Значение гражданского иска в уголовном процессе: проблемы терминологии (Г. Сулейменова, профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики Алматинской юридической академии кандидат юридических наук; Ж. Имангазиева, соискатель кафедры уголовного процесса и криминалистики Алматинской юридической академии)

ЗНАЧЕНИЕ ГРАЖДАНСКОГО ИСКА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ:
ПРОБЛЕМЫ ТЕРМИНОЛОГИИ

Г. Сулейменова -

профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики

Алматинской юридической академии

кандидат юридических наук,

Ж. Имангазиева,

соискатель кафедры уголовного процесса и криминалистики

Алматинской юридической академии

// Конституционно-правовые и организационные проблемы реализации политических реформ в условиях модернизации казахстанского общества:  материалы науч.-теорет. конф. (Алматы, 24 ноября 2006 г.). Алматы: КазГЮУ, 2007. С. 369- 377.

Развитие юридической науки на современном этапе характеризуется большой степенью дифференциации и интеграции различных отраслей знаний, в том числе и правовых, что привлекает внимание к вопросам, находящимся на рубеже смежных наук. К их числу относится проблема совмещения исковой формы защиты права с уголовным процессом. Гражданский иск в уголовном процессе представляет собой соединение в одном производстве дела о преступлении и дела о возмещении вреда, что даёт очевидные преимущества как с точки зрения организации подготовки к рассмотрению и самого рассмотрения, так и с точки зрения защиты законных интересов гражданина или юридического лица, пострадавших от преступления. Являясь уголовно-процессуальным правовым институтом, ряд вопросов гражданского иска в то же время, регламентированы нормами уголовного, гражданско-процессуального, гражданского права, что требует его комплексного исследования. Ещё в 1890 г. А.Ф. Кони, говоря о специфике этого процессуального института, отметил, что гражданский иск является «одной из наиболее спорных и наименее разработанных частей уголовного процесса»^[1].

Возмещение причиненного преступлением вреда есть отражение восстановления социального порядка, отражение стержня системы правосудия. Универсальным средством судебной защиты прав, свобод и законных интересов потерпевшего является гражданский иск, заявляемый в случаях, когда преступлением причинен материальный ущерб или моральный вред. По данной причине институт гражданского иска в уголовном процессе неизменно привлекал и привлекает к себе пристальное внимание многих исследователей^[2]. При этом важно указать, что в процессуальной литературе последних лет приведено достаточно доводов как в пользу сохранения рассматриваемого института в рамках уголовного судопроизводства^[3], так и за отказ от него.^[4]

Подчеркивая значимость гражданского иска в производстве по уголовному делу, И.Я. Фойницкий писал: «…пока доступ к уголовному суду частным лицам в качестве обвинителей стеснен, институт присоединенного гражданского иска представляется необходимым коррективом. Им значительно облегчается процессуальное положение потерпевшего и ускоряется удовлетворение его требований»^[5]. Создание необходимых гарантий для реального осуществления государством взятых на себя обязательств по обеспечению прав и свобод человека (п. 1 ст.12 Конституции), их признания и защиты всеми не противоречащими закону способами, в том числе и судебной защиты (п.п.1 и 2 ст. 13 Конституции РК), непременно должно влечь за собой значительное расширение прав потерпевшего.

Поэтому нельзя не согласиться с мнением тех авторов, которые указывают, что в том, как закон определил статус потерпевшего, отчетливо проявляется тенденция к максимальной правовой защите граждан^[6]. И эту тенденцию можно проследить на примере Уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан (далее - УПК РК)^[7], который предоставляет довольно широкие права потерпевшему и гражданскому истцу для защиты своих прав и законных интересов, допускает их в процесс в качестве стороны по делу открывает новые, неизвестные ранее советскому законодательству возможности для защиты прав, свобод и законных интересов лиц, пострадавших от преступления. При этом необходимо иметь ввиду, что в связи с концептуальными изменениями в законодательстве, происшедшими за последние годы, в уголовном процессе посредством защиты с использованием гражданского иска обеспечивается не только имущественные, но и неимущественные права граждан, потерпевших от противоправных действий^[8]. При этом в соответствии с п. 3 Нормативного постановления Верховного Суда РК от 21 июня 2001 г. № 3 «О применении судами законодательства о возмещении морального вреда» личными неимущественными правами и благами, нарушение, лишение или умаление которых может повлечь причинение потерпевшему морального вреда, понимается «принадлежащие гражданину от рождения блага или в силу закона права, которые неразрывно связаны с его личностью. К благам, принадлежащим человеку от рождения, следует относить жизнь, здоровье, честь, свободу, неприкосновенность личности, а к правам гражданина такие права, как право на неприкосновенность жилища или собственности; право на личную и семейную тайну, тайну телефонных, телеграфных сообщений и переписку; право на пользование именем; право на изображение; право авторства и другие личные неимущественные права, предусмотренные законодательством об авторском праве и смежных правах; право на свободу передвижения и выбор места жительства; право на получение достоверной информации, а также предусмотренные законодательными актами республики другие права. Под моральным вредом следует понимать нравственные или физические страдания, испытываемые гражданином в результате противоправного нарушения, умаления или лишения принадлежащих ему личных неимущественных прав и благ. Под нравственными страданиями как эмоционально-волевыми переживаниями человека следует понимать испытываемые им чувства унижения, раздражения, подавленности, гнева, стыда, отчаяния, ущербности, состояния дискомфортности и т.д. Эти чувства могут быть вызваны, например, противоправным посягательством на жизнь и здоровье как самого потерпевшего, так и его близких родственников (родителей, супруга, ребенка, брата, сестры); незаконным лишением или ограничением свободы либо права свободного передвижения; причинением вреда здоровью, в том числе уродующими открытые части тела человека шрамами и рубцами; раскрытием семейной, личной или врачебной тайны; нарушением тайны переписки, телефонных или телеграфных сообщений; распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина; нарушением права на имя, на изображение; нарушением его авторских и смежных прав и т.д. Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, испытываемую гражданином в связи с совершенным против него противоправным насилием или причинением вреда здоровью»^[9].

В научных исследованиях, касающихся проблем гражданского иска в уголовном процессе, высказаны различные, порой противоречащие друг другу взгляды о природе гражданского иска в уголовном процессе, один из них - вопрос о его понятии. В немалой степени это обусловлено отсутствием в уголовно-процессуальном законодательстве нормы, содержащей дефиницию данного понятия. Причем, это понятие не подвергалось самостоятельному научному исследованию, что было объясняется не только несравненно большей значимостью иска как средства защиты субъективных гражданских прав для гражданского процесса, но и встречающимся подчас взглядом на его второстепенное, побочное значение в сфере уголовно-процессуальных отношений. Соответственно трудно предположить, что существует единство во взглядах на определение его понятия. Полагаем, что сконструированное в учебных и научных целях понятие само по себе не может служить основанием для выводов о каком-то «соответствии» или «несоответствии» одного явления другому. Для выяснения возможности «совместного существования» производства по уголовному делу и производства по гражданскому иску следует обратиться к анализу сути того и другого явления, не обращая внимания на устоявшиеся научные штампы Между тем, исходным положением для теоретических разработок понятия гражданского иска в уголовном процессе, является ч.1 ст.162 УПК РК, согласно которой лицо, понесшее имущественный или моральный вред от преступления, вправе при производстве по уголовному делу предъявить к обвиняемому или лицам, несущим материальную ответственность за действия обвиняемого, гражданский иск, который рассматривается совместно с уголовным делом

Институт гражданского иска в уголовном судопроизводстве довольно своеобразен, и это своеобразие состоит в том, что он носит комплексный характер, включая в себя нормы не только уголовно-процессуального, но и гражданского, гражданско-процессуального законодательства. Эти нормы могут применяться лишь по вопросам, не урегулированным уголовно-процессуальным правом, и при условии, что они не противоречат уголовно-процессуальному праву, его институтам (ч.6 ст.162 УПК РК). Вместе с тем, анализ норм различных отраслей права показывает, что ряд положений, связанных с институтом гражданского иска в уголовном деле, не лишен недостатков, а в ряде случаев находится в противоречии друг с другом. Основной причиной этого, на наш взгляд, является несоблюдение требований законодательной техники. Хотя известно, что качество любого закона определяется уровнем юридической техники и его содержания. Вместе с тем в результате четко неотрегулированного механизма использования в нормативных правовых актах соответствующих терминов, в правоприменительной практике часто неправильно либо неоднозначно понимается их значение, что приводит к искажению толкования содержания самой правовой нормы. Вместе с тем, уровень юридической техники является, в первую очередь, не только показателем правовой культуры законодателя, но во многом обуславливает и соблюдение законности, и эффективность права. Поэтому при издании законов и других нормативных правовых актов важно их сформулировать, изложить и расположить таким образом, чтобы воля законодателя стала ясной и доступной, а истинный смысл, заложенный в норму, не расходился с текстуальными формулировками положений закона, чтобы не было двусмысленности и пробельности актов. Юридическая техника как раз и связана, в основном, с организацией правового материала, его внешним изложением^[10]. Чтобы стать правилом поведения, отмечал В.М. Савицкий, воля законодателя должна объективироваться, получить выражение во вне. Поэтому для адекватной передачи адресату правового веления необходимо с особым вниманием относится к выбору языковых средств, тщательно продумывать каждую фразу, уметь искать и находить нужное слово, добиваться предельной точности, ясности и простоты изложения. В соответствии с требованиями законодательной техники изложение в законе должно быть логичным и последовательным, а также отвечать требованиям связности и системности, полного стилистического и терминологического единства. При этом необходимо отыскать именно такую фразу, с таким выбором, с такой расстановкой слов и с такой эстетической ритмикой, которые полностью, во всех оттенках соответствовали бы тому, что хотел выразить законодатель. Сделать это, конечно, не просто, но необходимо^[11]. Вместе с тем, анализ ряда законов и других нормативных правовых актов позволяет сделать вывод о том, что эти требования учитываются законодателем не в полной мере, что наглядно можно проиллюстрировать на примере правовой регламентации гражданского иска в уголовном процессе.

Прежде всего, имеет место отождествление некоторых понятий, связанных с этим институтом уголовно-процессуального права, которые даны различными отраслями права. Например, понятие «заявление» - родовое понятие, оно должно охватывать все без исключения виды поводов, причем термины, обозначающие видовые понятия, должны отличаться от термина, обозначающего род, которым охватываются данные виды. Но этим требованиям не отвечает содержание ряда законодательных актов. Так, в ч. 2 ст. 8 Гражданско-процессуального кодекса РК (далее - ГПК РК)^[12] указано: «Прокурор вправе обратиться в суд с иском (заявлением) в целях осуществления возложенных на него обязанностей и для защиты прав граждан, юридических лиц, общественный и государственных интересов», т.е. термин «иск» и «заявление» выступают в этой норме синонимами. В отличие от этой нормы ч.1 ст. 18 Закона РК от 21 декабря 1995 г. № 2709 «О Прокуратуре»^[13] к числу актов прокурорского надзора относит протест, постановление, предписание, заявление, санкция, указание, представление, разъяснение закона., т.е. законодатель в этой норме не использует термин «иск». Однако в п./п. 1 ч.1 ст. 23 этого же закона, названной «Заявление», акт, с которым прокурор вправе обратиться в суд для восстановления нарушенных прав и защиты интересов государства, физических и юридических лиц назван исковым заявлением, а в ч. 2 этой же статьи указано, что «в случаях отклонения актов прокурорского надзора либо нерассмотрения их в установленный законом срок, прокурор вправе обратиться в суд с заявлением» (выделено нами - Г.С.,  Ж.И.). В ч.ч. 2 и 4 ст. 150 ГПК РК, регламентирующих право прокурора на обращение в суд в государственных или общественных интересах, этот акт прокурорского реагирования назван заявлением, а в части, регламентирующей порядок обращения прокурора в интересах гражданина - исковым заявлением; а ч. 5 этой же статьи уже указывает, что «заявление подписывается истцом или его представителем при наличии полномочия на подписание и предъявление искового заявления».

Таким образом, один вид повода, применяемый в исковом производстве, назван в указанной статье закона исковым заявлением, тем самым прилагательное «исковое» сузило объем родового понятия «заявление», вычленив из него один вид такого заявления. А из этого следует, что существует другой вид заявления, применяемый в неисковом производстве и появляется новый термин «жалоба». Но в подразделах 3 и 4 раздела 2 ГПК РК устанавливается, что дела, возникающие из административно-правовых отношений, и дела особого производства возбуждается не только жалобой, но и заявлением. Но такая формулировка является явным нарушением логического правила о полном исключении предмета, входящего в объем понятия одного вида, из объема понятия другого вида^[14].

Являясь сторонниками взгляда на гражданский иск как единого понятия иска (имеющего две стороны: материальную и процессуальную), понимая иск в качестве правового института (научного понятия, подлежащего исследованию и изучению), считаем, что термин «иск» представляет собой требование истца (чьи права и законные интересы были нарушены) к ответчику (к лицу, непосредственно нанесшему вред или несущему за него ответственность) о возмещении вреда, излагаемое в устном порядке или письменном виде «в заявлении» - в форме выражения этого требования. В связи с этим, считаем целесообразным в исковом производстве применять термин «исковое заявление» (давая понять, что речь идет о требовании возмещения вреда), и исключить из терминологии законодательства (практики) понятие «иск» и использовать его только в науке (теории), так как несмотря на то, что «иск» и «заявление» схожие термины, заявление все же остается родовым понятием из которого исходят виды.

В противном случае (в случае параллельного существования в законодательных актах понятий «иск» и «заявление») воля законодателя не будет столь ясной и доступной, чтобы истинный смысл ее не расходился с текстуальными формулировками, чтобы не было двусмысленности и пробельности актов, как это мы видели из вышеперечисленных примеров.

В таком случае, основываясь на трудах В.М.Савицкого, считая целесообразным применять в исковом производстве термин «исковое заявление», в целях исключения спора по поводу существования другого вида заявления, назвать их соответственно заявлениями особо искового и особого производств за исключением тех глав ГПК РК, в котором регулируется порядок производства по делам об оспаривании действий и решений органов и отдельных лиц, где более правильным будет применение термина «жалоба» (например, главы 26 и 38 ГПК РК).В свою очередь названный термин считаем более целесообразным применять во всех случаях оспаривания и обжалования действий и решений отдельных лиц и органов.

В исследуемом нами аспекте важно обратить внимание еще на одну проблему. Известно, что последствием совершенного преступления является наступление вредных последствий, в связи с чем как в законодательстве, так и в юридической литературе принято различать материальные и нематериальные последствия. Первые связаны с разрушением, повреждением, изменением свойств объектов внешнего мира либо с лишением возможности использовать их постоянно или временно в соответствии с их социальной функцией или потребительской ценностью. Вторые наступают в идеологической, психической и моральной сфере^[15]. Материальные последствия «осязаемы», «вещественны» и в отличии от нематериальных могут быть измерены в определенных единицах (деньгах, метрах, килограммах и т.п.). В том случае, когда они поддаются учету и выражению в деньгах, говорят о причинении имущественного вреда, или имущественного ущерба. Термином «вред» обозначаются явления, против которых направлена вся существующая в обществе система правовых запретов. Вред перемежается с ущербом, а суть остается той же. Однако анализ содержания правовых норм, оперирующих этими понятиями, как считает М.Я. Шиминова, позволяет сделать вывод о том, что «они не имеют принципиальных различий: во всех случаях предусматривается одна и та же обязанность по восстановлению имущественных прав потерпевшего: возмещение утраченного наличного имущества и доходов. Таким образом, имущественный вред (ущерб), который может быть оценен в деньгах, и убытки отождествляются...» ^[16].

Как нам представляется, данное утверждение требует уточнения. Прежде всего, убытком является денежное выражение ущерба (вреда)^[17]. Кроме того, согласно ст. 934 Гражданского кодекса РК, причиненный вред можно возместить и в натуре. В ст.ст. 32, 34 Уголовного кодекса РК (далее - УК РК), в которых речь идет о необходимой обороне и крайней необходимости, термин вред (правомерный) употреблен в самом широком значении этого слова - это любой урон, потеря, порча^[18]. В других случаях понятие «вред» имеет более узкое значение: в статьях уголовного кодекса данное последствие общественно опасного деяния названо существенным вредом (например, ст.ст. 181, 186, 226, 228-229 УК РК), имущественным ущербом (ст.ст.182, 233 УК РК), крупным ущербом (ст.ст.184, 185 УК РК) и значительным ущербом (ст. 87 УК РК). В п. 3 ч. 2 ст.29 Закона РК «О прокуратуре» прямо указано: «По результатам проверки прокурор: принимает меры к возмещению материального ущерба» (выделено нами - Г.С., Ж.И.). Но это еще не все. Ст. 940 ГК РК именуется «Возмещение вреда лицам, понесшим ущерб в результате смерти гражданина», хотя в норме закона об ущербе ничего не сказано.

Как же оперирует этими понятиями уголовно-процессуальное законодательство Казахстана? Согласно ч. 1 ст. 75 УПК РК, потерпевшим признается лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред, а в ст. 167 УПК РК указывается о применении «правил об основаниях, условиях, объеме и способе возмещения ущерба» (выделено нами - Г.С., Ж.И.).

В данном случае корень ошибки, как наглядно показывает логический прием re ductio ad absurdam, лежит в недостатках терминологии уголовно-процессуального закона. В этой связи В.М. Савицкий предлагал взять за базовую ту отрасль законодательства, к которой по своей природе ближе всего понятие, выражаемые сейчас терминами вред и ущерб. Это, несомненно, гражданское законодательство, и, прежде всего, его важная составная часть - регулирование обязательств, возникающих вследствии причинении вреда. В тех случаях, когда возникает необходимость урегулировать возмещение вреда другого вида нормами гражданского права, к термину вред должно добавляться видовое отличие, например определение моральный. В уголовном законодательстве должен последовательно использоваться термин «вред» с соответствующими видовыми характеристиками или без них, когда имеется в виду любой вред. Это значит, что, к примеру, крупный ущерб будет заменен на вред (имущественный вред) в крупном размере. Об ущербе же есть смысл говорить лишь в самом широком плане, как, например, о категории политической («ущерб интересам государства»).

_________________________________

Использованные источники:

[1] Цит. по: Мазалову А.Г. Гражданский иск в уголовном процессе. - М., 1977. - С.63.

[2] См.: Мазалов А.Г. Гражданский иск в уголовном процессе. Изд. 2-е, исправленное и дополненное. - М.: Юридическая литература, 1977; Гуреев П.П. Гражданский иск в уголовном судопроизводстве. - М., 1977; Понарин В.Я. Производство по гражданскому иску при расследовании уголовного дела. - Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1978; Куцова Э.Ф. Гражданский иск в уголовном процессе. - М., 1963; Даев В.Г. Современные проблемы гражданского иска в уголовном процессе. - Л., 1972; Тарнавский О.А. Гражданский иск в уголовном процессе. Учебное пособие / Под ред. А.П. Гуськовой. - Оренбург: ОГАУ, 2000 и др.

[3] Горобец В. Гражданский иск в уголовном процессе // Российская юстиция. - 2000. - № 9. - С. 25-26; Он же: Особенности рассмотрения гражданского иска в уголовном процессе // Российская юстиция. - 2001. - № 1. - С.47-49; Милицин С., Попкова Е. Уголовное дело и гражданский иск: вместе или порознь? // Российская юстиция. - 2001. - № 7. - С.46-48; Сысоев В., Храмцов К. Так ли уж не уместен гражданский иск в уголовном процессе? // Российская юстиция. - 2001. - № 10. - С.67-68; Лившиц Ю, Тимошенко А. Назначение института гражданского иска в уголовном процессе // Российская юстиция. - 2002. - № 6. - С.43-45; Багаутдинов Ф. Пределы действия гражданского иска в уголовном процессе стоит расширить // Российская юстиция. - 2003. - № 3. - С.36-38.

[4] Шадрин В.С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений. - М., 2000. - С.152; Бозров В. Гражданский иск в уголовном процессе неуместен // Российская юстиция. - 2001. - № 5. -С. 29 -30.

[5] Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. II. - СПб.: «Альфа», 1996. - С. 75-76.

[6] Савицкий В. М. Потерпевший от преступления: расширение прав, усиление процессуальных гарантий // Советское государство и право. - 1986. - № 5. - С. 74; Брусницын Л.В. Потерпевший: уголовно-процессуальные аспекты // Государство и право. - 1995. - № 9, - С. 67.

[7] См.: Ведомости Парламента РК. 1997. № 23. Ст. 335; 1998. № 23. Ст. 416; 2000. № 3-4. Ст. 66; № 6. Ст. 141; 2001. № 8. Ст. 53; № 16. Ст. 239; № 17-18. Ст. 245; № 21-22. Ст. 281; 2002. № 4. Ст. 32-33; № 17. Ст. 155; № 23-24; Ст.192; 2003. № 18. Ст. 142; 2004. № 5. Ст. 22; № 23. Ст. 139; № 24. Ст. 153, 154, 156; 2005..№ 13. Ст. 53; 2005. № 13. Cт. 53; 2006. 11 января; 27 января; 16 июня.

[8] См.: Нормативное постановление Верховного Суда РК от 20 июня 2005 года № 1 «О рассмотрении гражданского иска в уголовном процессе» // Официальная газета. - 2005. - 30 июля. - № 31 (240).

[9] См.: Бюллетень Верховного Суда РК. 2001. № 6; 2003. № 4.

[10] Лазарев В.В.Теория государства и права. - М.: Новый юрист. 1997. - С. 132-133.

[11] Савицкий В.М. Язык процессуального закона.- М.: Наука. 1987. -С. 215.

[12] Ведомости Парламента РК. 1999. № 18. Ст. 644; 2000. №3-4. Ст. 66; № 10. Ст. 244; 2001. № 8. Ст..52; № 15-16. Ст. 239; № 21-22. Ст. 281; № 24. Ст. 338; 2002. № 17. Ст. 155; 2003. № 1-2. Ст. 7; № 4. Ст. 25; № 11. Ст. 56; № 15. Ст. 138; 2004. № 5. Ст. 25; № 17. Ст. 97; № 23 Ст. 140; № 24. Ст. 153; 2005. № 5. Ст. 5; № 13. Ст. 53; № 24. Ст. 123; 2006. № 2.Ст. 19. Казахстанская правда. 2006. 16 июня.

[13] См.: Ведомости Верховного Совета РК. 1995. № 24. Ст.156; Ведомости Парламента РК. 1997. № 12. Ст. 184; 1998. № 15. Ст. 208; 1999. № 8. Ст. 247; № 21. Ст. 774; 2000. № 3-4. Ст. 66; № 6. Ст. 142; 2001. № 20. Ст. 257; 2002. № 17. Ст. 155; 2003. № 15. Ст. 139; 2004. № 23. Ст. 142.

[14] Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. - М.: Наука. 1975. - С. 465.

[15] Пионтковский А. А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М: Юридическая литература, 1961. - С. 174-175.

[16] Шиминова М.Я. Компенсация вреда гражданам: гражданско-правовое регулирование. М: Наука, 1979. - С. 35-36.

[17] Юридический справочник для населения. - М: Юридическая литература, 1979. - С. 604-605.

[18] Ожегов С.И. Словарь русского языка. - М: Русский язык, 1975. - С. 95.