О некоторых проблемных вопросах на стадии досудебного расследования (Филатов В.Н., адвокат Алматинской городской коллегии адвокатов, член НКС РКА)

О некоторых проблемных вопросах на стадии досудебного расследования

Филатов Вячеслав Николаевич,

адвокат Алматинской городской коллегии адвокатов,

член НКС РКА

Проблемные вопросы санкционирования меры пресечения

Проблема судебного контроля наиболее животрепещущая, и это подтвердит все адвокатское сообщество.

К сожалению, процессуальный институт, специально созданный для контроля за законностью действий следователей из контрольного и пресекательного (нарушения стороны обвинения) органа судебной власти, стал просто добрым и входящим в положение «старшим братом и коллегой», зачастую благосклонно относящимся к «проделкам следствия».

Хотелось бы поделиться и обсудить данную проблематику и предложить свое видение и возможные пути решения.

Вспоминаю следующие слова одного из следственных судей, который на доводы прокурора о подозрении в миллионных ущербах, тяжести, наличии ОРМ и СОРМ-ах, сказал, что «все это в настоящее время только подозрение, в то время как согласно Конституции Республики Казахстан высшими ценностями являются человек, его жизнь, права и свободы». В санкции на арест прокурору было отказано, к слову, и качество доказательств было весьма слабое.

Лучше не скажешь, и если этот основной и первоочередной принцип Конституции Республики Казахстан будет исполняться на всех уровнях, то вопросов станет на порядок меньше.

Сейчас же, предлагаю остановиться на конкретной проблематике, начиная с поступления материалов в следственный суд.

В соответствии с ч. 2 ст. 148 УПК РК следственный судья знакомит защитника с поступившими материалами. Эта норма безальтернативна.

Пункт 11 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан № 1 от 24.01.2020 г. «О некоторых вопросах санкционирования мер пресечения» регламентирует, что орган, ведущий уголовный процесс, обязан надлежаще и своевременно уведомить подозреваемого, обвиняемого, а также его защитника о времени и месте судебного заседания по рассмотрению ходатайства о санкционировании меры пресечения в виде содержания под стражей по его последнему известному месту жительства.

Что происходит на практике: в лучшем случае секретарь за полчаса до заседания, по просьбе настойчивого адвоката направляет на «WhatsApp» копию постановления, а для особо принципиального и копии санкционных материалов.

При этом ст. 70 УПК РК (полномочия защитника) предусматривает право защитника знакомиться с постановлением о применении меры пресечения и ходатайствовать перед судом об отказе в даче санкции на применение меры пресечения, снимать копии постановления о возбуждении ходатайства о санкционировании меры пресечения.

Больше того, норма п. 7 ч. 9 ст. 64 УПК РК прямо дает право подозреваемому - получить копии постановлений о признании подозреваемым, гражданским ответчиком, квалификации деяния, протокола задержания, ходатайства и постановления об избрании и продлении срока меры пресечения, постановления о прекращении уголовного дела.

И, в данном случае, обеспечение этого права лежит на органе досудебного расследования. Вопрос: в скольких процентах случаев данные права нарушаются? Вопрос увы риторический.

Вот еще одно положение УПК: ч. 2 ст. 140 УПК обязывает следователя копию постановления о применении меры пресечения вручить лицу, в отношении которого оно вынесено, и одновременно разъяснить ему порядок обжалования решения о применении меры пресечения, предусмотренный УПК РК.

Все эти нормы, в соответствии с положениями ст. ст. 148-152 УПК РК, распространяются и на процедуры продления.

Мы же, адвокаты, как и наши подзащитные, видим эти документы, в лучшем случае, перед началом судебного заседания.

Резюмируя, вышеизложенное, считаю, что прокурорам необходимо обращать пристальное внимание на эти нормы, и принимать материалы от следственных органов на санкцию только после реализации указанных прав стороны защиты.

Во-первых, это дисциплинирует ОДР на соблюдение прав граждан; а во-вторых, защита заблаговременно будет извещена о решении следователя (мере пресечения, продлении), что даст необходимое время адвокату для подготовки к защите.

Проблемные вопросы реализации принципа состязательности и равноправия сторон обвинения и защиты (ст. 23 УПК РК)

Вот основные тезисы ст. 23 УПК РК: уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон обвинения и защиты. Суд, сохраняя объективность и беспристрастность, обязан создать необходимые условия для выполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Теперь, что по факту происходит на практике. Прокурор, участвуя, как правило, дистанционно, зачитывает текст ходатайства о мере пресечения или продлении. Санкционных материалов у него под рукой нет, свои доводы он никоим образом не обосновывает.

Часть 7 ст. 23 УПК РК предусматривает, что стороны, участвующие в уголовном процессе, равноправны, то есть, наделены в соответствии с Конституцией Республики Казахстан и УПК РК равными возможностями отстаивать свою позицию. Суд основывает процессуальное решение лишь на тех доказательствах, участие в исследовании которых на равных основаниях было обеспечено каждой из сторон.

В дальнейшем, когда защита просит сторону обвинения привести конкретные доказательства обоснованности подозрения или мотивов применения меры пресечения (продолжит преступную деятельность, скроется, окажет влияние на ход расследования), прокурор ссылается что, якобы все имеется в санкционных материалах.

Отсутствие состязательности выражается в том, что прокурор не доказывает свою позицию фактическими данными. Ответы в формате - «все есть в материалах дела», «есть НСД, но показать не можем» это обыденная практика.

И я, и мои коллеги, искренне не понимаем, по какому праву прокурор пользуется такими привилегиями.

К примеру, одно из последних продлений сроков содержания под стражей на период ознакомления с материалами дела. Прокурор, поддерживая ходатайство, заявил, что «подозреваемый, находясь на свободе, может воспрепятствовать полному и объективному расследованию уголовного дела». Я приехал, изучил санкционный материал на 50 листах - сплошь ЕРДР, квалификация и продление арестов, и ни одного доказательства «возможного воспрепятствования». Что более абсурдно, расследование завершено, воспрепятствование расследованию невозможно априори. Увы продлили.

В другом случае мы с коллегами настояли на исследовании в судебном заседании 2-х томов санкционных материалов, где нашего подзащитного прокурор подозревал в создании ОПГ и настаивал на аресте. В двух томах не было ни единого доказательства, обосновывающего само подозрение в наличии организованной группы. Аргументы прокурора после изучения материалов иссякли.

Прокурорам необходимо присмотреться и проверить критерии оценочных показателей ДЭР, где принципы «палочной системы» до сих пор не изжиты, и рейтинги департаментов формируются от количества т. н. «значимых преступлений» - ОПГ, уклонение, «игорка» и др. Жертвами этих «палок» становятся простые граждане и наши подзащитные.

Необходимо обеспечивать сторонам реальное равноправие и состязательность сторон. Когда прокурор в судебном процессе ссылаясь на материалы (тома и листы) дела будет обосновывать подозрение и мотивы меры пресечения, а защита реализовывать свои процессуальные права со ссылкой на материалы дела, только в таком случае принцип заложенный в ст. 23 УПК РК будет реализован полностью.

Это поспособствует и повышению стандарта доказывания, что тоже безусловно, задача в наших реалиях - архиважная.

Вопросы заведомого утяжеления квалификации

Эти вопросы коллеги касаются бизнесменов и ОПГ. Согласно п. 7 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан «О некоторых вопросах санкционирования мер пресечения» - подозрение (обвинение) лица в совершении преступления в составе преступной группы или преступного сообщества должно подтверждаться конкретными доказательствами всех признаков этих преступлений, установленных соответствующими пунктами статьи 3 УК РК и пунктом 11 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан от 21 июня 2001 года № 2 «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за бандитизм и другие уголовные правонарушения, совершенные в соучастии».

Признаками ОПГ, в частности, могут являться: наличие руководителя (руководителей) и подчиненность ему (им) других членов, осознание другими участниками своего членства в ней, наличие определенной иерархии и общих материальных и финансовых средств, соблюдение установленных в преступной группе правил (дисциплины) и т.п. Признаки преступной группы в соответствии с требованиями статьи 113 УПК РК подлежат доказыванию наряду с другими признаками состава преступления.

На деле орган вначале регистрирует ОПГ, затем собирает доказательства ее наличия, основной аргумент при этом или «сесть под арест» или «дать расклад».

Правовая статистика частичного оправдания по ст. 262 УК РК на орган никак не влияет, и это в корне неправильно. Думаю, стоит задуматься и над этими критериями оценки органов. Я ранее уже приводил статистику частичных оправданий по ст. 262 УК РК, где показатель составил практически 70 %, и это уже не звонок, а набат.

И здесь, опять-таки, только тщательное исследование в судебном заседании представленных доказательств, досконально полистно и потомно может гарантировать законность решения.

Возьму на себя смелость дополнить слова Ф. Плевако о том, что «за адвокатом стоит человек». Вместе с этим человеком стоит его семья, близкие, друзья и знакомые, трудовые коллективы. Поэтому одно несправедливое решение имеет мультипликативный эффект, формирующий мнение не о следователе и не о прокуроре, а, в первую очередь, о судебной системе в целом.

Касательно санкционирования следственных действий

Остановлюсь на обысках и выемках. К примеру, 14.03.2022 г. Следственный суд санкционировал постановление следователя ДЭР о производстве обыска в жилище. В резолютивной части постановления следователь указывает:

1. Произвести обыск по адресу: г. Алматы, проспект Аль-Фараби, дом и кв.

2. Производство обыска поручить сотрудникам ДЭР по г. Алматы.

3. Постановление направить следственному судье для санкционирования.

Но позвольте, согласно ст. 252 УПК РК - обыск производится с целью обнаружения и изъятия предметов или документов, имеющих значение для дела, в том числе обнаружения имущества, подлежащего аресту.

В данном случае суд санкционировал обыск ради обыска.

Касательно выемки: статьей 253 УПК РК установлено, что - выемка производится с целью изъятия определенных предметов и документов, имеющих значение для дела, и если точно известно, где и у кого они находятся, а также имущества, подлежащего конфискации.

Безусловно, эти определенные предметы и документы должны быть отражены в постановлении о производстве выемки.

На практике у бизнеса изымается вся первичная документация, включая печати, электронные ключи для сдачи отчетности, и систем банк-клиент. Деятельность предприятий парализуется на долгое время.

Органы при этом действуют из логики, вначале поизымаем все, потом будем разбираться.

В нашем случае, в марте прошлого года у Компании изъяли всю бухгалтерскую документацию, две Газели документов, заняли целый кабинет в ДЭРе, мало того, что до сих пор не вернули, большую часть документов никто так и не исследовал.

Предлагаем в этой части, ужесточить требования к органам следствия при представлении материалов на обыски и выемки у бизнеса, в постановлениях прописывать конкретный перечень документов интересующих следствие.

Опубликовано в информационно-аналитическом юридическом журнале «Адвокаты Алматы» № 1-2 (75-76) 06.2023