|
|
|
Аспекты обеспечения иска
Нуржан Мухамеджанұлы, судья Алматинского городского суда
Нет сомнения в том, что обеспечение иска как институт процессуального права имеет особое значение в гражданском судопроизводстве и является одним из способов защиты нарушенного или оспариваемого права и охраняемых законом интересов граждан и юридических лиц на начальной стадии гражданского процесса. Значимость роли обеспечения иска заключается в том, что в результате своевременного принятия судом мер к обеспечению иска достигается реальное исполнение решения или иного судебного акта, что, несомненно, приводит к повышению авторитета судов, улучшению состояния судебной власти. Поэтому неслучайно Гражданский процессуальный кодекс содержит главу, посвящённую вопросам обеспечения иска, а Верховным Судом 12 января 2009 года принято нормативное постановление № 2 «О принятии обеспечительных мер по гражданским делам» (далее - нормативное постановление). Однако утверждать, что ГПК и другими актами действующего права разрешены все правовые вопросы, в деятельности судов по применению норм процессуального права, относящихся к обеспечению иска, не существует сложностей и разночтения некоторых из этих норм, было бы нереальным. Изучение на протяжении многих лет судебных определений по вопросам обеспечения иска показало, что судьи районных и приравненных к ним судов не придают особого значения такому правовому институту, как обеспечение иска, понимая его как второстепенную правовую отрасль, зачастую рассматривают и разрешают заявления об обеспечении иска без выяснения юридически значимых обстоятельств, могущих быть правовыми основаниями для обеспечения иска. Создаётся впечатление, что судьи процессуальное решение об удовлетворении заявления принимают как само собой разумеющееся, полагая, что для этого достаточно лишь наличие требования истца. Имеются проблемы в исполнении того или иного судебного акта (определения) лицами, обязанными или уполномоченными фактически обеспечивать иск либо исполнение решения суда. Вышеуказанное и ряд вопросов, возникающих и подлежащих разрешению в судебной практике по применению норм, регулирующих обеспечение иска или исполнение решения, явились поводом к вынесению их автором настоящей статьи на обсуждение. Прежде чем писать о пробелах в законодательстве и состоянии судебной практики необходимо определиться с предметом дискуссии, требующим разъяснения, в первую очередь, с определением понятия «меры по обеспечению иска». Определение такого понятия дано в пункте 1 нормативного постановления, согласно которому обеспечительными мерами в гражданском судопроизводстве являются меры процессуального пресечения возможных действий ответчика (должника), которые могут затруднить или сделать невозможным принудительное исполнение судебного акта. При этом следует отметить, что статья 155 ГПК, регламентирующая основания для обеспечения иска, не предусматривает и не раскрывает либо не даёт полной ясности положения о затруднении или невозможности принудительного исполнения решения в случае непринятия мер к обеспечению иска, в связи с чем, указание в нескольких пунктах нормативного постановления слова «принудительное», на мой взгляд, является излишним. В соответствии с настоящей статьей обеспечение иска допускается во всяком положении дела. Законодателем не разъясняется содержание понятия «во всяком положении дела», хотя в зависимости от его толкования можно по-разному определить процессуальные рамки применения мер по обеспечению иска судом. Дать как-то определение понятия «во всяком положении дела» попытался Верховный Суд в нормативном постановлении. Пункт 5 нормативного постановления гласит, что заявление о принятии обеспечительных мер может быть подано во всяком положении дела: при подготовке дела к судебному разбирательству, в судебном заседании, после вынесения судом судебного акта, но до обращения судебного акта в установленном статьей 241 ГПК порядке к принудительному исполнению. Содержание данной части настоящего пункта, отсутствие юридического разъяснения понятия (словосочетания) «во всяком положении дела» и единого критерия на практике приводят к неоднозначному, а порою противоречивому пониманию и разрешению вопросов о том, во всяком ли положении или на любой ли стадии гражданского процесса можно принимать меры по обеспечению иска и с какого этапа (момента) возникает право субъекта на обеспечение иска. Указание в норме закона на «во всяком положении дела» судьи часто ошибочно трактуют как необходимость обеспечения иска в любом случае, при этом полагая, что мотивировки оснований к обеспечению иска в соответствующем заявлении истца не требуется. В силу части первой статьи 150 ГПК судья наделен правом разрешения вопроса об обеспечении иска не ранее, чем после положительного решения вопроса о принятии искового заявления в производство суда, то есть непосредственно после вынесения соответствующего определения или определения о подготовке дела к судебному разбирательству, поскольку оба определения практически выносятся в одно и то же время. В применении данной нормы судьи затруднений не испытывают. Вместе с тем, неоднозначны мнения, как среди судей и юристов-практиков, так и учёных-правоведов по вопросу о порядке рассмотрения судьей заявления. В соответствии с частью 2 статьи 157 ГПК заявление об обеспечении иска рассматривается и разрешается судьей без извещения лиц, участвующих в деле, сторон арбитражного разбирательства, без проведения судебного заседания. Такое правовое положение содержит и абзац 3 пункта 6 нормативного постановления. Им корреспондируется, что заявление об обеспечении иска, поданное при подготовке дела к судебному разбирательству, заявление об обеспечении принудительного исполнения судебного акта, поданное до обращения судебного акта к принудительному исполнению, рассматривается судьей единолично без извещения участвующих в деле лиц о месте и времени рассмотрения заявления, протокол отдельного процессуального действия не составляется. Полагаю, что данное разъяснение в указанном пункте нормативного постановления не раскрывает или неполно комментирует отсутствие необходимости рассмотрения соответствующего заявления без участия лиц, участвующих в деле, когда суд на стадии подготовки дела к судебному разбирательству уже определил правоотношения сторон и разрешил вопрос о составе участников процесса. В нормативном постановлении отсутствует и норма, определяющая чётко и ясно действие судьи по исследованию заявления об обеспечении иска, поданного в судебном заседании, хотя в абзаце 4 того же пункта нормативного постановления указано, что заявление незамедлительно исследуется, после чего судья в совещательной комнате выносит определение об его удовлетворении или отказе. Данное изложение компетенции судьи в части исследования заявления не совсем понятно. По общему смыслу исследование заявления или вообще любого письменного обращения подразумевает заслушивание мнений заинтересованных лиц. Считаю, что при обстоятельствах подачи заявления об обеспечении иска в судебном заседании суд (а не судья) обязан исследовать заявление с непосредственным участием лиц, участвующих в деле, и процессуальное решение принять с учетом их позиции по рассматриваемому вопросу. В связи с этим следовало бы изложить пункт 6 нормативного постановления в новой редакции. Отсутствие в нормативном постановлении полных разъяснений по применению части 2 статьи 157 ГПК, на мой взгляд, вытекает из неоднозначности диспозиции самой нормы относительно вопроса о рассмотрении и разрешении судьей заявления об обеспечении иска без проведения судебного заседания. Поэтому бытует мнение отдельных судей и других юристов о том, что проведение заседания суда по рассматриваемому заявлению не требуется на любой стадии гражданского процесса. С данной трактовкой нельзя не согласиться и в то же время согласиться в зависимости от нижеследующих факторов. Рассмотрение и разрешение судьей заявления об обеспечении иска одновременно с возбуждением гражданского дела после принятия искового заявления в производство суда возможно без проведения судебного заседания. Но, как показало изучение вынесенных судьями определений по вопросам обеспечения иска и практики исполнительного производства, осуществляемого в порядке исполнения данных актов судей (суда), статья 157 ГПК не обеспечивает полного соблюдения принципа законности и обязанности не ущемлять права и интересы заинтересованных лиц. Считаю, что на стадиях подготовки дела к судебному разбирательству, в том числе предварительного судебного заседания, и рассмотрения дела по существу, но до начала судебных прений, заявление подлежит рассмотрению в судебном заседании с участием лиц, участвующих в деле, и их представителей. Такая точка зрения продиктована принципами законности, равенства всех перед законом и судом, состязательности и равноправия сторон, необходимостью обеспечения процессуальной активности участников процесса и третьих лиц по отстаиванию своих интересов. В связи с этим представляется необходимым внесение соответствующих дополнений или изменений в часть вторую статьи 157 Гражданского процессуального кодекса либо указания в нормативном постановлении пункта, содержащего разъяснения по данному вопросу. Дискуссионным остаётся вопрос, вправе ли суд рассматривать и разрешать заявление об обеспечении иска на протяжении всего времени гражданского процесса, одними из стадий которого являются апелляционное обжалование судебных актов, апелляционное рассмотрение дела по частной или апелляционной жалобам, ходатайству прокурора и исполнение судебного акта, но до принудительного его исполнения. Различность мнений среди судей и адвокатов, юридических консультантов по указанному вопросу возникает из-за отсутствия в главе 15 ГПК и нормативном постановлении нормы, регулирующей обеспечение иска или исполнения решения суда и определения суда об утверждении мирового соглашения (соглашения о медиации) на указанных выше этапах гражданского судопроизводства. Мне представляется, что поскольку законодательством предусмотрено и не ограничивается право истца на судебную защиту нарушенных или оспариваемых имущественных прав и интересов, вытекающих из договорных, деликтных или иных правоотношений, посредством обеспечения иска и исполнения решения и иных судебных актов в случае удовлетворения иска, подача заявления об обеспечении иска, а равно исполнения решения должна допускаться на протяжении всего периода гражданского процесса. Отдельного обсуждения требует пункт 6 нормативного постановления, содержащий выражение со словами «заявление об обеспечении принудительного исполнения судебного акта». Полагаю, что, хотя нормы главы 15 ГПК «Обеспечение иска» такого словосочетания конкретно не предусматривают, в нормативном постановлении совершенно обоснованно указано не только о праве подачи заявления об обеспечении иска, но и заявления об обеспечении исполнения (принудительного) судебного акта до обращения его к принудительному исполнению. Что касается субъектов, имеющих право обращения с заявлением о принятии мер к обеспечению иска, то и в этом правовом вопросе нет единого толкования статьи 155 ГПК, в которой указано, что такие меры суд может принять по заявлению лиц, участвующих в деле, сторон арбитражного разбирательства. Если учесть положение статьи 43 ГПК, регламентирующей состав лиц, участвующих в деле, то редакция статьи 155 настоящего Кодекса является неудачной. По законодательству к лицам, участвующим в деле, относятся истец, ответчик, третьи лица, заявляющие либо не заявляющие самостоятельные требования на предмет спора, прокурор, государственные органы, органы местного самоуправления, юридические лица или граждане, вступающие в процесс по основаниям, предусмотренным статьями 55 и 56 настоящего Кодекса, а также иные субъекты права, указанные в части первой статьи 43 указанного Кодекса. Определение таким образом состава лиц, наделенных правом на подачу заявления об обеспечении иска, надлежит признать не совсем правильным. В ГПК и нормативном постановлении следует конкретно указать, что, исходя из диспозиций статей 155, 156, 157 ГПК, право подачи заявления об обеспечении иска принадлежит исключительно истцу по первоначальному иску и истцу по встречному иску, а не всем лицам, участвующим в деле, и не всем сторонам арбитражного разбирательства. Ошибочным является разъяснение в пункте 5 нормативного постановления о том, что заявление о принятии обеспечительных мер вправе подать представители истца, истца по делу, находящемуся в производстве арбитражного суда, а также взыскателя. Включение в состав субъектов представителей истца и взыскателя противоречит законодательству, поскольку, во-первых, представитель истца к числу лиц, участвующих в деле, не относится, и, во-вторых, самостоятельно от своего имени не вправе подавать в суд заявление об обеспечении иска даже при наличии в доверенности полномочия на подписание заявления. Не выясненным на правовом уровне остаётся вопрос, может ли заявление об обеспечении иска подать в суд третье лицо, заявляющее самостоятельные требования на предмет спора. Учитывая, что данное третье лицо по своему процессуальному статусу не может считаться истцом, оно выступает лишь на стороне истца или ответчика, считаю, что ему не может быть делегировано право подачи заявления об обеспечении его требований. Таким образом, считаю нужным законодательно признать право требования об обеспечении иска только за истцом (лицом, заявившим требование) либо лицом (ответчиком), предъявившим встречный иск. Это продиктовано помимо вышеизложенного и тем, что обращение в суд за обеспечением иска является правом, а не обязанностью данных лиц, и обеспечение иска должно вытекать не из желания, а только лишь из его правовой необходимости. Не разрешённой проблемой является игнорирование судами положений статьи 162 ГПК, регламентирующей возмещение убытков, причинённых обеспечением иска. В соответствии с частью 1 настоящей статьи суд, допуская обеспечение иска, может потребовать от истца предоставления обеспечения возможных для ответчика убытков, при этом имея в виду, что обеспечение таких убытков производится путём внесения на депозит уполномоченного органа указанной в определении суда денежной суммы. Как показывает практика судов, данная норма процессуального закона не задействована, судами она практически не применяется. Одной из причин этого является отсутствие механизма, в том числе порядка и способа обеспечения возмещения причинённых ответчику убытков в результате необоснованного обращения с заявлением об обеспечении иска. Причиной того может служить и неполнота разъяснения в пункте 23 нормативного постановления. В данном пункте записано, что суд, удовлетворяя заявление истца об обеспечении иска, на основании статьи 162 ГПК вправе потребовать от истца предоставления обеспечения возможных для ответчика убытков от принятия обеспечительных мер, исходя из интересов обеих сторон, разумности и справедливости. Однако не понятно, почему суд должен требовать от истца обеспечения возможных для ответчика убытков при удовлетворении заявления, тогда как такую обязанность истец должен исполнить при подаче заявления об обеспечении иска. При таких обстоятельствах и в целях создания объективных и равных условий для сторон спора, было бы целесообразным законодательно закрепить не право суда, а его обязанность требовать от истца обеспечения таких убытков, причиняемых ответчику, но не перед удовлетворением заявления, а по закону такую обязанность возложить на истца до подачи заявления об обеспечении иска. Полагаю, что в случае, если истец, он же податель заявления об обеспечении иска, не обеспечил возмещения возможных для ответчика убытков, заявление об обеспечении иска судом (судьей) должно быть возвращено в соответствии и по аналогии с подпунктом 3) части 1 статьи 152 ГПК. Теперь о следующем немаловажном аспекте, касающемся рассматриваемого требования об обеспечении иска. Часть 1 статьи 156 ГПК содержит различные меры по обеспечению иска, из которых отдельные меры (наложение ареста на имущество, принадлежащее ответчику, в том числе на деньги, запрещение ответчику совершать определённые действия и т.д.) представляют собой особую значимость для лица, в отношении которого принята та или иная мера, или некую скрытую форму вмешательства, в частности, в предпринимательскую или иную деятельность хозяйствующих субъектов (юридических лиц). В целях недопущения ущемления прав и интересов ответчика пункт 13 нормативного постановления предусматривает применение мер по обеспечению иска, в частности, наложения ареста на движимое или недвижимое имущество ответчика, в том числе на деньги, находящиеся на корреспондентском счёте банков, в пределах цены иска, запрещение наложения ареста на конкретное имущество, принадлежащее ответчику. Однако данные нормы не всегда безукоснительно соблюдаются. Особое возмущение одной из сторон спора вызывают правовые последствия принятия той или иной превентивной меры по обеспечению иска по причине того, что, во-первых, такая мера принята судьей без участия и без учета возражений данной стороны, во-вторых, лицо, которому поручено исполнение определения об обеспечении иска или исполнительного документа, вольно трактует принятую судом меру по обеспечению иска, а порою допускает злоупотребление правом. Особенно «преуспевают» в этом банки второго уровня при исполнении исполнительного документа о наложении ареста на деньги, находящиеся на банковских счетах. К сожалению, как свидетельствуют многочисленные факты из практики судов города Алматы, банками указанные требования зачастую не соблюдаются. Ими же при исполнении определений судов или выданных на их основании исполнительных документов нарушаются пределы (размеры) наложения ареста на денежные средства, хотя в том или ином акте суда или исполнительном документе предписано налагать арест в пределах иска. Подобные нарушения выражаются в том, что тот или иной банк игнорирует сущность исполнительного документа и в ущерб ответчику, являющемуся владельцем банковского счёта, арест налагает на все денежные средства. Вывод о наложении ареста на имущество ответчиков, являющихся субъектами предпринимательства, судьями по отдельным заявлениям сделан без учёта того, что соответствующее предприятие или индивидуальный предприниматель является действующим, на постоянной основе получающим прибыль, его деятельность связана с производством товаров, оказанием услуг, необходимых для жизнедеятельности населения, а наложение ареста на его имущество, в том числе на денежные средства на текущем счёте в банке, может отрицательно повлиять на его нормальную предпринимательскую деятельность. Оставляются без проверки заслуживающие внимания доводы ответчика - юридического лица или иного субъекта малого или среднего бизнеса о том, что в случае исполнения определения оно повлечёт за собой срывы поставки продукции контрагентам, исполнения обязательств по договорам (контрактам), отразится на функционировании данного ответчика, что может негативно сказаться на производственном процессе, сфере оказания услуг и выплате работникам заработной платы и денежной компенсации, а также на исполнении обязательства по уплате налогов и иных платежей в бюджет. Приложенные к заявлению документы и выводы, положенные в основу определения о наложении ареста на всё движимое и недвижимое имущество ответчика, не всегда опровергают доводы ответчика о том, что рыночная стоимость одного имущества из всех имуществ, на которые наложен арест, полностью может удовлетворить требование истца о взыскании задолженности в случае реализации данного имущества во внесудебном принудительном порядке или в судебном порядке. Бывали случаи, когда в заявлении об обеспечении иска указывалось лишь о наложении ареста на имущество, являющееся предметом залога, переданном истцу (кредитору) в залог в обеспечение исполнения обязательства, однако, несмотря на данный недостаток, в дальнейшем на основании определения судьи на данное имущество безосновательно налагался арест. В соответствии с требованиями законодательства об исполнительном производстве и законодательств, регулирующих вопросы, связанные с социальными выплатами, выдачей заработной платы и пособий, запрещается арест денежных средств, предназначенных для этих целей. Но нарушения этих правовых требований нередки. По аналогии процессуального права заявление истца об обеспечении иска, а равно определение судьи об удовлетворении такого заявления, должны быть мотивированными. По пункту 5 нормативного постановления, в соответствии со статьей 155 ГПК истец в заявлении должен указать конкретные доводы о том, что непринятие обеспечительных мер может затруднить или сделать невозможным принудительное исполнение судебного акта. Истец, заявляя о принятии обеспечительной меры, например, способом наложения ареста на движимое и недвижимое имущество ответчика, в заявлении не всегда указывает, какие обстоятельства могут затруднить или сделать невозможным принудительное исполнение решения суда, а порою вовсе не предъявляет фактические сведения, подтверждающие необходимость обеспечения иска посредством принятия именно данной меры. По законодательству мера по обеспечению иска должна соответствовать предмету иска, исходить из критерия соразмерности, основанной на содержании и характере заявленного материально-правового требования, должна не нарушать публичных интересов и интересов третьих лиц (часть третья статьи 156 ГПК, пункт 7 нормативного постановления). Пунктом 12 нормативного постановления корреспондируется, что применительно к подпункту 2) части 1 статьи 156 ГПК принятие такой обеспечительной меры как запрещение ответчику совершать определенные действия допускается в тех случаях, когда истцом заявлены требования, вытекающие из договорных, деликтных или иных правоотношений имущественного характера, подлежащие удовлетворению за счёт имущества должника. Но, как показывают результаты изучения гражданских дел, истцами и судьями данные требования закона в том или ином случае нарушаются. Несмотря на наличие указанных выше недостатков, судьи не всегда принимают во внимание, что доказывание необходимости принятия предусмотренных процессуальным законодательством мер по обеспечению иска является обязанностью заявителя, а основаниями для обеспечения иска должны быть достоверные данные об обстоятельствах, могущих затруднить или привести к невозможности исполнения решения суда. Судьи не во всех случаях неосновательности заявления выполняют действия по устранению недостатков в данном обращении и принимают по аналогии со статьёй 152 ГПК процессуальное решение о возвращении заявления в порядке и по основаниям, предусмотренным настоящей нормой. При наличии недостатков, не подлежащих устранению, в удовлетворении заявления об обеспечении иска судам безусловно нужно отказать. Имеются ошибки в деятельности районных и приравненных к ним судов, призванных рассматривать гражданские дела, когда в обеспечение иска приняты меры, не сообразующиеся (не согласующиеся) с целями и задачами обеспечения иска. Имели место случаи, когда в обеспечение иска или исполнения решения истцы требовали принятия, а судьи принимали меры, не предусмотренные законом. Необходимо отметить, что такие ошибки допускались ввиду неправильного толкования диспозиции части второй статьи 156 ГПК, позволяющей принятие в необходимых случаях иных мер по обеспечению иска, не предусмотренных частью первой настоящей статьи. Не учитывалось также то, что по настоящей норме иные меры по обеспечению иска, кроме указанных в подпунктах 1)-8) части 1 указанной статьи, могут быть приняты во-первых, строго в необходимых случаях, и, во-вторых, должны отвечать целям, указанным в части 1 статьи 155 настоящего Кодекса. Особенно неправильному применению подвергался подпункт 2) части 1 статьи 156 ГПК, предусматривающий запрещение ответчику совершать определенные действия. Истцы при подаче заявления об обеспечении иска, а судьи при удовлетворении данного заявления позволяли расширительно толковать настоящую норму. По определенным искам под видом указанной меры ответчику запрещались изменять исполнительный орган товарищества с ограниченной ответственностью, устав товарищества, прекращать его деятельность, созывать общее собрание участников товарищества и принимать решения по отдельным вопросам, не вытекающим из сути и характера искового требования. В виде ограничений запрещалось ответчику, являющемуся кредитором, производить изъятие (списание) денежных средств с банковских счетов истца-должника, хотя по условиям договора кредитор имел право на то в безакцептном порядке. Удивительное в том, что отдельные судьи выносили определения о запрещении ответчику совершать вышеперечисленные действия и принимать решения, а судебная коллегия по гражданским делам городского суда, бывало, соглашалась с данными судебными актами. При этом без должной правовой и иной оценки оставалось то, что применение названных выше мер расценивается как прямое вмешательство в организационную и производственно-хозяйственную деятельность того или иного хозяйствующего субъекта. Абсурдным является также принятие судьёй в некоторых случаях в качестве меры по обеспечению иска о расторжении брака запрещение ответчику (супругу) пользоваться банковским сберегательным счётом по мотиву того, что денежные вклады ответчика являются совместным имуществом супругов, и такое запрещение обеспечивало бы иск при разрешении спора о разделе общего имущества супругов. В настоящей статье хотелось бы затронуть также вопрос об ответственности субъектов, причастных к необоснованному обращению в суд с заявлением о принятии мер по обеспечению иска (требования) или в принятии обеспечительных мер, не предусмотренных законом либо не соответствующих характеру иска (требования). В случае совершения данных неоправданных действий, повлекших последствия в виде убытков, следовало бы призвать суды к обеспечению восстановления положения потерпевшего до его нарушения посредством принятия к виновному лицу мер воздействия, например, возложения обязанности возместить реальный ущерб или упущенную выгоду. Такой правовой подход к данному вопросу и его фактическая реализация дисциплинировали бы подателей неосновательных заявлений об обеспечении иска. По законодательству лицо обязано добросовестно пользоваться предоставленными ему законом правами, не допускаются действия, направленные на причинение вреда другому лицу, злоупотребление правом в иных формах, осуществление права в противоречии с его назначением. В вопросах, связанных с обеспечением иска, считается неосновательным применение судьями отдельных мер по принудительному исполнению судебного акта, предусмотренных пунктом 1 статья 32 Закона «Об исполнительном производстве и статусе судебных исполнителей». На практике часто возникают ошибочные мнения о тождественности мер по обеспечению иска (часть 1 статьи 156 ГПК) и мер по обеспечению принудительно исполнения исполнительных документов, выдаваемых на основании решений судов. В период исполнения решения (осуществления исполнительного производства) иной раз происходит смешивание первых со вторыми с придачей им одного правового положения, что считается недопустимым. Вопросы, касающиеся мер по принудительному исполнению исполнительных документов, нынешнее состояние норм законодательства и сложившаяся судебная практика по их применению являются отдельной темой публикации и разностороннего обсуждения. В одной только публикации невозможно описать все правовые аспекты обеспечения иска, но всё же вышеизложенные и другие возникающие на практике вопросы по данной отрасли права требуют детализации и совершенствования процессуального законодательства, пересмотра нормативного постановления.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |