Управление транспортным средством: понятие и практика (К.А. Бакишев, Карагандинский университет Казпотребсоюза, Караганда, Республика Казахстан)

Управление транспортным средством: понятие и практика

К.А. Бакишев

Карагандинский университет Казпотребсоюза,

Караганда, Республика Казахстан

УДК 343.3

МРНТИ 10.77.51

Неснижаемое количество дорожно-транспортных происшествий и уровня тяжести их последствий в Казахстане на протяжении последнего десятилетия требует дальнейшего совершенствования правовых мер воздействия. Изучение судебной практики Казахстана и отдельных стран ближнего зарубежья по делам о нарушении правил дорожного движения, повлекшем вредные последствия, показало, что она испытывает трудности, связанные с трактовкой понятия «управление транспортным средством». Такая ситуация возникла из-за отсутствия определения этого термина в национальном законодательстве и нормативном постановлении Верховного суда РК от 29 июня 2011 года. В итоге суды выносят необоснованные и спорные решения по уголовным и административным делам.

На основе анализа существующих доктринальных толкований термина «управление транспортным средством» и примеров из судебной практики, автор предлагает включить его разъяснение в Закон РК «О дорожном движении» и Правила дорожного движения, а также в нормативное постановление Верховного суда РК от 29 июня 2011 года № 3 «О практике применения уголовного законодательства по делам об уголовных правонарушениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств».

Теоретическая и практическая значимость научной работы заключается в том, что наличие легального определения «управление транспортным средством» обеспечит его правильное и единообразное толкование в следственной и судебной практике, исключит ошибки в квалификации автотранспортных правонарушений.

Ключевые слова: транспортное средство, управление, понятие, судебная практика, дорожно-транспортное происшествие.

Введение. В Казахстане ежегодно регистрируется не менее 13 тыс. дорожно-транспортных происшествий (ДТП), в которых гибнут 2 тыс. человек и 18 тыс. получают ранения. При этом показатели имеют тенденцию к росту: так, только за 10 месяцев 2022 года зарегистрировано 11861 ДТП, что на 8,7% больше, чем за аналогичный период 2021 года (10912). В них погибло 2030 человек, ранено 15349 человек, что на 12,0 % и 8,2 % больше, чем за аналогичный период 2021 года [1].

Для снижения смертности и травматизма на дорогах государство за последние десять лет (2010-2020 гг.) предприняло ряд превентивных мер: был принят Закон РК «О дорожном движении» от 17 апреля 2014 года, значительно усилена ответственность за управление транспортным средством в состоянии опьянения, нарушение скоростного режима, отсутствие защитных шлемов и детских удерживающих устройств, неиспользование ремней безопасности и др. Внедрение Единого реестра административных производств и цифровизация деятельности органов полиции позволили автоматизировать процесс фиксации правонарушений в сфере дорожного движения, в том числе посредством фото-видеокамер. Названные меры в целом обеспечивают неотвратимость наказания виновных и значительно повышают безопасность граждан [2].

Одним из важных и действенных инструментов в предупреждении ДТП является национальное законодательство, предусматривающее ответственность за нарушение конвенциональных предписаний в сфере дорожного движения. В главе 14 «Транспортные уголовные правонарушения» Особенной части Уголовного кодекса РК - это ст. ст. 345, 345-1, 346, 347, 348, 349, 351, 353. В главе 30 Кодекса РК об административных правонарушениях - это ст. ст. 590 - 603, 606 - 608, 610 - 620. Большинство перечисленных статей регламентирует ответственность за нарушение водителем правил дорожного движения в процессе управления механическим транспортным средством, кроме ст. 346 УК РК и ст. 608 КоАП, в которых говорится об управлении транспортным средством лицом, находящимся в состоянии алкогольного, наркотического и (или) токсикоманического опьянения. Но, строго говоря, управление транспортным средством лицом, находящимся в состоянии опьянения, также является нарушением правил дорожного движения (см. пп. 2 п. 4 правил). Но законодатель, учитывая повышенную опасность деликта, выделил его в отдельную статью в УК РК и Кодексе РК об административных правонарушениях.

Названные правовые нормы в судебной практике применяются достаточно широко ввиду высокой распространенности дорожно-транспортных правонарушений в республике. Например, только в 2021 году суды рассмотрели 23023 случая управления транспортным средством водителем, находящимся в состоянии алкогольного, наркотического или токсикоманического опьянения (ст. 608 КоАП), не говоря уже о других видах административных правонарушений в сфере дорожного движения.

Цель исследования. Анализ термина «управление транспортным средством» и практики его применения правоохранительными органами и судом. Задачи исследования. Изучить отечественное законодательство в сфере дорожного движения, толкование судами республики и стран ближнего зарубежья термина «управление транспортным средством», сформулировать предложения по совершенствованию нормативно-правовой базы и правоприменительной деятельности. Для достижения цели и задач исследования использовались следующие методы: наблюдение, анализ, формально-юридический, сравнительно-правовой, логический, статистический, аналогия.

Обсуждение. Законность и справедливость наказания за нарушение правовых запретов в сфере дорожного движения во многом зависят от правильного толкования понятия «управление транспортным средством». В этом плане правоохранительные органы и суд особых затруднений не испытывают: как показывает анализ, более 80% ДТП происходят по вине водителей в процессе движения автомобиля. Но в то же время в судебной практике встречаются аварии, требующие более тщательного изучения их обстоятельств для установления наличия или отсутствия факта управления водителем транспортным средством. В противном случае возможно расширительное трактование рассматриваемого понятия, которое иллюстрирует следующий пример.

Так, 6 декабря 2022 года во дворе дома в г. Актобе из-за сработавшей системы автозапуска пришел в движение автомобиль Лада Приора, который затем въехал в подъезд здания и получил повреждения. Водитель в момент ДТП отсутствовал в салоне автомашины, но был привлечен к ответственности по ч. 1 ст. 610 КоАП «Нарушение водителями транспортных средств правил дорожного движения, повлекшее повреждение транспортных средств, грузов, дорог, дорожных и других сооружений или иного имущества, причинившее материальный ущерб» [3]. Такая квалификация деяния не основана на законе. Совершенно очевидно, что суд не принял во внимание два важных обстоятельства: а) из диспозиции ст. 610 КоАП следует, что субъектом правонарушения может быть только водитель - лицо, управляющее транспортным средством; б) водитель в момент ДТП не управлял транспортным средством ввиду своего отсутствия. Следовательно, объективных признаков состава данного правонарушения нет. На этом основании деяние при наличии соответствующих признаков следовало квалифицировать не по ст. 610 КоАП, а по ч. 1 или 2 ст. 597 КоАП «Нарушение правил остановки или стоянки транспортных средств».

Подчеркнем, что с трудностями толкования термина «управление транспортным средством», повлекшими такие спорные решения, суды республики сталкиваются редко, и потому они еще не стали предметом пристального внимания отечественного законодателя и практиков. Но такие трудности все чаще отмечаются в судебной практике стран ближнего зарубежья. Так, по ч. 2 ст. 264 УК РФ (ч. 3 ст. 345 УК РК) был привлечен к уголовной ответственности Б-в за нарушение п. 8.12 Правил дорожного движения, повлекшее смерть пассажира Б-н. Вначале автомашиной управлял Б-н, который задним ходом подъехал к дверям кафе «Витязь» и вместе с А. вышел из кабины разгружать товар, а Б-в остался в кабине автомобиля. Было холодно, и Б-в, находясь рядом с местом водителя, по просьбе Б-на повернул ключ зажигания с целью прогреть машину, не проверив, находится рычаг переключателя скоростей в нейтральном положении или автомобиль стоит наручном тормозе. При повороте ключа зажигания машина резко дернулась и поехала назад, прижав задней частью к стене Б. и А. За руль Б-в не садился, никакого маневра или управления автомобилем не осуществлял, т.е. не мог быть признан субъектом преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ. В то же время, осуществляя поворот ключа в замке зажигания автомобиля, Б-в мог и должен был предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий своих действий. В этой связи действия Б-ва переквалифицированы с ч. 2 ст. 264 УК РФ на ч. 1ст. 109 УК РФ (ч. 1 ст. 104 УК РК (Причинение смерти по неосторожности) [4,c. 70]. Российской судебной практике известны также случаи привлечения водителя к административной ответственности только за то, что он находился в состоянии алкогольного опьянения в неподвижном автотранспортном средстве во дворе дома [5, c. 58]. Как отмечают Ф.Н. Зейналов и О.Е. Губенков, происходит подмена понятия «управление» на простое нахождение лица на месте водителя с запущенным двигателем либо без такового. По мнению авторов, к такой ситуации привело отсутствие официального юридического определения этого понятия [6, c. 19].

Поэтому не случайно проблема расширительного (произвольного) толкования термина «управление транспортным средством» в судебной практике затрагивается в трудах Н.И. Пикурова, А.А. Петрова, М.А. Шелеповой, Э.Х. Мамедова, Ф.Н. Зейналова, О.Е. Губенкова и других ученых-криминалистов, указавших на важность и необходимость ее скорейшего разрешения, в том числе путем разъяснения термина в законе для его правильного толкования и единообразного применения. Как поясняют А.А. Петров и М.А. Шелепова, на практике правоприменители имеют порой прямо противоположные взгляды на эту проблему, поэтому ее однозначное решение без законодательного регулирования в принципе невозможно [5, c. 42].

С учетом приведенных выше примеров можно утверждать, что трудности толкования этого термина довольно скоро станут частыми также в судебной практике Казахстана. Анализ показал, что Закон РК «О дорожном движении» и Правила дорожного движения во многих своих положениях оперируют термином «управление транспортным средством», но не раскрывают его сущности. Например, п. 25 ст. 1 Закона РК «О дорожном движении» от 17 апреля 2014 года разъясняет только, что водитель - лицо, управляющее транспортным средством, погонщик, ведущий по дороге скот, стадо, вьючных, упряжных или верховых животных. К сожалению, нет разъяснения этого термина и в нормативном постановлении Верховного Суда РК от 29 июня 2011 года № 3 «О практике применения уголовного законодательства по делам об уголовных правонарушениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств». Например, в п. 2 указанного постановления сказано только, что «субъектом уголовного правонарушения, предусмотренного статьями 345, 346, 347, 348, 349, 351 УК, признается лицо, достигшее ко времени совершения уголовного правонарушения 16-летнего возраста, управлявшее механическим транспортным средством и допустившее нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств. Наличие или отсутствие у такого лица водительского удостоверения, равно как знаний и навыков его эксплуатации, на основание уголовной ответственности не влияет». В интересах обеспечения правильной и единообразной правоприменительной практики необходимо срочно восполнить этот правовой пробел. В пользу предлагаемого решения свидетельствует, например, п. 2.74 Правил дорожного движения Республики Беларусь, который содержит разъяснение такого термина [7].

В юридической литературе существует различные мнения на этот счет. Э.Х. Мамедов под управлением транспортным средством понимает активное воздействие водителем на элементы системы управления транспортным средством, предназначенные для его движения и приводящие к очевидному, хоть и малозначительному, изменению его положения относительно первоначального [8, c. 60]. А.А. Петров и М.А. Шелепова определяют управление транспортным средством как осуществление водителем (или иным участником дорожного движения), находящимся как внутри, так и снаружи транспортного средства, любых умышленных действий, которые придают скорость и направление движения транспортного средства или способствуют этому [5, c. 39].

В целом мы согласны с приведенными дефинициями. Согласно толковому словарю русского языка С.И. Ожегова, управление - это совокупность приборов, приспособлений, устройств, посредством которых управляется ход машины, механизма [9]. Исходя из этого разъяснения, главным и определяющим признаком управления следует считать воздействие лица на приспособления и устройства автомобиля, приводящие к изменению его положения относительно первоначального. При этом не имеет значения, был ли запущен двигатель транспортного средства или нет. Например, если лицо, не запуская двигатель автомобиля, катится с горки, направляя движение рулевым колесом - это управление транспортным средством.

Ф.Н. Зейналов и О.Е. Губенков признают, что управления без движения быть не может, но остановка на красный сигнал светофора означает тогда окончание управления, но не означает окончание участия в дорожном движении. Поэтому авторы признают управлением транспортным средством выполнение водителем своих обязанностей во время участия в дорожном движении путем воздействия на рычаги, педали, переключатели либо другие системы транспортного средства, приводящее к изменению его положения относительно первоначального [6, c. 22]. Мы считаем это дополнение излишним. Закон РК «О дорожном движении» устанавливает правовые основы и общие условия функционирования дорожного движения и обеспечения его безопасности на всей территории Республики Казахстан. Следовательно, автотранспортное средство с момента начала перемещения уже включено в дорожное движение независимо от места своего нахождения, а водитель является его участником. Сказанное подтверждает доктрина уголовного и административного права и судебная практика, которые местом ДТП обоснованно признают не только проезжую часть дороги, но и двор дома, автомобильную парковку, тротуар, территорию предприятия и т.д. [10, с. 49].

С.И. Паршиков предлагает считать управлением транспортным средством выполнение функций водителя при движении механического транспортного средства, как своим ходом, так и при его буксировании [11, c. 51]. Эту позицию поддержал Верховный суд РФ. В п. 2 Постановления Пленума от 25 июня 2019 года № 20 он указал следующее: «При рассмотрении дел об административных правонарушениях в области дорожного движения необходимо учитывать, что управление транспортным средством представляет собой целенаправленное воздействие на него лица, в результате которого транспортное средство перемещается в пространстве (вне зависимости от запуска двигателя). Действия лица, приравненного к пешеходу (пункт 1.2 ПДД РФ), например, ведущего мопед, мотоцикл, не могут расцениваться в качестве управления транспортным средством» [12].

Предложение автора полностью укладывается в рамки разъяснения рассматриваемого термина в Толковом словаре С.И. Ожегова. Как правильно отмечает Н.И. Пикуров, во время буксировки автомашин «происходит объединение действий по управлению двумя автомобилями, у каждого из которых остаются относительно автономные варианты принятия решений. В случае нарушения правил одним или обоими водителями, повлекшего последствия, указанные в ст. 264 УК РФ (ст. 345 УК РК), ответственность по этой статье несет лицо, виновное в нарушении»[4, c. 70].Следует подчеркнуть, что Н.И. Пикуров имеет в виду буксировку автомобиля на гибкой сцепке. При жесткой сцепке у ведомого водителя нет возможности направлять движение автомобиля, поэтому такой вариант не может рассматриваться как управление транспортным средством.

Иначе оцениваются действия водителя-наставника и ученика, допустивших дорожно-транспортное происшествие на учебном транспортном средстве. По общему правилу, за аварию, совершенную учеником во время практической езды на автомобиле с двойным управлением, ответственность в полном объеме несет водитель-наставник. Если же правонарушение стало результатом грубого нарушения учеником правил дорожного движения и сознательного игнорирования им указаний наставника, ответственность несет ученик [13, c. 140].

Выводы и заключение. Резюмируя вышесказанное, отметим:

- правоохранительные органы и суд все чаще испытывают затруднения при уяснении термина «управление транспортным средством». Это приводит к его произвольному толкованию и, как итог, необоснованному привлечению к уголовной или административной ответственности;

- причина ситуации - отсутствие легального определения этого термина, хотя он упоминается во многих положениях Закона РК «О дорожном движении» и Правил дорожного движения. Поэтому требуется восполнить этот правовой пробел путем разработки соответствующего определения;

- управлением транспортным средством следует считать выполнение водителем действий (своих функций), приводящих транспортное средство в движение для перемещения его с места стоянки или остановки, вне зависимости от расстояния и запуска двигателя. Управление начинается непосредственно с момента изменения первоначального положения автомашины;

- включение зажигания, запуск двигателя (в том числе дистанционно с помощью пульта), включение обогрева, дворников, нахождение в кабине неподвижно стоящего автомобиля (в том числе в состоянии опьянения), перемещение транспортного средства вручную, буксировка на жесткой сцепке, работа непосредственно возле транспортного средства (заправка горючим, осуществление ремонта и др.) не могут признаваться управлением транспортным средством, чтобы привлечь лицо к ответственности по соответствующим статьям УК или КоАП.

На основании изложенного, в ст. 1 Закона РК «О дорожном движении» от 17 апреля 2014 года и пп. 2 п. 1 Правил дорожного движения целесообразно внести понятие «управление транспортным средством» в следующей редакции: «управление транспортным средством - воздействие водителя на органы управления транспортного средства, приводящее к изменению его положения относительно первоначального вне зависимости от расстояния и запуска двигателя».

Такое же определение следует закрепить в п. 2 нормативного постановления Верховного суда РК от 29 июня 2011 года № 3 «О практике применения уголовного законодательства по делам об уголовных правонарушениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств». Кроме того, п. 1-1 этого же постановления можно изложить следующим образом: «для квалификации деяния по соответствующей части статьи 346 УК обязательно должно быть установлено наличие трех обстоятельств: 1) факт управления транспортным средством; 2) нахождение лица в момент совершения уголовного правонарушения в состоянии алкогольного, наркотического (или) токсикоманического опьянения; 3) факт лишения лица права управления транспортным средством до совершения этого деяния. Наличие лишь одного из указанных обстоятельств исключает квалификацию деяния по статье 346 УК».

Предлагаемая дефиниция, как представляется, исключит возможность произвольного толкования термина «управление транспортным средством», обеспечит правильное и единообразное применение норм уголовного и административного законодательств в сфере дорожного движения и назначение справедливого наказания виновному.

Список использованных источников

1. Справка о дорожно-транспортных происшествиях за текущий период. Данные Комитета по правовой статистике и специальным учетам Генеральной прокуратуры РК// https://qamqor.gov.kz/crimestat/indicators/accident. Дата обращения 04.01.2023.

2. Бакишев К.А. О результатах научного исследования в сфере обеспечения безопасности движения автотранспорта//Вестник КЭУ. - 2021. - № 2 (61). - С. 115 - 119.

3. Сигнализация с автозапуском привела к необычному ДТП в Актобе// https://tengrinews.kz/kazakhstan_news/ signalizatsiya-avtozapuskom-privela-neobyichnomu-dtp-aktobe-485264. Дата обращения 03.01.2023.

4. Пикуров Н.И. Квалификация транспортных преступлений: научно-практическое пособие. - М.: РАП, 2011. - 166 с.

5. Петров А.А., Шелепова М.А. Установление факта управления транспортным средством как обязательное условие квалификации противоправного деяния в области дорожного движения // Вестник Тюменского института повышения квалификации сотрудников МВД России. - 2014. - № 2(3). - С. 38 - 42.

6. Зейналов Ф.Н., Губенков О.Е. «Управление транспортным средством»: необходимость внесения дефиниции в административное законодательство России //Административная практика и практика администрирования. - 2018. - № 1. - С. 18 - 23.

7. Правила дорожного движения Республики Беларусь // https://dorbox.by/product/pdd_2017_belarus. Дата обращения 05.01.2023.

8. Мамедов Э.Х. Управление транспортным средством:вопросы административного регулирования // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2018. - № 4 (80). - С. 56 - 60.

9. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка / Российская академия наук. Институт русского языка имени В.В. Виноградова. 4-е изд., доп. - М.: Азбуковник, 1997. - 944 с.

10. Бакишев К.А., Чучаев А.И. Уголовно-правовая охрана безопасности транспорта по законодательству Казахстана и России. - М.: Юрлитинформ, 2020. - 376 с.

11. Паршиков С.И. Об уточнении отдельных терминов, используемых при оформлении и расследовании дорожно-транспортных происшествий // Вестник Донецкой академии автомобильного транспорта. - 2013. - № 3. - С. 48 - 52.

12. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25 июня 2019 г. № 20 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» // https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/72180274. Дата обращения 05.01.23.

13. Коробеев А.И. Транспортные преступления. - Спб., 2003. - 406 с.

Сведения об авторе

Бакишев Кайрат Алиханович - руководитель лаборатории юридических исследований Карагандинского университета Казпотребсоюза, доктор юридических наук, профессор.

Бәкішев Кайрат Әлиханұлы - Қазтұтынуодағы Қарағанды университетінің заң зерттеулері зертханасының басшысы, заң ғылымдарының докторы, профессор.

Bakishev Kairat Alikhanovich - Head of the Legal Research Laboratory of the Karaganda University of Kazpotrebsoyuz, Doctor of Law, Professor.