Социальное государство и гражданское право (Сулейменов М.К., Директор НИИ частного права Каспийского университета, академик НАН РК, доктор юридических наук, профессор)

Социальное государство и гражданское право^[1]

Сулейменов М.К.

Директор НИИ частного права Каспийского университета,

академик НАН РК, доктор юридических наук, профессор

См.: Об Отклике доктора юридических наук Карагусова Ф.С. на статью «Социальное государство и гражданское право» (Сулейменов М.К., Директор НИИ частного права Каспийского университета, академик НАН РК, доктор юридических наук, профессор), Отзывы профессоров Суханова Е.А. и Карагусова Ф.С. по статье Сулейменова М.К. «Социальное государство и гражданское право»

Социальное государство

Понятие. Социальность государства присуща ему как элемент его формы. Совокупность социальных функций есть наиболее яркое проявление социального назначения современного государства^[2].

Прежде всего я хотел бы ответить на два вопроса.

Первый вопрос: если социальная функция имманентно присуща любому государству, вытекает ли из этого вывод, что любое государство является социальным?

Второй вопрос: связь понятий «правовое государство» и «социальное государство»? Обязательно ли социальное государство должно быть правовым государством? Вытекает этот вопрос из того, что некоторые исследователи социальное государство рассматривают как вид правового государства, высшую фазу его развития^[3]. Другие авторы этот аспект проблемы опускают.

Понятие «социальное государство» было введено в научный оборот немецким государствоведом Лоренцом фон Штейном в 1850 году. С его точки зрения социальное государство «обязано способствовать экономическому и общественному прогрессу всех своих граждан, ибо, в конечном счете, развитие одного выступает условием развития другого и именно в этом смысле следует понимать социальное государство»^[4].

Социальное правовое государство может рассматриваться как исторически обусловленный синтез двух составляющих: правового и социального государства^[5]. Таким образом, правовое государство и социальное государство не противоположности: социальное государство – это правовое государство, поставившее во главу угла своей деятельности заботу о реализации прав человека, подчиняющее выполнению такой задачи формы и методы своей деятельности^[6].

Интересной и, на мой взгляд, верной представляется позиция Э.В. Габреляна, считающего, что «социальное государство стремится откорректировать правовое государство, дополнив к принципу формального равенства сущностно иной принцип – фактического (материального) равенства, единственно возможным способом – перераспределением материальных благ, выравнивая тем самым естественное неравенство субъективных прав и отменяя бедность»^[7].

Социальное государство – это идеальная модель государства, к которой должно стремиться любое государство, осуществляя свою социальную политику. Но в условиях существующей рыночной экономики и частной собственности теоретическая модель социального государственного устройства является труднодостижимой на практике^[8].

Таким образом, главным препятствием к достижению идеальной модели социального государства является существующая рыночная экономика и частная собственность. Это как раз то, что регулируется гражданским правом.

В казахстанской литературе сложилось примерно такое же представление о социальном государстве. Как пишет Ж.А. Аубакирова, любая экономика по определению социальна, однако под социальной рыночной экономикой следует все же понимать особый конкретный тип экономической системы, сложившейся в последние десятилетия в развитых странах, и прежде всего в государствах Западной Европы. Этот тип хозяйственной системы, отличающийся высоким уровнем экономического и социального благосостояния граждан, характеризует набор социально-экономических институтов, целью которых является направление всех элементов этой системы на реализацию целей социальной справедливости, защищенности населения, обеспечения высокого уровня и качества жизни^[9].

Социальная функция государства. О социальной функции говорится во многих учебниках по теории государства и права^[10]. В.А. Четвернин относит социальную функцию наряду с экономической к патерналистским функциям государства^[11], а В.С. Нерсесянц хотя и относит социальную функцию к функциям социального государства, однако отмечает при этом, что «вообще все функции всех типов государства, как, впрочем, и любое государство, носят социальный характер»JLNK1008657675[12].

С.Е. Коробов социальную функцию подразделяет на несколько направлений: социальное обеспечение, социальная помощь (поддержка), социальное страхование^[13]. Л.Ж. Морозова полагает, что главное назначение социальной функции государства - обеспечить благополучие, создать равные возможности для всех граждан^[14]. А.И. Поляков определяет социальную функцию как деятельность, направленную «на осуществление мер по удовлетворению социальных потребностей людей, поддержание необходимого уровня жизни населения…»^[15]. По мнению Е.И. Старых, сущность социальной функции заключается не в обеспечении достойного уровня жизни, а в обеспечении уровня потребления основных социальных благ, исключающего состояние нуждаемости – состояние, умаляющее достоинство человека^[16]. В. И. Червонюк полагает, что назначение социальной функции сводится к предоставлению социальных услуг обществу в целом и государственной поддержке социальных аутсайдеров: малоимущих, инвалидов, престарелых^[17].

И, наконец, И.А. Тарасова, которая собрала все эти мнения относительно социальной функции государства, констатирует:

«Таким образом, социальная функция государства – это направление деятельности государства, нацеленное на обеспечение социальной защищенности личности, нормальных условий жизни для всех членов общества вне зависимости от их непосредственного участия в производстве материальных благ»^[18].

Многие зарубежные исследователи отождествляют понятие «социальное государство» и «государство благосостояния»^[19].

Я с этим согласен. Только государство всеобщего благосостояния можно назвать социальным. Лично для меня идеал социального государства закреплен в тексте Союзной конституции Швейцарии 1999 г., которая установила в своей преамбуле, что «сила общества измеряется благосостоянием самого слабого из его членов»^[20].

Самая здравая мысль в отношении социального государства, на мой взгляд, такая: «Современное социальное государство сосредотачивается не на привилегиях и дотациях всем нуждающимся независимо от их статуса, а в помощи желающим активно реализовать свои способности (переквалификация, обучение и др.)»^[21]. С таким утверждением перекликается позиция Л.Ю. Михеевой: «социальное государство – не раздающий населению блага патрон, а механизм, организующий жизнь людей таким образом, чтобы они могли сами создавать блага, материальные и духовные»^[22]. Если выразиться еще проще: дать людям не рыбу, а удочку, чтобы ловить рыбу.

Являются ли Казахстан и Россия социальными государствами? В ст.1 Конституции Республики Казахстан закрепляется, что «Республика Казахстан утверждает себя демократическим, светским, правовым и социальным государством, высшими ценностями которого является человек, его жизнь, права и свободы».

Из этой фразы единственно верным является положение, что РК является светским государством. Все остальные лозунги не отвечают действительности. Казахстан не демократическое (диктатура президента, оппозиция уничтожена, в том числе физически), не правовое (живем не по закону, а по понятиям), не социальное государство, в котором к человеку, его жизни, правам и свободам относятся с полным безразличием.

О каком социальном государстве можно говорить, когда на одной стороне кучка сверхбогатых людей (162 человека, как сказал Президент РК К.К.Токаев), причем эта кучка – члены семьи и приближенные экс-президента Нурсултана Назарбаева (только его дочь Динара и зять Тимур Кулибаев совместно владеют 5,8 млрд долларов США). На другой стороне миллионы нищих бесправных людей, более половины (а по некоторым данным – более 80%) населения Казахстана живет за чертой бедности. Молодежь бежит из аулов в крупные города, где их ждет нищета и безработица. В январе 2022 г. на улицы Алматы с погромами вышла в основном безработная молодежь из окрестных поселков, не имеющая ни возможности заработать, не перспектив будущего.

Если говорить о России, то ясно, что она тоже является не демократическим (достаточно привести пример с обнулением сроков пребывания на посту президента), не правовым (достаточно привести пример со вторжением в Украину в нарушение всех норм международного права), и не социальным государством.

Что касается признания России социальным государством, то я могу лишь присоединиться к мнению Председателя Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькина о том, что «построение социального государства для России является только целью, ибо наша страна находится в самом начале пути к ее достижению»^[23].

Аналогично С.А. Авакьян, исходя из точки зрения должного и сущего, считает, что трудности экономического положения отдаляют страну от построения настоящего социального государства. Вот почему ст. 7 Конституции РФ составляет скорее стратегическую задачу на ближайшее десятилетие государственного развития^[24]. С С.А. Авакьяном я тоже согласен, за исключением утверждения, что это задача ближайшего десятилетия. Я не уверен, что эту задачу удастся решить за десятилетие.

Судя по тому, что эти цитаты были с одобрением воспроизведены Л.В. Щенниковой и А.Ю. Мигачевой в их книге^[25], они тоже разделяют точку зрения этих авторов.

Если довести эти рассуждения до логического конца, то получается, что в России социального государства нет, только планируется его построить. Собственно, это признают все исследователи понятия социального государства. Приведу навскидку несколько высказываний.

«Сегодняшнюю Россию вряд ли можно отнести к социальным государствам в прямом смысле этого слова»^[26]. «В Российской Федерации формирование социального государства еще только начинается, а государственное управление характеризуется неполной нормативной базой, в которой отсутствуют в полном объеме конституционные обязанности Российского государства в сфере социальной политики»^[27].

Социальная функция государства и гражданское право

Пределы и ограничения в гражданском праве как проявление социальной направленности гражданского права

Социальная функция государства реализуется главным образом через публичные отрасли права: конституционное, финансовое, административное (в частности, в области здравоохранения, образования, культуры), право социального обеспечения и т.п.)^[28]

Частное право - оно на то и частное, чтобы его участники действовали в своем интересе. Вступая в гражданские правоотношения, гражданин или юридическое лицо исходят прежде всего из собственных интересов и действуют для своей пользы.

В то же время любая свобода субъекта гражданского правоотношения, естественно, ограничивается правами и свободами других лиц в частности и общества в целом. Отсюда появляются понятия: злоупотребление правом, общие блага, общественное достояние и прочие.

Сейчас все это пытаются подвести под понятие «социальная направленность гражданского права». Между тем раньше это называлось пределы и ограничения гражданских прав, дозволения и запреты в праве^[29].

Л.В. Щенникова и А.Ю.Мигачева приводят в качестве примера признания социальной направленности гражданского права высказывания Г.Ф. Шершеневича и В.Н. Соловьева. Однако если внимательно прочитать эти цитаты, можно убедиться, что они говорят о необходимости устанавливать пределы осуществления прав собственника.

Г.Ф. Шершеневич: «осуществление права, ничем не стесненного, способно отразиться весьма вредно на интересах прочих членов того же общества, на интересах самого общества». В.Н. Соловьев: «в случаях, когда объект права частной собственности необходим для решения социальных задач, правомочия частного собственника могут быть ограничены»^[30].

Ну и где здесь социальная направленность гражданского права? Напротив, высказывается опасение из-за большого объема правомочий собственника и обосновывается необходимость их ограничения обществом, то есть принудительно, вопреки желанию самого собственника.

Количество таких примеров можно умножить. Например, Конституции Колумбии и Чили видят социальную функцию собственности в наложении ограничений на собственника. Эдуардо Кордеро Куинзахари, которого Л.В. Щенникова и А.Ю.Мигачева приводят в качестве примера развития представлений о собственности в зарубежной научной литературе, излагая эволюцию либеральной концепции права собственности, констатирует наличие количественного увеличения пределов, налагаемых на осуществление права собственности. Эти пределы, по мнению автора, связаны с принципом социального сосуществования^[31].

То есть речь опять идет о пределах осуществления прав собственника, устанавливаемых обществом во имя социальных интересов. Следовательно, можно говорить о социальном государстве, о социальных интересах, но все это имеет отношение к государству. И установление таких социальных интересов проводится посредством главным образом отраслей публичного права, посредством законодательных новелл, вносимых в гражданское законодательство, но не может свидетельствовать о социальной направленности гражданского права, о принципах, имманентно присущих гражданскому праву.

Возьмем, например, предложение о том, что «недвижимость (земельные участки) принадлежащая государству и служащая общественно полезным целям, должна быть объявлена частью общественного достояния и не подлежать процессам приватизации»^[32]. Предложение может быть и хорошее, но какое отношение это имеет к гражданскому праву, вернее даже, не к гражданскому праву, а к социальной направленности гражданского права? Предположим, решением государства (пусть даже социального) внедрено понятие «общественное достояние». Что это такое, непонятно. Если не государственная собственность, то, видимо, общенародная или общественная? Или еще какая-то? Сразу возникает масса дополнительных проблем.

В любом случае, это будет понятие, навязанное гражданскому праву социальным государством и авторитетными учеными и не отражающее истинные цели гражданского права как частного права, направленного на удовлетворение эгоистических целей участников гражданских правоотношений.

Воспользуемся цитатами, приведенными в книге Л.В. Щенниковой и А.Ю. Мигачевой^[33].

Ю.С. Гамбаров: «Гражданское право признано обслуживать эгоистические потребности человека»^[34]. В.И. Синайский: «Нормы гражданского права по природе эгоистичны»^[35]. Дальше они вполне разумно пишут о необходимости ограничивать эти эгоистические потребности.

Добросовестность как один из пределов осуществления гражданских прав. Обычно в качестве примера социальной направленности гражданского права приводят принципы добросовестности и справедливости.

Однако обратите внимание, как в ГК РФ называется статья, в которой закрепляется принцип добросовестности. А называется ст. 10 ГК РФ «Пределы осуществления гражданских прав». И это точно выражает суть отношений. Участник гражданских правоотношений может свободно осуществлять принадлежащие ему права, но до тех пор, пока он не нарушит установленные для него пределы.

Я в свое время много занимался добросовестностью в гражданском праве. Сейчас я не буду подробно раскрывать понятие добросовестности, а просто приведу название раздела из своей монографии, который так и называется: «Добросовестность как один из пределов осуществления гражданских прав»^[36]. Такое название применимо и к принципам справедливости и разумности.

Под пределами осуществления субъективных гражданских прав следует понимать очерченные законом границы деятельности управомоченных лиц по реализации возможностей, составляющих содержание данной нормы^[37].

Пределы осуществления гражданских прав весьма разнообразны. На основании ст. 8 ГК РК можно классифицировать факторы, оказывающие влияние на формирование пределов осуществления субъективных гражданских прав: во-первых, осуществление гражданских прав не должно нарушать прав и охраняемых законодательством интересов других субъектов права (п. 3 ст. 8 ГК РК); во-вторых, осуществление гражданских прав не должно причинять ущерба окружающей среде (п.3 ст. 8 ГК РК); в-третьих, при осуществлении принадлежащих им прав субъекты гражданских прав должны действовать добросовестно, разумно и справедливо (п. 4 ст. 8 ГК РК); в-четвертых, не допускаются действия граждан и юридических лиц, направленные на причинение вреда другому лицу, на злоупотребление правом в иных формах, а также на осуществление права в противоречии с его назначением (п.5 ст. 8 ГК РК); в-шестых, никто не вправе извлекать преимущества из своего недобросовестного поведения.

Пределы осуществления права собственности. В качестве удачного нормативного примера закрепления пределов осуществления прав применительно к праву собственности можно привести п.п. 4 и 5 ст. 188 ГК РК:

«4. Осуществление собственником своих правомочий не должно нарушать прав и охраняемых законом интересов других лиц и государства. Нарушение прав и законных интересов может найти выражение, наряду с иными формами, в злоупотреблении собственником своим монопольным или иным доминирующим положением.

5. Собственник обязан принимать меры, предотвращающие ущерб здоровью граждан и окружающей среде, который может быть нанесен при осуществлении его прав».

Защита слабой стороны в гражданском правоотношении. Я хочу обратить внимание, как называлось постановление Высшего арбитражного суда РФ от 14 марта 2014 г. №16^[38], которым закреплялось, в частности воплощение принципа защиты слабой стороны в договоре. А называлось оно «О свободе договора и ее пределах». То есть высшим принципом гражданского права провозглашается принцип свободы договора (в полном соответствии со ст. 1 ГК РФ). А принцип защиты слабой стороны в договоре – это пределы гражданского права, это ограничение того, что составляет сущность гражданского права. То есть принцип защиты слабой стороны отражает то, что противоречит направленности гражданского права. Недаром А.А. Волос подчеркивает, ссылаясь на исследование А.Г. Карапетова и А.И. Савельева^[39]: «как показывает история исследования принципа свободы договора в России и за рубежом, обычно данное начало раскрывается учеными именно через пределы и ограничения»^[40].

На мой взгляд, нельзя во всех случаях, когда речь идет об отношениях между людьми, говорить о социальной функции государства. Тем более неуместно пристегивать к этим отношениям социальную функцию гражданского права.

Таким образом, социальная направленность гражданского права относится главным образом к той части гражданского права, которая представляет собой пределы и ограничения гражданских прав.

Социальная направленность основной части гражданского права

Исключения из основной (частной) направленности гражданского права. Таким образом, гражданское право можно условно разделить на две части:

1) основная часть, в пределах которой участники гражданских правоотношений преследуют свои частные интересы, в частности, извлечение прибыли или достижение других эгоистических целей, и где проявляется основная (частная) направленность гражданского права; и

2) пределы и ограничения в гражданском праве, где наблюдается, помимо прочего, проявление социальной направленности гражданского права.

Однако и в первой (основной) части гражданского права существуют разделы, которые можно назвать исключениями из основной (частной) направленности гражданского права и где проявляется социальная направленность гражданского права.

Основные группы исключений, где проявляется социальная направленность гражданского права:

1. Безвозмездные договоры (например, дарение, ссуда)

Эти договоры лежат в основе понятия «благотворительность».

В п. 3. ст. 5 Закона РК от 16 ноября 2015 г. № 402-V «О благотворительности» закреплено, что «порядок оформления договорных отношений между субъектами благотворительности, а также между ними и пользователями устанавливаются в соответствии с гражданским законодательством».

Российские исследователи разработали механизм благотворительной деятельности. Как они пишут, содержание благотворительных отношений - это взаимные права и обязанности субъектов благотворительной деятельности, которые реализуются по определенной схеме поэтапно в виде особого юридического процесса. Этот процесс они представили в виде шести стадий, причем четвертая стадия – это заключение договора дарения или договора оказания безвозмездных работ и услуг. Завершается данная стадия подписанием договоров, накладных и актов выполненных работ и предоставленных услуг^[41].

2. Некоммерческие организации

Казахстан. Утверждение «социально ориентированные» к обычным некоммерческим организациям неприменимо, так как главной целью некоммерческих организаций является в большинстве случаев обслуживание потребностей своих членов.

Поэтому чтобы некоммерческой организации стать социально ориентированной, ей необходимо заняться благотворительностью.

Законом о благотворительности предусмотрено создание благотворительной организации. В соответствии с подпунктом 11) п.1 ст.1 Закона «благотворительная организация – некоммерческая организация, созданная для осуществления благотворительности в соответствии с настоящим Законом, законами Республики Казахстан, международными договорами Республики Казахстан».

Не совсем ясно, в какой организационно-правовой форме создаются благотворительные организации.

Например, в ст. 7 Закона РФ «О благотворительной деятельности и добровольчестве (волонтерстве)»^[42] закреплено, что «благотворительные организации создаются в формах общественных организаций (объединений), фондов, учреждений и в иных формах, предусмотренных федеральными законами для благотворительных организаций».

В Законе о благотворительных организациях РК такого указания нет. В силу того, что в законодательстве упоминание о благотворительности есть только в отношении фондов (ст. 107 ГК, ст. 10 Закона о некоммерческих организациях), в Казахстане благотворительные организации создаются в организационно-правовой форме фондов.

Другие страны. Законодательство большинства стран, где получила развитие социальная деятельность, фигурирует понятиями «общественно полезная организация» (ОПО) или «организация общественной пользы», исходя из того, что она работает с целью оказания помощи преимущественно или только третьим лицам, а не исключительно своим членам.

Как правило, статус ОПО устанавливается для развития видов деятельности, направленных на общественное благо. Часто само понятие «общественное благо» в законодательстве раскрывается путем перечисления ряда конкретных целей деятельности организаций по достижению общественной пользы. Такие списки обычно весьма подробны и отражают национальные ценности и традиции. В Германии, например, к общественно полезной относится деятельность в области здравоохранения, образования, культуры, любительского спорта, науки, помощь лицам, неспособным самостоятельно ухаживать за собой, деятельность, направленная на церковные и религиозные цели, и др. Во Франции, среди прочего, к общественно полезной деятельности относится содействие любительскому спорту, искусствам и охране художественного наследия и культуры Франции. В Венгрии закон об общественно полезной деятельности перечисляет 22 цели, в Польше - 24.

Многие страны исключают те или иные виды и цели деятельности из числа дающих право на получение статуса ОПО. Обычно это касается политической и законодательной сферы – например, прямого лоббирования и агитации в пользу политических партий.

Почти все страны включают в список «любые другие виды деятельности, которые считаются приносящими пользу обществу или служащими общественному благу». Такая формулировка позволяет избежать слишком узкого толкования и включить в перечень вновь появляющиеся виды деятельности. Она используется даже в тех законодательных актах, где конкретные цели четко прописаны, например, в законодательных актах Болгарии. В польском Законе о социально-ориентированных некоммерческих организациях данное положение отсутствует, но есть другое - о том, что Кабинет министров может дополнять список новыми задачами.

В большинстве стран континентальной Европы признание какой-либо организации общественно полезной означает, что организация получает статус, а не регистрацию в качестве отдельного организационно-правового субъекта. Общественно полезный статус присваивается после того, как организация зарегистрируется как юридическое лицо (как правило, в форме объединения или фонда).

В Великобритании практикуется другой подход к понятию общественного блага: все организации, действующие исключительно в общественно полезных целях, именуются благотворительными. При этом основополагающее значение приобретает соответствие целей деятельности организации законодательно определенному понятию общественного блага. В разъяснении британских законов о благотворительности 2006 и 2011 г.г. выделяются два взаимозависимых и зачастую пересекающихся аспекта общественного блага: интересы блага и интересы общества. Интересы блага подразумевают, что организация руководствуется благотворительной целью и никакие негативные последствия или ущерб от ее деятельности не могут перевесить приносимую организацией пользу. При этом благотворительная цель организации должна быть определимой, поддающейся измерению и оценке. И поскольку интересы общества определяются целевой группой благополучателей, то и цель организации должна состоять в удовлетворении потребностей общества в целом или достаточной его части и всякая частная выгода при этом может быть только случайной.

В законодательстве большинства стран статус ОПО и связанные с ним льготы напрямую зависят от того, занимается организация коммерческой деятельностью или нет, и от соотношения коммерческой и общественно полезной деятельности в структуре деятельности организации. В Нидерландах организация имеет право на получение статуса ОПО при условии, что в общем объеме ее деятельности деятельность на благо всего общества, а не только ее членов, составляет не менее 50%. В Германии и Польше, напротив, налоговые льготы предоставляются организациям, которые заняты исключительно общественно полезной деятельностью^[43].

Россия. Понятие «социально ориентированные некоммерческие организации» (далее – СО НКО) введено Федеральным законом от 5 апреля 2010 г. № 40-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросу поддержки социально ориентированных некоммерческих организаций». Этот Закон ограничивает спектр организаций, которые могут иметь статус СО НКО и право на прямую государственную поддержку. Такой статус могут иметь только некоммерческие организации, созданные в организационно-правовых формах, предусмотренных Федеральным законом от 12 января 1996 г. №7-ФЗ «О некоммерческих организациях», т.е. статус СО НКО не могут получить потребительские кооперативы, товарищества собственников жилья, садоводческие, огороднические и дачные некоммерческие объединения граждан, органы государственной власти, иные государственные органы, органы управления государственными внебюджетными фондами, органы местного самоуправления, а также автономные учреждения. Статус СО НКО не могут иметь также государственные корпорации, государственные компании и общественные объединения, являющиеся политическими партиями.

Дополнительное уточнение круга организаций, признаваемых государством социально ориентированными, вводится с помощью закрепления в законе перечня уставных видов деятельности, имеющих, с точки зрения государства, особую социальную значимость. На федеральном уровне^[44] в перечень внесены, в частности: социальная поддержка и защита граждан; подготовка населения к преодолению последствий стихийных бедствий, экологических, техногенных или иных катастроф, к предотвращению несчастных случаев; охрана окружающей среды и защиты животных; благотворительная деятельность, а также деятельность в области содействия благотворительности и добровольчества и другие^[45].

Федеративными законами от 3 июля 2016 г. № 287 и от 19 декабря 2016 г. № 449 в Федеральный закон РФ от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» было включено понятие «общественно полезная услуга» (ст. 31.4).

Общественно полезная услуга является деятельностью по оказанию социальных услуг, которые направлены на поддержание жизнедеятельности (сохранение и поддержание здоровья и др.) получателей социальных услуг. К общественно полезным услугам отнесены услуги по 20 приоритетным направлениям, утвержденным Указом Президента РФ от 8 августа 2016 г. № 39. Перечень этих услуг утвержден постановлением Правительства РФ от 27 октября 2016 г. № 1096. В него включены, в частности, услуги: по предоставлению социального обслуживания на дому, в полустационарной и стационарной формах; по содействию в вопросах трудоустройства граждан; по социальному сопровождению и социальной помощи детей, инвалидов, граждан пожилого возраста; по социальной адаптации и семейного устройства детей, оставшихся без попечения родителей; психолого-педагогического консультирования, медицинской и социальной помощи обучающимся и другие.

Исполнителями общественно полезной услуги признается СО НКО, которая обязана отвечать следующим требованиям: не менее одного года оказывает качественные общественно полезные услуги; не является иностранным агентом; не имеет задолженности по налогам и сборам, иным, предусмотренным законодательством РФ, обязательным платежам.

Некоммерческая организация, которая признана исполнителем общественно полезной услуги (услуг), должна быть включена в реестр некоммерческих организаций-исполнителей общественно полезных услуг и наделена правом на приоритетное получение мер государственной и муниципальной поддержки.

3. Коммерческие организации

Не очень обоснованным выглядит провозглашение социальной направленности принципом предпринимательской деятельности^[46]. Предпринимательская деятельность и социальная направленность – это понятия-антиподы. Смысл предпринимательской деятельности заключается в извлечении прибыли. Социальная деятельность может быть навязана предпринимательству или исходить из личных качеств предпринимателя, но она не может быть принципом предпринимательского права.

Апофеозом предложений лишить предпринимательство его основной функции – извлечения прибыли – являются теории Клауса Шваба – основателя и бессменного руководителя Всемирного (Давосского) экономического форума и выразителя интересов транснациональных монополий (Давосский форум финансируется взносами 1000 компаний-членов, как правило, это транснациональные компании с годовым оборотом более пяти миллиардов долларов), который опубликовал надавно две книги.

Механизм преобразования экономики в книге «Ковид 19. Перезагрузка», написанной Клаусом Швабом совместно с Тьерри Маллеретом в 2020 г., представляется лишь в общих чертах. Гораздо больше внимания этому уделяется в следующей книге Клауса Шваба, написанной совместно с журналистом и руководителем отдела коммуникаций Всемирного экономического форума Питером Ванхамом «Капитализм участия: мировая экономика, работающая в интересах прогресса, людей и планеты» [Shwab, 2021]. В этой книге авторы обосновывают переход экономической и социальной системы со «shareholder capitalism» «state capitalism» в «stakeholder capitalism».

Shareholder capitalism можно перевести как «капитализм акционерного капитала». Эта система характерна для многих западных стран, когда решения о распределении прибыли или дальнейшей деятельности компании принимают акционеры исходя из целей максимизации их собственной выгоды. State capitalism – государственный капитализм, предполагающий участие государства в качестве партнера частного бизнеса, распределяющего ресурсы, а также регулирующего различные отрасли и финансируя многие крупномасштабные инфраструктурные проекты. Государственный капитализм получил развитие в Китае, Вьетнаме, Сингапуре и отчасти, в России. Обе указанные формы капитализма, как пишут Шваб и Ванхам, имеют существенный недостаток – они действуют исходя из выгод меньшинства в ущерб остальной части общества, в том числе, следующих поколений людей. О результатах авторы пишут так: «Обе системы привели к огромному экономическому прогрессу за последние несколько десятилетий. Они оставили нам мир, более процветающим чем когда-либо. Но каждая из них в равной степени привела к серьезным социальным, экономическим и экологическим проблемам» и «Они привели к росту неравенства в доходах, богатстве и возможностях; усилению напряженности между богатыми и бедными и, главное, нанесли большой вред окружающей среде…».

Авторы подводят читателей к выбору в пользу stakeholder capitalism. Это термин можно перевести на русский язык как «капитализм участия» или «капитализм заинтересованных сторон». При этом заинтересованными сторонами признаются абсолютно все члены общества, а решения принимаются исходя из выгод всех. Выгоды всех, как мы уже видим из принципов инклюзивной экономики – это сдерживание экономического роста, а значит, ограничение производства, потребления и забота об экологии. Главным управляющим центром капитализма участия являются крупные корпорации. Именно они должны взять на себя роль контроля над людьми, бизнесом и государством и следить за соблюдением выполнения правил общественного договора. С появлением цифровых платформ это стало реальностью, в чем лично убедился каждый в период пандемии, когда граждане стали получать штрафы за нахождение в общественном месте без защитной маски или нарушение режима самоизоляции^[47].

Все это выглядит красиво, но на практике означает переход управления экономикой от национальных государств к транснациональным монополиям. Вряд ли это нам подходит. Вернее, нам это совсем не подходит.

Однако необходимо признать важными предпринимаемые в Казахстане попытки придать социальную направленность деятельности коммерческих предприятий.

Законом РК от 24 июня 2021 г. в Предпринимательский кодекс РК от 29 октября 2015 г. (далее – ПК) была включена Глава 6-1. Социальное предпринимательство.

В соответствии со статьей 79-1 ПК социальным предпринимательством является предпринимательская деятельность субъектов социального предпринимательства, способствующая решению социальных проблем граждан и общества, осуществляемая в соответствии с условиями, предусмотренными статьей 79-3 ПК.

Субъектами социального предпринимательства являются индивидуальные предприниматели и юридические лица (за исключением субъектов крупного предпринимательства), включенные в реестр субъектов социального предпринимательства.

Как предусмотрено в ст. 79-2 ПК, основными задачами социального предпринимательства являются:

1) обеспечение участия субъектов предпринимательства в решении социальных проблем, в том числе путем внедрения социальных инноваций и содействия в оказании социальных услуг, предусмотренных статьей 79-3 настоящего Кодекса;

2) содействие в обеспечении занятости социально уязвимых слоев населения, указанных в статье 79-3 ПК, и создание для них равных с другими гражданами возможностей для участия в общественно полезной деятельности;

3) продвижение на рынок производимых товаров, выполняемых работ, оказываемых услуг субъектами социального предпринимательства, в том числе путем личного трудового участия социально уязвимых слоев населения, указанных в статье 79-3 ПК.

Статья 79-3 ПК выделяет четыре категории субъектов социального предпринимательства.