Категория «собственность» и ее влияние на кодификацию гражданского законодательства Республики Казахстан (Скрябин С., к.ю.н., доцент, ассоциированный профессор кафедры частно-правовых дисциплин Каспийского общественного университета)

Скрябин С.

Категория «собственность» и ее влияние на кодификацию гражданского законодательства Республики Казахстан

Настоящая статья подготовлена по результатам участия в международных научно-практических конференциях «Гражданское право и гражданское законодательство» и «Развитие гражданского законодательства: посткодификационный период», проведенных 13-14 мая 2009 года в г. Алматы и 8-9 октября 2009 года в г. Киев (Украина). Каждое из этих мероприятий было связано с потребностью совершенствования гражданского законодательства. На них обсуждались возможные варианты и направления этого процесса, который происходит в течение последних нескольких лет. Он начался во многих постсоветских государствах. В чем-то параллельно, в чем-то самостоятельно. Сложившиеся тенденции совершенствование гражданского законодательства стран СНГ, прежде всего действующих Гражданских кодексов, показывают необходимость довольно существенной корректировки норм кодексов о собственности. Автор к.ю.н., доцент, ассоциированный профессор кафедры частно-правовых дисциплин Каспийского общественного университета С. Скрябин высказывает свое мнение о понятии «собственность», ее влиянии на кодификацию гражданского законодательства Республики Казахстан и выдвигает ряд предложений о содержании и структуре норм ГК РК о праве собственности и иных вещных правах.

О некоторых тенденциях совершенствования гражданского законодательства стран СНГ

Первоначально следует отметить некоторые общие тенденции совершенствования гражданского законодательства стран СНГ, которые сегодня вполне очевидны в большинстве бывших советских республиках.

В Республике Казахстан вопросы совершенствования гражданского законодательства были в центре внимания цивилистической общественности практически с момента принятия общей части Гражданского кодекса Республики Казахстан в 1994 году (Здесь и далее нормативные правовые акты Республики Казахстан, если в тексте не сказано иное, цитируются по ИС «Параграф» по состоянию на 01.12.2009 г.). Проводимые с 1997 года институтом частного права под руководством М.К. Сулейменова ежегодные цивилистические чтения позволили собрать множество предложений о совершенствовании гражданского законодательства. Эти предложения легли в основу проекта концепции правовой политики, которая разрабатывалась коллективом института частного права, под руководством академика Сулейменова. Она была представлена на суд юридической научной общественности, обсуждалась в течение 2007-2008 года на нескольких конференциях, на которых принимали участие специалисты из стран СНГ и дальнего зарубежья /[1]/. В результате не так давно была принята Концепция правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года /[2]/. В этом документе совершенствованию гражданского законодательства уделено немного внимания. Если дать краткую характеристику предполагаемых изменений, то они по существу сводятся лишь к «косметическому ремонту» ГК, который не затронет его концептуальные основы, а будет осуществляться путем внесений изменений и дополнений. Раздел ГК РК о праве собственности и иных вещных правах предполагается усовершенствовать по трем направлениям. Во-первых, будет обеспечен баланс интересов собственника имущества, утратившего права на недвижимость в результате неправомерных действий третьих лиц, и добросовестного приобретателя. Во-вторых, признается необходимость законодательного расширения видов вещных прав, путем включения в их состав сервитута. В-третьих, предполагается расширить перечень оснований возникновения вещных прав, уточнить не только состав вещных прав, но и режим использования их отдельных видов.

Обращает внимание то, что основа нормативного регулирования отношений собственности останется неизменной. Другими словами, в ближайшие 10 лет гражданское законодательство Казахстана не ожидает кардинального обновления ни по вопросам права собственности, ни по каким-либо другим. Будет продолжена практика внесения изменений и дополнений в существующий кодекс, если только не будет принято иных политических решений.

Весной 2008 года мы были с визитом в Республике Узбекистан. Там, помимо прочего, речь шла о необходимости совершенствования Гражданского кодекса. Интересен тот факт, что первоначально обсуждалась идея довольно кардинальной реформы кодекса. Рабочая группа под руководством проф. Асьянова подготовила соответствующий проект (мы знакомы с рабочим вариантом расширенной концепции совершенствования гражданского законодательства Республики Узбекистан. Но официально он так и не был опубликован. Поэтому в настоящей статье мы не будем касаться вариантов изменений положений кодекса Узбекистана по вопросам собственности), но в конечном итоге все свелось к только редакционной доработке отдельных положений ГК.

В Таджикистане и Украине пока только обсуждается только возможность совершенствования гражданского законодательства и о существовании каких-либо идей и концепций нам не известно.

Интересно то, что обсуждение вариантов совершенствования Гражданских кодексов как Республики Казахстан, так и Республики Узбекистан, проходило по двум основным направлениям: 1) с сохранением основ модельного постсоветского гражданского законодательства и 2) необходимости разработки принципиально новых кодексов. В обоих государствах был признан оправданным первый вариант. При этом решающим аргументом в пользу выбора варианта только редакционной доработки отдельных норм и институтов, оставляя прежней как структуру, так и существо нормативных предписаний действующих кодексов, явилось опасение еще большего «опубличивания» гражданского законодательства, чем это было до сих пор.

Сегодня для этого есть определенные основания. Так, в гражданское законодательство Казахстана о собственности сравнительно недавно введено два публично-правовых института: 1) понятие стратегических объектов и 2) приоритетное право государства на их приобретение (ст. 193-1 ГК РК) /[3]/. Государство все более активно вмешивается в экономику, создает значительное количество государственных юридических лиц, или становится участником уже существующих. В большинстве случаев это связывается с кризисными явлениями, которые затронули многие страны мира. Казалось бы, что в данной ситуации не до частного права, его совершенствования.

Мы полагаем, что это не так. Возможно именно сейчас стоит заниматься перспективными проектами, к числу которых, несомненно, относится задача совершенствования правового регулирования экономики. Главную роль при этом следует отвести именно гражданскому праву. Можно напомнить, что большинство действующих гражданских кодексов стран СНГ были приняты в период тяжелейшего кризиса 90-х годов прошлого века. Как раз в этот период в Казахстане на базе ГК РК были приняты наиболее важные законодательные акты, составившие основу рыночных преобразований в республике /[4]/. Может быть именно сейчас то время, когда следует подумать о завтрашнем дне и уже сегодня озаботиться развитием гражданского законодательства, рассчитанного на посткризисный период? На наш взгляд ответ должен быть положительным и поэтому мы отстаиваем необходимость существенного реформирования ГК с одновременной систематизацией всего гражданского законодательства Республики Казахстан.

В этом плане заслуживает одобрения и поддержки ситуация с совершенствованием гражданского законодательства в Российской Федерации. Отрадно отметить, что в России концептуальная переработка Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) возведена в ранг государственной политики. В Указе Президента Российской Федерации от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» были даны ряд поручений, в том числе и по разработке концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, предложений о мерах по ее реализации, подготовки на ее основе в 2009-2010 годах проектов федеральных законов о внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации. Эта работа была проведена и ее результатом стали проекты концепций по основным подотраслям и институтам гражданского права /[5]/. Совсем недавно сокращенный вариант концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации (далее - концепция) был опубликован /[6]/.

В апреле 2009 года нам довелось участвовать в обсуждении концепций в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации (особо укажем, что наша позиция в данном обзоре представлена в купированном варианте и в ней превратно смещены акценты. Нами действительно было предложено исключить публично-правовые нормы из ГК РФ, т.к. их наличие обуславливает необходимость учета публичных элементов в правовом регулировании имущественных отношений. Но мы не являемся сторонниками их сохранения в ГК, который, в результате совершенствования, должен стать типичным частно-правовым законом) /[7]/, а в начале декабря 2009 года - на международной научно-практической конференции «Роль гражданского права в современных экономических условиях в России и других странах СНГ. Тенденции и перспективы», которая проходила в Институте государства и права Академии наук Российской Федерации. Лейтмотивом каждого события как раз и были предполагаемые направления совершенствования гражданского законодательства Российской Федерации. В дальнейшем мы остановимся только на вопросах будущих изменений ГК РФ о собственности, праве собственности, т.к. прочие изменения составляют предмет самостоятельного исследования.

Основные направления совершенствования гражданского законодательства Российской Федерации о собственности

Первоначально обратим внимание на то, что разработчики концепции основное внимание уделили двум принципиальным изменениям системного характера, каждое из которых только определенным образом связано с темой нашей публикации. Во-первых, в круг отношений, регулируемых гражданским законодательством и определяющих его предмет (статья 2 ГК РФ), предполагается включить корпоративные отношения, которые связаны с созданием юридических лиц корпоративного типа, участию в них и соединенными с таким участием обязательствами. Во-вторых, создание в ГК РФ комплекса взаимосвязанных институтов вещного права, имеющих своей основой право собственности и объединенных развернутой системой общих норм вещного права (с. 25).

В первом случае показательно то, что правовое регулирование корпоративных отношений будет осуществляться не через призму собственности, как это происходило до сих пор, а посредством конструкции обязательственных прав. Так, например, предполагается исключить из перечня коммерческих юридических лиц унитарное предприятие (т.е. предприятие, основанное на праве хозяйственного ведения), с постепенной их заменой хозяйственными обществами со 100 % или иным преобладающим участием государства (с. 66).

Второе положение также напрямую не связано с нормами о собственности. Концепция предполагает развитие иных вещных прав. Как будет видно из последующего анализа, нормы второго раздела ГК РФ о собственности и праве собственности ожидают только точечные изменения, которые практически не затрагивают основу нормативного регулирования соответствующих отношений.

Важно то, что среди всех предполагаемых изменений раздел ГК РФ о вещном праве планируется реформировать весьма существенно. При этом, как отмечено во введении к четвертому разделу концепции о вещном праве, серьезные изменения должны коснуться двух положений:

1) будут принципиально переработаны т.н. общие положения о вещном праве;

2) существенно изменен подход к правовому регулированию вещных прав на чужую вещь (иные вещные права).

В разделе II ГК РФ «Вещное право» предполагается выделить четыре подраздела, включающих в себя одну или несколько глав: подраздел 1 «Владение», подраздел 2 «Общие положения о вещных правах», подраздел 3 «Право собственности», подраздел 4 «Ограниченные вещные права» (с. 72).

Структуру подраздела 3 «Право собственности» предполагается изменить, включив туда следующие самостоятельные главы: общие положения о праве собственности; приобретение права собственности; прекращение права собственности; общая собственность; право собственности на земельные участки и иные природные объекты; право собственности на здания и сооружения; право собственности на жилые и нежилые помещения (с. 78-79). Обращает внимание, что 1) выделены общие положения о праве собственности и 2) содержание новых глав коснется особенностей осуществления права собственности на отдельные виды недвижимости (земельные участки, здания и сооружение и пр.).

Весьма значимым предполагаемым изменением является предложение об определении право собственности как права, предоставляющего лицу наиболее полное господство лица над вещью (с. 79). Данный тезис мы приветствуем и одобряем. Сожаление вызывает только следование триадной традиции при определении содержания права собственности.

Следующим позитивным изменением является предполагаемый отказ от термина «право общей собственности», одновременно установив, что общая собственность - это правовой режим вещи (вещей), принадлежащей на «обыкновенном» праве собственности двум или более лицам (с. 87). Важно заметить, что последнее являет собой пример отказа а) от имущественной трактовки собственности и б) бессмысленных попыток деления субъективного гражданского права. Отметим, что в данном случае разработчикам не удалось сохранить единообразие подходов, т.к. несмотря на вышепровозглашенный тезис в ряде мест концепции для обозначения общей собственности продолжает употребляться «старое» выражение - «право общей собственности» (См., например, с. 79, 86 и др.).

Не менее важна предполагаемая к реализации модель единого объекта недвижимости, который возникает при совпадении в одном лице собственника земельного участка и собственника находящегося на нем недвижимого имущества. Дальнейшее отчуждение земельного участка без находящегося на нем объекта недвижимости не допускается (с. 83). Вызывает поддержку и одобрение планируемое включение в ГК РФ норм о земельном участке как объекте вещных прав, с одновременным их исключением из Земельного кодекса Российской Федерации (с. 84).

Отмеченные выше положительные моменты концепции не исключают отдельных спорных, по нашему мнению, положений. В настоящей статье мы их опустим. Важно другое. Несмотря на существенные новеллы и в Российской Федерации предполагается сохранить основу нормативного регулирования, которая содержится в ГК РФ, разработанного на основе модельного Гражданского кодекса стран СНГ. В этом случае мы наблюдаем некоторую двойственность. С одной стороны, только совершенствование действующего ГК РФ, без существенного его обновления. Во всяком случае, именно это было заявлено в качестве официальной исходной позиции во время прошедших обсуждений /[8]/. С другой стороны, по сути революционные изменения норм раздела о праве собственности и иных вещных правах, предполагаемая существенная переработка этого раздела. Как удастся вместить в «прокрустово ложе» старого ГК РФ новый нормативный материал о вещном праве покажет время. Мы полагаем, что это невозможно и последовательная реализация предполагаемых новелл затронет практически все подотрасли и институты ГК РФ, а не только нормы второго раздела кодекса.

Таким образом, совершенствование Гражданских кодексов во многих странах предполагается. Проблема заключается только в глубине возможных изменений и дополнений. Мы полагаем, что существенная реформа гражданского законодательства необходима и в подтверждении этого тезиса рассмотрим существующие особенности нормативного регулирования положений кодекса о собственности и праве собственности /[9]/.

Некоторые недостатки второго раздела ГК РК о праве собственности

Первоначально сделаем несколько вводных замечаний. Во-первых, в статьях ГК РК значительно больше правил, чем может показать на первый взгляд, в которых используется термин «собственность» а не «право собственности». Во-вторых, этот прием используется как в общей, так и особенной части ГК РК. В-третьих, отсылочный характер большинства положений кодекса, которые требуют дополнительного нормативного регулирования на уровне отдельных законов, так и подзаконных нормативных правовых актов. Таким образом, второй раздел ГК РК не может ни создать базу для формирования статики имущественных отношений, ни единообразно ее регулировать.

Проведенный анализ ГК РК на предмет использования терминов «собственность» и «право собственности» позволил выявить следующие закономерности. Как уже было указано выше, первый термин используется чаще, чем второй. Кроме того, именно легальные формулировки термина «собственность» порождают массу проблемных вопросов, предоставляя тем самым значительные поводы для споров и дискуссий.

Так, продолжая правила ст. 6 Конституции Республики Казахстан о собственности и ее формах ГК РК устанавливает и дифференцирует правовой режим каждой из форм. Например, п. 1 ст. 10 ГК РК содержит правило о том, что предпринимательство защищается независимо от форм собственности. Подобные правила о формах собственности встречаются и в других статьях ГК РК, продолжая правила о дифференциации правового режима частной (ст. 191) и государственной (ст. 192) собственности. Важно отметить, что название ст. 192 ГК РК не соответствует ее содержанию, т.к. в названии речь идет о праве собственности, а ее содержание посвящено только структуре и видам государственной собственности, т.е. определенного имущества принадлежащего государству. В этом случае важно подчеркнуть имущественную составляющую термина «государственная собственность».

Далее, термин «собственность» используется для легального определения понятия «интеллектуальная собственность». Различия в общей части ГК РК не приводятся. Только специальное правило особенной части кодекса разграничивает исключительное право и право собственности (ст. 968 ГК РК), что не может быть достаточным для размежевания этих явлений. Имея в виду содержание легального понятия «имущество», изложенное в п. 2 ст. 115 ГК РК, можно утверждать об имущественной составляющей обоих понятий. В определенных ситуациях законодатель формулирует правила о возможности для собственника сделать что-то (например, утвердить разделительный баланс (п. 2 ст. 47 ГК РК), разрешить что-либо и т.д.). Подобные правила подразумевают поведение (действие) собственника и его можно отнести к осуществлению права собственности. В данном случае закон управомачивает собственника и поэтому соответствующие нормы направлены на раскрытие содержания права собственности. Иногда используется формула об обязанностях собственника что-либо сделать. В этой ситуации, как мы полагаем, речь идет о позитивных обязанностях управомоченного лица, которые установлены в законодательстве. Подобные нормы также связаны с содержанием соответствующего субъективного права.

И все же в нормоположениях ГК РК наиболее существенную роль занимает понятие «собственность», которое рассматривается через призму другого термина - «имущество». Не право собственности, а именно собственность. Следует особо подчеркнуть, что имущественное понимание собственности является доминирующим в ГК РК. Когда речь идет о собственности, то часто это употребляется в контексте определенных объектов, которые принадлежат определенным лицам. В этом случае недостаточная определенность легального понятия «имущество» влияет и на понимание собственности, что еще более запутывает ситуацию. Каково же значение подобного легального значения этого термина и его влияния на содержание гражданско-правового регулирования отношений собственности?

Первоначально следует привести несколько позиций ученых, которые уже обращали внимание на эту особенность как советского, так и постсоветского гражданского законодательства.

Впервые эту проблему выделил еще в советское время А.А. Рубанов, который отметил подмену юридического понятия «право собственности» экономическим понятием «собственность». Автор прямо называет эту черту характерной особенностью советского гражданского права, именуя ее законодательной конструкцией собственности. Не права собственности, а именно собственности, под которой понимается совокупность норм, преследующая цель всесторонне определить социальную роль, структуру и характер собственности. По мнению А.А. Рубанова, наличие законодательно определенной конструкции собственности отличает советское гражданское право от гражданского права других стран /[10]/. Мы можем констатировать сохранение этой тенденции в действующей редакции кодекса. ГК в ряде случаев оперирует понятием «собственность» /[11]/. В свою очередь это свидетельствует о том, что ГК построен по переходной модели права собственности, содержащей в себе элементы старой, советской модели и некоторые положения об иных вещных правах. Тут, как мы уже сказали, наблюдается отождествление права собственности и собственности.

Известный немецкий ученый профессор Р. Книпер также указывает, что «…различия в основном можно обосновать тем, что целый ряд гражданских кодексов… не в достаточной мере освободились от инородных тел в области гражданского права, причиной чего, однако, не являются непременно особенности переходного периода. Нельзя также сказать, чтобы это способствовало укреплению государственной собственности и социальной справедливости (скорее наоборот)» /^[12]/. Далее специально подчеркивается, относительно дифференциации права собственности и управления ею, что «именно эта традиция двоякого определения собственности, которая, — может быть, неосознанно - была перенята и адаптирована с целью ее соответствия с государственной монополией на собственность… на дифференциацию форм собственности по субъектам и соответствующее эшелонирование управленческих полномочий, соответствовавших условиям системы государственной монополии, снова распространяются те мотивы, которые вслед за Гегелем и Кантом были высказаны 100 лет назад по поводу тогдашней дифференциации немецкого Гражданского кодекса: «Остатки отмирают и поэтому не годятся к включению их в Гражданский кодекс» (Мотивы, том III, с. 6). Следует отдать предпочтение тем новым гражданским кодексам, которые отказываются не только от различных форм собственности, но и от концепции оперативного управления или хозяйственного ведения» /^[13]/.

Д.В. Дождев, продолжая и развивая идеи А.А. Рубанова, говорит о влиянии на российское законодательство о собственности модели разделенного права собственности, которая принята в англосаксонской правовой семье и нормативному регулированию собственности ряда Европейских стран на феодальном этапе развития, особенно через призму заимствования института траста (доверительной собственности), идей расщепления права собственности между различными субъектами (право собственности как пучок прав), закреплению в ГК вариантного подхода в определении содержания права собственности /[14]/.

По существу, отвечая на вопрос «Что есть собственность для целей ГК?», можно утверждать, что в ГК РК нормативно реализована имущественная концепция собственности. В этом случае речь идет о принадлежности имущественных благ и прав посредством установленных прав (некий набор, пучок) определенному лицу или лицам. Но именно понятие «имущество», в трактовке ст. 115 ГК РК, играет злую шутку. Логика чиновников и большинства правоприменителей проста: если собственность тождественна имуществу, то все что указано в ст. 115 ГК РК может принадлежать лицу на праве собственности. За примерами далеко ходить не нужно. Так, во время разработки и обсуждения проекта закона о государственном имуществе большинство чиновников самого различного ранга рассуждали именно так. Массу вопросов и последующих разъяснений вызвал простой тезис, который думаю цивилистам доказывать особенно и не нужно: ни акции, ни доли участия в юридических лицах не являются собственностью. Это имущество, но принадлежащее посредством иных субъективных гражданских прав. Именно это направление, называемое сегодня корпоративными отношениями, получает развитие в России и встречает довольно жесткое противодействие. А ведь причина проста. Она заключается в заимствовании при регулировании вопросов ценных бумаг, акционерного законодательства и др. институтов англосаксонского права. Это произошло как в Российской Федерации, так и у нас в Казахстане и других странах СНГ.

Мы полагаем, что именно имущественное понимание собственности лежит в основе старой и избитой проблемы форм собственности, их равенства и соотношения. Наивно полагать, что здесь все вопросы решены. Сегодня эта проблема является актуальной, активно обсуждается. Так, например, А.Я. Рыженков и А.Е. Черноморец пришли к выводу о том, что «…в любой общественно-экономической формации допустимы и частная, и коллективные формы собственности. Отрицание любой из них есть философская апологетика другой и открывает путь к экономическому произволу» /[15]/. И массу аргументов для подобных взглядов предоставляет как сам Гражданский кодекс, так и принятые на его основе другие законодательные акты. Более того, в контексте предполагаемых реформ опять предлагается еще больше дифференцировать правовой режим различных форм собственности. Это итак есть. Достаточно посмотреть на ст. 191-193 ГК. А если взять иное законодательство, то тут дифференциация правового режима по сути разного вида имуществ еще более очевидна. Например, в Земельном кодексе Республики Казахстан от 20 июня 2003 года право землепользования, которое прямо названо вещным, может возникать только относительно земельных участков, относящихся к государственной собственности. Частная собственность на землю может быть передана только посредством аренды /[16]/. Включение же в ГК РК норм о стратегических объектах, по сути, являет собой пример вмешательства государства в отношения частной собственности и наглядно свидетельствует о преобладании публично-правового регулирования в правовом режиме определенных имущественных объектов.

Еще одной проблемой понимания собственности является вопрос общей собственности. В этом случае мы наблюдаем очевидный пример смещения понятий: право собственности и собственности. Нам нужно определиться в главном, что именно является общим: имущество или право. На мой взгляд ответ очевиден: общим может быть только имущество, причем любое из указанного в п. 2 ст. 115 ГК РК, а вот делить право в принципе невозможно. И здесь правила и фактические действия управомоченных лиц по разделу определенного общего имущества перекладываются на общность субъективного права собственности.

В большинстве случаев имеющиеся недостатки нельзя исправить только косметическим ремонтом. Наверное, это даже не недостатки, а концептуальные недоработки, которые не могли не быть в условиях состоявшейся кодификации 90-х годов прошлого века, ибо она следовала главной цели: обеспечить переход от плановой системы к рыночной. Один из разработчиков модельного ГК стран СНГ и ГК РФ А.Л. Маковский так свидетельствовал о появлении этих актов: «…кодексы рождаются в совершенно иных условиях, они по существу рождаются не просто в условиях медленного перетекания, эволюции экономики от одной системы к другой, они рождаются в условиях, когда по существу все, что было раньше, было сметено буквально в считанные недели, когда родилась совершенно другая экономика, далеко не совершенная, далеко не законченная, но для нее надо было быстро создавать другие законы. Эта необходимость поспешности» /[17]/. Далее указываются и, отчасти, объясняются имеющиеся нормы ГК РФ о собственности, которые закрепляют имущественное понимание собственности, отмеченное нами выше/[18]/.

Вышеизложенное позволяет сформулировать два основных вывода.

Прежде всего, в ГК РК наиболее употребительным является термин «собственность», содержательная характеристика которого связана с другим распространенным гражданско-правовым термином - «имущество». Это позволяет говорить об имущественном содержании собственности в ГК РК, которая составляет основу современного правового регулирования отношений собственности.

Во-вторых, собственническая модель, по терминологии А.А. Рубанова, и порождаемая ею проблематика форм собственности, дифференциации различных правовых режимов, имеет корни в советском прошлом, является наследием старой экономико-политической системы. Действующий ГК РК безусловно является нормативным правовым актом, который сыграл решающую роль в становлении рыночной экономики Казахстана. Но это позитивное значение относится к прошлому. В настоящем очевидны ряд проблемных вопросов, которые требуют своего законодательного закрепления и не могут быть разрешены путем внесения изменений и дополнений в кодекс.

Сущность новой модели права собственности в Гражданском кодексе Республики Казахстан

Суть новой модели права собственности можно выразить в следующем очень простом тезисе: единое право собственности для всех участников гражданско-правовых отношений. При этом собственник сможет делать со своей вещью все что угодно, за исключением прямых запретов, содержащихся в законах как частного, так и публичного права. Именно в последовательном развитии ограничительного регулирования отношений собственности заключается наиболее перспективное направление развития законодательства. Это вопросы публично-правового регулирования, отношения соседствующей собственности, оборотоспособности отдельных объектов гражданского права, внедрение концепции общественного достояния (публичной собственности).

Требует разработки специальные правил для объектов права собственности и иных вещных прав, которые были бы непосредственно размещены в разделе ГК РК о вещном праве. В данном случае должна быть реализована концепция «овеществленной» собственности, а не имущественной, что имеет место в действующем кодексе. Решающее значение в данном случае должно быть придано телу (физической субстанции) вещи. Если нечто не имеет телесной формы, в этом случае явление является объектом не вещного права, а другого, например исключительного или обязательственного, субъективного гражданского права. Данное утверждение справедливо для денег, ценных бумаг, энергии и других объектов гражданского права, относительно которых ведутся многочисленные научные дискуссии /[19]/.

Необходимо совершенствование норм об общей собственности. В ГК РК, по примеру Российской Федерации, должно быть исключено любое упоминание об общем праве собственности. На смену этого понятия должно прийти другое: общая собственность есть вещь (или вещи), принадлежащие двум и более лицам. Кроме того, мы полагаем оправданным провести легальное закрепление термина «общее имущество», с дифференциацией его правового режима по отдельным составляющим (вещи, имущественные права и т.д.).

Требуют своего дальнейшего совершенствования нормы о приобретении и прекращении права собственности, отдельные положения об его защите.

Все это, а так же воссоздание полноценной подотрасли «Вещное право» в ГК РК с необходимостью приведет к разработке нового ГК, свободного от публично-правовых элементов и сделает его частно-правовым, стабильным, более адекватным в вопросах правового регулирования отношений собственности в развитых странах континентальной Европы. Мы полагаем, что изложенные выше предложения затронут не только нормы вещного права ГК РК, но и потребуют изменения норм других разделов и институтов. Концепцию новых Гражданских кодексов, их отдельных структурных разделов, не только можно, но и нужно обсуждать. В противном случае мы обречены на использование норм переходного периода, построенных под влияние политэкономических и экономических воззрений советского прошлого, которые в недалеком будущем будут существенно тормозить дальнейшее развитие общества и государства.

Литература

[1] См., например, Теоретические проблемы развития системы законодательства Республики Казахстан: тенденции и перспективы: Сборник материалов международной научно-практической конференции 12 апреля 2007 г. - Астана: ТОО «Институт законодательства РК», 2007. - 364 с. или по ссылке в Интернет: http://www.instzak.kz/?module=articles&catID=13&docID=119.

[2] См. Указ Президента Республики Казахстан от 24 августа 2009 года № 858 «О Концепции правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года» / «Казахстанская правда» от 27 августа 2009 года № 205.

[3] См.: Закон Республики Казахстан от 7 августа 2007 года № 321-III «О внесении изменения и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам обеспечения интересов государства в сфере экономики».

[4] Подробнее об этом см.: Сулейменов М.К. Становление и развитие гражданского законодательства Республики Казахстан. - Алматы, 2006. С. 114-115, 122 и сл.

[5] С проектами концепций по совершенствованию отдельных разделов ГК РФ можно ознакомиться по адресу в Интернет: http://www.privlaw.ru/index.php?section_id=24.

[6] См.: Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации / Вступ. ст. А.Л. Маковского. - М.: Статут, 2009. - 160 с. Наши последующие рассуждения о концепции совершенствования второго раздела ГК РФ о праве собственности и иных вещных права будут основаны на опубликованном варианте. Для краткости мы будем только указывать страницы указанной выше публикации.

[7] О публично-правовой оценке состоявшейся дискуссии см.: Боголюбов С.А., Мухина Э.Н. Гражданско-правовые подходы к природопользованию. Аналитический обзор / Аграрное и земельное право. 2009. № 9(57). С. 139-147.

[8] Об этом высказывается и А.Л. Маковский. См. вступительную статью указанного автора на с. 3-15 опубликованной концепции.

[9] Будучи ограниченным в объеме публикации мы будет анализировать нормы о собственности ГК РК, имея в виду близость многих соответствующих положений в кодексах большинства стран СНГ.

[10] Рубанов А.А. Эволюция законодательной конструкции собственности: основные тенденции // Советское государство и право. 1989. № 8. С. 118.

[11] См. ст.ст. 191-193 ГК и др.

[12] Книпер Р. Некоторые проблемы кодификации гражданского законодательства в странах с переходной экономикой / Пути к новому праву: материалы международной конференции в Санкт-Петербурге и Бремене / Deutsche Gesellschaft für Technische Zusammenarbeit (GTZ) GmbH. Под общей ред. M.M. Богуславского и Рольфа Книпера. - Berlin: Berlin Verl. A. Spitz, 1998.С. 137-138.

[13] Книпер Р. Указ.соч. С. 139.

[14] Подробно см.: Дождев Д.В. Международная модель траста и унитарная концепция права собственности / Человек и его время: Жизнь и работа Августа Рубанова / сост. и отв. ред. О.А. Хазова. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 251-286.

[15] См.: Рыженков А.Я., Черноморец А.Е. Очерки теории права собственности (прошлое и настоящее). — Волгоград: Издательство «Панорама», 2005. С. 606. В данной цитате указан только вывод авторов. Их трепетное отношение к формам собственности проявилось более очевидно в разделе работы, который посвящен полемике с Е.А. Сухановым, который, как известно, выступает противником использования в законодательстве самого термина «форма собственности» и ее разновидностей. Об этом см.: Рыженков А.Я., Черноморец А.Е. Указ. соч. С. 385-392. Вообще наше знакомство с указанным сочинением авторов позволило сделать вывод о том, что концепции смешанного публично-правового и частно-правового регулирования экономики (концепция хозяйственного права) и различных форм собственности весьма живучи. И если им не противопоставить должным образом разработанную частно-правовую доктрину права собственности с одновременной реформой Гражданского кодекса и прочего массива гражданского законодательства, то еще долго цивилисты будут объяснять причины наличия в ГК различных рудиментов старой экономической, политической и правовой системы.