Государство и религиозные организации (административно-правовые вопросы) (Подопригора Р.А.)

Своего могущества христианская церковь достигла в средние века. Взаимоотношения государства и церкви в этот период, роль религии и церкви на христианском Востоке и Западе достаточно хорошо освещены в литературе. Так, если на Востоке восторжествовал принцип цезарепапизма, при котором духовные власти полностью зависели от светских, а христианская церковь, существуя в условиях сильной императорской власти, стала составной частью государственного аппарата, то на Западе папство претендовало и на светскую, и на духовную власть по отношению к королям, императорам и другим светским правителям. Такое разделение предопределило различные системы управления в католической и православной церквях. Если для первой характерно наличие одного центра, с подчинением ему всех католических структур, вне зависимости от территориальных государственных границ, то организация православных церквей была привязана к государству, без строгого подчинения единому всемирному центру.

Но и в том, и другом случае с дальнейшим развитием церкви развивается и система религиозных организаций. Могущество церкви объясняется в том числе и тем, что была создана сложная и разветвленная иерархическая структура, включающая большое количество организаций, какой не было у многих политических образований того времени. Недаром, к примеру, католическая церковь до сих пор признается одной из наиболее успешных и старейших управленческих структур за все время существования человечества⁴⁴.

Внутренняя структура церкви включала в себя самые разные религиозные организации: приходы, епархии, митрополии, ордена, монастыри и т. д. В некоторых государствах на определенных исторических этапах территориальная организация церкви совпадала с территориальной организацией государств. Так, Д. М. Угринович отмечал, что в докапиталистических формациях религиозная группа, как правило, совпадает с группой территориальной. Приход в средневековой Европе был своеобразной соседской общиной, включавшей в себя крестьян или городских ремесленников, для которых церковь была не только местом отправления обрядов, но и политическим и общественным центром. Приход являлся социальной ячейкой, объединявшей людей не только в религиозном плане⁴⁵.

В государствах и политических образованиях обнаруживались различные подходы к регулированию деятельности религиозных организаций в зависимости от степени слияния государственных, общественных и религиозных институтов, доминирования или наличия норм канонического права. Церковь сама выполняла некоторые позитивные административные функции и обладала собственной юрисдикцией. Помимо организаций господствующей церкви в социальную структуру средневековых обществ входили, не всегда являясь четко организационно оформленными, различные еретические движения, сектантские организации, с которым активно боролись и государство, и церковь. При этом большей частью использовались меры уголовного характера, а для борьбы с еретическими движениями создавались новые и новые организации религиозной ориентации: милиция Иисуса Христа, милиция Пресвятой Девы⁴⁶. В средние века, пишет Дж. Фиггис, государство было полицейским департаментом церкви⁴⁷.

Ограничения религиозных свобод, запреты исповедания религии и религиозные притеснения нередко приводили к войнам и восстаниям.

Однако будет упрощенным представлять средневековье временем безраздельного господства церкви на Западе и тем более на христианском Востоке. На Западе этот период характеризуется постоянной борьбой между государством и церковью в вопросах власти, светской и церковной юрисдикции.

Вплоть до ХI-XII вв. светские власти (императоры, бароны, короли, князья) решали многие церковные вопросы, в том числе и управленческого характера: образовывали епархии, назначали религиозных служителей, включая высшую церковную администрацию, предписывали различные обязанности для религиозных объединений, созывали церковные соборы, издавали законы и правила для церкви.

Так, норманнский король Южной Италии Рожер II - яркий пример власти над церковью в пределах своих владений, где он организовывал или реорганизовал епархии, назначал собственных епископов. В кодексе королевского права - Ассизы Ариана (1140 г.) - Рожер II устанавливал различные права церквей, в том числе по продаже реликвий, запрещению незаконных молений, покупки и продажи церковных должностей⁴⁸. Английский король Генрих II в Кларендонских постановлениях (1164 г.) запрещал архиепископам, епископам, другим клирикам покидать пределы королевства без разрешения короля, определял, где должны происходить выборы епископов⁴⁹.

Во времена правления Франкской династии Каролингов (VII-IX вв.) крупные франкские магнаты сами основывали частные церкви и монастыри, полностью их контролировали, созывали общеимперские синоды духовенства, вмешивались в решение догматических или богослужебных вопросов⁵⁰.

Церковь до XI-XII вв. не представляла собой единую корпоративно организованную структуру. Не было цельного юридического организма, скорее это было невидимое духовное сообщество отдельных епархий, поместных церквей, монастырей, которые были подчинены не только племенным, территориальным и феодальным единицам, но и королям и императору. Церковь не воспринималась как политическое образование. Она была слита со светским обществом и не имела понятия о суверенитете и собственном законотворчестве⁵¹.

Ситуация изменилась после Григорианской реформы в X-XI вв., в ходе которой церковь боролась за свободу от государственного вмешательства и церковную автономию и добилась своего. Римская церковь была утверждена как независимое корпоративное и политическое образование под эгидой папства, обладающее в том числе и юридической личностью⁵². Отныне вопросы управления и регулирования деятельности религиозных организаций решались большей частью самой церковью, а права светских властей по влиянию на церковные организации были ограничены. Сама церковь стала во многом светским, земным институтом, которому для управления были необходимы правовые учреждения, сила принуждения⁵³.

Церковью была разработана система канонического права, оказавшая серьезное влияние на западную традицию права. Правовая система католической церкви, каноническое право стали играть существенную роль в качестве общеправового европейского источника⁵⁴. Интересно в этой связи общее замечание А. Гарнака о том, что Римская церковь фактически спасла право от варваров⁵⁵.

Одной из составных частей канонического права стало корпоративное право, которое перенесло частично нормы римского права и разработало свои подходы. Многочисленные духовные корпорации ранжировались от коллегий кардиналов, религиозных орденов и кафедр до индивидуальных монастырей, приходов. Средневековому каноническому праву даже больше, чем праву гражданскому, необходимы были орудия анализа и решения юридических проблем организации и структуры этих корпораций. В конце XII в. канонисты стали думать о полезности идеи юридической личности для решения проблем духовных корпораций⁵⁶. Сама конструкция «юридическое лицо» долгое время - вплоть до ХIX в. - применялась прежде всего к некоммерческим (гражданским) организациям, а не к торговым или промышленным⁵⁷, хотя сегодня ее связывают главным образом с хозяйствующими субъектами.

Впервые понятие корпорации стало применяться и ко всей церкви. По каноническому праву любая группа лиц, имевшая требуемую организацию и цель: богадельня, госпиталь, епархия, сама вселенская церковь, - составляла корпорацию, не нуждаясь для этого в специальном разрешении вышестоящей власти⁵⁸. Чтобы претендовать на статус корпорации, ассоциация должна была иметь в своем составе как минимум трех человек. Не требовалось ни устава, ни какой-либо иной формы организации⁵⁹. Вся группа, пишет О. А. Добиаш-Рождественская применительно к церковному обществу Франции в XIV в., державшая в руках управление соборным храмом и его имуществом, выступала перед внешним миром как единый капитул соборной церкви, как одно сложное юридическое лицо⁶⁰.

Канонисты также разработали юридическую конструкцию под названием «фонд» или «корпорация имущества» в противоположность «корпорации лиц»; они же, как пишет Г. Берман, подготовили начала института доверительной собственности, когда земля и другая собственность передавались определенным лицам, чтобы ими пользовались отдельные церкви, монастыри, другие церковные корпорации. Эта практика широко распространилась с появлением в XIII в. францисканских орденов, так как по правилам им запрещалось иметь собственность сверх повседневных нужд⁶¹. Никто в отдельности, равно как и объединение тех, кто соединился для христианской жизни, не должны были иметь какого бы то ни было имущества в соответствии с правилами, установленными святым Франциском⁶².

Наряду с каноническим правом развивались светские правовые системы (торговое право, городское право, феодальное право). Однако светские и канонические системы не были изолированы, испытывали взаимовлияние, имели много конкурентных сфер. По-другому быть не могло, поскольку религия продолжала доминировать в общественной жизни и общественных отношениях, а многие социальные институты сочетали в себе и светские, и религиозные начала. Духовенство, отмечает Э. Аннерс, которое было везде и контролировало всех через заботу о душе, исповедь и представление о покаянии, являло собой однородную идеологическую силу, частично интегрированную в сложно дифференцированную систему службы и управления. Для Западной Европы в целом справедливо, что светский правопорядок, органы управления и правосудия государственной власти еще в период позднего средневековья сильно уступали в действенности церковным порядкам. Интересно и другое замечание ученого о том, что заслуга развития административного управления принадлежит церкви, которая создала невероятно обширный и сложный аппарат управления своей недвижимой собственностью и своей налоговой системой. Организация католической церкви очень часто использовалась в качестве образца для организации органов государственного и административного управления в католических странах в XVI и XVII вв.⁶³

Достигнув успеха во внутренней, в том числе правовой, церковной организации, во внешних отношениях, церковь представляла собой страшную репрессивную силу, подавлявшую всяческое инакомыслие и любую активность, не одобряемую ею. Ни о какой юридической личности в отношении религиозных движений, отклонявшихся от официальной церкви, не могло идти речи, они были вне закона. Более «терпимое отношение» к мусульманам и иудеям выражалось в ограничениях их религиозной практики, отведении специальных районов для проживания. Другое дело с еретиками: если до XI в. ересь рассматривалась как личное дело, то после - как социальный вопрос и угроза церкви⁶⁴. Годы инквизиции запомнились прежде всего уголовными преследованиями ересей, сект, к которым активно привлекались и светские власти. Причем уже в то время существовала проблема определений в религиозной сфере - к примеру, что считать ересью, - но решалась эта проблема просто - все зависело от произвольного толкования этих понятий инквизиторами⁶⁵. Наряду с репрессиями церковь и светские власти запрещали организации, религиозную литературу, выносили наказания в виде принудительного участия в крестовых походах, обязывали делать пожертвования в пользу церкви, предписывали всем гражданам под угрозой выселения принять католическую веру и т. д.⁶⁶

После нескольких веков папского господства, вмешательства церкви во внутренние дела государств, зависимости последних от Папского престола, религиозных репрессий борьба между церковными и светскими властями в XIV-XVI вв. разгорелась с новой силой и закончилась победой последних. Сильные монархи начали увеличивать свой контроль над церковью, и церковная автономия стала приходить в упадок, в том числе и в результате внутренних проблем в самой церкви.

В эпоху Реформации складываются иные отношения между государством и церковью. Церковь перестает претендовать на светскую власть и даже подчиняется ей.

Другой становится сама церковь. Как отмечает Г. Берман, «там, где победило лютеранство, церковь стала считаться аполитичной; единственным сувереном, единственным законом в политическом смысле стал закон светского королевства или княжества»⁶⁷. Религиозные объединения в отдельных странах все больше отходят от государственной власти и политической активности. Многие институты канонического права переходят в право светское. Законы глубоко вторгаются в сферу церковного управления, а в ряде случаев - также в религиозную догматику и культ⁶⁸. Теперь уже в новых условиях светские власти более свободно применяют регулятивные полномочия.

Конечно, реформаторские движения и последствия Реформации были различными. В одних странах произошло отделение религиозных объединений от государства, в других - формирование национальных церквей, независимых от Ватикана, под строгим контролем государственной власти.

К примеру, против той части пуритан, которые создавали свои церкви вне Церкви Англии, был направлен Акт против бунтарских сектантов (1653), грозивший наказанием вплоть до смертной казни за отказ посещать богослужения в государственной церкви⁶⁹. Другой акт, принятый в 1664 г., рассматривал как незаконные неангликанские религиозные собрания более пяти человек, и только с принятием в 1689 г. Акта толерантности собрания протестантов были легализованы⁷⁰.

Швейцарские реформаторы Ульрих Цвингли и Жан Кальвин, которых относят к крайнему крылу реформаторов, пытались объединить церковь и власть в одно целое. По их представлениям, светские власти обязаны заботиться о порядке и благополучии в церкви. Недаром исследователи считают, что Кальвин создал, по сути, теократическое государство с жесткой системой церковных наказаний во всех областях жизни, о котором папство могло только мечтать⁷¹, а само государство использовал как инструмент церковной политики⁷².

В Германии и прилегающих политических образованиях в соответствии с принципом: cuis regio, eius regio (чья территория, того и религия), провозглашенным в 1555 г. в Аугсбургском мирном договоре, князья или городские советы были уполномочены устанавливать для своих подданных подходящие формы религиозных доктрин, литургии, благотворительности и образования; сектантам же гарантировалось право частных богослужений в своих домах или право эмигрировать из государства⁷³. К таким подходящим доктринам относились католическая, лютеранская и реформатская, все остальные вероисповедания признавались сектами⁷⁴.

В Швеции правовые акты короля Густава Ваза устанавливали порядок церковного управления, правительство назначало и отстраняло от должностей священнослужителей⁷⁵.

Не менее важные события происходили и в правовой мысли, и в политико-правовой организации стран, они во многом определили современные государственно-конфессиональные отношения. Реализуются идеи Т. Гоббса, который считал, что государство должно быть верховным пастырем, верховным правителем, которому подчиняется и церковь. Церковь незаконна, если она не разрешена верховным сувереном - государством⁷⁶.

Формирование абсолютных монархий в период абсолютизма сопровождалось созданием мощного бюрократического, в том числе полицейского, аппарата. Как отмечает видный русский ученый-полицеист П. Шеймин, усилившаяся монархическая власть, поддерживаемая учением юристов о единстве государственной власти, уничтожила самостоятельность обществ и корпораций (вспомним, что раньше корпорации могли возникать без всякого государственного разрешения. - Р. П.). Церковь как общество и городские общины, имевшие издавна свои средства и органы управления, пользовавшиеся самостоятельностью во внутреннем и внешнем управлении, должны были уступить государственной власти. Вмешательство последней в деятельность общества и частных лиц в XVIII столетии достигло крайних пределов, чему способствовала теория о полицейском государстве, не признававшая самостоятельности и свободы обществ, корпораций и частных лиц⁷⁷.

Понятно, что и церковные организации стали подпадать под государственную опеку. Ю. В. Тихонравов пишет, что «понимая под церковью «соединение людей, одинаковым образом почитающих Бога», или союзы, которые образуются из свободного соединения людей, теория права не видела никакой разницы между церковью и всяким другим союзом, подлежащим верховной власти и содействующим целям общественного благополучия. Светская власть, будучи высшей и исключительной инстанцией общего блага, признавала себя вправе также заведовать церковью, как и всяким иным учреждением или союзом, преследующим общественные цели. Но в то же время полицейское государство готово было признать и специфическую природу церкви, и подобно тому, как оно не вмешивалось непосредственно в медицину, а только удовлетворялось надзором за целителями тела, точно так же оно не вмешивалось непосредственно в технику спасения душ, но старалось очистить эту «технику» от всего вредного для государства и возможно широко использовать ее в целях общего благополучия»⁷⁸.

Именно в это время в странах Европы формируется новая отрасль права - полицейское право, впоследствии переросшее в административное право. Если ранее общерегулятивная деятельность (внутреннее управление) внутри государств и политических образований осуществлялась несистематизированно самыми разными субъектами, то начиная с XV в. складываются своды административных правил, полицейское законодательство⁷⁹.

Дальнейшие хорошо известные процессы в общественной и политической жизни Европы связаны с бурным развитием капиталистических отношений и последующими буржуазными революциями. Развитие свободомыслия, выдвижение лозунга свободы совести, зарождение системы гражданских прав и свобод, освобождение многих социальных институтов от религиозного влияния, секуляризация церковного имущества продолжали влиять на отношения между религиозными организациями и государством и на положение первых в обществе. Религиозная община уже не играет роль обязательной для всех жителей социальной ячейки, а становится лишь одним из многих социальных образований, подлежащих регулированию со стороны государства. Социально-политические движения, облекавшиеся, как правило, в религиозную форму, с утверждением религиозного плюрализма приводят к легальному существованию различных религиозных образований наряду с доминирующей во многих странах церковью. Борьба против абсолютизма, развитие идей правового государства привели к осознанию необходимости ограничения полицейской власти государства, согласования государственных или публичных интересов и интересов конкретных лиц или частных обществ в управлении.

Религиозные характеристики еще долго будут влиять на социальные, политические и культурные процессы, а религиозные объединения отличаться от других частных обществ, но все больше и больше религия становится частным делом, а деятельность религиозных объединений - обыкновенным объектом правового, в том числе административно-правового, регулирования.

Все сказанное выше относится большей частью к одному региону и к одной религии - к Западной Европе и христианству. Однако именно этот регион и эта религия оказали огромное влияние и на современную человеческую цивилизацию в целом, и на характер государственно-конфессиональных отношений в различных - не только в европейских - странах. Западный рационализм, возникший на основе христианской аскезы, что показал еще М. Вебер, до сих пор определяет современную западную культуру. В западной европейской истории, правовой мысли и организации государственной власти зачастую лежат корни тех проблем, которые периодически возникают в разных странах современности.

Безусловно, другие регионы имели свои особенности. На христианском Востоке роль государственной власти в регулировании церковных вопросов всегда была более значительна, чем на Западе. Например, в России, перенявшей византийский тип отношений между государством и церковью, при котором церковь не могла быть самостоятельной и подчинялась государству, светские власти имели главенствующее положение и рассматривали церковь как союзника или орудие для решения различных задач, поэтому беспрепятственно вмешивались в церковные дела, были активны в вопросах структуры церкви, обеспечения ее деятельности, назначения служителей и т. д. Многие вопросы религиозной жизни находились под диктатом светских властей. В конце концов церковная власть была полностью подчинена светской и превратилась в одно из звеньев государственного аппарата⁸⁰.

При анализе взаимоотношений религиозных организаций с государством в странах, где преобладали другие религии, безусловно, обнаружатся свои особенности.

В исламе религиозная община изначально была важнее государства и, по сути, предшествовала ему. Государство, образовавшееся на Аравийском полуострове, было поначалу и религиозной общиной⁸¹.

В период становления ислама религиозные группы имели больше не культовую, а военную и политическую направленность и вели непрерывные войны, в результате которых и были созданы многие теократические государства. Исламская государственность с самого возникновения характеризуется неразрывной связью религиозных и политических начал и не предполагает отделение общины от государства. Ислам, пишет Дж. ван дер Вивер, не претендует на провозглашение себя как формально организованного института с частично организованной структурой. Ислам - это способ жизни, а не церковь⁸². Традиционно мнение, что ислам - это «неинституционализированная религия», т. е. в которой в принципе отсутствуют четкая организация духовенства, руководящие органы, обязательные для всех верующих решения⁸³.

Такое положение следует отличать от западного, где сложились в определенной степени автономные и государственные институты, и религиозные организации. Последних как отделенных от других социальных общностей в исламе долгое время практически не существовало.

Государство в исламских странах рассматривается как инструмент реализации интересов и власти религиозной общины. Последняя как бы служит фундаментом, на котором основаны вся социальная структура общества и его административно-территориальная организация. В связи с этим государство не может регулировать деятельность общины, которая является достаточно размытым образованием, иногда рассматриваемым как имеющее надгосударственный характер, чьи внутренняя организация, права и обязанности отчасти регулируются мусульманским правом, отчасти не регулируются вообще. Теократический идеал ислама был несовместим с идеей существования религиозного института (церкви) наряду с государством⁸⁴, поэтому не было и церкви в ее западном понимании⁸⁵.

Другое дело - регулирование деятельности неисламских групп, которые могли запрещаться, преследоваться, ограничиваться в деятельности т. д. Так, хорошо известны ограничения, установленные во время правления халифа Омара (VII в. н. э.), когда иноверцам не разрешалось воздвигать новые здания религиозного культа и демонстративно совершать богослужения или устраивать публичные похороны, христианам запрещался колокольный звон, а крест не должен был выставляться снаружи церквей⁸⁶. В одном из источников, свидетельствующих о сектантских движениях в Северной Индии в XIV в. и об отношении к ним ортодоксального мусульманского духовенства, пишется о разрушении храмов глупых идолопоклонников индусов, поскольку в религиозных установлениях пророка сооружение новых храмов не дозволено⁸⁷.

Такое отношение ислама к другим вероисповеданиям не способствовало созданию большого количества религиозных организаций, а значит, и не было необходимости регулировать их деятельность. Исламское государство в отдельных случаях еще могло согласиться с существованием христианских или иудейских убеждений и практик⁸⁸, но никак не с существованием сильных организаций.

В мусульманском праве, в отличие от христианства, не уделялось внимания публичному праву, корпоративному праву, в том числе по указанным выше причинам. Мусульманское право, как пишет известный исследователь ислама Л. Р. Сюкияйнен, это частное право⁸⁹. Мусульманский статус личности не включает в себя также политических прав и свобод, одним из которых является право на объединение. Божественный характер власти исключает такие свободы в рамках исламской общины⁹⁰.

Разумеется, и в исламе надо было организовывать и поддерживать различные социальные институты, связанные с коллективными богослужениями и другой религиозной активностью. Основной формой для этой цели выступал благотворительный неотчуждаемый траст, или вакф ⁹¹, когда имущество передавалось учредителем на общественно полезные цели, а выгодополучателем являлась вся община (общество)⁹². Первоначально идея траста была связана с помощью неимущим, но на самом деле трасты означали гораздо больше, чем просто благотворительные учреждения. Так, О. Большаков пишет, что необходимость распоряжаться имуществом в бурно растущих с XI в. медресе, мазарах требовала единого управления и превращала институт вакфа в юридическое лицо, тут же, правда, подчеркивая, что эта категория неизвестна мусульманскому праву⁹³.

К. Имбер, рассматривая имущественные отношения в период Оттоманской империи, отмечает, что ислам был полностью зависим от траста, который обеспечивал физическую материю мечети и школ, стипендию религиозным функционерам и учителям, хозяйственные нужды мечетей. Без общественных трастов ислам и исламская община не могли выжить⁹⁴. Но трасты не существовали сами по себе, и в исламской истории мы можем обнаружить административные функции государства. Тот же автор пишет о регистрации трастов в Стамбуле в XVI в. и о возможности отмены регистрации, об ограничении автономии трастов и вмешательстве султанов и судей в различные вопросы их деятельности. В середине XVI в. у султана была власть контролировать передачу земли трасту, наблюдать за назначением доверительных управляющих, приобретением собственности и распоряжением ею⁹⁵.

Положения о трастах применялись и к собственности других церквей. Так, в 1569 г. были отменены трасты, принадлежащие богатым монастырям православной церкви, поскольку в соответствии с исламом трасты не могли создаваться для церкви, они должны создаваться для бедных в церкви, т. е. в благотворительных целях⁹⁶.

В Оттоманской империи, чья правовая система уже различала светское и религиозное право, существовали и другие способы государственного воздействия на религиозные институты. Имамы и проповедники в конгрегационных мечетях назначались султаном, он же определял, где должны проводиться пятничные молитвы⁹⁷.

Очень интересным представляется и отношение оттоманских правителей к различным мистическим орденам, верам, практикам, часть из которых была негативно настроена к ортодоксальной вере. Для султана объявление их незаконными и запрет активности не были целью, так как большинство из них не представляло серьезной опасности и ограничения могли привести лишь к усилению оппозиционных настроений. Вместо прямых запретов, юристы разработали «тест на ересь», в соответствии с которым все человеческие действия делились на законные и запрещенные. Законные, в свою очередь, делились на обязательные (пост в Рамадан, акты богослужения), морально индифферентные и предосудительные. Запрещенные включали внебрачные связи и употребление алкоголя. Тест на ересь был исследованием взглядов на законное и запрещенное. Если кто-то рассматривал незаконные акты как возможные, а обязательные - добровольными, он отрекался от шариата и считался еретиком, последствия чего могли быть самыми трагическими⁹⁸.

Влияние европейского права, колонизация стран Азии, Африки, конечно, привнесли в правовую систему мусульманских стран европейские институты, в том числе касающиеся публичного регулирования различных социальных общностей. Со временем стала наблюдаться и знакомая по истории Запада борьба светских и религиозных властей.

Однако общие тенденции, особенно в тех странах, где влияние мусульманского права велико, сохранялись очень долго: ислам оставался не только религией, но и образом жизни, светские и духовные начала политической власти и организации общества были неразрывно связаны, религиозный плюрализм не приветствовался. В таких условиях система религиозных организаций не могла быть развитой.

В Древней Индии, по утверждению Л. С. Васильева, традиционные формы организации общества, санкционированные религиозными нормами, не зависели от существующего государства и общество могло бы вполне существовать и без государства⁹⁹. С другой стороны, религия в индусской традиции не прилагается к человеку, а прилагается к сообществу, которое охватывает экономический, социальный и культовый аспекты жизни. Категории традиционной индусской культуры рассматривают людей как членов сообщества. На Западе индивид - член государства, в Индии - член сообщества. Для большинства индийцев религия - коммунальная традиция семьи, касты, деревни. В англо-американской культуре свобода религии свелась к идее добровольной ассоциации индивидов, которые могли покинуть одну ассоциацию и присоединиться к другой в любое время. В индийской традиции другие подходы: свобода религии - это не свобода индивида, а свобода коммунальной группы поддерживать саму себя¹⁰⁰.

Индийское общество было организовано на совершенно иных по сравнению с христианским обществом принципах. Религиозная составляющая была размыта внутри огромного количества общин и каст, которые сами определяли положение, права, поведение человека, идеологию и нормы поведения в обществе¹⁰¹. Касты, пишет Н. А. Крашенинникова, это и этнические группы, и кланы воинов, и профессиональные группы, и религиозные секты и общины¹⁰². Традиционные социальные структуры и ценности в Индии далеки от добровольных ассоциаций - формы, характерной для многих религиозных объединений в западном мире¹⁰³.

Индуизм, как и ислам, испытывал недостаток в организационных формах. Особенностью индуизма в Древней Индии, указывают Г. М. Бонгард-Левин и Г. Ф. Ильин, являлось отсутствие единой организации и во всеиндийском и даже в местном масштабе. «В конце древности и в раннем средневековье возникли храмы; персонал, обслуживающий их, образовывал постоянную и автономную структуру, но органы или высшие духовные авторитеты, распоряжения которых были бы обязательны для служителей культа всей страны, не зафиксированы. Монашеские общины действовали самостоятельно, не руководствуясь какими-либо организационными принципами, и представляли собой непрочные объединения аскетов, возглавляемые теми или иными знатоками священной мудрости. Децентрализованная и «саморегулируемая» религиозная система опиралась не на строго разработанные догматы, а лишь на некоторые самые общие конфессиональные установки»¹⁰⁴.

Еще одна особенность, которая не могла привести к образованию религиозных организаций в их западном понимании, - интровертивность всех индийских религий. Для этих религий, отмечает Л. С. Васильев, характерны явственная обращенность вовнутрь, акцент на индивидуальный поиск, стремление и возможности найти собственный путь к цели, спасение и освобождение для себя¹⁰⁵. Соответственно выделялась прежде всего религиозная деятельность индивида, а не организации.

Несмотря на то что в индуизме не существует религиозных организаций в их западном понимании, и в первую очередь иерархически организованных, централизованных структур, будет неправильным говорить об отсутствии религиозных коллективов. Восточные религии и государства знают и сильные религиозные организации. Другое дело, что они принимали формы, неизвестные или непонятные европейскому праву.

Так, хотя ритуальные акты в индуизме индивидуальны, они обычно производятся в храмах, святых местах, монастырях. Н. А. Крашенинникова, анализируя вопросы собственности в индусском праве, пишет о специфическом институте - учреждении благотворительной собственности, форме, которая применялась в отношении частных и публичных храмов, религиозных индусских школ. Само «божество» (идол) становилось юридическим лицом, способным якобы владеть собственностью, реализовывать свои права через доверительных управляющих или через других лиц¹⁰⁶.

Исследователи индуизма и индусского права говорят и о других организационных формах, существовавших в истории Индии. M. Деретт отмечал, что идол и монастырь не являются исключительными юридическими лицами, известными индусскому праву¹⁰⁷. Большие южноиндийские храмы обслуживались целыми жреческими корпорациями в VIII-X вв.¹⁰⁸ А. А. Ткачева в исследовании, посвященном индуистским мистическим организациям, пишет о широко распространенных в средневековой Индии ашрамах - добровольных харизматических религиозных группах, отделенных от мирских форм общественной организации, которые характерны как для современной Индии¹⁰⁹, так и для других стран, где есть последователи индуизма. В XIX в., указывает У. Эверетт, в ходе реформ, проводимых в индийском обществе, институциональные образцы христианства: трасты, ассоциации, общества - стали применяться для институционального оформления индуизма¹¹⁰.

Что касается роли государства, то, как отмечает Д. Дункан, никогда ни индийская история в целом, ни индуизм не отрицали государственной юрисдикции в вопросах религии, религиозной собственности¹¹¹.

В буддизме, даосизме - других религиях, распространенных в странах Востока, - мощными религиозными организациями стали более знакомые монастыри. А. Н. Кочетов писал, что буддийская монашеская организация - сангха - стала, по-видимому, первой в истории монашеской организацией. Уже в III в. до н. э., задолго до появления христианства, в ней была строгая организация¹¹². «В эпоху азиатского средневековья буддизм играл во многих странах ту же роль, какую христианство в европейском. Буддийские монастыри были часто единственным центром образования, а идеология буддизма проникала во все поры общественного сознания»¹¹³. Однако деятельность их на основе буддийского учения большей частью регламентировалась самими монастырями, которые не претендовали, как западная христианская церковь, на политическую власть. Правда, государство в различные периоды поддерживало буддизм и использовало религиозное учение в своих целях, а иногда и активно регулировало деятельность церквей. В тангутском государстве (Северный Китай, X в.) жизнь буддийской общины протекала под постоянным контролем государства. «Странствующий монах, вольно проповедующий учение, монастырь или храм, возведенный в укромном месте только по желанию верующих мирян и монахов, мирянин, внезапно захотевший стать монахом и простым принятием монашеского обета осуществлявший свое стремление жить жизнью духовной, - явления, с позиций действующего законодательства, немыслимые в государстве. Последнее держало под постоянным контролем личный состав сангхи (буддийской общины) и ее экономическую деятельность»¹¹⁴. И. А. Крывелев, рассматривая положение буддийской церкви в Японии во времена правления тогугавских сегунов (1603-1868), указывает, что, в соответствии со специальными узаконениями о положении буддийской церкви в стране, каждый японец был прикреплен по месту жительства к определенному буддийскому приходу, причем не имела значения принадлежность храма и верующего к той или иной секте. Государственное положение гражданина оформлялось документом, который выдавался ему приходским храмом. Посещение храма по определенным праздникам было обязательным, без согласия приходского священника человек не мог вступать в брак, отправляться в путешествие и т. д. Буддийская церковь превратилась в важную часть государственного аппарата¹¹⁵.