|
|
|
Вызовы времени: теория юридических фактов
А.Г. Диденко
Алматы «Раритет» 2015
Содержание
I. О методологии исследования теории юридических фактов в области правовой действительности II. Оценочные юридические факты III. Юридические факты, служащие основанием ответственности государства в частно-правовых отношениях IV. Обещание как юридический факт V. Юридические факты и правовой статус крупного участника акционерного общества Предложения по совершенствованию законодательства
Предметом нашего рассмотрения является взаимодействие идей о юридических фактах с теми жизненными потоками, которые я именую вызовами времени и правовой действительностью. Сегодня перед гражданско-правовой теорией стоят иные требующие радикальных решений задачи: утвердить новое понимание справедливости в условиях равенства государственной и частной собственности, четко очертить границы гражданско-правового регулирования, найти оптимум соотношения частного и публичного.
I. О МЕТОДОЛОГИИ ИССЛЕДОВАНИЯ ТЕОРИИ ЮРИДИЧЕСКИХ
Предметом нашего рассмотрения является взаимодействие идей о юридических фактах с теми жизненными потоками, которые я именую вызовами времени и правовой действительностью. Есть смысл объяснить, какое содержание вкладывается в названные явления. Довольно расплывчатое и затертое до обыденного значения словосочетание «вызовы времени» в научном смысле должно применяться в более твердом значении. Подлинно научная задача находится на грани познанного и непознанного, знания и незнания, она как бы подводит итог полученному знанию и намечает прорыв в еще неизведанную область. Но если под «требованием времени» подразумеваются достаточно очевидные задачи, требующие незамедлительного решения, то понятие «вызов времени» имеет качественно иное содержание, чем просто «требование времени». Вызов времени предполагает прорыв в будущее. Ответ на вызов времени - это качественный скачок в постановке и решении правовой задачи, революционное преобразование, обычно подготовленное повседневными решениями, диктуемыми текущими требованиями изменяющихся общественных отношений. Проблемы этого рода требуют вовлечения в исследование более широкого круга обобщающих категорий, понятий из смежных научных дисциплин, использования общеправовых и философских категорий в большем объеме, чем в гражданско-правовых исследованиях, задаваемых текущими требованиями времени, где преобладает удельный вес цивилистического инструментария. Конечно, граница между вызовами и требованиями времени носит зыбкий характер. То, что было в свое время вызовом времени, превращается в текущую научную задачу. Сегодня перед гражданско-правовой теорией стоят иные требующие радикальных решений задачи: утвердить новое понимание справедливости в условиях равенства государственной и частной собственности, четко очертить границы гражданско-правового регулирования, найти оптимум соотношения частного и публичного. Возникает вопрос: какие проблемы в такой, казалось бы, частной теме, как понятие и значение юридических фактов, могут быть отнесены к вызовам времени, а не обычному совершенствованию соответствующих правовых норм? Я обозначу некоторые из них. Прежде всего, произошла смена общественно-экономической формации. Появились совершенно новые права, требующие особых юридических фактов и составов: вещные права, статус неизвестных прежде организационных форм юридических лиц и многие др. В частно-правовую сферу плотно вовлекается государство, что требует образования новых юридических фактов, способствующих гармонизации частных и публичных интересов. Процессы глобализации, хотя мне ближе термин «пла-нетарность», ведут к сближению различных государственных и национальных систем, что вызывает необходимость унификации юридических фактов с целью однотипного решения принципиальных конфликтов. Наконец, национально-государственные особенности конкретного государства приводят к образованию специфических юридических фактов. Под правовой действительностью я понимаю единство доктрины, правовой политики и идеологии, правовых норм, законодательства, правоприменительной практики и правосознания и все иные явления, непосредственно связанные с правом. Правовая действительность - единое, неделимое явление. В ней нет отдельных сегментов гражданского, уголовного, административного права, научной доктрины, правовой идеологии и т. п., но все эти звенья вплетены в мозаику правовой действительности, обогащая или обедняя общую ее картину. Юридические факты есть неотъемлемый элемент правовой действительности, подчиняющийся собственным правилам, но способный серьезно влиять на целое. В правовую действительность включается также правовая реальность, которая сформировалась до появления нового поколения. Со временем на уровне привычек, традиций, общественного мнения эта существующая реальность, будь то действительность рабовладельческого или феодального общества, возможности жесточайших наказаний за незначительные провинности или возможности демократических свобод, вера в действенную судебную защиту своих прав прочно впитывается в сознание. Так, в постсоветском обществе сохраняются идеалы, традиции, предпочтения, менталитет социалистической правовой системы, что требует не только специального рассмотрения, но и использования более тонких приемов по сравнению с традиционными методами развития правосознания, особых усилий по их искоренению или же, напротив, сохранению и упрочению. Далеко не все определяется законами рынка и писаным правом. Этот унаследованный правовой мир есть также специфический срез правовой действительности, причем, как показывает исторический опыт, зачастую весьма устойчивый и прочный, даже несмотря на свое консервативное несоответствие запросам современности. Приведу яркий, как мне кажется, пример с ситуацией, возникшей на прекрасной передаче «Большая опера». Казахстанская певица, занявшая, кстати, в конечном итоге первое место на конкурсе, на промежуточном этапе неожиданно заявила, что дальше она выступать не сможет, так как должна поехать на гастроли со своим театром. Это заявление привело ведущих и многоопытное жюри в замешательство. Раздались возгласы: «Вы подводите передачу! Это престиж вашего театра, престиж республики, нужно поговорить с руководителем вашего театра, и он заменит вас на гастролях! Пусть Образцова позвонит Президенту Назарбаеву, ей он не откажет и решит вопрос! и т. п.». Солистка стояла растерянная, не имея никакого решения. Лишь один член жюри - г-н Холиндер, более 20 лет возглавлявший Венскую оперу, взирал на происходящее с недоумением. По его мнению, все должно было быть известно заранее и театру и артистке и найти отражение в контракте, поэтому проблема попросту не должна была возникнуть. На что Е. Образцова заметила: у нас другие правила, чем у вас. Я думаю, она знала, о чем говорила. Действительно, чего уж проще отразить права исполнителя и театра в контракте и придерживаться их. Увы, мы часто руководствуемся «своими правилами», далекими от закона. Под теорией юридических фактов понимается сложившаяся в гражданско-правовой науке система понятий и идей о сущности и значении жизненных обстоятельств, которые нуждаются в переводе их в правовую плоскость с превращением в категорию юридических фактов. В советское время научная трактовка юридических фактов, концептуально представленная в работах О.С. Иоффе, О.А. Красавчикова1 и др., имела стабильный характер, ее положения о понятии и классификации юридических фактов приобрели аксиоматический характер и были воспроизведены во всех учебниках по советскому гражданскому праву. Повторять их нет необходимости. Нас интересует, как традиционные положения теории юридических фактов накладываются на современную правовую действительность? Это проявляется, прежде всего, в законодательстве. Во 2-й части п. 1 ст. 7 ГК РК (далее - ГК) дается перечень оснований возникновения гражданских прав и обязанностей. На наш взгляд, никакой практической нужды в этом перечне в современный период не существует. Когда подобный перечень был закреплен в гражданских кодексах союзных республик 60-х годов XX века, в нем была определенная логика идеологического свойства. Уже в статье 1 кодексов была закреплена ведущая роль народнохозяйственного плана в регулировании общественных отношений. Следовательно, это обстоятельство должно было быть отражено в статье об основаниях возникновения гражданских прав и обязанностей. _______________________ 1 См.: Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву. ЛГУ, 1949; Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. М.: Юрид. лит-ра, 1958.
Но обойти в гражданском законодательстве, даже основанном на плановом начале, такую имманентную для гражданского права сущность, как сделки в качестве юридических фактов, было невозможно, поэтому в эту же статью были включены сделки и заодно все другие основания. Сегодня, я думаю, для практических надобностей достаточно ограничиться сохранением только ч. 1 п. 1 ст. 7 ГК где сказано, что гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законодательством, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены им, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. Все конкретные основания возникновения прав и обязанностей могут быть закреплены в специальных нормах ГК и других нормативных правовых актах. Что касается классификации юридических фактов, то она должна быть оставлена науке. В постсоветский период появились серьезные специальные исследования в этой области, где сохранены традиционные подходы, в том числе те, которые, на наш взгляд, не отвечают вызовам современности. Например, в одном из последних комментариев ст. 8 ГК РФ2 дается совершенно немодифицированное определение юридических фактов по сравнению с понятием полувековой давности. Разумеется, мы не думаем, что сама давность теории заставляет по-иному смотреть на научное понятие. Изменения в общественных отношениях, происшедшие в этот срок, требуют иных взглядов, некоторые из которых я попытаюсь изложить. ____________________ 2 См.: Гражданский кодекс Российской Федерации. В трех томах. Том 1. По сост. На 21 июня 2014 г. /Под ред. П.В. Крашенинникова. М.: Статут, 2014. С. 42-44.
Теория рассматривает юридические факты под углом зрения их связи с нормами права и правоотношениями, то есть в ракурсе закрепленности факта в правовой норме и последствий, вызываемых этим обстоятельством. Нет сомнений, что такой подход представляет собой существенный элемент анализа. Юридические факты не всегда ясно описаны диспозицией правовой нормы. Порой они напрямую не увязываются с возникновением, изменением и прекращением конкретных прав и обязанностей, что заставляет прибегать к сложному истолкованию наличия или отсутствия связи между ними, либо неясно, относятся ли они вообще к гражданскому праву. Далеко не всегда понятно, совокупность каких фактов превращает их в юридический состав. Все это, конечно, нуждается в научной оценке. Но важны не только понятие и не только классификация юридических фактов, на чем сосредоточена цивилистическая мысль, но и установление ценности появления того или иного юридического факта как такового. Юридический факт, с одной стороны, является причиной возникновения новых правовых последствий, с другой - сам вызван к жизни объективными потребностями, и, наконец, он способствует развитию нужной любому обществу «интуиции» права. И самое главное - оставление в стороне связей юридических фактов с другими частями правовой действительности обедняет исследование. Следует, правда, заметить, что данный упрек в адрес теории юридических фактов можно адресовать к постсоветскому периоду развития гражданско-правовой науки, ко времени смены общественного строя, ибо до этого времени соответствующих проблем либо вовсе не возникало, либо они носили второстепенный характер. В одной из новых специальных и серьезных научных работ на данную тему ее автор М.А. Рожкова предлагает немало интересных решений теоретического и прикладного свойства в отношении понимания и классификации юридических фактов3. Но исследование зиждется на принципах догматической или позитивистской философии: имеется, конечно, в виду не идеологически вредный подход, а опора в основном на формально-логическую почву и эмпирические факты несоциологического свойства. В чем это проявляется? Прежде всего, в аксиоматическом отождествлении права с нормативным его содержанием. Автор говорит о юридических фактах то как об обстоятельствах, с которыми норма права связывает последствия, то как об обстоятельствах, с которыми право связывает последствия. Отрицать нормативную составляющую права было бы нелепо. Но сводить сегодня гражданское право к совокупности правовых норм нельзя. Я исхожу из определения права, данного О.С. Иоффе. В статье «Понятие права и его типы»4 он подверг пересмотру традиционные компоненты права и дал такое определение права: «Право есть классовый или всеобщий регулятор отношений, исходящий от государства, выражающий волю государства и господствующие или всеобщие интересы, охраняемый реальными мерами государственной защиты или возможностью их применения»5. _____________________ 3 См.: Рожкова М.А. Юридические факты гражданского и процессуального права: соглашения о защите прав и процессуальные соглашения. М.: Статут, 2009. 4 См.: Иоффе О.С. Понятие права и его типы // Гражданское законодательство: Статьи. Комментарии. Практика: Избранное. Т. 2 / Под ред. А. Диденко. Алматы, 2008. С. 6-19. 5 Там же. СП.
На мой взгляд, приведенное определение могло бы быть дополнено включением в состав права правоприменительной практики (судебных решений, применения оценочных понятий, обычаев), когда она допускается государством в качестве регулятора отношений. Несмотря на разрешенность государством, этот регулятор непосредственно исходит не от государства, а от практики. Преимуществом данного определения является отказ от упора на нормативную составляющую права. В условиях рыночных процессов изменилось значение нормативной составляющей права: расширилось применение аналогии права и закона, усилилось влияние сложившейся судебной практики на принятие судебных решений, серьезные масштабы приобрело использование правоприменителями оценочных понятий. Все эти факты выходят за пределы нормативной структуры права, но являются частью права, хотя доминанта правовых норм в их традиционном понимании в структуре права сохраняется. Как это может ни показаться удивительным, но мне думается, что расширенный, ненормативистский подход к методологии исследования юридических фактов давно был заложен в самом тексте закона: «Гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законодательством, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены им, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности». Иначе говоря, закон признавал и признает, что права и обязанности могут возникать по обстоятельствам, лежащим вне нормативного текста. Внимание данная мысль не привлекала потому, что не получили глубокого осмысления оценочные понятия, существовало негативное отношение к практике как источнику права. Таким образом, находясь в рамках чисто нормативистского понимания права, важные перечисленные понятия остаются за пределами анализа. Сказанное касается и других исследований. Б.Л. Хаскельберг в яркой и обстоятельной статье6 также основывается на имманентности юридических фактов только нормам права. Обратим внимание и на другие различия. Возьмем вопрос - с какого момента факт объективной действительности становится юридическим фактом? С точки зрения исключительно нормативного понимания права - с момента включения его в норму права, в то время как при использовании правоприменителем оценочных понятий факт становится юридическим с момента отнесения его к числу таковых по решению правоприменителя, равно как при использовании судебной практики в качестве источника права факт становится юридическим тогда, когда сложившаяся практика, по мнению правоприменителя, свидетельствует, что данный факт влечет правовые последствия. ____________________ 6 См.: Хаскельберг Б.Л. Правовая природа и значение государственной регистрации права собственности на недвижимое имущество // Цивилистические исследования. Вып. 4. Томск, 2010. С. 251-304.
К вненормативному подходу в изучении юридических фактов я отношу поиск гармонизации между писаным законом и правовым сознанием. Потрясающие слова, которые юристы как-то обошли вниманием, произнес М.Ю. Лермонтов. В известном стихотворении, обращаясь к палачам Свободы, он говорит: Таитесь вы под сению закона, Пред вами суд и правда - все молчи!.. Палачи Свободы, таящиеся под сению закона - это не только высокая поэтическая фраза, это юридически точное обозначение противоречия между законом и правом. Его трудно облечь в принятые в правовой литературе формулировки без опасности впасть в многословие, а то и пустословие, так как это может вылиться в выражение вроде: «власть, подавляющая проявление свободы личности и прикрывающаяся при этом формальными требованиями закона». Тоска. Марксистское истолкование лермонтовской мысли было бы более ясным: «Закон обслуживает интересы правящего класса, сень закона покрывает страсти и нужды этого класса, стоящие выше общечеловеческой справедливости, правды и добра», но это был бы реликт классового подхода, не отвечающий современным реалиям. Примерами противоречий между юридическим законом и народными взглядами на него, коренящимися в естественных правах человека на равенство и справедливость, могут служить отдельные формально законные способы приватизации, выплата «золотых парашютов», революционная законность и многое другое. Устранение подобных противоречий - дело не одного дня и не одного поколения. Нужно иметь в виду, что формирование требуемого правосознания довольно значительно отличается для области преступных проявлений, семейных отношений и вообще повседневного быта и для сферы масштабных рыночных отношений. Трудно говорить о заметном воздействии на правосознание юридических фактов и других правовых категорий в странах, где только восходит заря рыночно-капиталистических отношений и где власть теснейшим образом переплетена с собственностью. Основой справедливости в частном праве является равенство его субъектов. Это центральный принцип частного права. Если массы людей остаются за пределами возможностей товарного оборота, например при действии таких факторов, как кастовая или олигархическая структура общества, клановость, пропасть между общественными стратами, то в частном праве резко сужаются возможности утверждения равенства субъектов. Речь в таком случае должна идти о нахождении путей развития общесоциальной справедливости, и надо понимать, что значение юридических фактов носит производный характер от этих путей. История последнего столетия не позволила обществу создать устойчивые юридические ценности. В советском обществе прерывалась, причем неоднократно, связь времен в области права, общечеловеческой культуры, традиций. И если Гете достаточно философски смотрел на связь времен, видя проблему в косности закона: Седого кодекса графа, Как груз наследственной болезни. Иной закон из рода в род От деда переходит к внуку. Он благом был, но в свой черед Стал из благодеянья мукой. Вся суть в естественных правах. А их и втаптывают в прах, то совсем по-иному видел эту связь советский поэт В. Маяковский, для которого на первое место ставилось решительное отрицание прошлого: Словесной не место кляузе. Тише, ораторы! Ваше слово, товарищ маузер. Довольно жить законом, данным Адамом и Евой. Клячу историю загоним. Почему восторжествовал презрительный взгляд на «клячу историю», как порвалась связь времен - вопросы не к юристам. Закономерности здесь найти сложнее, чем законы перемещения отдельных частиц в броуновском движении. Но прогрессивные тенденции, думается, уже нащупаны. Так, имеются все основания утверждать, что Казахстан вступил на длительный более надежный по сравнению с революционным эволюционный путь развития демократического, цивилизованного рынка. Этот путь предполагает создание новых и укрепление оправдавших себя институтов, обеспечивающих долговременную устойчивость, стабильность как самих частно-правовых отношений, так и взглядов на них. Особая, можно сказать лидирующая, роль в реализации этой задачи принадлежит судебному правоприменению, которое в силу его государственного авторитета, наглядности оказывает наибольшее влияние на правосознание. В основном эшелоне юридической армии - у адвокатов, юрисконсультов, прокуроров, нотариусов - немало светлых голов, способных предложить решение сложной прикладной цивилистической задачи. На его интеллектуальных усилиях реально держится правовая действительность. Но практика испытывает настоятельную потребность в стратегически мыслящих юристах, чье мышление и эрудиция выходят за рамки догмы, которые сочетают литературный стиль и знания в области философии и истории права. Тон в этом деле должны задавать судьи. Их решения и публикации должны выглядеть как подлинные ульге - образцы для подражания и правоприменения.
II. ОЦЕНОЧНЫЕ ЮРИДИЧЕСКИЕ ФАКТЫ
Оценочные понятия являются предметом специального научного рассмотрения. Выделение термина «оценочный» в специальный разряд научных понятий для правовой науки является новой ступенькой в познании правовой действительности. Отдельные оценочные понятия всегда были предметом рассмотрения цивилистов, некоторые из них в настоящее время вызывают особенно пристальное внимание7. Но в свете юридических фактов они анализу не подвергались. Оценочным является понятие, посредством которого законодатель предоставляет субъектам реализации правовых норм в процессе такой реализации (использовании, исполнении, соблюдении, применении норм права) самим определять меру, отделяющую одно правовое состояние от другого либо правовое состояние от неправового. Иначе говоря, применительно к предмету нашего рассмотрения субъекты реализации правовых норм сами правомочны решать, относится ли определенный факт к числу юридических или нет без указания на это в диспозиции правовой нормы. ____________________ 7 См.: Куликова Л.А. Закон или судейское усмотрение // Юридический мир. 2000. № 12; 2001. № 1, 2; Лукьяненко М.Ф. Добросовестность: закон и практика применения; Акопян А. Оценочные понятия в отечественном праве; Черепанова Е.В. Оценочные понятия в УК РФ и их влияние на эффективность применения уголовного законодательства; Грачева Ю.В. Гарантии ограничения судейского усмотрения при применении норм с оценочными понятиями. В начале третьего тысячелетия появились интересные новые взгляды на понимание проблемы злоупотребления правом. См: Скловский К. О применении норм о злоупотреблении правом в судебной практике // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2001. № 2; Садиков О. Злоупотребление правом в Гражданском кодексе России // Хозяйство и право. 2002. № 2; Волков А.В. Злоупотребления гражданскими правами. Проблемы теории и практики. М: Волтер Клуверс, 2009; Диденко А. Оценочные понятия в гражданском законодательстве // Диденко А.Г. Теория гражданского права: вызовы времени. Алматы: Раритет, 2013. (Работы, в которых не указан первоначальный источник опубликования, взяты из программы «Гарант». - А.Д.)
Когда мы говорим об оценочных понятиях, то выясняем, что составляет их содержание, каковы их признаки, когда мы говорим об оценочных юридических фактах (или юридических фактах с оценочным элементом), то выясняем, привязаны ли эти признаки к определенному факту, чтобы можно было считать его юридическим фактом. То обстоятельство, что в практической деятельности эти два процесса используются в неразрывной связи, не делают их в научном плане несамостоятельными предметами исследования. В уголовном праве только суд может сказать, попадает ли то или иное явление или факт в разряд крупных, мелких, злостных. В гражданском праве субъектами такого рода выступает не только суд. Участники правоотношения могут сами решить, соблюден ли баланс интересов, каков разумный срок, произошло ли существенное изменение обстоятельств и т.п., то есть сами могут определить, порождает ли данный факт соответствующие права и обязанности. Решение вопроса об отнесении факта к числу юридических отличается от общего понимания оценки доказательств. Применяя правовую норму, всегда приходится оценивать факты с точки зрения того, охватываются ли они содержанием нормы. Но в одном случае норма говорит, какой факт требуется для наступления соответствующих последствий и надо установить, есть ли этот факт в конкретном случае или нет, а во втором - норма права предлагает самому субъекту решить, относится ли данный факт к числу юридических. Приведем далеко не полный перечень оценочных понятий, на основе которых могут возникать оценочные юридические факты, встречающихся в гражданском законодательстве: систематичность, неоднократность, необходимые расходы, существенное нарушение, отрицательное влияние, затруднение доступа, разумный срок (цена, размер, меры, вознаграждение), очевидная выгода, мелкие бытовые сделки, возможность, баланс интересов и т.п. Примеры ошибок в применении оценочных юридических фактов многочисленны. Так, в соответствии со ст. 317 ГК между санкцией в виде обращения взыскания на предмет залога и характером нарушения, за которое применяется эта санкция, должна существовать определенная соразмерность. Если между ними имеется явное несоответствие (к примеру, должник из общей суммы долга, эквивалентной 5000 долл. США, своевременно возвратил 4800 долларов, а залогодержатель требует обращения взыскания на квартиру, являющуюся предметом залога), то в обращении взыскания на заложенное имущество может быть отказано. Несоразмерность между стоимостью заложенного имущества и долгом должна быть совершенно очевидной. Лишь при этом условии должник может претендовать на отказ в удовлетворении требований залогодержателя за счет заложенного имущества. Кроме этого условия, дополнительно требуется, чтобы допущенное нарушение было малозначительным. В одном споре залогодатель заявил требование об отказе залогодержателю в погашении задолженности за счет заложенного здания, поскольку сумма оставшегося долга по основному обязательству составила 15,2 млн. тенге, а стоимость здания - 45,6 млн. тенге, что, по мнению залогодателя, составляет явно несоразмерные величины. Суд справедливо не согласился с позицией залогодателя, так как п. 2 ст. 317 ГК говорит не только о несоразмерности долга и стоимости предмета залога, но и о крайне незначительном нарушении должника, а долг в 15,2 млн. тенге нельзя назвать крайне незначительным нарушением и, следовательно, нельзя отнести к юридическому факту, прекратившему обязанность по погашению задолженности. В субъективном усмотрении лица, относящего тот или иной факт к числу юридических, должно присутствовать нечто всеобщее, выше которого непозволительно возвышаться собственной индивидуальности лица. Чисто случайное понимание по типу: нравится - не нравится, часто обманчивое и ошибочное, подменяет необходимое начало, содержащееся в большинстве оценочных юридических фактов. Это всеобщее, являющееся квинтэссенцией правовой определенности, содержится в понимании действующего права, в содержании разумности, добросовестности, очевидности, существенности и пр., сформированном столетиями применения, истолкования, уяснения, оно зиждется на авторитете бесконечного повторения сходных убеждений индивидов, авторитете государства. Правовая наука сталкивается здесь с особым соотношением категорий субъективного и объективного в праве. В оценочных понятиях и, соответственно, оценочных юридических фактах объективными факторами по преимуществу надстроечного, а не базисного свойства (нормами права, правосознанием, научными доктринами и пр.) детерминируется субъективная воля не законодателя, а управомоченных на правоприменение лиц. Здесь расширяется диапазон воздействия на различные слои правовой действительно сти. Конечно, оценочный юридический факт без субъективного усмотрения есть лишенная реальности абстракция; реальность обретается только посредством субъективной воли. Но, с другой стороны, субъективная воля, признавая что-либо значимым, не должна останавливаться на том, что данное лицо полагает значимым. Значимое состоит в проникновении в идеи действующего права, иначе говоря, оно заключается в знании и понимании права и его духа. Субъективность должна возвыситься до точки зрения современной правовой цивилизации, во всяком случае, до того уровня цивилизации, который воплощен в правовой системе данного государства. Поэтому у субъективного усмотрения того же судьи или сторон договора имеются объективные, достаточно установимые границы, а не определяемые только его субъективными знаниями, мнением и личным опытом. Некоторые современные философские течения (особенно те, которые своими истоками имеют воззрения Гумбольдта) даже в языке видят присутствие отдаленного прошлого в настоящем, ибо язык насыщен переживаниями прежних поколений и хранит их живое дыхание. Тем более правоведение, где концентрация разума и чувств прежних поколений в действующих правовых нормах может просматриваться более четко и выпукло, чем в филологии зависимость языковых форм от образа жизни народа, должно присущими правовой науке приемами находить и утверждать то постоянное и всеобщее, что содержится в юридических фактах. Оценочные юридические факты способны выполнять целый ряд позитивных функций: 1) Оценочные юридические факты могут улучшать судебную практику, ибо индивидуальная природа оценочного юридического факта предполагает необходимость в обобщении практики, достижения единообразия в однотипных случаях. 2) Они могут содействовать утверждению принципов справедливости, поскольку позволяют при решении спора учитывать тонкости этического порядка и пр. 3) Оценочные юридические факты способствуют вхождению в мировую правовую систему, в которой много указаний на такие факты и имеется устоявшаяся практика. 4) Оценочные юридические факты помогают заполнять пробелы в законодательстве. В повседневной практике нетрудно найти множество примеров, когда суд должен руководствоваться общими нормами, такими, к примеру, как сочетание интересов собственника с интересами других лиц. Порой существование оценочной нормы неоправданно, но без нее было бы еще хуже, поскольку при наличии пробела в законодательстве пришлось бы прибегать к аналогии права или закона, что расширяет возможности произвольного истолкования правовых норм, в то время как наличие в этом случае оценочного понятия сужает возможности произвольного толкования. Оценочные юридические факты могут быть составной частью диспозитивных норм. Отличие от последних состоит в том, что диспозитивной нормой задается один из возможных вариантов поведения, а норма с оценочным юридически фактом такого варианта не содержит. Юридические факты с оценочным элементом должны сохраняться в ГК и ином законодательстве, диапазон их применения может быть расширен, в них, как основанных на оценочных понятиях, более ярко, выпукло предстает глубинная сущность, дух права, чем в формально-определенных юридических фактах.
III. ЮРИДИЧЕСКИЕ ФАКТЫ, СЛУЖАЩИЕ
Стабильность отношений, регулируемых гражданским правом, - необходимое требование нормального функционирования имущественных и связанных с ними личных неимущественных процессов общества. Обеспечивают такую стабильность множество юридических инструментов, среди которых следует выделить договор как институт правового регулирования рынка и законодательство в той его части, что непосредственно влияет на определение границ действия и стабильности договора. Договор занимает центральное место среди юридических фактов гражданского права, и заинтересованность сторон в его надежности, стабильности условий, надлежащем исполнении - решающее условие устойчивости экономического оборота. Мы будем говорить о договоре как юридическом факте, подверженном влиянию изменений в законодательстве. Прежняя прямая зависимость договора от законодательных изменений сузила свое значение, появился ряд корреляционных факторов, заняла прочное место независимость договора от законодательства. В законодательстве все это находит выражение в том, что допускаются и обратная сила законодательства, и введение гарантий стабильности на определенный срок, и установление законодателем зависимости стабильности от выполнения определенных законодательных условий. Говоря о стабильности договорных отношений, следует подчеркнуть, что, как и во многих других случаях, законодательство использует один и тот же термин для обозначения разных сущностей. Стабильность, как мы далее покажем, несет разную смысловую нагрузку в зависимости от того, о каких отношениях идет речь, и в каждом случае имеет собственные границы. Понятие стабильности многозначно. Даже в естественных науках, основанных на точных формулах, терминологическая путаница приводит к непредсказуемым последствиям. Мне вспоминается такая история. Крупный ученый биофизик, известный популяризатор науки Симон Шноль в одной из лекций рассказал такую историю. Для проведения важных опытов требовалось вещество под названием wersen, которое имелось только в США. Выезд в США из института в то время был разрешен только одному академику. Он привез это вещество, и чуть ли не у трапа самолета ученые поделили его по пробиркам. Опыты приостановились, когда wersen закончился. Своим огорчением Шноль поделился с польским аспирантом. Тот предложил ему пойти вместе в магазин химреактивов и там попросил продать две банки смягчителя для цветной фотопленки. Вот вам wersen, сказал он, только у нас он называется тэйлон-б, а у вас - фотосмягчитель. В правовой науке постоянно, и это свойство всех гуманитарных наук, приходится сталкиваться как с разными словесными обозначениями одного и того же явления, схожего с описанным примером, так и с одним и тем же наименованием совершенно различных феноменов. К понятиям чисто отраслевого значения, одинаковым по звучанию, но отличающимся по существу, относится ряд понятий, например: залог (который используется в гражданском, таможенном, уголовном праве), штраф (используемый в гражданском, уголовном, административном праве), контракт (используемый в гражданском и административном праве). Общей теории договора в рамках правовой науки не может быть. Автономия воли в гражданском праве производна от статуса собственника, в международном праве - от суверенитета, в трудовом - от независимости личности, обладателя рабочей силы. В каждой из отраслей права - разные формы согласования воль, разные меры ответственности и т.д. Происходит искусственное соединение принципов и норм публичного и частного права. У разноотраслевых договоров общим является то, что в их основе лежит соглашение между равными субъектами, и то, что они представляют собой правоотношения. Но у всех у них - разные способы обеспечения, порядок заключения, права и обязанности, ответственность. Субсидиарное применение гражданско-правовых норм о договоре, а также возможность распространения этих норм на властные отношения (п. 3 и 4 ст. 1 ГК) не влияет на принципиально различную сущность разноотраслевых договоров.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |