О регулировании вопросов ответственности должностных лиц акционерного общества (Фархад Карагусов, доктор юридических наук, профессор)

О регулировании вопросов ответственности должностных лиц акционерного общества

Фархад Карагусов,

доктор юридических наук,

профессор (Республика Казахстан)

Вопрос об ответственности должностных лиц акционерных обществ («АО») является одним из ключевых аспектов теории корпоративного права акционерного законодательства. В качестве основных моментов в регулировании этого вопроса выделяются: (а) необходимость разграничить ответственность должностных лиц и ответственность общества и (б) регламентировать основания возникновения ответственности должностных лиц общества.

При этом эффективность и целесообразность законодательного регулирования вопросов об ответственности должностных лиц АО обусловлены последовательной и корректной регламентацией структуры акционерных обществ и системы управления в АО. В связи с этим следует понимать, что согласно общепризнанным принципам корпоративного управления судьба имущества акционерных обществ находится в руках органов управления, руководителей (должностных лиц) АО. Они распоряжаются этим имуществом, от них зависит состоятельность и доходность деятельности акционерных обществ. В оперативной повседневной работе органов управления акционеры, как правило, сами не участвуют. Однако, согласно применяемым стандартам корпоративного управления, они должны иметь гарантии того, что произведенные ими инвестиции органом управления и должностными лицами акционерного общества будут использованы разумно и заботливо в интересах самого общества и акционеров. Задача законодателя заключается в законодательном закреплении четкой, прозрачной и построенной на принципах ответственности структуры органов АО.

В зависимости от того, как построена система органов управления и контроля внутри акционерных обществ, в корпоративном праве различают две системы корпоративного управления: монистическую и дуалистическую. При монистической системе функции управления и контроля находятся в компетенции одного органа, как правило, именуемого советом директоров или административным советом. Функции управления и контроля могут быть перераспределены между отдельными членами такого совета, однако все это, как правило, происходит внутри одного органа. В модели дуалистической системы функции управления и контроля перераспределены между двумя самостоятельными органами, один из которых, как правило, называется наблюдательным советом и состоит из членов, которые не принимают участие в управлении обществом, а осуществляют лишь контроль над деятельностью органов управления. Функция управления остается за правлением.

Как правило, любой национальный закон об акционерных обществах предписывает использование монистической или дуалистической системы управления. Например, Закон об акционерных обществах Германии («ГЗАО») регулирует формирование и функционирование дуалистической системы управления, когда за ведение дел АО отвечает правление, а контрольные функции реализует наблюдательный совет.[1]

В свою очередь, согласно законодательству Швейцарии решение всех вопросов, которые не отнесены к исключительной компетенции общего собрания акционеров, входит в состав исключительной компетенции административного совета.[2] Монистическая система управления характерна и для законодательства стран англо-саксонской системы права (США, Великобритании, Британских Виргинских Островов и других юрисдикций).[3]

Акционерное общество может применять одну из этих двух систем управления. Смешивание элементов этих разных систем законом не допускается, хотя законодательно акционерам АО предоставляется право выбора модели корпоративного управления. Такое право выбора предусматривается, например, правовыми актами Европейского Союза относительно деятельности акционерных обществ,[4] законодательством Франции.[5]

Аналогично и Модельный закон «Об акционерных обществах» (в новой редакции), принятый Межпарламентской ассамблеей государств-участников СНГ 28 октября 2010 г., («Модельный закон об АО») предлагает использование вышеупомянутого «опционального» подхода. Так, за «базовую» модель принимается дуалистическая структура управления, требующая формирования наблюдательного совета и правления по аналогии с германским акционерным законодательством, но допускается, чтобы управление обществом осуществлялось советом директоров в случаях, когда уставом не предусмотрено формирование наблюдательного совета и правления. Регулирование вопросов управления обществом советом директоров предлагается этим Модельным законом об АО по аналогии с тем, как монистическая модель структуры управления закреплена в акционерном законодательстве, например, Франции и Швейцарии. Модельный закон об АО также позволяет в течение срока деятельности акционерного общества изменять систему управления в обществе с дуалистической на монистическую и наоборот. Количество таких изменений не ограничивается. Важным является лишь то, чтобы такое изменение производилось по решению общего собрания акционеров и находило необходимое отражение в уставе общества (ст.ст.102-134).[6]

Таким образом, количество и компетенция органов общества зависит от выбранной системы корпоративного управления: при выборе монистической системы управления в обществе действуют общее собрание акционеров и совет директоров, а при дуалистической системе – общее собрание акционеров, наблюдательный совет и правление. Создание других органов общества на основе устава или других учредительных документов законом не разрешается.

Примечательным является то, что при выборе монистической системы управления именно совет директоров / административный совет (выступая от имени общества, принимая решения по всем вопросам, не отнесенным к компетенции общего собрания акционеров, и управляя делами общества) может получить право (в силу устава) делегировать все или часть управления одному или нескольким его членам или третьим лицам в соответствии с организационной структурой АО. Когда управление не делегировано, оно осуществляется совместно всеми членами совета. Когда же такое делегирование имеет место, ответственность за управление (принятие решений, осуществление действий) в рамках делегированных полномочий несут те лица, которым соответствующие полномочия были делегированы.[7]

Также важным является то, что независимо от выбранной системы управления не допускается перераспределение полномочий между органами общества. Если же какой-либо из органов считает, что решения другого органа не соответствуют закону или уставу, он не может отменить это решение (даже по такому безосновательному предлогу о том, что он является вышестоящим органом), но вправе обжаловать это решение подачей иска в суд.[8] Причем это право является взаимным. Так, общее собрание акционеров не может отменять решения наблюдательного совета или правления / совета директоров (административного совета), но может подать иск о признании его недействительным. В свою очередь и правление / совет директоров вправе обжаловать в суд решение общего собрания, в случае, если оно противоречит закону.[9]

Независимо от выбранной системы управления ведение дел АО и представительство АО во взаимоотношениях с третьими лицами осуществляется органами АО, сформированными акционерами. При этом свои права на формирование органов общества и обжалование их решений акционеры осуществляют не каждый из них самостоятельно, а только посредством участия в работе общего собрания акционеров голосованием при принятии его решений. Сами акционеры, не являясь членами органов управления АО или его менеджерами, которым делегировано ведение дел АО, не являются и должностными лицами акционерного общества.

В рамках гражданского оборота компания (само АО как самостоятельный субъект оборота) несет ответственность за недозволительные действия ее директоров и других должностных лиц, совершенные в процессе выполнения возложенных на них обязанностей. Этот принцип, например, однозначно закреплен в ст.722 Швейцарского обязательственного закона («ШОЗ»), устанавливающего, что «общество отвечает за незаконные действия, совершенные при управлении его делами лицом, уполномоченным им управлять или его представлять».

Тем не менее, директора, члены правления и менеджеры акционерных обществ являются теми лицами, которым доверено управление вкладами акционеров в уставный капитал этих обществ, и именно они обязаны использовать эти вклады в наилучших интересах инвесторов. Именно в силу того, что интересы директоров и менеджеров могут расходиться с интересами инвесторов, в законодательстве особое внимание уделяется ответственности директоров и менеджеров.

Поэтому совершение должностными лицами АО определенных действий в противоречие с интересами компании дает компании основания для принятия мер защиты ее имущественных интересов. Например, по закону Германии, поскольку именно полная ответственность за управление компанией возлагается на правление, наблюдательный совет общества наделяется правом представлять общество перед членами правления в судебных и внесудебных делах.[10] Ст. 754 ШОЗ, аналогично, возлагает на всех лиц, которые занимаются управлением, ответственность перед обществом, а также перед каждым акционером и кредитором общества, путем возмещения убытков, которые им причинены, в случае если они пренебрегали, умышленно или по неосторожности, своими обязанностями.[11]

С учетом лучших образцов корпоративного законодательства и современного европейского права также были разработаны и приняты Модельные законодательные положения для государств-участников СНГ «О защите прав инвесторов на рынке ценных бумаг» («Модельные положения»).[12]

В частности, в Модельных положениях, при регулировании обязанностей и ответственности директоров и менеджеров акционерных обществ, устанавливается, что член совета директоров или менеджер акционерного общества при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должен действовать добросовестно, обоснованно полагая, что он проявляет заботливость и внимание, свойственные благоразумному лицу, которое занимает подобную должность и действует в подобных обстоятельствах. Он обязан действовать честно, с соблюдением лояльности по отношению к обществу и акционерам и в их интересах.

Считается, что важным элементом механизма защиты прав акционеров является существование четких и подробных стандартов поведения членов совета директоров (директоров) и менеджеров. Эти стандарты служат основным ориентиром при формировании ожиданий акционеров в отношении деятельности директоров и менеджеров. Нарушение этих стандартов может стать основанием для привлечения директоров и менеджеров к ответственности, если причиненные обществу убытки возникли вследствие такого нарушения. Именно – может. В то же время, хотя такой общий стандарт поведения директоров и менеджеров в данном случае сформулирован, в каждой конкретной ситуации очень многое зависит от конкретной проблемы, специфики общества, особенностей отрасли, в которой действует общество, и других факторов. Поэтому в применении этих стандартов судебное толкование играет чрезвычайно важную роль.

В ряду упомянутых стандартов указан общий стандарт заботливости и профессионализма, ожидаемых от директоров и менеджеров. И хотя некоторые из использованных формулировок могут быть истолкованы субъективно (например, формулировка «обоснованно полагая»), этот стандарт нацелен на установку ориентира при оценке определенных ситуаций. Он означает, что директора и менеджеры должны действовать честно, не обусловливая каких-либо незаконных действий со стороны общества, они не могут быть пассивными созерцателями, но должны регулярно посещать заседания органов управления, активно участвовать в их работе, требовать созыва таких заседаний в случае необходимости и т. д.

Другой основополагающей обязанностью директоров и менеджеров является обязанность соблюдать лояльность (верность, преданность) интересам общества и его акционеров. Это означает, что интересы общества (определяемые как интересы всех акционеров, а не только контролирующих акционеров, как это нередко происходит на практике) должны преобладать над индивидуальными интересами директоров или менеджеров, если существует вероятность возникновения конфликта интересов. Равным образом директора и менеджеры обязаны не использовать должности, занимаемые ими в обществе, в целях извлечения прибыли лично для себя, членов своих семей или получения иного персонального преимущества. Указанная обязанность выражается в ряде других обязанностей и правил, являющихся во многих странах объектами специального регулирования. Таковыми, например, являются обязанности не конкурировать с акционерным обществом, соблюдать конфиденциальность информации о деятельности общества (включая определенный период после окончания работы в нем), соблюдать правила осуществления сделок, в совершении которых имеется заинтересованность. Заметно выделяется в ряду этих обязанностей и необходимость соблюдать правила определения размеров вознаграждения и компенсаций, выплачиваемых директорам и менеджерам.

Модельными положениями (ст.25) также предусматривается, что член совета директоров или менеджер общества несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу вследствие неисполнения таким директором или менеджером его обязанностей, установленных законом и уставом общества. Совершенно аналогичная норма содержится и в ст.754 ШОЗ, в соответствии с которой все лица, которые занимаются управлением или ликвидацией акционерного общества, несут ответственность перед обществом путем возмещения убытков, которые ими причинены в случае, если они пренебрегали, умышленно или по неосторожности, своими обязанностями. Однако предусматриваются основания освобождения директора, менеджера от такой ответственности. Причем разделяются две группы оснований освобождения от такой ответственности. К ним относятся случаи:

(а) когда директор, менеджер был явно против принятия соответствующего корпоративного решения, в результате исполнения которого общество понесло убытки, или не принимал участия в его принятии, и

(б) когда он голосовал за принятие такого решения, но не имел личной заинтересованности в нем и поступал добросовестно, обоснованно полагая свои действия как предпринимаемые в лучших и правомерных интересах общества.

В Модельных положениях указывается, что при нормативном регулировании вопроса об ответственности должностных лиц общества крайне важно найти сбалансированный подход к решению двух проблем. Во-первых, директора и менеджеры, действующие вразрез с возложенными на них обязанностями и в результате причиняющие обществу убытки, должны нести ответственность за эти убытки именно перед обществом. Этот принцип является важным средством контроля, осуществляемого обществом и акционерами над деятельностью некомпетентных или преследующих собственные интересы директоров и менеджеров.

Во-вторых, необходимо позаботиться о том, чтобы данное правило не применялось слишком сурово. Иначе директоров и менеджеров будут несправедливо наказывать, например, за последствия объективного экономического спада (несмотря на то, что приложили максимум усилий и проявили должную заботливость, чтобы их предотвратить или нейтрализовать), в связи с чем компетентные лица, профессионалы будут отказываться от должностей в акционерных обществах из опасения принять на себя чрезмерную и необоснованную ответственность, особенно в тех случаях, когда страхование ответственности директоров и менеджеров отсутствует. С учетом этого упомянутая ст.25 Модельных положений и содержит перечисленные условия применения принципа ответственности должностных лиц за причинение убытков обществу.

Основываясь на этих базовых идеях Модельные положения (ст.26) предусматривают, что акционеры вправе обратиться в суд от имени общества с требованием о возмещении убытков, причиненных обществу членом совета директоров. Для подачи иска с требованием о возмещении убытков, причиненных членом совета директоров общества, необходимо, чтобы член совета директоров причинил убытки обществу вследствие неисполнения им своих обязанностей, установленных законом и уставом общества. В свою очередь, акционер (или группа акционеров), подающий соответствующий иск в интересах общества, на момент подачи иска в суд являлся в совокупности владельцем установленного законом определенного количества голосующих акций общества.

Модельные положения также предусматривают, что акционер вправе обратиться в суд от имени общества с требованием о возмещении убытков, причиненных обществу менеджерами (членами исполнительного органа) общества. Но это возможно только после того, как акционер представит в совет директоров требование о подаче соответствующего иска к менеджеру от имени общества, а совет директоров не подаст такой иск в течение шести месяцев.

В обоих случаях Модельные положения закрепляют, что иски против директора или менеджера подаются от имени общества, а не от имени акционера (акционеров), обращающегося в суд.

Оформлением рекомендаций Модельных положений в конкретные правовые нормы следует рассматривать содержание Модельного закона об АО,[13]в ст.ст. 135-137 которого предлагаются основания ответственности должностных лиц акционерного общества, а также особенности привлечения их к ответственности как со стороны органов общества, так и со стороны его акционеров. В данном случае в качестве ключевых принципов закрепляется то, что должностные лица общества обязаны разумно и добросовестно в интересах общества выполнять обязанности, возложенные на них законодательством, уставом общества или трудовым договором с обществом. Они обязаны возместить обществу убытки, которые возникли у общества в результате виновного нарушения ими этих обязанностей. Причем, если такие обязанности были нарушены действиями или бездействием нескольких должностных лиц, они отвечают перед обществом солидарно. Бремя доказывания того, что должностные лица не нарушали своих обязанностей по управлению обществом, лежит на этих должностных лицах.

Нарушение считается виновным, если должностные лица общества не приняли с должной степенью заботливости и осмотрительности все необходимые меры для предотвращения нарушения. При нарушении обязанностей наличие вины предполагается. Ни уставом общества, ни трудовым договором не может быть исключена ответственность должностных лиц общества по возмещению убытков, если эти убытки возникли в результате нарушения ими своих обязанностей по трудовому договору.

Определены и случаи, когда должностные лица общества обязаны возместить убытки обществу независимо от их вины. К таковым отнесены ситуации, когда с нарушением требований закона акционерам были возвращены их вклады, суммы вкладов в уставный капитал; акционерам были выплачены дивиденды; совершены сделки, в результате которых имущество общества перешло в собственность третьих лиц; были предоставлены кредиты или ссуды должностным лицам общества.

Вместе с тем, в Модельном законе об АО также закрепляется, что должностные лица общества не обязаны возмещать убытки, возникшие в результате коммерческого (предпринимательского) решения, если это решение было принято на основе достаточной и надлежащей информации, беспристрастными лицами, не имеющими личной заинтересованности в данном решении и обоснованно считавшими, что такое решение служит интересам общества.

Вышеизложенные положения Модельного закона об АО являются и более детально прописанными нормами по сравнению с содержанием ст. 8 («Ответственность должностных лиц общества») Рекомендательного законодательного акта «Об акционерных обществах», принятого МПА СНГ 17 февраля 1996 г.[14] Вместе с тем, даже непосредственное восприятие в свое время казахстанским законом содержания этой статьи позволило бы в достаточной мере эффективно решать вопрос об ответственности должностных лиц акционерного общества и защите имущественных интересов его акционеров.

Следует отметить, что ст. 62 казахстанского Закона от 13 мая 2003 г. «Об акционерных обществах» («Закон об АО») закрепляет принципы деятельности должностных лиц общества (членов совет директоров и исполнительного органа общества), которые по своему содержанию во многом совпадают с рекомендациями Модельных положений. Кроме того, ст. 63 Закона об АО предусматривает ответственность должностных лиц перед обществом и акционерами за вред, причиненный их действиями (бездействием), в соответствии с законами РК. Причем порядок привлечения должностных лиц к такой ответственности является общим, безотносительно того, является ли привлекаемое к ответственности должностное лицо директором или членом исполнительного органа общества: общество вправе на основании решения общего собрания акционеров обратиться в суд с иском к должностному лицу о возмещении вреда либо убытков, нанесенных им обществу.

Основания же освобождения должностного лица от ответственности в основном соответствуют Модельным положениям. Такое освобождение имеет место в случае, если должностное лицо голосовало против решения, принятого органом общества, повлекшего убытки общества либо акционера, или не принимало участия в голосовании.

В то же время, Закон об АО позволяет как самому обществу, так и отдельному акционеру, владеющему 5% и более голосующих акций АО, привлекать должностных лиц общества к ответственности в случае причинения ими убытков обществу. Во-вторых, к ответственности привлекается должностное лицо за причинение любого вреда обществу или акционеру, даже если ими не были понесены какие-либо убытки. Кроме того, Закон об АО (ст.58) предоставляет акционеру право не только требовать привлечения должностного лица к ответственности, но также и оспаривать в суде решение совета директоров общества, принятое с нарушением требований Закона и устава общества, если указанным решением нарушены права и законные интересы АО и (или) этого акционера.

Также до сих пор сохраняется актуальной целесообразность разделения ответственности общества перед третьими лицами и ответственности должностных лиц перед обществом. Причем право выступать от имени общества должно быть дифференцированным в зависимости от того, привлекается ли к ответственности директор или менеджер. Если допускается подача иска от имени АО отдельным акционером, то целесообразно: (а) установить минимальный порог владения голосующими акциями, при котором их владелец вправе подать такой иск, и (б) запретить отдельному акционеру от своего имени и своих интересах требовать привлечения к ответственности должностным лиц общества. Это позволит оградить общество от необоснованных требований отдельных акционеров к его должностным лицам и обеспечить некоторую стабильность функционирования органов общества и его деятельности. Что касается обжалования решений органов общества, то наиболее корректным было бы позволить органу управления – совету директоров - (а при каких-то обстоятельствах – обязать его) изменять или отменять решения нижестоящего исполнительного органа.

В то же время необходимо воздерживаться от предоставления общему собранию акционеров подобного же правомочия осуществлять то же самое в отношении решений совета директоров. Это обусловлено общим принципом права юридических лиц и особенно корпоративного права, который заключается в том, что юридическое лицо управляется его только органами под их ответственность. Последовательное соблюдение этого принципа позволит сформировать в Казахстане категорию профессиональных корпоративных менеджеров и управляющих коммерческими предприятиями. Это также поспособствует развитию надлежащей корпоративной культуры, в том числе обеспечивающей безопасность частного предпринимательства, ответственность за ведение хозяйственных дел.

Что касается решений общего собрания акционеров, включая его бездействие по отмене решения совета директоров, то такое обжалование должно осуществляться акционерами общества только в установленном законом порядке и на предусмотренных им условиях. Представляется, однако, что обжаловать можно только те решения общего собрания акционеров, которые были приняты с существенными нарушениями закона и прав акционеров. Агеев А.Б. указывает на наличие схожей нормы в российском акционерном законодательстве, а ст. 691 ШОЗ дает пример основания для такого обжалования, когда принятию решения общего собрания способствовали лица, не имеющие права участвовать в таком собрании, но при условии доказанности, «что это содействие оказало какое-то влияние на принятое решение».[15]

В этой связи шагом по пути развития корпоративного законодательства Казахстана, совершенствования регулирования сферы корпоративных правоотношений (несмотря на существование полярных точек зрения по данному вопросу)[16] является внесение изменений и дополнений в законодательство об акционерных обществах по вопросам усиления ответственности должностных лиц акционерных обществ.[17] Закон Республики Казахстан от 10 февраля 2011 г., содержащий существенные изменения ст. 63 Закона об АО по вопросам ответственности должностных лиц акционерного общества, был официально опубликован и вступил в силу.[18]

В данном случае отмечается серьезное развитие казахстанского акционерного законодательства в направлении сближения с международными стандартами правового регулирования данных аспектов. И хотя упомянутые поправки не являются безупречными в контексте следования таким стандартам, ряд изложенных в данном параграфе замечаний к содержанию Закона об АО можно считать устраненными. С учетом этих поправок регулирование ответственности должностных лиц АО приобретает более последовательный характер. Практика применения этих новелл позволит в последующем вновь усовершенствовать соответствующие нормы Закона об АО. Наиболее же желательным было бы максимально полное восприятие идей и положений нового Модельного закона об АО.

На этом пути важным является то, чтобы развитие корпоративного права основывалось преимущественно на традиционных для казахстанской правовой системы концепциях гражданского права, а там, где имеют место публично-правовые механизмы регулирования корпоративных отношений, было бы наиболее целесообразным избегать ненужной криминализации соответствующих вопросов. Следует признать, что знание основ корпоративного права позволит выработать более эффективные пути решения многих из тех задач, которые предполагается решить за счет введения уголовной ответственности юридических лиц.

Этот вывод не беспочвенен: он является результатом проведенного анализа общепризнанных концепций корпоративного права, корпоративного законодательства и практики реализации корпоративных правоотношений во многих зарубежных странах, процесса унификации и гармонизации законодательства, а также развития казахстанского законодательства. Применительно к теме настоящей статьи приведем личный опыт автора, выступившего в качестве эксперта в связи с рассмотрением проекта вышеупомянутого и уже принятого, как отмечалось выше, Закона Республики Казахстан «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам ипотечного кредитования и защиты прав потребителей финансовых услуг» («законопроект»). При этом анализ законопроекта был ограничен только нормами, относящимися к вопросам ответственности акционеров и должностных лиц акционерных обществ.

В связи с этим законопроектом Ассоциация финансистов Республики Казахстан («АФК») предлагала оставить действовавшие на тот момент редакции статей Закона об АО, но усилить меры уголовной ответственности должностных лиц и акционеров акционерного общества. Такое предложение явилось весьма настораживающим. Например, законопроект предлагал дополнение диспозиции ст.194 («Незаконное получение и нецелевое использование кредита») Уголовный кодекс Республики Казахстан («УК») ссылкой на облигационный заем. Само это предложение не вызывало возражений. Однако из диспозиции этой статьи УК необходимо исключить ссылку на руководителя организации, заменив ее ссылкой на саму организацию, ибо кредит получается именно юридическим лицом, но не его руководителем. В тех случаях, когда кредит получается руководителем организации, он выступает от своего имени и под свою ответственность; допущенные им при этом нарушения закона должны подпадать под иную статью УК.

Также было предложено дополнение ст. 216-1 УК («Доведение до неплатежеспособности»). Внесение и этой поправки не вызывает возражения, за исключением того, что предполагает, помимо обоснованной ответственности должностных лиц, ответственность крупного участника (акционера) юридического лица. Это возможно только, когда такой участник (акционер) был в сговоре с должностными лицами. В противном случае ссылка должностных лиц на то, что в доведении компании до банкротства виноват акционер (участник), не может быть основанием для освобождения должностного лица от ответственности. Это противоречит принципам корпоративного управления и нормам Гражданского кодекса РК, согласно которым от имени юридического лица выступают его органы, ответственные за ведение дел юридического лица. Т.е. это должностные лица должны отвечать за состоятельность руководимого ими юридического лица. Если же они испытывают неправомерное давление со стороны акционеров (участников), они должны иметь право обратиться в суд в интересах компании с требованием о пресечении неправомерных действий акционеров (участников). Если же должностные лица следуют таким требованиям акционеров (участников), они делают это под свою собственную ответственность под страхом уголовного преследования. Поэтому целесообразным было бы исключение из предлагавшейся поправки в ст. 216-1 УК ссылки на крупного участника (акционера) юридического лица: он не является субъектом этого преступления. Такой шаг будет способствовать повышению уровня ответственности и профессионализма именно органов и должностных лиц коммерческих организаций.

Аналогичные обоснования положены в основу предложения автора исключить из предлагавшихся законопроектом поправок в ст.ст. 228 УК («Злоупотребления полномочиями») и 307 УК («Злоупотребление должностными полномочиями») ссылки на учредителей (участников/акционеров) коммерческой или иной организации. Учредители, участники, акционеры не являются должностными лицами коммерческих организаций и не осуществляют управленческих функций. В то же время ответственность за ведение дел и состоятельность юридических лиц несут только их органы и должностные лица, которые все свои управленческие решения и действия предпринимают под свою личную (в т.ч. единоличную или солидарную с другими членами органа юридического лица имущественную) ответственность. Органы юридического лица должны действовать, прежде всего, в интересах этого юридического лица, и они в силу закона обладают полномочиями и, одновременно, обязаны противостоять любым злоупотреблениям со стороны акционеров, участников юридического лица. Смешение субъектов соответствующей уголовной и имущественной ответственности, во-первых, противоречит принципам корпоративного управления, а во-вторых, не достигнет задач по более эффективной защите интересов коммерческих организаций и повышению ответственности их должностных лиц за управление юридическим лицом, обеспечение его правомерной деятельности и состоятельности.

На этапе обсуждения законопроекта в Парламенте предлагавшиеся изменения и дополнения в УК были вообще исключены из текста документа. Такое решение вызывает полнейшую поддержку, поскольку наиболее целесообразным видится такое развитие корпоративного права, которое основывалось бы преимущественно на традиционных для казахстанской правовой системы концепциях гражданского права, а там, где имеют место публично-правовые механизмы регулирования корпоративных отношений, было бы наиболее более обоснованным избегать ненужной криминализации соответствующих вопросов. Знание частно-правовых основ корпоративного права позволит выработать более эффективные пути решения многих из тех задач, которые предлагается решить за счет ужесточения уголовно-правовой политики.

В частности, по результатам рассмотрения законопроекта и предложений АФК по вопросу о повышении ответственности должностных лиц акционерных обществ и иных коммерческих организаций, автор данной статьи посчитал, что в части внесения поправок собственно в Закон об АО законопроект соответствует современным принципам корпоративного управления и акционерного законодательства.

В частности, применительно к конкретным положениям законопроекта было отмечено следующее.

Действующие редакции соответствующих статей Закона об АО в достаточной степени (в манере, соответствующей практике иностранного законодательства) регулируют комплекс правомочий, которыми обладают акционеры, и основания для ответственности должностных лиц общества. Несмотря на то, что в ст. 14 Закона об АО можно внести определенные поправки для целей гармонизации соответствующих положений с корпоративным законодательством, например, Европейского Союза, (к примеру, целесообразно ограничить право акционера на получение информации о деятельности общества, (а) только подлежащей опубликованию в силу закона и (б) только в рамках работы ОСА по вопросам его повестки дня, а также исключить п/п. 6 п.1, позволяющий каждому акционеру оспаривать решения органов общества, предоставив это право только общему собранию акционеров), серьезное расширение объема правомочий акционеров может создать несоответствие основным концепциям корпоративного права относительно статуса акционера, а на практике обусловить состояние дисбаланса в ежедневной деятельности каждой отдельной корпорации, при одновременном снижении степени ответственности и управленческого профессионализма со стороны должностных лиц АО. В то же время редакция законопроекта, предлагающая предоставление акционеру, владеющему не менее 5% голосующих акций АО, права требовать от должностных лиц АО возмещения обществу убытков, причиненных обществу в результате принятия ими корпоративных решений в результате нарушения ими обязанностей, перечисленных в ст. 62 Закона об АО, соответствует современным стандартам корпоративного законодательства и акционерным законам развитых государств. Такое дополнение в Закон об АО (в п.1 ст.14 ) является обоснованным.

Необходимо четко понимать, что в этом случае акционер выступает не просто в интересах общества, но и убытки должны быть возмещены именно обществу, а не обратившемуся в суд акционеру. Здесь также можно согласиться с позицией об изъятии всего дохода, полученного теми субъектами рынка, которые аффилиированны с должностными лицами АО, допустившими нарушение при принятии решений о заключении обществом крупной сделки или сделки с заинтересованностью в результате их осуществления. Однако если это изъятие предполагается в пользу общества, то оно покрывается понятием возмещения обществу убытков. Получение обществом чего-то большего, чем возмещение убытков, противоречит основам гражданского кодекса, согласно которым имущественная ответственность преследует цель компенсирования потерь, она имеет компенсирующую направленность, но не обогащающую. Поэтому, если и предусматривать какое-то изъятие дохода сверх суммы возмещения убытков АО, то только в пользу государственного бюджета.

Также следует отметить, что ст. 62 Закона об АО, как уже отмечалось, достаточно корректно перечисляет обязанности должностных лиц общества, несоблюдение или нарушение которых может явиться основанием для имущественной ответственности должностного лица АО или привлечения его к уголовной или административной ответственности. Далее ст. 63 регулирует случаи, в которых должностные лица ответственны за убытки, причиненные обществу или его акционерам. Думается, что предложенные поправки в эту статью (в редакции законопроекта) обосновывают и регулируют условия реализации права на привлечение должностного лица к ответственности за вред, причиненный обществу. Эти поправки в своем содержании соответствуют современным стандартам корпоративного законодательства и последовательно реализуют концепцию ответственности должностных лиц общества. Позиция разработчиков законопроекта (с учетом вышеизложенного комментария об изъятии дохода от соответствующих сделок) представляется обоснованной.