в Астане, вернулся в Алматы, был загружен иными делами. Поэтому истинно доверенное лицо в Астане - это супер! Спасибо, Павел Борисович, я этого никогда не забуду. Во-вторых, всегда полагал, что полемика в СМИ - это дело почти безнадежное. Истинных журналистов, как и представителей многих других профессий, становится все меньше. А вот «журналюг» - все больше. Мало кто способен разобраться в ситуации и беспристрастно представить массовому читателю более или менее объективную информацию. Без собственных оценок и суждений. Это тем более важно в случаях, когда дело рассматривается судом. Тут лучше подождать решения, а уже потом его комментировать. Иное может быть расценено в качестве попытки влияния на суд. Именно потому мы почти никак не реагировали. Давали весьма пространные интервью, не отвечали на вышедшие публикации в СМИ. Таковых было немало. Вслед одной из них был подготовлен, но не опубликован ответ, датируемый 17 января 2008 года. Сейчас, по прошедшие многих лет, захотелось этот текст разместить. Пусть и в виде послесловия к опубликованной статье. Ибо лучше поздно, чем никогда. Ниже письмо-ответ приводится полностью, без сокращений. Исключены только приложения, ибо всю нужную информацию можно найти в тексте судебных решений.
«ТОО «Литер - Media» Редакция газеты «Литер» «Случайный» псевдоним… В номере газеты «Литер» от 09.01.2008 г. была опубликована статья Л. Подоляк «Федот, да не тот», а так же комментарий Т. Калеевой «Что в имени тебе моем?», в которых содержатся оценочные суждения относительно только предстоящего на момент публикации судебного процесса по моему иску к ответчикам АО «Республиканская газета «Казахстанская правда» и Казанцевой О.П. Содержание вышеуказанных публикаций является односторонним, не учитывающим юридические аспекты гражданско-правового института защиты чести, достоинства и деловой репутации, а также существа возникшей проблемы по незаконному использованию имени «Сергей Скрябин» в качестве псевдонима для указания авторства ряда статей общенациональной ежедневной газеты «Казахстанская правда». Основные аргументы, которыми обосновываются наши требования к ответчикам, изложены в исковом заявлении. Оно приложено к настоящему письму. Мы бы не хотели вступать в полемику в суде и параллельно на страницах газеты, предпочитая комментировать уже вынесенные судебные решения, а не пытаться воздействовать на них до стадии разрешения. Но нас к этому вынуждает тональность и категоричность суждений, сделанных авторами вышеуказанных публикаций. Пока мы только изложим события, предшествующие подаче иска и основные юридические аргументы, на которых основывается наша позиция. Насколько точно нам удалось установить, все началось с номера 113 «Казахстанской правды» от 26.07.2007 г., в котором была опубликована статья на правовую и политическую тематику под названием «Ресурс госуправления - новое поколение». Здесь следует оговориться. 27 июля 2007 года я вышел очередной трудовой отпуск и выехал из г. Астана. Вернулся только 11 сентября того же года будучи уже информированным моими знакомыми и друзьями о вышедших статьях под моим (!) именем. Может это только совпадение? И не более? Но вопрос этот можно отнести к разряду риторических. Но вернемся к нашим «баранам». В августе месяце публикация статей под именем «Сергей Скрябин» продолжилась. Так, 14.08.2007 г. в номере 126 была опубликована статья «… Имеет кардинальное значение», 16.08.2007 г. «Лучший опыт и логика жизни», 17.08.2007 г. «Особенности текущего момента», а 29-го августа как некий итог серии публикаций статья под названием «Курс высшей школы демократии». Выйдя из отпуска первым делом я начал искать своего однофамильца, у которого поразительным образом также совпадает и имя. То есть дважды тезка. Не знаю, насколько распространены фамилии Казанцева, Калеева, Подоляк и другие, мне очень захотелось познакомиться с ним. Каково же было мое разочарование, когда г-жа Казанцева просто и незатейливо мне сказала о том, что другого такого физического лица под именем «Сергей Скрябин» в реальности не существует, а это имя она употребила только в качестве «творческого» псевдонима. Но, надо отдать ей должное, пообещала мне в дальнейшем его не использовать. За что, конечно, большое человеческое спасибо. Но это только был первый вопрос. Второй же заключался в необходимости публикации в очередном номере «Казахстанской правды» вполне безобидного текста. Привожу его полностью: «Статьи в газете Казахстанская правда «Ресурс госуправления - новое поколение» (№ 113 (25358) от 26.07.2007 г.), «… Имеет кардинальное значение» ((№ 126 (25371) от 14.08.2007 г.), «Лучший опыт и логика жизни» (№ 128 (25373) от 16.08.2007 г.), «Особенности текущего момента» (№ 129 (25374) от 17.08.2007 г.), «Курс высшей школы демократии» (№ 136 (25381) от 29.08.2007 г.), подписанные «Сергей Скрябин», не принадлежат авторству кандидата юридических наук, доцента Скрябина Сергея Васильевича. Подпись «Сергей Скрябин» использована действительным автором указанных публикаций в качестве псевдонима». Непредвзятый читатель, как я полагаю, воскликнет «Ну и что тут особенного. Ведь так и есть на самом деле» и будет не прав. Почти как в известном романе мне было сказано, что мы опровержение по таким пустяковым поводам не даем. В романе, как известно, обращение в редакцию газеты было только поводом для поиска иных предметов (стульев). В моем же случае, это имело принципиальное значение само по себе. Попытаюсь объяснить для особо непонятливых почему. Дело в том, что моя профессиональная деятельность, особенно на посту директора Института законодательства Республики Казахстан, была преимущественно публичной. Я являюсь автором более шестидесяти статей в научных и периодических изданиях, довольно часто выступаю на различных мероприятиях (конференции, «круглые столы» и т.д.). Более десяти лет преподавал в вузах Казахстана основы государства и права, гражданское право, ряд специальных курсов по соответствующей проблематике. Довольно часто меня привлекают в качестве эксперта по определенным правовым проблемам. Но я никогда, подчеркну никогда, не писал статей на общественно-политическую и около юридическую тематику. Всегда предпочитал разбираться только в определенных вопросах. Не более того. Как говориться, богу богово, а кесарю кесарево. И еще один момент. Может быть вышеперечисленных авторам не известна понятие «деловой репутации», но для юриста, как, впрочем, и для любого делового человека, это не пустой звук. Именно по делам, в том числе и по статьям в периодических изданиях, постепенно и длительно она формируется. Утрачена может быть мгновенно. Ушел не туда. Один раз, другой, третий и все, спекся. Поэтому любая публично распространяемая информация ассоциируется с известным лицом. Может быть кому-то и известен еще один или больше, «Сергей Скрябин», но мне нет. Это же относится к моим близким, друзьям, знакомым, коллегам, деловым партнерам. Но если таковой сыщется, и это будет не вымышленная личность, а реально существующий человек, почту за честь с ним познакомиться и может подружиться. И уж, конечно, речь не может идти о запрете использования его имени. Подчеркну, настоящего, а не вымышленного имени реально существующего лица. Но мы увлеклись и опять вынуждены возвращаться. Продолжим. Полагая, что позиция О.И. Казанцевой не является официальной позицией «Казахстанской правды», я обратился с письмом на имя Президента АО «Республиканская газета «Казахстанская правда» г-на Квятковского О.В.. Ответ, надо отдать должное, не замедлил себя ждать. Правда он исходил не от президента газеты, но от должностного лица - целого начальника управления кадровой и правовой работы. В нем мне популярно объяснили то, что мои притязания беспочвенны и, опять повторюсь, опровержение по таким пустяковым поводам они не дают. Исчерпав все возможности для досудебного урегулирования возникшей ситуации, нами было подготовлено исковое заявление, суть которого можно выразить очень кратко: опубликовать в газете информацию определенного содержания. Понятно, что требования о взыскании 1 (одного) тенге морального вреда имеет только формальное значение. Как в прочем и компенсации расходов уплаченных в качестве гос.пошлины (для несведущих - 546 тенге). Поэтому любые разговоры «об обвинении в использовании псевдонима», «нелепое совпадение псевдонима с именем реального лица», привлечение СМИ «ответчиком в суде за использование псевдонима под публикацией» и отнесение этого казуса «к разряду пикантных и нелепых», пространных рассуждений о совпадении в реальной жизни имен и фамилий реальных же людей, остаются пустословием, болтовней так сказать. К конкретной ситуации не имеющего никакого отношения. Мнения и не более. Слава Богу, в нашей стране его можно высказать. Пока оставляя в стороне юридическую оценку этих высказываний, мы просто высказываем иную точку зрения, иную позицию и оставляем за собой право их иметь. Хоть и не журналисты мы… И в заключении еще одно обстоятельство. Полагая, что проблемы можно и нужно решать напрямую, лично и пользуясь случаем предлагаю «Казахстанской правде» публично заключить мировое соглашение, с обязательным опубликованием вышеуказанной информации. В свою очередь готов отказаться от требований о компенсации морального вреда и судебных расходов. P.S. Сегодня должно было состояться судебное заседания. Не состоялось. Причина - ответчики ошиблись во времени его начала. Но зато были газеты, телевидение… Шоу одним словом. А можно было все так просто и быстро решить… С уважением, Сергей Скрябин, к.ю.н., доцент 17 января 2008 года Приложения: Копия искового заявления от 13 ноября 2007 года; Копия претензии от 13 сентября 2007 года; Копия письма от 24 сентября 2007 года».
[1] См.: Объекты гражданских прав: Материалы международной научно-практической конференции (в рамках ежегодных цивилистических чтений). Алматы, 25-26 сентября 2003 г. / Отв. ред. М.К. Сулейменов. Алматы: КазГЮУ, 2004. - 486 с. [2] В качестве исключений можно назвать статью М.К. Сулейменова, опубликованную в 2009 году. См.: Сулейменов М.К. Нематериальные блага в системе объектов гражданских прав // URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30434913#pos=6;-270 (дата обращения: 22.10.2019). [3] Детальный обзор действующего законодательства, судебной практики и теоретических положений о праве на имя, отдельных аспектов его осуществления и защиты будет изложен в полной версии настоящей статьи. [4] См. п. 6 ст. 143 ГК в редакции Закона Республики Казахстан от 25 марта 2011 года № 421-IV «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования гражданского законодательства». [5] См. почти классический пример: банк, его деловая репутация и понесенные имущественные потери: Полный истец // Решение девятого арбитражного апелляционного суда от 27.12.04 // «Коммерсантъ» № 15/П (№ 3099) от 31.01.2005, ПН // URL: http://www.kommersant.ru/doc/543041 (дата обращения: 01.07.2013). [6] См. п. 3 ст. 115 ГК. Хотя, нужно заметить, что и перечень имущественных благ и прав тоже открыт (п. 2 ст. 115 ГК). Появляются новые объекты, требующие особого регулирования. Сейчас, например, весьма популярна дискуссия об имущественной природе криптовалют. [7] Перечень статей был представлен в суд. Ответчики утверждали, что псевдоним использовался несколько лет. Но данное утверждение не получило подтверждения при разрешении спора. [8] См.: Решение Сарыаркинского районного суда города Астаны от 07 февраля 2008 года (председательствующая - судья Балагумарова А.Д.). Далее - Решение. [9] См.: Постановление коллегии по гражданским делам суда г. Астаны № 2я-558-08 от 01 апреля 2008 года (председательствующий - судья Жумагулов Б.Т.). Далее - Постановление. Последняя позиция получила поддержку вышестоящих судов, поэтому соответствующие акты приводиться не будут. [10] В содержании Постановления ничего не говориться о судьбе еще одного удовлетворенного требования - уплате газетой госпошлины. Но и оно оказалось невыполненным. Но это так, мелочь… [11] Нужно отметить, что больше публикаций под псевдонимом «Сергей Скрябин» мне более не встречались. И это обстоятельство является единственным реальным результатом рассмотрения судами данного спора. [12] См.: Решение Суда № 2 города Уральска Западно-Казахстанской области от 11 апреля 2014 года № 2-3077/2014. [13] С. 4 Определения Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ по делу №5-КГ17-102 от 15 августа 2017 года. [14] Общую информацию по делу см.: Имя превратили в псевдоним без согласия // ВС рассказал, когда можно потребовать запрета на такое использование // URL: https://zakon.ru/discussion/2017/9/8/imya_prevratili_v_psevdonim_bez_soglasiya__vs_rasskazal_kogda_mozhno_potrebovat_zapreta_na_takoe_isp (дата обращения: 11.09.2017). [15] Дайджест новостей российского и зарубежного частного права. Вып. № 70, май 2019 года. С. 31.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |