| ||||||||||||||||||||
|
|
|
Правовые основы защиты личных неимущественных прав в условиях развития информационно-коммуникационных технологий
Нестерова Елена Викторовна ассоциированный профессор Высшей школы права «Әділет» Каспийского университета, главный научный сотрудник Института законодательства и правовой информации Республики Казахстан, руководитель научно-экспертной службы ОФ «Ар-Бедел», кандидат юридических наук
Свобода выражения своего мнения является одним из основных прав человека, признаваемым международным правом и основополагающим элементом демократического общества. Ст. 20 Конституции РК гарантирует свободу слова и устанавливает право свободного получения и распространения информации любым, не запрещенным законом способом. В условиях интенсивного развития информационных технологий и появления новых средств получения и распространения информации реализация свободы слова все чаще вступает в конфликт с неприкосновенностью частной жизни, личной и семейной тайны, чести, достоинства, тайны переписки, телефонных переговоров и другими личными неимущественными правами, защита которых декларируется общепризнанными международно-правовыми актами, Конституцией Республики Казахстан и обеспечивается действующим законодательством. Обеспечение правового баланса между свободой выражения мнений и доступа к информации, с одной стороны, и состоянием защищенности личных неимущественных прав, с другой стороны, ставит на повестку дня специфические вопросы правового регулирования интернет-отношений в качестве приоритетного направления государственной политики. На фоне предпринимаемых в настоящее время государством своевременных и прогрессивных мер в области цифровой трансформации отраслей экономики, цифровизации деятельности госорганов[1], реализации концепции «Киберщит Казахстана»[2] и пр., очевиден явный недостаток внимания государственного аппарата к проблемам низкой эффективности судебной защиты прав граждан от диффамационных посягательств, всевозможных проявлений интернет-травли и других противоправных деяний, прогрессирующих в отечественном сегменте интернет-пространства. В Казахстане становятся нормой публичные оскорбления, распространение порочащих сведений, недостоверной информации и слухов посредством сетей телекоммуникаций, в т.ч. интернет-изданий, социальных сетей, мессенджеров и т.д. Нередко ущемляются права граждан на тайну личной информации, переписки, телефонных переговоров, собственное изображение, защиту персональных данных и другие личные неимущественные права. С активным развитием цифровых технологий, электронных СМИ, социальных сетей и нерегулируемого блогинга актуализировалась проблема всевозможных проявлений киберпреследований, в отношении которых многие страны принимают новые законы или вносят поправки в существующие законы для урегулирования вопросов, связанных с цифровыми злоупотреблениями, преследованием, запугиванием и домогательствами в Интернете. При этом в Национальном плане развития сферы информации на 2020-2022 годы[3] в качестве одной из проблем интернет-СМИ указывается, в частности, лишь на то, что дезинформация в социальных сетях и мессенджерах представляет угрозу информационной безопасности страны, а также с учетом международного опыта предлагается некое правовое обеспечение деятельности отечественных блогеров, основанное на принципе добровольности. Проблема дезинформации в сети - бесспорна. Предложение о правовом обеспечении деятельности блогеров представляется малоинформативным без описания содержания, способов и целей такого правового обеспечения. Вместе с тем, под информационной безопасностью, как известно, понимается состояние защищенности информационного пространства Республики Казахстан, а также прав и интересов человека и гражданина, общества и государства в информационной сфере от реальных и потенциальных угроз, при котором обеспечивается устойчивое развитие и информационная независимость страны[4]. Следовательно, комплексное выявление и решение проблем, связанных с функционированием интернет-СМИ требует не только внимания к аспектам дезинформации в сети, но и к другим способам использования интернета для совершения правонарушений, посягающих на права и свободы частных лиц. Личные неимущественные права регулируются нормами различных отраслей права. В основе соответствующего комплексного правового института лежат нормы конституционного права, которые закрепляют правовые гарантии реального существования личных неимущественных прав, обеспечения их неприкосновенности и защиты. Нормы уголовного права направлены на установление оснований уголовной ответственности за посягательства на важнейшие личные права граждан, в частности, право на честь, достоинство, деловую репутацию и т.д., наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия за их совершение. Нормы административного права предусматривают целый ряд административных правонарушений, посягающих на личные права граждан, такие как, например, клевета, незаконные сбор, обработка или необеспечение мер по защите персональных данных и мн. др. Нормы специальных законодательных актов в сфере регулирования жилищных, семейных, экологических отношений, информатизации, здравоохранения, средств массовой информации, персональных данных, гражданского, уголовного и административного процессов и др. устанавливают границы вмешательства в частную сферу и тем самым определяют пределы осуществления личных прав. Особую роль в защите личных неимущественных прав играют нормы гражданского права, основанные на компенсаторно-восстановительной функции гражданско-правовой ответственности, позволяющей обеспечить непосредственную защиту частной сферы конкретной личности. Следует отметить, что казахстанский законодатель, как правило, довольно оперативно реагирует на вызовы времени, связанные с регулированием интернет-отношений, информатизации и цифровизации. Так, например, с принятием в 2014 году в Казахстане новой редакции Уголовного кодекса РК в целый ряд статей Особенной части УК РК были внесены нормы, детализирующие квалифицированные составы ряда уголовных правонарушений указанием на их совершение с использованием сетей телекоммуникаций[5]. В частности, использование сетей телекоммуникаций образует квалифицирующий (отягчающий) признак следующих уголовных правонарушений: - доведение до самоубийства (ст. 105 УК РК);- оскорбление (ст. 131 УК РК); - вовлечение несовершеннолетнего в совершение уголовных правонарушений (ст. 132 УК РК); - вовлечение несовершеннолетнего в занятие проституцией (ст. 134 УК РК); - нарушение неприкосновенности частной жизни и законодательства Республики Казахстан о персональных данных и их защите (ст. 147 УК РК); - незаконное нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений (ст. 148 УК РК); -пропаганда или публичные призывы к развязыванию агрессивной войны (ст. 161 УК РК); - разжигание социальной, национальной, родовой, расовой, сословной или религиозной розни (ст. 174 УК РК); - пропаганда или публичные призывы к захвату или удержанию власти, а равно захват или удержание власти либо насильственное изменение конституционного строя Республики Казахстан (ст. 179 УК РК); - сепаратистская деятельность (ст. 180 УК РК); - пропаганда терроризма или публичные призывы к совершению акта терроризма (ст. 256 УК РК); - распространение заведомо ложной информации (ст. 274 УК РК); - публичное оскорбление и иное посягательство на честь и достоинство Первого Президента Республики Казахстан - Елбасы, осквернение изображений Первого Президента Республики Казахстан - Елбасы, воспрепятствование законной деятельности Первого Президента Республики Казахстан - Елбасы (ст. 373 УК РК); - посягательство на честь и достоинство Президента Республики Казахстан и воспрепятствование его деятельности (ст. 375 УК РК); - посягательство на честь и достоинство депутата Парламента Республики Казахстан и воспрепятствование его деятельности (ст. 376 УК РК); - оскорбление представителя власти (ст. 378 УК РК). Наряду с изложенными выше квалифицированными составами уголовных правонарушений, объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 402 УК РК, выражается в совершенных, в том числе с использованием сетей телекоммуникаций, призывах к продолжению участия в забастовке, признанной судом незаконной. Преступления, предусмотренные ст.ст. 188 (кража) и 195 (мошенничество) УК РК, в качестве квалифицирующего признака указывают на совершение соответствующих противоправных деяний путем незаконного доступа в информационную систему либо изменения информации, передаваемой по сетям телекоммуникаций. В соответствии с Законом РК от 23 апреля 2014 года № 200-V «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам деятельности органов внутренних дел» в уголовном законе страны появилась специальная глава, посвященная преступлениям против безопасности информационных технологий[6]. Еще в 2001 году с учетом новых технологий публичного распространения информации нормативное закрепление понятия «средство массовой информации» было существенно расширено путем включения в него публичного распространения массовой информации посредством WEB-сайтов в общедоступных телекоммуникационных сетях (Интернет и другие)[7]. Согласно текущей редакции подп. 4) ст. 1 Закона РК от 23 июля 1999 года № 451-І «О средствах массовой информации», под средством массовой информации понимается, помимо традиционных СМИ (печатное издание, теле-, радиоканал и т.д.), любая форма периодического или непрерывного публичного распространения массовой информации, включая интернет-ресурсы. В целях защиты интересов несовершеннолетних от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию, а также урегулирования общественных отношений, возникающих в связи с реализацией прав детей на получение и распространение информации, в Казахстане принят специальный Закон от 2 июля 2018 года № 169-VI «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», которым, в частности, установлены требования к распространению информационной продукции и возрастная классификация информационной продукции. Однако ст. 18 указанного Закона, посвященная особым требованиям к информационной продукции, распространяемой посредством сетей телекоммуникаций, содержит лишь отсылочную норму, согласно которой деятельность по предоставлению доступа детям к информации, распространяемой посредством сетей телекоммуникаций, в том числе сети Интернет, предоставляемого лицом во временное пользование посредством аппаратно-программного комплекса и (или) технологий, осуществляется в соответствии с законодательством Республики Казахстан. При этом Закон РК «Об информатизации» никаких особых требований на этот счет не предусматривает. В свете рассматриваемой проблематики обращает на себя внимание еще одна важная новелла в отечественном законодательстве, связанная с состоявшейся декриминализацией клеветы и введением административной ответственности за распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. Так, Законом РК от 26 июня 2020 года № 349-VI «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования исполнительного производства и уголовного законодательства» из Уголовного кодекса РК исключена ст. 130 «Клевета», а Кодекс РК «Об административных правонарушениях», соответственно, дополнен ст. 73-3 «Клевета», устанавливающей в качестве административных взысканий за данное правонарушение административный штраф и административный арест. Ст. 684 КоАП РК устанавливает подведомственность дел о клевете специализированным административным судам. Правом составления протоколов об административных правонарушениях, в соответствии с подп. 1) п. 1 ст. 804 КоАП РК, наделены должностные лица органов внутренних дел. В целях обращения в органы внутренних дел по факту клеветы необходимо учитывать, что, в соответствии с п. 1 ст. 62 КоАП, лицо не подлежит привлечению к административной ответственности по истечении двух месяцев со дня совершения административного правонарушения. При этом в Уголовном кодексе сохранена ст. 411 УК РК, предусматривающая уголовную ответственность за клевету в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора, лица, осуществляющего досудебное расследование, эксперта, судебного пристава, судебного исполнителя. Несмотря на принятие определенных прогрессивных мер в области регламентации интернет-отношений, какие-либо специальные нормы, направленные непосредственно на пресечение киберпреследований, в том числе диффамационных правонарушений в УК и КоАП отсутствуют. Поэтому на практике соответствующие посягательства, как правило, влекут за собой возбуждение в порядке частного обвинения дел по ст. 131 УК РК (оскорбление), но такие дела довольно часто заканчиваются либо примирением сторон, либо оправдательным приговором. До перевода клеветы в разряд административных правонарушений дела об уголовных правонарушениях, предусмотренных статьей 131 УК РК (клевета), также считались делами частного обвинения, которые достаточно редко завершались обвинительными приговорами. Согласно данным, приведенным С.Авгановым[8], а также в исследовании ОФ «Центр исследования правовой политики»[9], статистика по делам частного обвинения демонстрирует, что уголовно-правовой запрет на совершение этих деяний абсолютно не имеет смысла. Лишь небольшая часть жалоб доходит до рассмотрения в судах, и буквально по десяткам из них выносят приговоры. Зачастую частные обвинители не достигают успеха в связи с отсутствием у них возможности доказать причастность обвиняемого в распространении порочащих или клеветнических сведений посредством социальных сетей или вообще установить личность правонарушителя. В этой связи обращают на себя внимание положения Послания Конституционного Совета РК «О состоянии конституционной законности в Республике Казахстан», оглашенного на совместном заседании Палат Парламента РК 22 июня 2020 года, в котором Конституционный Совет в очередной раз указал на необходимость возложения на органы уголовного преследования обязанности способствовать потерпевшему по уголовным делам частного обвинения в выяснении обстоятельств уголовного правонарушения при отсутствии сведений о лице, привлекаемом к уголовной ответственности, а также установление возможности возбуждения частного обвинения по заявлениям близких лиц в случае смерти потерпевшего лица. В разрезе рассматриваемой проблематики указанная инициатива Конституционного Совета могла бы оказать положительное воздействие на практику применения статей об оскорблении (ст. 131 УК РК) и о нарушении неприкосновенности частной жизни и законодательства Республики Казахстан о персональных данных и их защите (ст. 147 УК РК). Изменится ли к лучшему ситуация с защитой от диффамационных посягательств в интернет-пространстве в связи с состоявшейся декриминализацией клеветы, пока судить преждевременно, так как практика применения органами внутренних дел и административными судами новой ст. 73-3 КоАП РК пока не сложилась. Честь, достоинство, деловая репутация, тайна личной жизни, право на собственное изображение и другие личные неимущественные блага и права являются объектом гражданско-правовой охраны, которая зачастую оказывается более эффективной, нежели уголовное или административное преследование правонарушителей. Например, достаточно резонансное дело Асель Баяндаровой, которое, по мнению авторов исследования, проведенного ОФ «Центр исследования правовой политики», позитивно повлияло на процесс декриминализации клеветы[10], позволяет сделать следующие выводы. Уголовно-правовое преследование блогера по частному обвинению в клевете и оскорблении оказалось, в итоге, провальным: вначале оправдательный приговор суда первой инстанции (Приговор Алмалинского районного суда г.Алматы от 22.11.2019 года[11]), а затем признание недействительным и прекращение производства по делу в связи с допущенными первой инстанцией существенными нарушениями уголовно-процессуального закона (Постановление судебной коллегии по уголовным делам Алматинского городского суда 14 января 2020 года г.[12]). При этом предъявленный к А.Баяндаровой в порядке гражданского судопроизводства иск о защите чести, достоинства и деловой репутации, возмещении суммы компенсации морального вреда был частично удовлетворен.[13] Иск, как и частное обвинение, был мотивирован тем, что ответчик, являясь пользователем социальных информационных сетей «Facebook» и «Instagram», под предлогом изобличения виновников в дорожно-транспортном происшествии с участием ее матери, публично на своих личных страницах/аккаунтах в ряде статей (постов) распространила не соответствующие действительности сведения, порочащие честь, достоинство и деловую репутацию истцов. Решением Медеуского районного суда г. Алматы от 17 июня 2020 года иск удовлетворен частично. Признаны не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию распространенные сведения, суд обязал ответчика опровергнуть распространенные сведения на личных страницах в социальных сетях «Instagram» и «Facebook», не удалять опровержение с указанных страниц и не закрывать их в течение одного года; прекратить использовать изображение истцов; с ответчика взыскана сумма компенсации морального вреда. Анализ принятых по делу судебных актов наводит на размышления о преимуществах гражданско-правовой защиты личных неимущественных прав. Гражданин, чьи честь, достоинство, права на неприкосновенность частной жизни и на собственное изображение, действительно, ущемлены, в первую очередь, заинтересован в опровержении несоответствующих действительности сведений, удалении из сети порочащих материалов и запрете на использование собственного изображения. При условии причинения противоправными деяниями нравственных или физических страданий - также в возмещении морального вреда. И для этого вполне достаточно гражданско-правового иска. Компенсаторно-восстановительного эффекта невозможно достичь, опираясь сугубо на нормы публичного права, основанные на карательной функции уголовного и административного наказания. Необходимо учитывать принципиальные различия в распределении бремени доказывания в уголовном и гражданском процессе. Так, субъективная сторона клеветы характеризуется прямым умыслом. Избрав этот состав, частные обвинители возложили на себя бремя доказывания того, что подсудимая знала о ложности распространяемых сведений и, тем не менее, публиковала их, чтобы опорочить честь и достоинство потерпевших. Здесь мало доказать ложность сведений или их предварительную неподтвержденность, необходимо доказать наличие прямого умысла на момент публикаций, что в этом конкретном случае, учитывая характер распространенных сведений, было сделать попросту невозможно. В делах частного обвинения в оскорблениях не следует недооценивать особенности объективной стороны этого уголовного проступка, а именно с необходимостью доказать неприличную форму негативной оценки личности, отграничив ее от оценочных суждений. Этот состав, по сути, открывает свободу для судейского усмотрения, которое должно основываться на нормах нравственности нашего общества и с учетом, в том числе, результатов экспертиз установить явное противоречие общепризнанным правилам поведения. Такого рода кейсы демонстрируют важность правильного выбора средств правовой защиты личных неимущественных благ и прав, так как гражданский иск в уголовном процессе находится в зависимости от исхода уголовного преследования. А негативный исход частного обвинения создает на будущее проблемы с преюдицией. Поэтому эфемерная возможность привлечения лица к уголовной ответственности не должна превалировать над эффективной гражданско-правовой защитой прав на доброе имя, изображение, честь и достоинство. Как справедливо отмечается в научной литературе, «Целью гражданско-правовой охраны личных неимущественных прав граждан является предоставление их субъектам возможности иметь определенную автономию от государства, общества, разного рода социальных групп, а также иных частных лиц. Такая автономия может иметь двоякое выражение и обеспечиваться предоставлением гражданину индивидуальной свободы и неприкосновенности, а также охраной неприкосновенности и тайны личной жизни»[14]. Специфической чертой личных неимущественных прав как объектов гражданско-правового регулирования является их абсолютный характер, который выражается в том, что управомоченному лицу противостоит неопределенный круг лиц, обязанных воздерживаться от каких бы то ни было нарушений личных неимущественных прав граждан. Следовательно, всякое личное неимущественное право предусматривает наличие двух правомочий у своего обладателя: во-первых, возможность управомоченного лица требовать от любых иных субъектов воздержаться от нарушения его личного неимущественного права; во-вторых, в случае нарушения его права возможность прибегнуть к защите своего права способами, предусмотренными законом. Положения ст. 8 Гражданского кодекса РК, регламентирующие пределы осуществления субъективных гражданских прав, в полной мере применимы к осуществлению личных неимущественных прав. Так, осуществление личных неимущественных прав не должно нарушать прав и охраняемых законом интересов других лиц, соответствовать принципам добросовестности, разумности и справедливости. Разумеется, гражданско-правовое регулирование личных неимущественных прав направлено, главным образом, на установление границ вмешательства третьих лиц в личную сферу. В частности, не допускается использование сетей телекоммуникаций, интернета в целях противоправного вмешательства в частную жизнь других субъектов, посягательств на их честь, доброе имя или репутацию. Так, диффамация (распространение порочащих сведений) в сети является своего рода шлюзом, через который, с одной стороны, реализуется конституционное право на свободу слова и распространения информации, а с другой стороны, обеспечивается гражданско-правовая защита чести, достоинства и деловой репутации. Только недостоверная диффамация (распространение ложных порочащих сведений) считается нарушением установленных законом пределов свободы распространения информации и влечет за собой ответственность. Так, например, судом удовлетворено исковое заявление частной школы к гражданке К. о защите деловой репутации. Судом установлено, что ответчик, будучи родителем одного из учеников частной школы, распространил об истце недостоверные сведения, порочащие его деловую репутацию. Так, ответчиком было дано интервью, после которого в серии публикаций были распространены порочащие школу сведения о том, что якобы учащиеся школы разделены на два сорта в зависимости от того, на коммерческой основе они обучаются или по госзаказу. Проведенными проверками было установлено, что сведения, распространенные ответчиком не соответствуют действительности. Порочащие деловую репутацию школы сведения признан несоответствующими действительности; гр. Ковалеву суд обязал принести публичные извинения с опровержением необоснованных обвинений в адрес школы. Достоверная диффамация (распространение правдивых порочащих сведений) не считается правонарушением, если, конечно, диффаматор не нарушил иные охраняемые законом личные права жертвы (на тайну переписки, телефонных переговоров, дневников, заметок, записок, интимной жизни и т.д.). Согласно позиции Верховного Суда РК, изложенной в Нормативном постановлении от 18 декабря 1992 года №6 «О применении в судебной практике законодательства о защите чести, достоинства и деловой репутации физических и юридических лиц», не могут признаваться обоснованными требования об опровержении сведений, содержащих соответствующую действительности критику недостатков в работе, в общественном месте, в коллективе, в быту. Так, в одном из споров, связанном с защитой деловой репутации авиакомпании в связи с распространением порочащих сведений, судом было установлено, что опубликованные блогером через сетевое издание сведения соответствовали действительности, в частности, ответчиком представлены документы, подтверждающие достоверность распространенной информации об истце. По этому мотиву в удовлетворении иска было отказано. В другом гражданском деле о защите чести, достоинства и деловой репутации истца - бывшего директора школы судом установлено, что сведения, распространенные ответчиками на интернет-ресурсах, оказались достоверными. Так, установлены факты неоднократных обращений жителей поселка за защитой конституционных прав в государственные и правоохранительные органы, Совет ветеранов сельского округа, Комиссию по делам женщин и семейно-демографической политики при акимате, акиму области с письмами, жалобами, заявлениями на неправомерные действия директора средней школы. Согласно справке Управления образования по изучению коллективного обращения работников средней школы, изложенные факты подтвердились в части нарушений трудового законодательства и обязательств по областному соглашению о соцпартнерстве, требований Министерства образования и науки Республики Казахстан. Гражданско-правовая защита личных неимущественных прав осуществляется как способами, предусмотренными ст. 9 ГК РК (восстановление положения, существовавшего до нарушения права; пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; компенсация морального вреда; прекращение или изменение правоотношений и др.), так и специальными способами, установленными в ст. 143 ГК РК: - опровержение сведений, порочащих честь и достоинство; - бесплатная публикация ответа; - признание судом факта нарушения личного неимущественного права. Принципиальное преимущество гражданско-правовой защиты личных неимущественных прав состоит в том, что она осуществляется независимо от вины правонарушителя, в то время как и в уголовном, и в административном праве действует принцип виновной ответственности[15]. Защита чести, достоинства и деловой репутации. Согласно п.п. 1, 2 ст. 143 ГК РК: «1. гражданин вправе требовать в судебном порядке опровержения сведений, порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию. 2. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина или юридического лица, распространены в средствах массовой информации, они должны быть бесплатно опровергнуты в тех же средствах массовой информации. В случае, если указанные сведения содержатся в документе, исходящем от организации, такой документ подлежит замене или отзыву с обязательным сообщением адресатам о несоответствии действительности содержащихся в этом документе сведений. Порядок опровержения в иных случаях устанавливается судом». Право на защиту чести, достоинства и деловой репутации получило самую широкую реализацию в судебной практике по сравнению с другими личными неимущественными правами. Верховным судом Казахстана еще в 1992 году принято Нормативное постановление Верховного Суда от 18 декабря 1992 года №6 «О применении в судебной практике законодательства о защите чести, достоинства и деловой репутации физических и юридических лиц», в которое четырежды вносились актуализирующие изменения и дополнения. Под порочащими сведениями в Нормативном постановлении понимаются не соответствующие действительности сведения, которые умаляют честь и достоинство гражданина или организации в общественном мнении или мнении отдельных граждан с точки зрения соблюдения законов, моральных принципов общества (например, сведения о совершении нечестного поступка, недостойном поведении в трудовом коллективе, в семье; сведения, порочащие производственно-хозяйственную деятельность, репутацию и т.п.). Соответствующее понимание порочащих сведений представляется несовершенным и нуждается в уточнении и расширении. Во-первых, честь и достоинство являются благами, присущими исключительно гражданам. Поэтому применительно к организациям речь следует вести об их репутации. Во-вторых, квалификация сведений в качестве порочащих должна в большей степени соответствовать современным реалиям: необходимо распространить ее также на аспекты личной, общественной и политической жизни граждан, ведение бизнеса, добросовестную конкуренцию, соблюдение правил деловой этики и т.д. Бремя доказывания фактов распространения сведений и их порочащий характер возлагается на истца. При этом в соответствии с п. 11 Нормативного постановления, если распространенные сведения не являются порочащими, требования об их опровержении удовлетворению не подлежат. Иными словами, распространение недостоверных сведений о лице, которые никак его не порочат, не является достаточным основанием для удовлетворения требования об опровержении таких сведений. Данное положение ставит вопрос о том, должно ли защищаться право лица на достоверность информации, распространяемой о нем, даже в тех случаях, когда дезинформация никак не дискредитирует личность. Думается, это право неотъемлемо от личности и должно быть обеспечено судебной защитой. Ведь распространенная недостоверная информация может не посягать непосредственно на честь, достоинство или репутацию субъекта, но при этом может нарушать другие его интересы, в том числе профессиональные, личные, создавать определенный дискомфорт и т.д. В ГК Российской Федерации, например, предусмотрена норма, согласно которой право на опровержение, удаление информации и ответа на нее распространяется и на случаи распространения любых не соответствующих действительности сведений о гражданине, если такой гражданин докажет недостоверность указанных сведений. В этой связи представляется необходимым дополнить ГК РК подобными справедливыми правилами. Также устаревшим видится и истолкование формулировки «распространение сведений», под которым в Нормативном постановлении понимается опубликование их в печати, сообщение по радио, телевидению, с использованием других средств массовой информации, изложение характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных различным организациям, должностным лицам, или сообщение в иной, в том числе устной форме нескольким лицам или хотя бы одному лицу. В эпоху интенсивного развития информационных технологий и появления новых средств коммуникаций следует уделить внимание вопросам распространения информации в интернете, а также посредством иных средств телекоммуникационной связи. Более того, цифровизация медиа и новейшие способы распространения контента диктуют необходимость введения в действующее законодательство дополнительного специального способа защиты чести, достоинства и деловой репутации, а именно удаления соответствующей информации из сети. Данный способ защиты от недостоверной диффамации особенно актуален также в связи с тем, что реального распространителя сведений в сети Интернет не всегда возможно идентифицировать. При таких обстоятельствах необходимо использовать потенциал п. 7 ст. 143 ГК РК, согласно которому: «Если установить лицо, распространившее сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина или юридического лица, невозможно, лицо, в отношении которого такие сведения распространены, вправе обратиться в суд с заявлением о признании распространенных сведений не соответствующими действительности». Однако помимо опровержения порочащих недостоверных сведений, распространенных неизвестными лицами в сети Интернет, заинтересованное лицо должно быть наделено правом требования удаления порочащего контента, что необходимо предусмотреть в ст. 143 ГК РК. Как показало изучение судебной практики, факт недоказанности истцом факта распространения ответчиком порочащих сведений в социальных сетях служит основанием отказа в удовлетворении требований о защите чести, достоинства и деловой репутации. Так, например, истец гр. Р. обратилась в суд к ответчику гр. Н. о защите чести, достоинства, деловой репутации и возмещении компенсации морального вреда, указывая, что истец работала продавцом в магазине «Workshop market», ответчик обвинила ее в хищении денежных средств, в связи с чем в социальной сети «Instagram» были размещены фотографии истца, и под заголовком «Осторожно, мошенница!!!» распространены сведения, не соответствующие действительности, порочащие честь и достоинство истца. Ввиду того, что доказательств распространения соответствующей публикации в социальных сетях именно ответчиком суду не предоставлено, а равно не предоставлено доказательств того, что данная страничка принадлежит ответчику, суд отказал в удовлетворении заявленных исковых требований в полном объеме. В соответствии с п. 4 Нормативного постановления, заинтересованное лицо имеет право на судебную защиту чести и достоинства, если в публикации не указаны фамилии конкретных лиц, но из текста ясно, о ком идет речь. Думается, изложенное правило применимо и в тех случаях, когда фамилия указана, но намеренно или случайно искажена, и при этом из содержания публикации ясно, кто конкретно имеется в виду. При рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации суды различают имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 143 ГК РК, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности. Так, например, при рассмотрении спора по иску строительной компании к гр. Ш о защите деловой репутации, в котором истец просил признать не соответствующими действительности и порочащими его деловую репутацию негативные сведения, распространенные ответчиком в чате мессенджера WhatsApp, обязать ответчика опровергнуть указанные сведения путем публикации в чате соответствующей информации, суд установил следующее. Суждения ответчика имеют негативный характер, указывают на недостатки в работе истца, однако, эти сведения сами по себе не могут служить основанием для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности по основаниям статьи 143 ГК. Суждения гр. Ш. как жильца, как гражданина Республики Казахстан, выражали ее личное мнение по недостаткам строительной и управляющей компании при введении жилья в эксплуатацию. Проверить эти суждения на предмет соответствия действительности в данном случае не представляется возможным, поскольку устранение недостатков в жилом комплексе застройщиком и управляющей компанией, а также выражение недовольства и подобных негативных мнений жильцами является предсказуемой реакцией при сдаче объектов. Решение об удовлетворении иска о защите деловой репутации выносится судом в случае установления совокупности трех условий: сведения должны носить порочащий характер, быть распространены и не соответствовать действительности. При этом заявитель обязан доказывать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, и порочащий характер этих сведений. На ответчика же возложена обязанность доказать, что распространенные им сведения соответствуют действительности. Каждый гражданин имеет право свободно и добровольно обращаться в различные инстанции, к должностным лицам, общественности в целях защиты своих прав и законных интересов либо прав и законных интересов других лиц. При этом гражданин может указать в обращении на известные ему факты и события, которые, по его мнению, имеют отношение к существу поставленного в обращении вопроса и могут повлиять на его разрешение. То обстоятельство, что изложенные в обращении сведения могут не найти своего подтверждения, не является основанием для привлечения заявителя к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 143 ГК, если соответствующее обращение обусловлено его попыткой реализовать свои конституционные права, имеющие выраженную публичную направленность, в целях привлечения внимания к общественно значимой проблеме.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |