К вопросу о признаках произведения, охраняемого авторским правом

23.05.2007

К вопросу о признаках произведения,
охраняемого авторским правом

В теории авторского права одной из ключевых категорий является понятие произведения. Так, п. 1 ст. 972 ГК РК устанавливает, что объектами авторского права являются произведения литературы, науки и искусства. В то же время законодательство не содержит определения произведения, на основании которого можно было бы решить вопрос о том, защищается ли тот или иной объект авторским правом, устанавливая лишь, что авторское право распространяется на произведения науки, литературы и искусства, являющиеся результатом творческой деятельности. В связи с этим определение того, что является произведением, каким признакам должен соответствовать тот или иной объект для того, чтобы признаваться произведением, традиционно является задачей гражданско-правовой науки. Несмотря на то, что данный вопрос разрабатывался на протяжении длительного времени, в науке до сих пор нет единства относительно признаков произведения, охраняемого авторским правом. В связи с этим соискатель кафедры гражданского права АЮА КазГЮУ Н. Абдреева предлагает рассмотреть существующие точки зрения по данному вопросу, а также попытаться сформулировать свою позицию в отношении данной проблемы.  

Так, К.П. Победоносцев предлагал следующее определение литературного произведения: «В отношении к авторскому праву литературным произведением обыкновенно признается все, что может быть предметом литературного обращения, что может иметь литературную ценность» /1/.

По мнению С.А. Беляцкина, «предмет авторского права может быть определен, на почве закона, как выразившееся внешним образом в конкретной и постижимой форме творческое произведение ума, способное удовлетворить эстетическим и умственным запросам» /2/. При сопоставлении указанных двух определений можно отметить, что второе из них является более широким, включая в себя способность удовлетворить не только эстетические, но и умственные запросы. Определение, предложенное К.П. Победоносцевым, акцентируя внимание на литературной ценности, оставляет вне своих рамок научные произведения, что объясняется, видимо, тем, что понятие литературного произведения толкуется здесь в его узком смысле.

Согласно позиции Г.Ф. Шершеневича, «литературное произведение - это продукт духовного творчества, облеченный в письменную или словесную форму и предназначенный к обращению в обществе» /3/. С точки зрения признаков, формирующих понятие произведения, данное определение вызывает возражение в отношении такой особенности произведения, выделенной Г.Ф. Шершеневичем, как предназначение произведения к обращению в обществе. Если согласиться с таким мнением, то следует вывод, что авторское право защищает права только тех авторов, которые предназначают свои произведения для оборота в обществе, что вряд ли может быть признано обоснованным, ибо авторское право распространяется как на обнародованные, так и на необнародованные произведения. Автор может никогда не выставлять свое произведение на суд публики, тем не менее оно все равно будет пользоваться правовой охраной. Против высказанного возражения, конечно же, может быть выдвинут аргумент, в соответствии с которым облечение произведения в объективную форму уже означает предназначение его к обращению в обществе. Но в действительности необходимо различать момент воплощения произведения в объективную форму и момент обнародования объективированного произведения. Именно со вторым моментом и связывается начало обращения произведения в обществе. Аналогичное замечание может быть отнесено и к тому признаку произведения, предложенному К.П. Победоносцевым, который связывает произведение с возможностью быть предметом литературного обращения.

Произведение является предметом изучения не только гражданско-правовой науки, но и искусствоведения: «Художественное произведение - не простое удвоение объекта реальности, оно представляет собой продукт творчества, отличающийся от действительности не только своим идеальным характером, но и наличием творческих открытий - идей, образов, форм» /4/. Как видим, здесь также подчеркиваются такие особенности произведения, как идеальный характер и наличие творческого элемента.

По мнению В.Я. Ионаса, произведение - «это отражение действительности, являющееся синтезом идей (понятий или образов), выраженным в объективной форме, содержащим решение задачи познания и преобразования человека, общества или природы» /5/. Данное определение акцентирует внимание на положении, имеющем первостепенное значение для авторского права: автор черпает содержание своего произведения из существующей объективной действительности, ни одно произведение не может быть создано из ничего, без использования того разнообразного материала, который нам дает жизнь.

Достаточно широкое распространение получила конструкция, разработанная В.И. Серебровским, согласно которой «можно было бы определить произведение как совокупность идей, мыслей и образов, получивших в результате творческой деятельности автора свое выражение в доступной для восприятия человеческими чувствами конкретной формы, допускающей возможность воспроизведения» /6/. Данный подход еще раз делает акцент на том, что произведение как нематериальное благо следует отличать от его объективной формы.

На основе анализа изложенных выше определений произведения можно сделать следующий вывод относительно основных составляющих понятия произведения, которые признаются большинством ученых. Во-первых, произведение - это некий идеальный объект, результат духовного труда, другими словами, произведение как нематериальная субстанция не может отождествляться с каким-либо предметом, вещью, в которой оно (произведение) нашло свое выражение. Во-вторых, при определении произведения практически все исследователи указывают на необходимость выражения произведения в объективной форме. В-третьих, произведение должно являться результатом творческой деятельности.

На основании разработанных определений произведения исследователи авторского права обычно выделяют следующие признаки произведения.

С точки зрения А.П. Сергеева, «объектами авторского права признаются лишь такие произведения, которые обладают предусмотренными законом признаками. Такими признаками являются творческий характер произведения и объективная форма его выражения» /7/.

Так, по мнению В.И. Серебровского, произведение характеризуется следующими признаками:

1.    Произведение является всегда результатом творческой деятельности автора, «необходимым элементом» которой является новизна. Другими словами, В.И. Серебровский не выделяет новизну в качестве самостоятельного признака произведения.

2.    Наличие объективной формы, «в которой произведение нашло свое конкретное выражение».

3.    Возможность воспроизведения произведения, причем, по мнению автора, возможность воспроизведения результата творческой деятельности не является неизбежным следствием наличия объективной формы. Данное положение неизбежно вызывает возражения, т.к. наличие объективной формы априори предполагает наличие возможности, пусть даже абстрактной в некоторых случаях, воспроизведения произведения /8/.

В.И. Корецкий выделил несколько иной перечень признаков произведения:

1.    Произведение - продукт трудовой творческой деятельности авторов.

2.    Наличие объективной формы.

3.    Произведение способствует развитию социалистической культуры /9/.

Последний признак, конечно, уже утратил свое значение в связи с развитием общества и права: произведение пользуется правовой охраной независимо от своей ценности и назначения.

По мнению А.М. Гарибяна, «произведения науки, равно как и произведения литературы и искусства, в качестве объекта авторского права определяются двумя признаками: творческим характером деятельности и объективной формой, допускающей воспроизведение его результатов» /10/.

Подытоживая вышесказанное, можно отметить, что в основном исследователи проблем авторского права сходятся в определении признаков произведения с небольшими изъятиями: некоторые ученые считают новизну элементом творчества, другие выделяют ее в качестве самостоятельного признака; одни считают, что объективная форма с неизбежностью ведет к возможности воспроизведения произведения, другие видят необходимость рассмотрения воспроизводимости произведения как отдельного признака. Но в двух моментах все авторы единодушны: наличие творческой деятельности и объективной формы все юристы без исключения считают необходимым признаком произведения. Бесспорно то, что произведение является результатом только творческой деятельности. Если творчество - это духовная интеллектуальная деятельность, в результате которой человек раскрывает свою индивидуальность и создает качественно новый, ранее не существовавший элемент, то отсюда вытекает, что новизна всегда сопровождает творческий процесс, поэтому нет необходимости в выделении ее в качестве самостоятельного признака произведения /11/.

Возражения вызывает другой признак, признаваемый большинством ученых, занимающихся вопросами авторского права, - наличие объективной формы. Никем не отрицается тот факт, что основная характеристика произведения заключается в его нематериальной сущности, а также то, что произведение как совокупность идей, мыслей и образов, являющихся результатом творческой деятельности автора, необходимо отличать от его материального носителя. Такое же положение закрепляет и ст. 968 ГК РК, согласно которой исключительное право на результат интеллектуальной творческой деятельности существует независимо от права собственности на материальный объект, в котором такой  результат выражен. Другими словами, необходимо четко проводить границу между самим произведением, которое носит нематериальный характер, и материальным носителем произведения. Признавая все вышесказанное, а также разделяя произведение и его материальный носитель, научная доктрина в своем большинстве продолжает утверждать, что наличие объективной формы является признаком произведения. Противоречие же заключается в следующем. Если согласиться с тем, что объективная форма является признаком произведения, то в тех случаях, когда формой выражения произведения является определенный материальный носитель, мы неизбежно приходим к выводу о том, что материальный объект является признаком нематериального объекта. А это недопустимо, так как материальный объект (вещь) не может быть признаком некоей нематериальной, духовной субстанции, он является всего лишь формой ее выражения. Другими словами, произведение как нематериальная идеальная субстанция и некий материальный объект, являющийся формой выражения произведения, представляют собой явления разнопорядковые по своей природе, в связи с чем первое не может иметь в качестве своего признака второе. Исходя из всего вышесказанного, на наш взгляд, является более правильным считать наличие объективной формы не признаком произведения, а лишь условием придания произведению правовой защиты, другими словами, с момента воплощения произведения в объективную форму появляется авторское право его создателя, но само произведение существует и до этого - в  мыслях автора, в  форме его образов и т.д.

Такая же позиция отражена и в ч. 1 ст. 981 ГК РК, которая говорит о том, что авторское право на произведение начинает действовать с момента придания произведению объективной формы, то есть из анализа данной нормы вытекает, что произведение существует еще до момента придания ему объективной формы, а после воплощения уже существующего произведения в объективную форму начинает действовать авторское право, другими словами, «внешняя форма - условие, но не объект правовой охраны, а всякое условие, с которым закон связывает наступление каких-либо последствий, охватывается понятием юридического факта» /12/.

С такой точки зрения становится очевидной важность проведения разграничения между моментами создания произведения и возникновения авторского права. Смешение двух указанных моментов приводит некоторых исследователей к выводу о том, что придание объективной формы и есть момент создания самого произведения: «Пока творческая мысль автора существует лишь в его сознании, произведение нельзя считать созданным, даже если, по мнению автора, для придания ему объективной формы необходимо совершить лишь технический процесс, продекламировать стихи, записать литературное произведение и т.д.» /13/. В действительности же создание произведения, являющегося нематериальным благом, не может связываться с моментом воплощения его в объективную форму: возникновение объективной формы есть юридический факт, влекущий появление субъективного права, но не создание самого произведения, которое может существовать и ранее. Конечно, указанные моменты могут и совпадать, но такое совпадение не означает их отождествления.

Такое отождествление момента создания произведения и момента придания ему объективной формы (т.е. момента возникновения авторского права) заставляет некоторых авторов подвергнуть сомнению охраноспособность отдельных произведений. Это касается устных произведений, в отношении которых можно отметить следующее. Здесь также действует общее положение, что авторское право действует с момента воплощения произведения в объективной форме. Объективной формой здесь является озвученная словесная форма, материальным носителем которой является звуковая волна. С момента завершения устного сообщения материальный носитель перестает существовать, но само авторское право продолжает действовать, т.к. законодательство не связывает прекращение авторского права с гибелью материального носителя, даже если он является уникальной, единственной в своем роде вещью. Однако некоторые авторы подвергают сомнению возможность считать подобные произведения объектами авторского права: «Несмотря на прямое указание закона о том, что публично произнесенные и публично исполненные произведения относятся к числу объектов авторского права, отсутствие у них такой объективной формы, которая позволила бы воспроизводить произведение, ставит под сомнение их соответствие общим критериям произведения» /14/. Далее И.В. Савельева подвергает сомнению возможность «обеспечить неприкосновенность творения, если последнее не существует в форме, связанной с материальным носителем» /15/. Данный подход вызывает следующие возражения. Во-первых, наличие у произведения материального носителя не является обязательным условием, необходимым для возникновения авторского права: для возникновения авторского права необходима лишь объективная форма, которая не всегда совпадает с материальным носителем. Во-вторых, нельзя согласиться с утверждением, что в случае с устными произведениями отсутствует материальный носитель: им является звуковая волна, материальность которой вряд ли кто-нибудь подвергнет сомнению. Конечно, особенностью материального носителя в данном случае является его сравнительно недолгое существование.

Таким образом, полагаем, что наличие объективной формы не является признаком произведения. Данное условие может квалифицироваться лишь как юридический факт, с которым связано возникновение авторского права в отношении того или иного произведения. Следовательно, из рассмотренных выше признаков произведения только наличие творческой деятельности, выразившейся в произведении, является в действительности признаком произведения. Далее предлагаем рассмотреть характеристику данного признака.

В соответствии с п. 1 ст. 971 ГК РК авторское право распространяется на произведения науки, литературы и искусства, являющиеся результатом творческой деятельности, независимо от их назначения, содержания и достоинства. Данный признак произведения признается всеми исследователями, занимающимися проблемами авторского права. Бесспорно, что авторское право на тот или иной результат интеллектуальной деятельности не может возникнуть при отсутствии творческого начала в такой деятельности: «И в авторском праве защищается не всякий манускрипт или рисунок; если автор ограничился механическим соединением уже известных литературных элементов или музыкальных мотивов, если он начертил банальный рисунок, не содержащий ничего, кроме общих мест, то он не получит защиты своих прав, так как он не создал ни литературного, ни художественного произведения. Литературным же произведением называется такое сочинение, в коем имеется наличность творчества» /16/.

В то же время в науке гражданского права нет единого определения творческой деятельности, которое могло бы стать критерием в правоприменительной деятельности. Безусловно, необходимо признать, что наличие творческой деятельности является оценочным понятием и в качестве такового не может стать предметом исчерпывающего, точного определения, ибо оценочным является «понятие, посредством которого законодатель предоставляет субъектам реализации правовых норм в процессе такой реализации (использовании, исполнении, соблюдении, применении норм права) самим определять меру, отделяющую одно правовое состояние от другого, либо правовое состояние от неправового» /17/. Однако, несмотря на это обстоятельство, ввиду принципиального значения, которое имеет данная категория для авторско-правовых отношений, становится очевидным, что гражданско-правовая наука должна, пусть даже в самых общих рамках, дать ответ на вопрос о том, в чем заключается сущность данного признака для авторского права. Однако в науке гражданского права до сих пор нет единого подхода к определению сущности данного признака. Рассмотрим, каким образом решают различные исследователи данную проблему.

Так, А.А. Пиленко при установлении сущности творчества предлагал выстроить все проблемы, решение которых необходимо в определенный момент, в виде непрерывной линии восходящих по трудности проблем: «В этой непрерывной линии восходящих по трудности проблем делается, обыкновенно, одно весьма удобное с практической точки зрения подразделение. Так как было бы, очевидно, несправедливым ставить в одну категорию решение и самой высшей, и самой низшей проблемы, то принимают, что решение некоторых высших проблем требует от субъекта особенной остроты ума, особенного - ближе не определимого - качества, именуемого творчеством. Тот, кто сумел найти мысль, никому дотоле не являвшуюся, представляется толпе или существом сверхъестественным, полубогом, или, по крайней мере, существом, одержимым сверхъестественными, особенными силами.

Было бы, конечно, наивным искать объективной мерки для понятия творчества. В каждое данное время и в каждом данном обществе существует установившееся словоупотребление: удачное решение известных проблем (этических, социальных, эстетических и т.д.) предполагается требующим квалифицированной деятельности, творчества. Какие будут эти проблемы? Что считается удачным их решением? Эти вопросы по самому существу своему должны остаться без общего ответа. Восходящая линия рассекается произвольно и изменчиво на две части: выше - творчество, ниже - рассудок, логика. И важным является при этом следующее обстоятельство: так как каждая проблема отличается от общих соседних (по нашему предположению, только бесконечно малой разницей в трудности), то и наименее трудная из творческих проблем будет отличаться от высшей, нетворческой - лишь бесконечно малой разницей» /18/.

Разработанный А.А. Пиленко подход стал объектом критики ввиду возникших сомнений относительно его плодотворности: «Прежде всего с позиций современной правовой доктрины вызывают сомнения напряженные усилия А. Пиленко по выработке объективных критериев «творчества» как предпосылки охраноспособности результатов интеллектуальной деятельности, в том числе определение им изобретения как «утилитарного творчества» или «решения утилитарной творческой проблемы» /19/. В противовес такому подходу И.А. Зенин полагает, что «в реальной юридической практике творческой можно и нужно признавать любую умственную деятельность, пока не доказан плагиат» /20/. Другими словами, по мнению И.А. Зенина, следует признать, «что на практике критерий творчества с полным основанием сводится к установлению факта самостоятельного создания результата интеллектуальной деятельности. Иначе говоря, творческой по общему правилу признается любая умственная деятельность, и результат этой деятельности охраняется авторским правом, если не доказано, что он является следствием прямого копирования, «пиратства», плагиата, либо он вообще по закону не может являться объектом авторского права, либо признается объектом патентного права» /21/.

Предложенный А.А. Пиленко критерий определения творчества вряд ли можно признать плодотворным. Расположение требующих решения проблем в порядке возрастания их сложности и установление водораздела, за пределами которого проблемы признаются требующими творческого решения, едва ли можно признать приемлемым решением данного вопроса. Такой подход можно сравнить с софизмом древних об Ахиллесе и черепахе: посредством разбивки непрерывного движения на бесконечное количество отдельных единиц доказывается факт, что Ахиллес никогда не догонит черепаху, несмотря на то, что он передвигается гораздо быстрее черепахи. «Бессмысленность решения (что Ахиллес никогда не догонит черепаху) вытекала из того только, что произвольно были допущены прерывные единицы движения, тогда как движение и Ахиллеса, и черепахи совершалось непрерывно» /22/. Аналогичным образом расположение всех возникающих в человеческой деятельности проблем в порядке возрастания их сложности и установление предела, при пересечении которого решение задачи признается творческим, трудно признать истинным путем, ибо любая, даже самая простая задача может быть решена творческим путем в зависимости от подхода решающего ее человека. 

Но и решение И.А. Зенина, в соответствии с которым деятельность признается творческой, пока не доказан плагиат, вряд ли можно признать приемлемым, ибо возможны ситуации, в которых наличие плагиата не доказано, но созданный результат не может быть признан произведением в силу невозможности признать соответствующую деятельность творческой. Например, создание телефонного справочника государственных органов, в котором они расположены в алфавитном порядке, трудно признать результатом творческой деятельности. Следовательно, последующий выпуск такого справочника другим лицом, не являясь плагиатом (так как справочник не является произведением), в то же время не является исключительным правом такого другого лица. 

Близкой к понятию творчества является категория индивидуальности. Так, некоторые авторы определяют произведение как работу, не только являющуюся результатом творческой деятельности, но и носящую «печать индивидуальности автора» /23/. В этой связи представляется целесообразным проанализировать соотношение данных понятий, для чего предлагаем рассмотреть следующее высказывание: «Чарльз Диккенс, которого Достоевский называл самым христианским из писателей, иногда не брезговал содействием литературных сотоварищей, каковыми бывали даже и дамы-писательницы: мисс Мэльхолланд и мисс Стрэттон, а из мужчин - Торнбери, Гаскайн и Уилки Коллинз.

Распределение совместной работы происходило приблизительно так: Диккенс - прекрасный рассказчик - передавал иногда за дружеской беседой нить какой-нибудь пришедшей ему в голову или от кого-нибудь слышанной истории курьезного или трогательного характера. Потом этот намек на тему разделялся на несколько частей в зависимости от количества будущих сотрудников, и каждому из соавторов, в пределах общего плана, предоставлялось широкое место для личного вдохновения. Потом отдельные части повести соединялись в одно целое, причем швы заглаживал опытный карандаш самого Диккенса, а затем общее сочинение шло в типографский станок.

Эти полушутливые вещицы вошли со временем в полное собрание сочинений Диккенса. Сотрудники в нем переименованы, но вот беда: если не глядеть на фамилии, то Диккенс сразу бросается в глаза своей вечной прелестью, а его сотоварищей по перу никак не отличишь друг от друга» /24/.    

Как видно из данного примера, индивидуальность соавторов Диккенса трудно было распознать при ознакомлении с произведением, в связи с чем возникает закономерный вопрос, возможно ли признать деятельность того или иного соавтора творческой, если в результате такой деятельности не проявлена каким-либо образом индивидуальность самого автора. Полагаем, что на поставленный вопрос можно дать следующий ответ. Творческая деятельность, по своей сути, неразрывно связана с проявлением индивидуальности автора /25/. В случае если определенный результат не несет в себе отпечатка индивидуальности автора, то такую деятельность едва ли можно признать творческой. Следовательно, признание в описанном выше случае сотрудников Диккенса соавторами произведения вряд ли можно признать обоснованным с точки зрения авторского права. Анализ данного примера позволяет сделать следующие выводы, касающиеся признаков произведения. Именно проявление индивидуальности автора является одной из составляющих такой основополагающей категории теории авторского права, как творчество.

В этой связи интересно рассмотреть, каким образом толкуется соотношение понятий «творчество» и «индивидуальность» в судебной практике /26/. Так, высшим судом г. Токио в одном из решений было дано следующее толкование понятия творчества применительно к произведениям, на которые распространяется действие закона об авторском праве. Судом было установлено, что «творческое выражение» не означает того, что требуется оригинальность в строгом значении этого слова, или того, что не может быть схожих произведений. Для признания наличия творчества достаточно того, чтобы в произведении в какой-либо форме была отражена индивидуальность автора - такой вывод был сделан судом.  

Далее, достаточно распространенной точкой зрения является определение творчества как деятельности, в результате которой появляется качественно новый объект: «Чаще всего творчество определяется как деятельность человека, порождающая нечто качественно новое и отличающееся неповторимостью, оригинальностью и уникальностью» /27/, «творческой деятельности присущ признак новизны» /28/. Другими словами, в качестве правового критерия, отграничивающего творческую деятельность от деятельности, не являющейся таковой, принимается «аналитико-синтетический характер умственной деятельности, имеющий своим результатом создание новых идей, образов, понятий, суждений, силлогизмов или новой комбинации известных идей, образов, понятий» /29/.

Наряду с обычной констатацией того, что новизна означает создание что-то, чего не существовало ранее, существуют исследования, предпринимающие более глубокий анализ данной категории. Так, Н.А. Райгородским следующим образом трактуется новизна произведения: «Объективным показателем творческой деятельности служит «новизна» произведения. Новизне объекта, охраняемого авторским или изобретательским правом, сопутствует показатель, характеризующий этот объект как результат «оригинального мышления» лица, его создавшего. Эти показатели представляют собой две стороны творческой деятельности: новизна объекта как показатель результата деятельности свидетельствует об оригинальном мышлении у субъекта этой деятельности, и наоборот» /30/. Однако вряд ли можно безоговорочно согласиться с таким подходом. На самом деле указанные признаки представляют собой объективный (новизна) и субъективный (оригинальное мышление) критерии, и наличие одного не влечет с необходимостью наличия другого. Так, объект, созданный в процессе деятельности, характеризуемой наличием оригинального мышления, может привести к результату, уже существующему в объективной действительности, особенную актуальность этот вопрос приобретает для произведений науки. Но в то же время создание нового, не имевшегося ранее объекта всегда является результатом процесса, сопровождавшегося наличием оригинального мышления. Таким образом, необходимо решить вопрос о том, какой из данных критериев является обязательным, без наличия которого невозможно возникновение объекта авторского права.

Таким образом, можно отметить наличие трех основных категорий, используемых различными исследователями для характеристики произведения, способного стать объектом авторско-правовой охраны: наличие творческой деятельности, отражение в произведении индивидуальности автора, наличие новизны. Задача по установлению признаков произведения с необходимостью требует решения вопроса о соотношении данных категорий, а также ответа на вопрос, какие из этих категорий (в случае если они не являются тождественными) должны быть признаны признаками произведения.

Во-первых, представляется, что правы те исследователи, которые не выделяют новизну, индивидуальность, оригинальное мышление в качестве самостоятельных признаков произведения, но рассматривают данные категории как определенные характеристики более общего явления - творчества: «Закон не случайно не называет новизну в качестве самостоятельного признака произведения как объекта авторского права. Тем самым наличие новизны предполагается в самом процессе творческой деятельности, так и в его результате. Признание новизны самостоятельным признаком объекта авторского права создаст серьезные трудности при отнесении того или иного произведения науки к объектам авторского права. Придется отыскивать признаки творчества и новизны, между тем как признак творчества возможен только там, где налицо новизна результата творческой деятельности» /31/.

Таким образом, если отталкиваться от положения, что новизна и индивидуальность являются свойствами творческой деятельности, необходимо решить вопрос об их соотношении между собой, с одной стороны, и с категорией творчества - с другой.

Если исходить из того, что индивидуальность есть в самом широком смысле «отличительная особенность какого-либо существа или предмета, свойственная ему одному между всеми и делающая его тем, чем он есть» /32/, то новизна произведения (или отдельных его элементов) и есть отражение индивидуальности автора. Другими словами, индивидуальность есть содержание новизны произведения. Новизна представляет собой внешнее проявление такого свойства произведения, как отражение индивидуальности автора.

Таким образом, на основе изложенных выше положений можно сделать следующий вывод относительно признаков произведения, способного быть объектом авторско-правовой охраны. Наличие объективной формы не является признаком произведения: придание уже существующему произведению объективной формы является юридическим фактом, влекущим возникновение авторского права, но не признаком самого произведения. Из упомянутых выше признаков произведения таковым является только наличие творчества в создании произведения. При этом творчество характеризуется такими признаками, как новизна и отражение индивидуальности автора. Данные признаки по своей природе тесно связаны, и новизна является внешним проявлением индивидуальности автора. 

Однако представляется, что указанного признака недостаточно для того, чтобы дать характеристику сущности такого явления, как произведение. Полагаем, что необходимо выделить еще один дополнительный критерий, которому должно соответствовать произведение для того, чтобы признаваться охраноспособным объектом. Таким признаком является художественное или научное единство образов и понятий, образующих собой произведение /33/. Другими словами, не может считаться произведением в авторско-правовом значении отдельное слово или отдельный знак, даже если они представляют собой объекты, выдуманные лицом, претендующим на авторское право /34/. В этой связи представляется необходимым проанализировать следующее судебное решение, вынесенное одним из судов Великобритании.

Компания «Exxon Corporation» обратилась с иском против компании «Exxon Insurance Consultants International Ltd.». Требования истца заключались в том, чтобы запретить ответчику использование слова «Еxxon», которое, по мнению истца, является объектом его авторского права и не может быть использовано без получения его согласия. Мнение истца, что слово «Exxon» является оригинальным литературным произведением и в силу этого защищается авторским правом, было аргументировано следующим образом. Для того чтобы изобрести слово «Exxon», сотрудникам истца пришлось затратить значительные интеллектуальные усилия, время и средства с тем, чтобы созданное слово соответствовало поставленным задачам. Перед создателями слова в качестве наименования истца были поставлены следующие задачи: 1) создаваемое слово должно с легкостью ассоциироваться с истцом и другими компаниями, входящими в группу истца, производимыми ими товарами и услугами; 2) слово должно быть лишено какого-либо смысла на английском или ином языке, используемом в той местности, где истец или какая-либо компания, входящая в группу истца, реализует свои товары или услуги; 3) создаваемое слово должно быть коротким и легко запоминающимся. В результате длительных исследований и апробации было создано слово «Exxon», которое и было принято истцом в качестве наименования. На основании изложенных аргументов истец утверждал, что слово «Exxon» является оригинальным литературным произведением, и в силу этого подпадает под действие закона об авторском праве, а истец является субъектом авторского права в отношении этого произведения. Использование ответчиком слова «Exxon» в фирменном наименовании является, по мнению истца, нарушением авторского права последнего. Истец также аргументировал свои требования тем, что объем литературного произведения не имеет значения, и нет никакой причины для отказа в признании одного слова литературным произведением, если оно выражено буквами, и на его создание был затрачен определенный труд.

Суд отказал в признании слова «Exxon» литературным произведением, аргументируя свое решение следующими положениями. Хотя слово «Exxon» и является выдуманным, и в этом смысле его можно признать оригинальным, оно не подпадает под понятие литературного произведения по следующим причинам. Данное слово лишено какого-либо смысла и не несет в себе ничего; для того, чтобы придать ему значение, необходимо сопроводить его какими-либо другими словами, например, при обозначении истца или производимых им товаров и услуг. В судебном решении также указано, что отказ признать слово «Exxon» литературным произведением вовсе не означает, что отдельное слово ни при каких обстоятельствах не может подпадать под понятие произведения. Однако для этого необходимо, чтобы такое слово имело в самом себе соответствующие признаки и характеристики. В данном же случае имеется простое выдуманное слово, а тот факт, что слово выдумано, не влечет с необходимостью признания его литературным произведением. В качестве примера, когда авторским правом защищалось отдельное выдуманное слово, судом была приведена поэма Льюиса Кэрролла «Jabberwocky». И само название произведения, и имя созданного автором монстра - Jabberwock - являются выдуманными словами. И так как они являются существенной частью поэмы, их несанкционированное копирование было бы нарушением авторского права. Далее суд указал, что если бы Льюис Кэрролл не написал бы упомянутую поэму, а просто выдумал бы указанные слова, то их вряд ли можно было признать произведениями и предоставить им авторско-правовую защиту. Суд постановил, что слово «Exxon» не может считаться произведением и признаваться в качестве такового объектом авторского права, поскольку произведение представляет собой совокупное выражение, дающее возможность получить какую-либо информацию, инструкции или эстетическое удовольствие. Слово «Exxon», представляющее собой механическое соединение четырех букв алфавита и служащее только для целей идентификации, не подпадает под понятие произведения. На основании изложенных положений суд сделал вывод, что одно слово не может быть признано литературным произведением, оно может получить защиту как часть, например, поэмы, но именно поэма является произведением, и в качестве такового охраняется авторским правом.