Также возможна ситуация, когда вред товариществу причинен его участником в результате деликта. Например, участник, находясь за рулем личного автомобиля, допустил столкновение с дорогим автомобилем, арендованным товариществом, или в результате неосторожно брошенной участником сигареты возник пожар в офисе товарищества. И в этих случаях банкротство товарищества может быть вызвано действиями участника. Однако, опять же, участник и здесь должен рассматриваться только как причинитель вреда, то есть как обычный должник в деликтном обязательстве. Никакая другая ответственность на него возложена быть не может. Нам видится единственно возможным случай возложения на участников товарищества субсидиарной ответственности перед третьими лицами: если банкротство товарищества вызвано ненадлежащим осуществлением участниками, являющимися членами исполнительного органа или наблюдательного совета товарищества, управления товариществом. Но и эти нормы (см. статьи 52, 57 Закона) предусматривают ответственность не только исключительно для участников, а именно для должностных лиц (членов исполнительного органа или наблюдательного совета), которыми, как известно, могут быть и лица, не являющиеся участниками товарищества. При анализе п. 3 ст. 44 ГК нельзя не обратить внимания на субъектный состав лиц, которые могут быть привлечены к субсидиарной ответственности. Кодекс говорит об учредителе (участнике). Однако следует иметь в виду, что «участник» - понятие собирательное. Это и участники полного товарищества, и вкладчики в коммандитном товариществе. Наконец, это акционеры акционерного общества. Таким образом, комментируемая норма распространяет свое действие и на акционеров, что, на наш взгляд, противоречит логике построения отношений между акционером и акционерным обществом. К сожалению, нет никаких оснований толковать эту норму ограничительно, поскольку сам факт ее расположения в параграфе Кодекса, посвященном общим положениям о юридических лицах, предполагает ее распространение на все указанные формы юридических лиц. Смысл и значение этой нормы понятны - дополнительно защитить интересы кредиторов при банкротстве должника путем увеличения конкурсной массы5, но механизм, с помощью которого предполагается достижение этой цели, не выдерживает критики и требует соответствующих корректировок. _______________ 5 В соответствии с п. 3 ст. 74 Закона «О банкротстве» в случаях, когда законодательством предусмотрена субсидиарная ответственность лиц за доведение должника до банкротства, размер этой ответственности определяется как разница между общей суммой требований кредиторов и конкурсной массой имущества должника.
6. При превышении заявленного уставного капитала товарищества с ограниченной ответственностью над фактическим уставным капиталом участники товарищества субсидиарно несут перед кредиторами солидарную ответственность по долгам товарищества в сумме, превышающей уставный капитал над собственным капиталом (п. 3 ст. 25 Закона). Представляется, что в эту норму вложен следующий смысл: если при банкротстве товарищества окажется, что стоимость чистых активов товарищества меньше заявленного уставного капитала, в соответствующей части его участники солидарно несут субсидиарную ответственность. Действующая же редакция не выдерживает никакой критики. Заметим: термин «капитал» употребляется в четырех различных сочетаниях: как «заявленный уставный капитал», «фактический уставный капитал», просто «уставный капитал» и «собственный капитал». Условно разделив комментируемую норму на две части, получим следующее: - размер заявленного уставного капитала минус размер фактического уставного капитала = сумма превышения; - размер уставного капитала минус размер собственного капитала = сумма превышения; причем суммы превышения в первом и во втором случаях равны. Отсюда выводы: - используя различные термины, законодатель в обоих случаях говорит об одной и той же ситуации; - понятия «фактический уставный капитал» и «собственный капитал» - используются законодателем как синонимы. Вряд ли такой подход законодателя можно признать обоснованным, поскольку каждый из используемых термином должен иметь строго определенный, а не произвольно вкладываемый в них, смысл. Думается, что «заявленный уставный капитал» следует понимать как размер уставного капитала, зафиксированный в учредительных документах. «Фактический уставный капитал» - это действительная стоимость имущества, внесенного участниками, подтвержденная в установленном порядке. Понятие «собственный капитал» толкуется в самом Законе как стоимость чистых активов (п. 3 ст. 24). Также обращает на себя внимание крайне небрежный подход к установлению ответственности участников. Обратим внимание на текст Закона: «...участники товарищества субсидиарно несут перед кредиторами солидарную ответственность по долгам товарищества...». С такой конструкцией нельзя согласиться, поскольку следует различать: а) режим ответственности участников (с точки зрения множественности должников) перед третьими лицами; б) ответственность участников по долгам товарищества. В первом случае речь должна идти о солидарной ответственности, во втором - о субсидиарной. На наш взгляд, этот факт очевиден, и именно такую идею мы проводим в приведенном выше толковании п. 3 ст. 25 Закона. Комментируемая норма удивительна не только с формальной, но и с принципиальной стороны. Идея сочетания размера уставного капитала и стоимости чистых активов не нова. Так, она использовалась, например, в ст. 39 Указа Президента Республики Казахстан, имеющего силу Закона, от 2 мая 1995 г. «О хозяйственных товариществах». Однако по Указу предусматривались иные последствия снижения стоимости чистых активов ниже заявленного размера уставного капитала: товарищество было обязано объявить и зарегистрировать уменьшение уставного капитала. Субсидиарная ответственность участников по долгам товарищества не предусматривалась. 7. «При причинении участником товарищества с ограниченной ответственностью вреда товариществу или его участникам, они вправе требовать от причинителя возмещения вреда» (п. 1 ст. 34 Закона). Очевидно, что данная норма не является специальной. Она регулирует вопросы возмещения вреда, возникшего в результате деликта. Ее нахождение в Законе, вероятно, продиктовано необходимостью наличия некоего перехода к вопросу о принудительном выкупе доли у участника. 8. Как уже отмечалось выше, членами исполнительного органа и наблюдательного совета товарищества могут быть как участники товарищества, так и иные лица. Если участники товарищества избраны членами указанных органов, на них распространяются нормы Закона, комментируемые нами ниже. «Члены исполнительного органа товарищества с ограниченной ответственностью могут быть привлечены к ответственности по требованию любого из участников товарищества по возмещению убытков, причиненных ими товариществу. При этом они отвечают солидарно за убытки, вызванные совместным осуществлением ими ненадлежащего управления товариществом. Члены исполнительного органа товарищества с ограниченной ответственностью могут быть солидарно привлечены к субсидиарной с товариществом ответственности перед третьими лицами за убытки, которые эти лица понесли вследствие несостоятельности (банкротства) товарищества, вызванной ненадлежащим осуществлением членами исполнительного органа управления товариществом» (пункты 3, 4 ст. 52 Закона). Первый из комментируемых пунктов имеет большое значение, поскольку служит реальной защитой6 интересов участников товарищества. На практике большое распространение получили сделки, заключаемые руководителями организаций в ущерб этим организациям. Это и продажа отдельным покупателям товаров, производимых организациями, по заниженным ценам, и наоборот, покупка товаров у отдельных продавцов по завышенным ценам и т. д. Отдельным случаем является заключение исполнительным органом сделок с превышением полномочий, в результате которых организации наносится ущерб. Анализируемая норма предоставляет участникам товарищества право требовать от таких лиц возмещения товариществу причиненных убытков. Иную реакцию у нас вызывает следующий пункт, которым вряд ли обоснованно расширены пределы конкурсной массы. Банкротство может быть вызвано различными причинами: и факторами объективного характера, и ненадлежащим исполнением перед товариществом своих обязательств третьими лицами, и умышленными действиями исполнительного органа, и так далее. Наконец, причиной банкротства может стать недооценка исполнительным органом товарищества предпринимательского риска. Но бизнес - это почти всегда риск. Нерискованные7, но крайне выгодные виды деятельности, такие, как, например, бизнес (именно бизнес, но осуществляемый в форме учреждения-некоммерческой организации) в сфере образования, можно пересчитать по пальцам. Поэтому от преуспевающего сегодня предпринимателя до банкрота завтра - зачастую один шаг. И вряд ли оправдана постановка на одну ступень ответственности перед третьими лицами членов исполнительного органа предпринимателя и за умышленное доведение организации до банкротства, и за предпринимательский риск. А это вполне возможно при столь расплывчатых формулировках Закона, как «ненадлежащее осуществление управления». По правилам, предусмотренным пунктами 3, 4 ст. 52 Закона, наступает также и ответственность членов наблюдательного совета товарищества вследствие ненадлежащего осуществления ими контроля за деятельностью исполнительного органа. 9. Отдельные случаи ответственности участников ТОО предусмотрены также ст. 94 ГК РК (в редакции Закона от 10 июля 1998 г. «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам акционерных обществ»). Однако прежде, чем перейти к рассмотрению этой нормы, следует определиться с понятием «преобладающее участие в уставном капитале» как одним из оснований возникновения схемы «дочерняя - основная организация». Необходимо учитывать, что преобладание может быть как абсолютным, так и относительным. Абсолютное преобладание возможно при наличии у участника такой доли в уставном капитале, которая обеспечивала бы его контрольное участие (как правило, это 50% плюс один голос). Второй вариант толкования - преобладание относительно других участников, не требующее контрольного участия (например, наличие 10%, тогда как иные участники имеют доли меньших размеров)8. Примечательно, что по С.И. Ожегову «преобладать» означает «занимать господствующее положение, превосходить размером, числом». В свою очередь, «господство» определяется как «...подавляющее влияние, обладание полнотой власти»9. Таким образом, даже использование толкового словаря русского языка не дает однозначного толкования выражения «преобладающее участие», поскольку первая часть определения, даваемого С.И. Ожеговым, говорит в пользу абсолютного преобладания, вторая же - в пользу относительного. ________________ 6 Конечно же, реальной настолько, насколько это, вообще, позволяет казахстанская судебная система. 7 По мнению доктора Бэнга, экс-советника Президента РК, «в ближайшие годы 80% казахстанских компаний перестанут функционировать, уйдут с рынка»//БОСС, 1998 г., 22 мая. 8 Такой точки зрения придерживаются, например, В.В. Залесский (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Отв. ред. О.Н. Садиков. - М.: Юрин форм центр, 1995. С. 141) и Е.А. Суханов (см.: Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации. - М.: Хозяйство и право, Фирма СПАРК, 1995. С. 161). 9 Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой, 14-е изд., стереотип. - М.: Рус. яз., 1983. С. 517, 126.
Мы, все же, более склонны понимать выражение «преобладающая часть уставного капитала» с точки зрения абсолютного преобладания, считая, что для решения этого вопроса следует отталкиваться от наличия реальной возможности у организации определять решения, принимаемые товариществом с ограниченной ответственностью. Ведь наличие у одного участника большей доли, чем у других участников, далеко не всегда обеспечивает ему возможность определять решения товарищества. Для появления такой возможности необходимо, как правило, наличие простого большинства голосов, а по некоторым вопросам - их квалифицированного большинства. А) «Основная организация, которая по договору с дочерней организацией (либо иным образом) имеет право давать последней обязательные для нее указания, отвечает субсидиарно с дочерней организацией по сделкам, заключенным последней во исполнение таких указаний» (ч. 2 п. 2 ст. 94 ГК). По нашему мнению, необходимо очень осторожно подходить к вопросу о привлечении основной организации (в нашем случае - участника ТОО) к ответственности по сделкам, заключенным дочерней организацией (ТОО) во исполнение указаний основной организации, обращая при этом особое внимание на слова «имеет право давать обязательные указания». Следует иметь в виду, что наличие лишь самого факта взаимоотношений двух организаций по схеме «дочернее - основное» не является основанием для привлечения основной организации к ответственности, поскольку таковая может наступать лишь при исполнении дочерней организацией указаний, давать которые основная организация имеет право. И это, на наш взгляд, очень важно. На практике нередки случаи, когда руководитель организации, имеющей контрольное участие в другой организации (как правило, ТОО или АО), буквально отдает приказы руководителю этой (дочерней) организации, в том числе - и по поводу заключения сделок, а руководитель соответствующего ТОО или АО их безропотно исполняет. Может ли в таком случае основная организация быть привлечена к субсидиарной ответственности по сделкам, заключенным дочерней организацией во исполнение таких указаний? Считаем, что нет, поскольку у основной организации нет права давать дочерней обязательные для нее указания. Наличие контрольного участия - это возможное основание для определения основной организацией решений, принимаемых дочерней организацией, то есть лишь для возникновения схемы «дочернее - основное», но не более. Б) «В случае банкротства дочерней организации по вине основной организации последняя несет субсидиарную ответственность по ее долгам» (ч. 3 п. 2 ст. 94 ГК). Думается, что данная норма является частным случаем, подпадающим под общее правило, предусмотренное п. 3 ст. 44 ГК, анализ которого был предложен выше. В) «Участники дочерней организации вправе требовать возмещения основной организацией убытков, причиненных по ее вине дочерней организации, если иное не установлено законодательным актами» (п. 3 ст. 94 ГК). Комментируя аналогичную норму ГК РФ, Е.А. Суханов отмечает: «Ясно, что это касается интересов тех участников дочернего общества, которые оказались в меньшинстве и не контролируют его деятельность»10. К сожалению, конструкция этой нормы не дает однозначного ответа на вопрос: в чью пользу участники дочерней организации имеют право требовать возмещения соответствующих убытков - в пользу дочерней организации или в свою пользу? В.В. Залесский указывает: «Убытки, понесенные участниками (акционерами) дочернего общества по вине основного общества (товарищества), должны быть возмещены последним...»11. Такое толкование представляется спорным, поскольку соответствующая норма ГК говорит об убытках самой дочерней организации, а не ее участников. Мы считаем, что рассматриваемая норма лишь наделяет участников дочерней организации правом предъявления указанного требования к основной организации в пользу дочерней. В целом же думается, что этот пункт в значительной мере дискредитирует идею ограниченной ответственности участников ТОО. Как ни странно, но участники, имеющие незначительные доли в уставном капитале ТОО, оказываются в более выгодном положении, чем так называемые «крупные» участники. «Мелкие» участники практически ничем не рискуют, ибо вся имущественная ответственность перед товариществом возлагается на преобладающего участника, и у них всегда есть возможность потребовать от основной организации возмещения соответствующих убытков (вопрос о вине участника нами анализировался выше). Таким образом, правовое положение «мелких» участников фактически приближается к статусу облигационеров лишь с тем положительным для них отличием, что гарантией отсутствия риска уменьшения балансовой стоимости их долей служит возможная ответственность основной организации. Подводя итог настоящему краткому исследованию, отметим, что Закон 1998 г. вкупе с некоторыми положениями ГК (Общая часть) нанес серьезный удар по принципу ограниченной ответственности участников по долгам товарищества. Осуществлять предпринимательскую деятельность в рамках ТОО отныне не намного безопасней, чем в форме того же полного товарищества. В этой связи мы не рискуем считать новый Закон «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью» более прогрессивным с этой точки зрения по сравнению с Указом «О хозяйственных товариществах» (в его соответствующей части) и воздержимся от его оценки как направленного на дальнейшее развитие малого и среднего бизнеса в нашей республике. _________________ 10 Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации. - М.: Хозяйство и право, Фирма СПАРК, 1995. С. 162. 11 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Отв. ред. О.Н. Садиков. - М.: Юринформцентр, 1995. С. 141.
Печатается по: Гражданское законодательство Республики Казахстан - толкование и комментирование. Вып. 6/Гл. ред. А.Г. Диденко. - Алматы: Баспа, 1998. С. 61-74.
К ВОПРОСУ О СУЩНОСТИ
В отношении подавляющего большинства форм коммерческих юридических лиц законодательство РК устанавливает минимальные размеры их уставных капиталов. Это обстоятельство ставит вопрос о необходимости раскрытия сущности уставного капитала и того значения, которое он имеет как для самой организации, так ее участников и кредиторов. Размеры и порядок формирования уставных капиталов отдельных форм юридических лиц определяются законодательными актами об этих формах. Так, Указ Президента РК, имеющий силу закона, от 2 мая 1995 г. «О хозяйственных товариществах» определяет следующие минимальные размеры уставных капиталов: - полного товарищества - 25 месячных расчетных показателей (МРП); - коммандитного товарищества - 50 МРП. Законом РК от 22 апреля 1998 г. «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью» минимальный размер уставных капиталов этих форм юридических лиц не может быть менее 100 МРП. Законом РК от 10 июля 1998 г. «Об акционерных обществах» установлены минимальные размеры уставных капиталов: - для закрытого акционерного общества - 100 МРП; - для открытого акционерного общества - 5 000 МРП. И, наконец, уставный капитал государственного предприятия не может быть менее 10 000 МРП. Это требование Указа Президента РК, и. с. з., от 19 июня 1995 г. «О государственном предприятии». Специальным законодательством установлены повышенные требования к размерам уставных капиталов юридических лиц, занимающихся отдельными видами деятельности (страховой, банковской и т. д.). Любопытно, что в первой редакции Указа «О хозяйственных товариществах» минимальные размеры уставных фондов (капиталов) составляли (в МРП): для ТДО - 500, ТОО - 1 000, ЗАО - 5 000, ОАО - 10 000. Однако, в связи с принятием в 1997-1998 гг. ряда нормативных правовых актов, направленных на развитие малого предпринимательства в Республике Казахстан, подходы к той роли, которую призван играть уставный капитал коммерческого юридического лица, существенно изменились. Комментируя весной 1997 г. планируемые изменения в законодательстве по этому вопросу, В.М. Борисов отмечал: «Важнейшим условием развития малого предпринимательства является значительное сокращение размеров уставных фондов для субъектов малого предпринимательства... Как утверждают представители Министерства экономики Республики Казахстан, Конгресса предпринимателей и Казахстанского центра поддержки и развития предпринимательства, основываясь на своих наблюдениях, уставный фонд юридического лица не является какой-либо гарантией для кредиторов, поскольку денежные средства и имущество, внесенные в уставный фонд, постоянно будут находиться в обороте»12. Примечательны и другие слова В.М. Борисова, сказанные им немного позднее: «Денежные средства, внесенные сегодня на депозит банка в качестве вклада в уставный фонд, завтра с легкостью можно истребовать обратно или же можно ими распорядиться по-другому. Поэтому утверждать, что уставный фонд является какой-то гарантией для кредиторов, по крайней мере иллюзорно»13. В научной литературе также высказаны аналогичные суждения на этот счет. Так, например, М.А. Ибрагимов, отмечает, что «во-первых, если вести речь о нормальной хозяйственной деятельности.., уставный фонд товарищества обычно не составляет сколько-нибудь существенной, а тем более основной по размеру части имущества товарищества. Во-вторых, товарищество в течение весьма длительного периода может действовать при отсутствии или неполном размере заявленного уставного фонда... В-третьих, режим уставного фонда таков, что, теоретически, уже на следующий день после государственной регистрации товарищества средства уставного фонда могут быть полностью израсходованы на обеспечение текущей хозяйственной деятельности»14. Приведенные суждения крайне спорны. Следует учитывать, что гарантийная функция уставного капитала не может быть объективно рассмотрена и оценена не в совокупности с другими механизмами защиты интересов кредиторов. Так, например, действовавший на тот момент Указ «О хозяйственных товариществах» в интересующей нас части предусматривал, что, если по окончании второго и каждого последующего финансового года стоимость чистых активов товарищества станет меньше заявленного уставного фонда, оно обязано зарегистрировать уменьшение последнего. В соответствии с п. 5 ст. 350 ГК кредитор вправе требовать признания недействительным любого действия должника, если докажет, что оно совершено с целью уклониться от ответственности. Закон «О банкротстве» возлагает на учредителей (участников) несостоятельного должника субсидиарную ответственность перед его кредиторами за преднамеренное приведение должника к неплатежеспособности. И список примеров защиты прав кредиторов юридического лица через ответственность учредителей можно продолжить. Таким образом, участники товарищества не могут безнаказанно «забрать» свои взносы или иным образом распорядиться ими, если при этом нарушаются права кредиторов. В этой связи видится верной точка зрения И.В. Жакенова, критикующего мнение о том, что уставный фонд не предназначен для защиты интересов кредиторов. Негативно относясь к идее уменьшения минимальных размеров уставных фондов коммерческих юридических лиц, автор в качестве примера приводит вторую директиву ЕЭС, согласно которой минимальный размер уставного фонда акционерного общества составляет 25 тыс. ЭКЮ, что приблизительно равно 30 тыс. долларов США. Если же предприниматели не имеют достаточного капитала для учреждения общества, они могут использовать для своей деятельности другие, не требующие наличия такого уставного фонда, организационно-правовые формы бизнеса, к примеру, полное товарищество или производственный кооператив, в котором вообще не требуется образовывать уставный фонд15. Рассматривая вопрос о снижении минимальных размеров уставных капиталов, З.X. Баймолдина также отмечала, что «такое положение неприемлемо, необосновано...»16. Мы полностью согласны с таким подходом и считаем, что в ранее действовавшем законодательстве, определявшем правовое положение коммерческих организаций (имеется в виду первая редакция Указа «О хозяйственных товариществах») достаточно ясно прослеживалась следующая логика: если лицо намерено заняться нерискованным бизнесом, оно вправе зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя или с партнерами создать полное товарищество. Если же процент риска высок, можно зарегистрировать товарищество с ограниченной (дополнительной) ответственностью или акционерное общество. Но за предусмотренное законом ограничение возможной ответственности следует «заплатить» значительным взносом в уставный капитал. Причем, вопрос о платежеспособности наших предпринимателей отбросим в сторону: «Мерседесы» у нас стоят дороже, а по их числу на дорогах мы можем смело соревноваться с европейскими столицами. ________________ 12 Малое предпринимательство: упрощение регистрации // Казахстанская правда, 12 апреля 1997 г. 13 С чего начинается бизнес // Юридическая газета, 7 мая 1997 г. 14 Ибрагимов М.А. Формирование и функции уставного капитала хозяйственных товариществ / Гражданский кодекс Республики Казахстан - толкование и комментирование. Выпуск 3/Под общ. ред. А.Г. Диденко. - Алматы: Баспа, 1997. С. 90-91. 15 Жакенов И.В. С «незначительной» оговоркой Ltd. // Юридическая газета, 26 марта 1997 г. 16 Баймолдина З.X. Вопросы регистрации юридических лиц / Гражданский кодекс Республики Казахстан - толкование и комментирование. Выпуск 2 / Под. общ. ред. А.Г. Диденко. - Алматы: Баспа, 1997. С. 130.
В конечном счете, в начале 90-х годов мы уже являлись свидетелями ситуаций, когда создавались страховые компании с уставными фондами в 200 тенге и давались миллионные кредиты товариществам с уставными фондами в 20 тенге! К сожалению, новейшее законодательство полностью выхолащивает эту идею. В юридической литературе же в последнее время этот вопрос вообще не поднимается. Считаем, что значение уставного капитала коммерческого юридического лица трудно переоценить. Так, по нашему мнению, его функциями являются: 1) Функция начального капитала. Это - так называемое стартовое имущество, основа деятельности юридического лица; 2) Определительная функция, которая заключается в том, что посредством уставного капитала устанавливается, по общему правилу, доля каждого участника в имуществе юридического лица; 3) Ограничительная функция. Эта функция играет существенную роль применительно к товариществам с ограниченной и дополнительной ответственностью, а также акционерным обществам. Так, по общему правилу, участник товарищества с ограниченной ответственностью несет риск убытков лишь в пределах сумм, внесенных им в уставный капитал. Ответственность участника товарищества с дополнительной ответственностью, хотя и является субсидиарной, все равно ограничена заранее определенным максимальным размером; 4) Обеспечительная (гарантийная) функция. Закон «Об акционерных обществах» прямо содержит норму (п. 4 ст. 16), которая присутствовала ранее в Указе «О хозяйственных товариществах», о том, что если стоимость чистых активов АО по окончании второго и каждого последующего года окажется меньше размера выпущенного (оплаченного) уставного капитала, общество обязано принять решение об его уменьшении. Таким образом, роль уставного капитала юридического лица заключается не только в том, чтобы определять внутренние взаимоотношения участников юридического лица, но и в известной степени гарантировать интересы его кредиторов. Отсутствие же жестких требований к уставному капиталу не служит укреплению доверия к такому субъекту предпринимательства со стороны его контрагентов. Согласитесь, выглядит как-то несерьезно: «Создать закрытое акционерное общество «Нефтеконсалтинг» со 100% участием государства в его уставном капитале. Определить основным предметом деятельности Общества оказание консультационных услуг центральным и местным исполнительным органам РК, а также физическим и юридическим лицам на территории РК и иностранных государств. Министерству финансов РК выделить из резерва Правительства 77 500 тенге для формирования уставного капитала Общества». Речь идет о постановлении Правительства от 6 апреля 2001 г. Наверняка зарплата у президента этой компании будет выше указанного размера уставного капитала! Все это, на наш взгляд, ставит вопрос о необходимости ревизии корпоративного законодательства в этой части. Другая проблема связана с существующими в законодательстве подходами к увеличению уставных капиталов коммерческих организаций. Например, согласно Закону о товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью, его увеличение может быть произведено: 1) путем дополнительных пропорциональных вкладов всех участников; 2) за счет собственного капитала товарищества, в том числе за счет его резервного капитала; 3) в результате переоценки независимым экспертом активов товарищества, реальная стоимость которых превышает их балансовую; 4) внесением одним или несколькими участниками дополнительных вкладов при согласии на это остальных участников; 5) принятием в товарищество новых участников. Возможность увеличения уставного капитала через позиции «2» и «3» вызывает серьезные возражения. На наш взгляд, законодатель, допустив возможность его увеличения указанными способами, вновь продемонстрировал свое непонимание сущности уставного капитала. Сущность же его заключается в том, что он должен формироваться за счет имущества учредителей (участников). Сама же возможность его увеличения как путем внесения имущества товарищества, которое ранее не находилось в уставном капитале, так и через переоценку, противоречит его сущности. Так, согласно п. 1 ст. 23 этого Закона, уставный капитал образуется путем объединения вкладов учредителей (участников). Предложенный же Законом порядок «увеличения» уставного капитала на самом деле не приводит к его увеличению, как и к приращению имущества у товарищества. Товарищество остается собственником того же имущества, каким оно обладало до принятия соответствующего решения. Дело лишь во внутренних бухгалтерских проводках. В чем же смысл такого «увеличения»? Смысл может заключаться лишь в одном - в психологическом демонстрировании «имущественной силы» такого товарищества. И не более того. Не более потому, что а) участники на самом деле не осуществляют дополнительных взносов, поэтому увеличения размера их возможных потерь при банкротстве организации не происходит, б) кредиторы товарищества при этом не получают каких-либо больших гарантий, поскольку товарищество отвечает по своим обязательствам всем своим имуществом, но стоимость его имущества в результате таких операций остается неизменной. И еще один важный момент. При внесении взносов в уставный капитал между участниками и товариществом существует обязательство, по которому участники являются должниками, а товарищество - кредитором. Если же речь идет об увеличении уставного капитала за счет собственного капитала товарищества или путем переоценки, то оснований говорить о наличии какого-либо обязательства нет, поскольку товарищество в таких случаях являлось бы одновременно и должником, и кредитором. Но это уже к другому вопросу - о чистоте юридической техники.
Печатается по: Субъекты гражданского права. Том 1. Материалы международной научно-практической конференции, посвященной 10-летию Независимости Республики Казахстан (в рамках ежегодных цивилистических чтений). Алматы, 18-19 июня 2001 г./Отв. ред. М.К. Сулейменов. - Алматы: КазГЮА, 2001. С. 133-139.
РЕАЛИЗАЦИЯ ПРАВОСПОСОБНОСТИ
Общие положения о правоспособности организации. Общие подходы к правоспособности юридического лица закреплены в ст. 35 Гражданского кодекса Республики Казахстан (далее - ГК РК, Кодекс). Отметим, что в эту статью уже дважды вносились поправки: Законами от 2.03.1998 г. и от 16.12.1998 г. Гражданская правоспособность - понятие традиционное в цивилистике. Под ней понимают способность лица иметь гражданские права и нести обязанности. В отличие от лиц физических, говоря о юридических лицах, закон не упоминает какой-либо его «дееспособности». Это вызвано самой сущностью юридических лиц, которые становятся «дееспособными», то есть способными своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их, с момента государственной регистрации. Поэтому, в свете ст. 35 Гражданского кодекса РК, термин «правоспособность» подлежит расширительному толкованию, поскольку в его содержание входят и все элементы дееспособности17. В литературе правоспособность организаций называют еще их правосубъектностью. Прекращение правоспособности организации связано с моментом завершения ее ликвидации, то есть с моментом внесения об этом записи в Государственный регистр юридических лиц. Принято выделять общую (универсальную) и частичную (специальную, целевую) правоспособность юридических лиц. Смысл этого деления в следующем: обладая универсальной правоспособностью, организации вправе заниматься любыми, не запрещенными законодательными актами видами деятельности. Таким правом (а, значит, и универсальной правоспособностью) обладают все коммерческие организации, за исключением государственных предприятий. В этой связи несколько противоречивыми выглядят суждения Е.А. Суханова. Так, с одной стороны, он пишет, что правоспособность юридических лиц предполагается ограниченной (целевой), с другой, - отмечает, что новый российский ГК, следуя общим современным тенденциям развития гражданского законодательства, закрепил почти за всеми коммерческими организациями общую правоспособность18. Не менее неожиданными выглядят следующие высказывания Р.А. Маметовой: «В отличие от граждан, имеющих общую правосубъектность, юридические лица обладают специальной правосубъектностью», «поэтому правоспособность любых юридических лиц будет носить специальный характер». Однако далее, отдельно рассуждая о правоспособности некоммерческих организаций, она отмечает, что «правоспособность их однозначно следует охарактеризовать как специальную»19. Очевидно, что последнее заключение Р.А. Маметовой входит в некое противоречие с первыми двумя. Создается впечатление, что автор, дважды подчеркивая наличие специальной правоспособности у всех организаций (выделено нами - С.К.), все же, до конца не проникся этой мыслью и оставил за собой право сомневаться в верности своих утверждений! Следует обратить внимание, что п. 1 ст. 35 ГК РК допускает возможность ограничения на занятие отдельными видами деятельности как законодательными актами20, так и учредительными документами. Последнее означает, что сами участники юридического лица посредством принятия соответствующего решения его высшим органом (причем как при создании, так и процессе деятельности - внесением изменений в учредительные документы) могут изменить универсальную правоспособность на специальную. Как отмечает К.В. Мукашева, «такие ограничения могут быть установлены либо путем установления исчерпывающего перечня разрешаемых для данного юридического лица видов деятельности, либо путем установления запрета на осуществление каких-то ее видов»21. По смыслу ч. 1 п. 1 ст. 35 ГК, некоммерческие организации, как и государственные предприятия, обладают специальной правосубъектностью, то есть имеют право осуществлять лишь те виды деятельности, которые прямо предусмотрены их уставами (положениями). При этом Кодекс требует указывать в учредительных документах этих юридических лиц предмет и цели их деятельности (ч. 1 п. 3 ст. 41 ГК РК). Между тем, отдельными законодательными актами может быть установлено ограничение правоспособности как некоммерческих, так и коммерческих юридических лиц, которые специально созданы (создаются) для осуществления отдельных видов деятельности. Речь идет о таких юридических лицах, как банки, страховые организации, биржи, охранные организации и т. д. Например, согласно п. 3 ст. 11 Закона РК от 18.12.2000 г. «О страховой деятельности», страховой (перестраховочной) организации запрещается осуществление сделок и проведение операций в качестве предпринимательской деятельности, не предусмотренных пунктами 1 и 2 настоящей статьи.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |
Содержание От автораПрофессору А.Г. Диденко - 60 летОтветственность участников товарищества с ограниченной ответственностьюК вопросу о сущности уставного капитала коммерческих юридических лицРеализация правоспособности юридического лица через его органыЮридическое лицо как объект гражданских правНекоторые вопросы учредительных документов юридического лица по законодательству Республики КазахстанО соотношении законодательства и учредительных документов юридического лицаГосударственная регистрация юридических лиц в ВКОВыбытие участника из ТОО (комментарий Закона 1998 года)Проблемные вопросы учредительного договораЮридические лица в Республике БеларусьРегистрация юридических лиц в АлматыО проекте Закона РК «О государственной собственности и национальных компаниях»К вопросу о правовом положении средств массовой информацииРегистрация юридических лиц: некоторые вопросы законодательства РКПравовое регулирование ТОО: законодательные новеллыВопросы оценки вкладов в уставный капиталПравовое положение потребительского кооператива (обзор законодательства РК)Отзыв об автореферате диссертации... к. ю. н. Колупаева И.А. на тему «Правовое положение товарищества с ограниченной ответственностью в Республике Казахстан» Еще раз к вопросу об отчуждении доли в уставном капитале хозяйственного товариществаВопросы толкования некоторых положений законодательства о хозяйственных товариществах |