Конкретные соображения о судебной реформе (Айбек Темурович Амангелдин, судья специализированного межрайонного административного суда города Астаны, магистр юридических наук, доцент Академии правосудия при Верховном Суде Республики Казахстан )

Конкретные соображения о судебной реформе

Айбек Темурович Амангелдин,

судья специализированного межрайонного административного суда города Астаны,

магистр юридических наук, доцент Академии правосудия при Верховном Суде Республики Казахстан

Аннотация

Мақалада автор азаматтық және әкімшілік істерді қарау кезінде құқықтық тәртібі дамыған жалпыға белгілі доктриналарды кеңінен қолдануды ұсынады. Бұл ретте оның төрағалығымен қаралған нақты істерге сілтеме жасайды. Шетелдік тәжірибеге сүйене отырып, процестік заңнаманы жетілдіру бойынша нақты ұсыныстар тұжырымдалған.

Түйін сөздер: сот жүйесін реформалау; әділдік; доктрина; қағидаттар; әкімшілік іс; азаматтық іс.

Аннотация

В статье автор предлагает широкое применение при разрешении гражданских и административных дел общеизвестных развитым правопорядкам доктрин, ссылаясь, в том числе на конкретные дела, рассмотренные под его председательством. Сформулированы конкретные рекомендации по совершенствованию процессуального законодательства с опорой на зарубежный опыт.

Ключевые слова: реформа судебной системы; справедливость; доктрина; принципы; административное дело; гражданское дело.

Abstract

In the article, the author proposes a wide application of doctrines that are well-known to the developed legal order, during resolving civil and administrative cases, referring, among other things, to specific civil and administrative cases considered under his chairmanship. Specific recommendations are formulated for improving procedural legislation based on foreign experience.

Key words: reform of the judicial system; justice; doctrine; principles; administrative case; civil case.

Принципы как таковые не имеют никакой формы самостоятельного существования: «силу и жизнь им дает судья».

Жан-Луи Бержель, французский ученый

Сегодня в обществе, как никогда в современной истории страны, имеется высокий спрос (потребность) в справедливости во всех сферах жизнедеятельности, тем более в условиях «Жаңа Қазақстан».

Справедливость в правовом государстве, главным образом, обеспечивается посредством правосудия в рамках надлежащей правовой процедуры.

В стране непрерывно идет судебная реформа: как судоустройства, так и судопроизводства.

Глава государства в начале года анонсировал проведение масштабной судебной реформы, обозначив в Послании народу Казахстана от 1 сентября 2022 года основные ее направления[1].

Юридическим сообществом на разных площадках (социальные сети, Парламент, госорганы и проч.) обсуждаются предложения и направления такой реформы, в частности, предложения Верховного Суда по реформированию судебной системы (т.н. 24 шага).

Главная цель реформы – повышение уровня доверия населения к системе правосудия, так как у граждан и предпринимателей такой уровень необходимый для правового государства остается невысоким.

При этом качество большинства законов и квалификации судей республики, сомнений не вызывает, а информационные технологии в судах превосходят зарубежные аналоги в развитых странах.

Нередко граждане утверждают, а практикующие юристы подтверждают тезис о том, что «решение суда является законным, но несправедливым!» (соответствует букве закона, но не духу закона).

На выходе такое недовольство накапливается и превращается в негатив к судам и государству в целом.

При этом с внедрением в стране административной юстиции, процент удовлетворенных исков граждан и предпринимателей к государственным органам выше (61 процентов против 15 процентов до адмюстиции) за счет активного применения административными судами новых принципов и подходов (справедливость, соразмерность, охрана права на доверие, приоритет прав и др.).

Генерирование профильной коллегией Верховного Суда содержательных правовых позиций и активное их разъяснение (транслирование) через социальные сети способствует развитию практики применения судами принципов административной юстиции, меняя парадигму судей.

Одной из причин недоверия населения к судам видится доминирование юридического позитивизма (отождествление права с законом), заключающегося в применении судами при разрешении дел только норм закона (нормативно-правовых актов), без учета принципов права и общеизвестных зарубежных доктрин.

Суть такого подхода – соблюдать норму закона в буквальном смысле (позитивного права), что практически исключает применение правовых принципов.

Этот подход соответствует концепции Монтескье, где судья рассматривается как «говорящий» закон, применяющий и толкующий его при решении конкретных споров.

При этом на западе такой подход более неприемлем, и дни «механического» подхода к судейству прошли[2].

Законы могут быть разными, в том числе они могут иметь антисоциальный или репрессивный характер, а право должно изменять их негативную природу, исправлять дефекты, обеспечивать соблюдение общеправовых принципов, идей справедливости, даже если они прямо в законе не выражены[3].

По долгу службы именно суды призваны транслировать справедливость, защищая права, свободы и интересы каждого, реализуя верховенство права (Rule of Law).

Формальные нормы не всегда гарантируют обеспечение справедливости, преследуемой правом[4].

Наличие такого подхода носит комплексный характер и вызвано историческими (советскими) традициями и современными факторами (правосознание, правовая культура и проч.).

Указанный недостаток признан на уровне Верховного Суда и качестве предложения вынесен на обсуждение в следующей редакции (шаг № 11):

«Предоставить судьям возможность выносить РЕШЕНИЯ НА ОСНОВЕ ПРИНЦИПОВ ПРАВА. Установление приоритета принципов права над нормами права позволит отойти от существующего «нормативистского» подхода в казахстанском праве. Судья должен принимать решение вопреки норме закона (либо в условиях ее отсутствия), если она противоречит принципам справедливости и разумности, а также иным принципам, установленным в отрасли права (закона).» (орфография и пунктуация автора сохранены).

Это предложение вызвало самое активное обсуждение среди ученых и практиков, есть как сторонники, так и противники.

В этой связи автор вносит свой скромный вклад в эту дискуссию, предлагая конкретные решения, реализации которых не требует расходования денег налогоплательщиков, политической воли руководства страны и законодательных поправок.

Как быть в ситуациях, когда законность приводит к явно несправедливому результату в отсутствие легальной возможности применить правовые принципы?

Одним из способов устранения и процессуальным механизмом преодоления позитивизма при разрешении судами конкретных дел, является внедрение практики применения судами зарубежных доктрин и подходов.

Такие доктрины адаптируют закон к конкретным жизненным ситуациям, когда суд путем толкования действующего законодательства преодолевает явно несправедливый результат, приспосабливая результат к изменяющимся социальным условиям.

Применяют ли суды Республики Казахстан зарубежные доктрины при разрешении конкретных дел?

Ответ на этот вопрос положительный и автор проиллюстрирует это примерами из собственной практики (сведений о применении зарубежных доктрин другими судьями у автора не имеется с прямыми ссылками, хотя вполне допускается).

1. Доктрина «снятия корпоративной вуали»

Вступившим в законную силу решением Алматинского районного суда города Астаны от 21 февраля 2018 года иск Ш. к ТОО «Г», ТОО «А» удовлетворен, с ТОО «А» взыскана задолженность по заработной плате и компенсационные выплаты (гражданское дело № 7111-18-00-2/161).

Суд, удовлетворяя иск к ТОО «А» как аффилированному (контролирующему) лицу работодателя – ТОО «Г», применил доктрину «снятия корпоративной вуали».

При этом в иске к ТОО «Г» (непосредственный работодатель) отказано.

Суть названной доктрины - при уклонении юридического лица от ответственности путем использования подконтрольной компании, отвечает реальный владелец бизнеса вне зависимости от наличия формально-юридических признаков аффилированности.

Отступление судом от норм Трудового кодекса Республики Казахстан, по которому выплата работнику заработной платы является обязанностью работодателя (статья 23), стало возможным через применение судом принципа добросовестности (статья 8 Гражданского кодекса Республики Казахстан).

Взыскание же такой задолженности с работодателя привело бы к неисполнимости решения суда, так как в суде установлено, что ТОО «А» (учредитель работодателя) произвел отчуждение стопроцентной доли третьему лицу, а само ТОО «Г» отсутствовало по новому месту регистрации.

Указанная доктрина в развитых правопорядках применяется в корпоративных, банкротных спорах (при привлечении руководителей и топ-менеджмент компаний к субсидиарной ответственности).

Этот кейс с прокалыванием корпоративной вуали в Казахстане применен судом впервые и остается пока единственным.

2. Толкование «contra proferentem»

Вступившим в законную силу решением Алматинского районного суда города Астаны от 29 апреля 2021 года иск А. к ТОО «Ж» о признании акта выполненных работ действительным, взыскании задолженности за фактически выполненные работы и неустойки удовлетворен, акт выполненных работ признан действительным и с ТОО «Ж» взыскана задолженность (гражданское дело № 7111-21-00-2/658).

Спор возник относительно объема выполненных черновых работ и понятия таких работ.

Установлено, что правовая неопределенность (спор) в части толкования понятия «черновых работ» возникла из-за заказчика (ТОО «Ж»), поэтому судом спорные условия договора истолкованы в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора и предложила формулировку соответствующего условия (толкование contra proferentem).

3. Судебный эстоппель (judicial еstoppel)

Определением Алматинского районного суда города Астаны от 18 мая 2020 года по иску о защите чести, достоинства и деловой репутации, компенсации морального вреда, в передаче дела по ходатайству ответчика в другой суд по подсудности было отказано со ссылкой на судебный эстоппель.

Суть злоупотреблений ответчиком процессуальными правами заключалось в том, что до судебного заседания ответчик дважды принимал участие в беседе в рамках подготовки к разбирательству, не возражая против подсудности спора данному суду, активно пользуясь принадлежащими процессуальными правами.

В письменных ходатайствах, отзыве, адресованных в суд через судебный кабинет, ответчик указывал свое место жительства, расположенное в районе Алматы столицы.

Причем ходатайство о передаче дела по подсудности заявлено ответчиком после отклонения судом предыдущего о прекращении производства по делу, а после отказа в такой передаче, судье заявлен отвод (это было предсказуемо).

Суд посчитал такое поведение недобросовестным, направленным на умышленное затягивание срока рассмотрения и разрешения дела.

Этот пример не является единичным, когда судом злоупотребления процессуальными правами заблокированы со ссылкой на судебный эстоппель (в текстах судебных актов прямо об этом указано).

При вынесении судом решения по этому делу судебные расходы отнесены на сторону ее оппонента, в действиях которой судом усмотрены злоупотребления процессуальными правами.

Эстоппель широко применяется в странах общего права (в особенности в Англии, США), имеет материальный и процессуальный характер.

Задача судебного эстоппеля - поддержание процессуальной дисциплины участников процесса, побуждая их вести себя последовательно и непротиворечиво, что угрожает должному отправлению правосудия[5].

Судебный эстоппель призван защитить судебную систему от злоупотреблений тяжущихся лиц, а не обеспечить экономию судебных ресурсов путем запрета повторного разбирательства[6].

Указанными доктринами возможность применения судами иных доктрин и подходов не исчерпывается.

Для реализации предложений нужна лишь тонкая настройка на уровне Верховного Суда посредством принятия нормативных постановлений и (или) формулирования содержательных правовых позиций в результате пересмотра конкретного дела в кассационном порядке со ссылками на общеизвестные доктрины и подходы.

Список использованных источников:

1. Информационно-правовая система нормативных правовых актов Республики Казахстан «Әділет»// https://adilet.zan.kz/rus/docs/K22002022_2.

2. Pound. Mechanical Jurisprudence // Colum. L. Rev. 1908. No 8. P. 605.

3. Иванов А.А. Принципы правовой определенности и равного правоприменения. Какова роль судов // Арбитражная практика для юристов. 2015. № 12. С. 98 - 107.

4. Нам К.В. Принцип добросовестности: развитие, система, проблемы теории и практики. М.: Статут, 2019. С. 75 - 111, 113 - 130, 208 - 211.

5. Moore’s Federal Practice. Vol. 18 / ed. by D.R. Coquillette, S. Schreiber, Gr.P.Joseph et al. Matthew&Bender, 1997. § 134.31 (by L.B.Solum).

6. Даниил Володарский, Ирина Кашкарова. Процессуальный эстоппель в системе общего права//Журнал «Закон» № 4, 5 – 2020.