| ||||||||||||||||||||
|
|
|
Краткие комментарии к некоторым планируемым изменениям и дополнениям в Гражданский кодекс
Максим Баженов Руководитель юридической фирмы Практикующий юрист
В настоящее время в Мажилисе рассматривается проект Закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования гражданского законодательства». Данный проект предусматривает, помимо прочего, следующие изменения и дополнения в Гражданский кодекс: 1) Новое основание для перерыва течения срока исковой давности – совершение нотариусом исполнительной надписи; 2) Возможность предусмотреть в договоре конкретный размер убытков за нарушение обязательства; 3) Регламентация преддоговорных переговоров и ответственность за вред, причиненный недобросовестными действиями при их проведении. Данные новеллы и предлагаемая их редакция вызывают некоторые вопросы, которые могут возникнуть на практике, особенно с точки зрения их недобросовестного использования.
1) Новое основание для перерыва течения срока исковой давности – совершение нотариусом исполнительной надписи На сегодняшний день Гражданский кодекс (п. 1 ст. 183) предусматривает три основания, при которых течение срока исковой давности прерывается и начинает течь заново: 1) предъявление иска в суд; 2) заключение договора о медиации и 3) совершение должником действий, свидетельствующих о признании долга/обязанности. Законопроектом предлагается добавить новое основание – совершение нотариусом исполнительной надписи. Добавление этого основания является логичным последствием наделения нотариусов полномочиями по совершению исполнительных надписей. Поскольку сейчас у кредитора в целях взыскания задолженности или истребования движимого имущества есть опция обратиться с иском в суд либо с заявлением к нотариусу, оба этих действия должны оказывать одинаковое влияние на течение срока исковой давности. Они оба должны прерывать его. Но здесь есть интересный момент. При обращении кредитора в суд его иск может быть оставлен без рассмотрения и тогда течение срока исковой давности не прерывается (п. 1 ст. 184), однако, если совершенная исполнительная надпись отменяется нотариусом, это не влечет те же последствия. Законопроект не предусматривает обратное. То есть кредитор, который чувствует, что срок исковой давности подходит к концу, но пока нет оснований для обращения с иском в суд (к примеру, затягивается досудебный порядок разрешения спора по нотариальной сделке или по договору аренды), может обратиться с заявлением к нотариусу, чтобы получить исполнительную надпись, но в первую очередь, чтобы прервать течение срока исковой давности. Учитывая, что Закон «О нотариате» и Правила совершения нотариальных действий нотариусами не предписывают нотариусу проверять соблюдение кредитором всех досудебных процедур по ряду требований (в том числе по нотариальной сделке и по договору аренды), такая ситуация является возможной и вполне вероятной. Должник, имеющий возражения касательно требований кредитора, может добиться отмены совершенной исполнительной надписи, но будет лишен такого потенциального инструмента защиты, как требование применить суд истекший срок исковой давности. В связи с этим полагаем, что необходимо дополнить ст. 184 Гражданского кодекса (либо дополнить кодекс новой статьей – 184-1) и указать в ней, что в случае отмены нотариусом/судом совершенной исполнительной надписи, срок исковой давности не прерывается и продолжает течение в общем порядке.
2) Возможность предусмотреть в договоре конкретный размер убытков за нарушение обязательства Данный инструмент широко распространен в ряде зарубежных правовых систем и является там достаточно востребованным. Однако при прочтении редакции потенциально новой статьи Гражданского кодекса (ст. 351-1) возникают следующие вопросы и комментарии: · В абз. 3 п. 1 ст. 351-1 указано, что в случае наличия между сторонами соглашения, предусматривающего обязательства по уплате договорных убытков, порядок взыскания убытков и неустойки, предусмотренный ст.ст. 350 и 351 настоящего Кодекса, не применяется. – А что если договор предусматривает и договорные убытки, и неустойку? Прямого запрета на указания в договоре и договорных убытков, и неустойки нет. Как будет взыскиваться неустойка (основание для ее взыскания есть – ст. 298 Гражданского кодекса)?
· В абз. 1 п. 2 ст. 351-1 указано, что уменьшение суммы договорных убытков до разумного предела допускается в исключительных случаях, если должником будет доказано, что сумма договорных убытков явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, и взыскание договорных убытков в предусмотренном договором размере является следствием злоупотребления кредитором своим правом. – Получается, что сумма убытков может быть уменьшена, если суд посчитает, что она явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства. Но разве суть рассматриваемого инструмента не в том, чтобы определить конкретную сумму в договоре и не оглядываться на ответственность по закону и усмотрение суда? Также достаточно сложно представить случаи злоупотребление правом, поскольку должник сам соглашается с тем нарушением, за которое он должен выплатить кредитору определенную сумму убытков, а также что кредитор имеет право требовать их выплаты.
3) Регламентация преддоговорных переговоров и ответственность за вред, причиненный недобросовестными действиями при их проведении Это также очень распространенный и востребованный инструмент в зарубежных правовых системах. Но предлагаемая редакция новых статьей Гражданского кодекса (394-1 и 921-1) вызывает некоторые вопросы и комментарии. · Абз. 2 п. 3 ст. 394-1 устанавливает, что условия соглашения о порядке ведения переговоров, ограничивающие ответственность за недобросовестные действия сторон соглашения, предусмотренную статьей 921-1 настоящего Кодекса, ничтожны. – Почему нельзя использовать новую возможность и ограничить размер ответственности по такому соглашению суммой договорных убытков?
· В абз. 1 п. 2 ст. 921-1 указывается, что в результате возмещения вреда, причиненного недобросовестными действиями при проведении переговоров, потерпевший должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы не вступал в переговоры с недобросовестным контрагентом. – Если бы он не вступал в переговоры, он не понес бы ни расходов на переговоры, ни убытков в связи с недобросовестными действиями другой стороны при их проведении. Если толковать текущую редакцию буквально, можно прийти к выводу, что потерпевшему никто не должен вообще ничего компенсировать;
· В абз. 2 п. 2 ст. 921-1 указывается, что убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора. – А как быть с другими убытками, в том числе с убытками, вызванными ненадлежащим использованием конфиденциальной информации, полученной в ходе переговоров? Такие убытки явно не ограничатся суммой расходов, понесенных в связи с ведением переговоров. Также в данной редакции вызывает вопросы использования термина «убытки», возможно, более уместнее было бы использовать термин «вред»;
· На наш взгляд, было бы также уместно дополнить ст. 921-1 следующими положениями: 1) соглашением сторон о порядке ведения переговоров может быть предусмотрена повышенная ответственность за недобросовестные действия при ведении переговоров, в таком случае положения ст. 921-1 не применяются (поскольку раз есть соглашение, то внедоговорные обязательства не должны возникать), а также что 2) положения ст. 921-1 не применяются, если сторонами был заключен договор, в отношении предмета которого проводились переговоры.
Содержание вышерассмотренных положений в законопроекте, на наш взгляд, является достаточно позитивным моментом в развитии нашего гражданского законодательства. Также радует, что, помимо них, в законопроекте содержится много других интересных юридических норм, принятие которых давно требовала практика.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |