Особенности допроса подозреваемого в казахстанском уголовном процессе (А.Н. Ахпанов, ЕНУ им. Л.Н. Гумилёва, г. Астана; А.Л. Хан, КЮИ МВД РК им. Б. Бейсенова, г. Караганда)

Корреспонденты на фрагмент
Поставить закладку
Посмотреть закладки
Добавить комментарий

Особенности допроса подозреваемого в казахстанском уголовном процессе

А.Н. Ахпанов

ЕНУ им. Л.Н. Гумилёва, г. Астана, Казахстан

А.Л. Хан

КЮИ МВД РК им. Б. Бейсенова, г. Караганда, Казахстан

С принятием УПК РК 2014 года изменился общетеоретический подход к структурному построению расположенных в нем некоторых судоустройственных процедур. В частности, прослеживается отказ от их пошаговой, детальной регламентации и переход от общих положений к особенностям их производства как в отношении отдельных институтов, так и отдельных процессуальных действий.

Например, производство предварительного следствия и дознания рассматривается не в отдельных главах (как это предусматривалось ранее - гл.24 и гл.37 УПК РК 1997 года), а в рамках общих условий досудебного расследования (гл. 24 УПК РК). Либо вместо отдельной нормы «допрос подозреваемого» (ст. 216 УПК РК 1997 года) - только особенности допроса подозреваемого (ст.216 УПК РК 2014 года). Тем самым законодатель идет по пути упрощения процессуальных форм за счет сокращения процессуальной регламентации сходных процедур бланкетного характера, что, в конечном итоге, способствует быстроте процесса расследования.

С другой стороны, при общей обвинительной направленности уголовного процесса (доказанность обвинения лежит в основе любого итогового решения), наблюдается тенденция к снижению репрессивности уголовно-процессуальных процедур с одновременным увеличением правоспособности их участников.

Подобное положение ставит законодателя в двойственное положение: необходимо предусмотреть процедуры, которые были бы способны учитывать и публичный интерес государства, направленный на предотвращение преступности, и частный интерес конкретного гражданина, направленный на максимальное соблюдение его прав и свобод и ограждение его от произвола или пристрастия со стороны органов уголовного преследования и суда. Этим, на наш взгляд, обусловлено отделение обвинительной (исполнительной) власти от судебной: когда досудебное расследование отдано полиции, а разрешение дела - суду. С учетом разделения властей, значение письменности производства значительно возрастает, поскольку только письменные документы могут служить гарантией законности и обоснованности принятого решения и обеспечения всех прав и свобод, вовлеченных в уголовный процесс участников, в последующих его стадиях.

Между тем в правоприменительной практике прослеживается устойчивая тенденция к сокращению письменных процедур, поскольку это якобы влечет к уменьшению его бюрократизации. Полагаем, что это не так. Отсутствие в нормах закона указаний на обязательность вынесения постановлений или производства следственных действий еще не означает их ненужности. Рассмотрим это на примере одного из основных, активных участников досудебного расследования - подозреваемого.

Появление указанного участника закон связывает либо с принятием решения об установлении его статуса, либо с установлением квалификации его деяния, либо с его задержанием, либо с его допросом в отношении совершенного им уголовного проступка (ч.1 ст.64 УПК РК). Лицо теряет статус подозреваемого в связи с необоснованностью подозрения или в связи с приобретением статуса обвиняемого (ч.ч.7, 8 ст.64 УПК РК).

Такая предельная формализация начала и окончания пребывания подозреваемого в указанном статусе обусловлена письменностью процесса, как одной из гарантий правосудия. В противном случае, в последующем, противоположная сторона защиты может использовать подобное упущение как основание для оценки проведенного действия в качестве недопустимого, вследствие существенного ограничения процессуальных прав подозреваемого путем несоблюдения предусмотренной законом процессуальной формы.

С другой стороны, законодатель проявляет непоследовательность в отношении другой гарантии - соблюдения прав личности, о чем свидетельствует отсутствие в законе императива об обязательности его допроса в каждом случае приобретения им статуса подозреваемого. Между тем значение допроса подозреваемого определяется двойственной процессуальной природой его показаний. Во-первых, это самостоятельный источник доказательств (ч.2 ст. 111 УПК РК), а во-вторых, он выступает как наиболее доступная форма защиты от подозрения, позволяющая изложить имеющиеся у него доводы [1, 609].

Между тем в практической деятельности отношение к допросу подозреваемого неоднозначно. Проведенный нами опрос на территории Карагандинской области и города Астаны представителей органов, ведущих уголовный процесс (50 следователей, 35 дознавателей, 25 процессуальных прокуроров, 20 судей) и 30 представителей адвокатуры, а также изучение действующих (50) и архивных уголовных дел (30) показал, что вопрос о последовательности и количестве допросов после установления статуса подозреваемого отдан на откуп самого правоприменителя.

Анализ полученных результатов показывает, что этой проблеме не придается должного значения и правоприменитель действует по своему усмотрению, порою ограничиваясь лишь одним допросом: либо после задержания подозреваемого, либо после вынесения постановления о квалификации деяния подозреваемого.

Основной аргумент опрошенных, в том, что в законе не прописана обязательность допроса после вынесения постановления о признании подозреваемым (в отличие от допроса после задержания - ч.3 ст.64 и ч.1 ст.131 УПК РК), а есть только общие процедуры, регламентирующие обязанность его допроса (ч.ч.5, 6 ст. 64 УПК РК) и его особенности (ст. 216 УПК РК), предусматривающие императив об обязательности выяснения отношения подозреваемого к предъявленному подозрению (признает или не признает свою вину).

Тем самым отсутствие допроса после вынесения постановления о признании подозреваемым не рассматривается контролирующими, надзирающими или разрешающими органами как существенное нарушение уголовного процесса, требующее немедленного реагирования. Помимо этого практики исходят из законодательной установки проведения всех следственных действий, подтверждающих подозрение перед задержанием (ч.3 ст. 128) и, в этой связи, необходимостью вынесения постановления о квалификации деяния до начала первого допроса.

Однако при этом не принимается в расчет то, что постановление о признании лица подозреваемым и постановление о квалификации его деяний имеют различные юридические последствия:

- после вынесения постановления о признании подозреваемым (начальное подозрение) лицо может защищаться от подозрения всеми доступными способами, обусловленными неограниченностью подозрения, которые могут привести к отказу от него и переходом в другой процессуальный статус или вообще, к прекращению пребывания в статусе участника расследования;

- после вынесения постановления о квалификации деяния подозреваемого (окончательное подозрение) к лицу может быть применена мера пресечения, включая и содержанием под стражей, а в случае доказанности подозрения - он приобретает статус обвиняемого с последующим переходом в статус подсудимого, осужденного или оправданного, влекущим постановку обвинительного или оправдательного приговора).

В результате приходим к выводу о том, что проведение допроса подозреваемого - это обязательное условие, возникающее как после начального, так и окончательного подозрения, обеспечивающее ему реализацию его права на защиту путем дачи или отказа от дачи показаний.

В первом случае допрашиваемому после установления его личности и разъяснения принадлежащих ему прав, объявляется в чем он подозревается, а затем предлагается изложить свою позицию в отношении выдвинутого подозрения, а во втором случае - выясняется, согласен ли он с квалификацией его деяния (признает или не признает свою вину), а затем предлагается подтвердить или защищаться от инкриминируемого ему деяния.

Поэтому полагаем, что право подозреваемого дать показания по поводу имеющегося против него подозрения (ч.5 ст.64 УПК РК) относится к начальному подозрению (задержание, вынесение постановления о признании подозреваемым), а выяснение его отношения к инкриминируемому деянию (признает ли он себя виновным: полностью, частично или не признает) - к окончательному подозрению (ч.2 ст.216 УПК РК).

При ином толковании закона, проведение одного допроса подозреваемого вместо двух, должно однозначно рассматриваться как нарушение уголовно-процессуальной формы доказывания, влекущее существенное ущемление прав и свобод подозреваемого.

Помимо процедурных особенностей (ст.ст.64, 212 УПК РК), требует разрешения и вопрос, к какому виду нужно относить допрос после вынесения постановления о квалификации деяния подозреваемого: к дополнительному (ч.ч.1, 2 ст. 211 УПК РК) или повторному (ч.3 ст. 211 УПК РК).

Исходя из предписаний закона, дополнительный допрос проводится в случае неполноты проведенного следственного действия, а повторный - в случае сомнения в достоверности или допустимости содержания проведенного следственного действия.

Полагаем, что оба критерия разграничения допроса не отражают сущности получения показаний по поводу инкриминируемого деяния, поскольку, во-первых, он ограничен объемом подозрения и не может выходить за его рамки (если, конечно, сам подозреваемый не изъявит такого желания), а во-вторых, он может не противоречить первоначальным показаниям, достоверность которых не подвергается сомнению.

Поэтому мы считаем, что последующий допрос подозреваемого должен носить конкретный характер, исключающий двоякое его понимание и обозначаться как «допрос подозреваемого после квалификации его деяний» со ссылкой на ст. 199 УПК РК, регламентирующую общий подход к проведению следственных действий, не имеющих самостоятельную регламентацию в законе.

Аналогичный подход должен применяться и в отношении свидетеля, имеющего право на защиту [2, 110-116, 3, 144-148].

Список литературы

1. Теория доказательств в советском уголовном процессе/Отв. ред. Н.В. Жогин, изд. 2-е, исправленное и дополненное. - М., «Юридическая литература», 1973.

2. Ахпанов А.Н., Хан А.Л. О случаях обязательного участия по уголовным делам адвоката свидетеля, имеющего право на защиту// Вестник Института законодательства РК. -№ 2 (47). - 2017. С.110-116.

3.Ахпанов А.Н., Хан А.Л. О процессуальном статусе свидетеля, имеющего право на защиту: теоретические и прикладные аспекты // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями: Материалы четырнадцатой международной научно-практической конференции /Под ред. А.А. Андреева.- Барнаульский юридический институт МВД России. Барнаул, 2016.-Ч.1. - С. 144-148.

Источник: Вестник Евразийского национального университета им. Л.Н. Гумилева № 2 (123)/2018 Серия: Право. - С.51-55