|
|
|
27.03.2009 Стран становится больше. А денег меньше
После предложения Нурсултана Назарбаева создать в странах ЕврАзЭС единую региональную валюту на кухнях и в автобусах обсуждают — будет ли это алтын, евразий или старый добрый рубль? Да и будут ли эти единые деньги вообще? А если будут, то когда и чего ждать от этих перемен? Поговорить об этом мы пригласили известного политолога Эдуарда Полетаева и финансиста Даулета Сембаева.
Доллар хоронить рано
— Хотелось бы узнать — какая из инициатив нашего президента, по-вашему, более жизнеспособна: акметал как замена доллара и евро или евразий (или алтын) для странучастниц ЕврАзЭС?
Эдуард Полетаев (далее — Э.П.): — Нестабильная ситуация с долларом, вливания в экономику, которые были произведены недавно для спасения финансовой системы — все это заставляет лидеров стран искать спасения в новых резервных валютах. Но, как показывает практика создания этих валют (например, евро создавался почти 50 лет!), ввести единую валюту для ЕврАзЭС за короткое время будет тяжело. Акметал — предложение больше дискуссионное. Валюта для ЕврАзЭС — более реальная идея. Доллар хоронят уже более 30 лет, начиная с 70-х, когда золотовалютное обеспечение было подорвано, а в целом доллар за сто лет подешевел почти в 10 раз. Тем не менее он остается востребованным. Думаю, Америка не для того создавала доллар мировой резервной валютой и прилагала столько усилий, чтобы враз отказаться и потерять завоеванные позиции.
Даулет Сембаев (далее — Д.С.): — Конечно, единая валюта евразийской зоны — более реальная и близкая перспектива. Но пока никто не обсуждает более конкретные вопросы. Например, где будет эмиссионный центр, то есть — кто будет выпускать деньги? Если Россия, то однозначно уже не будет равного отношения к единой валюте. Если речь идет о валюте для безналичных расчетов, то это будет как бы неполноценная валюта, поскольку она должна использоваться и физическими, и юридическими лицами. Но в этом случае, если не принять соответствующих мер, могут возникнуть двойные цены: за наличные в нацвалюте и за единую валюту в безналичных расчетах. Создание единой валюты потребует времени, чтобы гармонизировать законодательство, а также выровнять экономики примерно на одном уровне. Это сложно. Также надо будет определиться, готовы ли мы поступиться частью своей экономической независимости, передав эти права единому эмиссионному центру. Также вопрос — что будет с обеспечением? Ведь одной из причин неудачи рублевой зоны было условие России о том, что золотовалютные резервы (ЗВР) Казахстана должны быть размещены в России, потому что она просто так не зачислит деньги на корсчет для осуществления безналичных расчетов банками второго уровня. Сейчас, может быть, рано обсуждать технику, но идею — почему нет? — Григорий Марченко недавно заявил, что перейти на новую валюту можно лет за 10. Но отметил, что это вопрос больше политический. Поскольку вход в валютный союз стран потребует, чтобы часть их финансового суверенитета была принесена в жертву региональным интересам. И этот вопрос должны решать президенты и парламенты стран ЕврАзЭС. Чего же больше в этом вопросе — политики или экономики? Д.С.: — В голове, конечно, необходимо политическое решение — парламента, президента, правительства. При этом Казахстану надо взвесить и определить, какой частью своего экономического суверенитета он может поступиться. В этом действительно больше политики, чем экономики. Будет проще, если говорить о единой валюте только для экспортно-импортных операций, а не о наличных деньгах. Но и население, и реальный сектор экономики все равно будут втянуты в этот процесс. Э.П.: — Есть же еще идея российской элиты о введении рубля в качестве региональной валюты. И на самом деле, то что, сейчас продвигает Россия, ее предложения «большой двадцатке» говорят о том, что вряд ли на международных форумах обсуждаться будет алтын или евразий. Рубль выглядит более реально, потому что и экономика России, и ее возможности больше, чем у Казахстана в соотношении примерно 10 к 1, а Москва вряд ли захочет потерять контроль над печатным станком.
Рублевое предложение
— На нашем сайте читатели возмущаются — мол, некрасиво было россиянам выступать с похожей идеей, потому что наш президент предложил единую валюту первым… Д.С.: — Здесь нельзя подходить с позиции, кто первый, кто второй. Любое предложение имеет право на жизнь. Но рубль, надо признать, наиболее готов к тому, чтобы стать единой валютой. В период, когда мы расставались с СССР, в экономических кругах ходил анекдот, как русский и украинец нашли в лесу клад. Надо же поделить. Украинец спрашивает — как делить будем? Русский предлагает — давай по-братски! А украинец — не-еет, давай не по-братски, а поровну! Это в нас еще долго будет присутствовать, и с этим надо бороться. Если мы осознанно идем к единой валюте, от какихто стереотипов надо отказаться. Взять Российско-Казахстанский банк развития — у него результаты прекрасные! Это живая интеграция, она видна. Никакими заборами от интеграции мы не отделимся. Она обязательно произойдет! И человечество со временем придет к новой мировой валюте, потому что использование доллара явно ущербно для всех, кто им пользуется. Если нас сотрясают такие экономические кризисы, то оно будет искать выходы. И к какому-то соглашению придет. Естественно, не сегодня, а через пять, десять лет. Э.П.: — Даулет Хамитович прав. Считать, кто первый или второй — нельзя. Это объективные процессы, возникшие, когда петух клюнул в известное место (смеется). В Латинской Америке идея о единой валюте тоже появилась не вчера. Широко обсуждалось это и в Юго-Восточной Азии, и в странах Персидского залива. Между прочим, эти два региона считаются наиболее подготовленными к введению региональной валюты. Насколько вероятно уйти от доллара — вопрос риторический. Но такие попытки были — когда появился предшественник евро — экю. С тех пор прошло много времени, и Америка выигрывает в том, что может включать печатный станок, потому что ни от кого не зависит. А курс евро в наших обменниках сейчас превышает 200 тенге. Поскольку, чтобы евро допечатать, нужно огромное количество согласований между странами-партнерами. Сама суть создания единой валюты очень сильно отличается от сути доллара. Доллар — более мобильный, потребность в нем выше. И негативные последствия включения станка будут намного меньше, чем, если бы такой же станок включила Европа. — В российской прессе пишут, что предложение Назарбаева продиктовано желанием разделить валютные риски, в первую очередь, с Россией… Д.С.: — Надо научиться не смотреть сегодняшними глазами на будущую ситуацию. Сегодняшние валютные риски одни. А через лет пять они будут совсем другими. Э.П.: — Многие российские СМИ собрали под этот повод мнения, в которых больше эмоций, нежели аналитики. Учитывая, что Россия давно уже не может протащить рубль в качестве единой валюты — а тут еще Казахстан со своим предложением! — естественно, реакция будет большей частью негативная. Учтите, что имперские настроения в России в последнее время не только сохранились, но и усилились. И введение рубля как единой валюты — это инструмент влияния «мягкой мощи» Москвы на соседние государства. И я думаю, что эти силы, которые наводят имперскую тоску, по-прежнему уверены, что любая полезная инициатива может исходить только из Москвы, а не из Казахстана.
Еще одна девальвация?
— Был также такой прогноз, что тенге в течение трех месяцев упадет еще на 12-15%. Это реально может произойти? Д.С.: — Политика курса не зависит от чьих-то желаний и прогнозов. Есть платежный баланс страны, денежнокредитная политика, возможность регулирования денежными агрегатами. Но есть еще реалии в экономике. Это в сумме определяет курс. Думаю, для господина Марченко было непросто принять решение по девальвации. Пройдет еще месяцдругой и возникнет более приемлемая реакция. Я говорю о росте инфляции. Не думаю и не верю, что Марченко может пойти на еще одну девальвацию, по крайней мере, в ближайшие полгода. Это очень здравый, грамотный человек. Э.П.: — Нетрудно понять, откуда идут такие разговоры. Девальвации Казахстан — и в конце 90-х и нынешнюю — проводил позже России. Но там рубль последний раз упал более чем на 40%, а наш тенге — на 25%. Соответственно, люди начали считать — а почему у нас 25, если в России — 40? И решили, что эти проценты предстоит еще наверстать. Вспомните кризис 90-х: тенге тогда в два раза опустился по отношению к доллару, рубль провалился больше чем в 3 раза — и ничего. Беларусь провела одномоментную девальвацию на 20%, Армения пустила свою валюту в свободное плавание, а некоторые страны вовсе не девальвировали национальные валюты. Например, соседний Кыргызстан. Это как раз показывает разность наших экономик, но абсолютно не означает, что Казахстан должен опустить свою валюту до уровня России! — А бывает, что и противоречий не возникает, но осадочек остается. Это может случиться в отношениях Казахстана и России, если вдруг возникнет спор — быть алтыну или рублю? Д.С.: — Думаю, и у российских, и у казахстанских руководителей хватит разума и исторической ответственности за судьбы своих народов, чтобы принять правильное решение и не допускать свар. Все это будет в нормальном русле дискуссий, обсуждений и выработки взаимоприемлемых решений.
Новые пирамиды
— Еще один вопрос — от читателя, который спрашивает: а может, лучше по странам ЕврАзЭС ввести единые правила покупки, залога и продажи золотых слитков? Отменить НДС, пустить в оборот, вернуть «золотой стандарт»? Д.С.: — Идея внешне красивая. Но она вряд ли осуществима по простой причине — в Казахстане с монетарным отечественным золотом финансовый сектор не работает. А в мире все страны часть своих резервов держат в золоте. Скажем, Турция золото не производит и не добывает. Но у нее есть Стамбульская золотая биржа, где ежедневно продается-покупается около 100 кг золота (на мировых рынках закупается монетарное золото, которое продается ювелирной промышленности; отсюда это знакомое всем определение «турецкое золото». — Авт.). У них принято хранить часть накоплений в золоте. Мы несколько раз выпускали золотые монеты и, как правило, они сразу улетают. Золото имеет изначальную тенденцию к подорожанию. Поэтому покупайте своим детям золотые слитки — за 10-15 лет они вырастут в цене. Это хорошая инвестиция. Э.П.: — У меня сейчас возникает опасение, что этим ожиданием золотой лихорадки, которая возникает в умах обывателей, могут воспользоваться для создания новой пирамиды. На этот раз золотой. Были пирамиды из бумажных акций, потом люди перестали верить в бумажки, пришла очередь недвижимости. А золото — традиционный инструмент для вложений. И сейчас, чем больше таких слухов и разговоров, тем больше шансов, что спрос на золото вырастет, соответственно, и цена. Но пока цены на золото исторического максимума еще не достигли (когда желтый металл стоил более 1000 долларов за унцию). Но сейчас оно стоит около 920 долларов. Говорят, что в ближайшие дватри года цена за унцию может дойти до пяти тысяч долларов. Но надо понимать, что объективных причин для этого роста — кроме паники — нет. Кстати, как не было объективных оснований для роста цен на недвижимость. Зарплаты ведь столь существенно не поднялись, как цены на квартиры…
Стоит ли волноваться?
— Наши граждане не остались в стороне от дела. Как-то подслушала разговор двух женщин. Они «авторитетно» рассуждали о том, для чего придумано вводить новую единую валюту. Сошлись на том, что это обесценит в Казахстане доллар, после чего его за бесценок скупит государство и покроет внешние долги. Д.С.: — Не думаю, что в мировой долларовой массе доля Казахстана превышает одну десятую или даже сотую процента. Поэтому мы никоим образом не повлияем ни на укрепление, ни на ослабление доллара. Э.П.: — На доллар может повлиять Китай. Скажется и политика укрепления юаня, и то, что Китай предоставляет крупные кредиты, а также владеет пятой частью американских государственных ценных бумаг. А вот Казахстан тут важной роли не играет. — Наверняка всех также интересует — кто «заплатит за банкет», за чей счет будет осуществлен переход на единую валюту? Не пострадают ли налогоплательщики? Д.С.: — Если решим вводить единую валюту, то население никоим образом не пострадает. Исключено, чтобы эту реформу делали за счет населения. Принимая любые решения, надо всегда помнить — они скажутся на 16 миллионах человек. Повторю, такие реформы за счет населения не делаются. Э.П.: — Есть очень плохой опыт из времен Союза — так называемая Павловская реформа, показавшая беспринципность в отношении народа. Эффект неожиданности от этой реформы подорвал доверие населения к власти, а вскоре развалился СССР. Думаю, сегодняшние руководители помнят этот урок и не пойдут на подобные действия.
досье «КП»
Эдуард ПОЛЕТАЕВ родился в 1975 году. Окончил Алматинский государственный университет им. Абая по специальности «политолог». 2002-2003 гг. — региональный редактор, а в 2003-2005 — директор Института по освещению войны и мира в Казахстане. Журналист-международник, политолог, главный редактор журнала «Мир Евразии». Эксперт казахстанских и международных политологических организаций, автор более 1000 публикаций на шести языках в СМИ Великобритании, России, Казахстана и стран Центральной Азии, автор и соавтор методических пособий, книг, брошюр на социальнополитическую тематику. Даулет СЕМБАЕВ родился в 1935 году. Окончил Казахский политехнический институт по специальности «инженерметаллург». С 1983 по 1990 работал в системе Госплана КазССР. В 1990-1991 гг. — заместитель председателя Высшего экономического совета КазССР. С 1991 года — вице-премьер РК, с 1992-го — первый вице-премьер. С 1993 по 1995-й — председатель Нацбанка РК. После возглавлял Ассоциацию финансистов. Сейчас Даулет Хамитович — член Совета директоров Казкоммерцбанка.
вопрос ребром
— Как вы думаете, поможет ли переход на единую новую валюту странам ЕврАзЭС (а, может, и всему миру) преодолеть кризис?
Д.С.: — У кризиса есть свои причины и надо бороться с ними. Кроме того, введение единой новой валюты, как уже отмечалось выше, процесс достаточно длительный, а кризис надо преодолеть значительно быстрее. Э.П.: — Если введение валюты вдруг случится в ближайшее время, то в определенной мере это поспособствует выходу из кризиса (к примеру, увеличатся объемы торговли между странами). Однако в долгосрочной перспективе есть опасность, что какая-нибудь страна, руководствуясь защитой эгоистических интересов, поспособствует дискредитации межгосударственной валюты. Знаете, кризис начинает убеждать политиков в необходимости принятия коллективных, нестандартных решений. Но возникает некий когнитивный диссонанс. С одной стороны, сегодня США, как виновников кризиса, и американский доллар критикуют все, кому не лень, призывая разорвать привязку к этой валюте. С другой стороны, Штаты остаются уверенными в своих возможностях, а отказаться от доллара многие пока не в состоянии — валютные запасы, контракты на экспорт сырья, внешние займы, вложения в американские ценные бумаги — все это пока еще выполняется в американской валюте. США часто обвиняли в том, что они решают свои проблемы за счет остального мира. Теперь остальной мир хочет решить свои проблемы за счет отказа от американского доллара. Но переход на новую валюту в ближайшее время вряд ли состоится — многое насчет нее непонятно, нуждается в притирке. Страны должны четко артикулировать свои интересы по поводу единой валюты — пока же этого не наблюдается, у каждой свои интересы, и имеется немалая доля скепсиса. Однако доверие к доллару, безусловно, подорвано. Поэтому в целях выхода из кризиса многие страны проведут диверсификацию валютных резервов, а в межгосударственных расчетах будут переходить на национальные денежные единицы или другие популярные валюты (в нашем регионе — евро, российский рубль и юань).
27 марта 2009 Жулдыз АЛМАТБАЕВА
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |