Мнение о том, что советская власть творила неслыханные беззакония (во всяком случае, до шестидесятых годов) уже настолько укрепилось в умах граждан, что стало почти медицинским фактом. Однако пытливый читатель, привыкший рассматривать более одной стороны явления, вправе спросить: а где была правозащита? Где были принципы доверия, независимости адвокатуры, ее гражданского мужества, да и была ли самоё адвокатура? Для кого-то покажется странным, но адвокатура не только практиковала, но, что наиболее важно и ценно, развивалась теоретически. Редакция уже обращалась к фундаментальному исследованию принципов адвокатской тайны, разработанных адвокатом профессором Альтером Львовичем Цыпкиным в 1948 году. Сегодня предлагаем вниманию исследование крупнейшего криминалиста, члена-корреспондента Академии наук СССР, профессора Михаила Соломоновича Строговича. Особое внимание в труде Строговича привлекают ссылки на работы прокурора, академика Андрея Януарьевича Вышинского. Поневоле возникает вопрос: как соотнести должность Главного обвинителя с теорией адвокатуры? Однако масштаб государственного мышления Вышинского оказался намного шире узковедомственных интересов. Из его лекции о революционной законности и задачах защиты, прочитанной в 1934 году перед московскими адвокатами, публикуем часть, непосредственно касающуюся основных принципов правозащиты, значения ее для страны и народа. |
