«АБВ», 27 мая 1994 года
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИМУЩЕСТВО: БЕРИ, ДА ПОМНИ
В марте этого года Алматинский городской территориальный комитет по госимуществу обязал акционерное общество «АЗТМ» передать в установленном порядке: - Ауэзовскому районному отделу КНБ Республики Казахстан - двухэтажное здание ведомственного детского сада; - управлению образования г. Алматы - одноэтажное здание; - федерации традиционного кунг-фу Казахстана - здание ведомственного детского сада. Отделу массовой приватизации теркома поручалось произвести соответствующие изменения в уставном фонде АО «АЗТМ». Это постановление грубо нарушало права акционеров.
Месяц спустя, 26 апреля 1994 года в адрес президента АО «АЗТМ» было направлено уведомление за № 11-07-271, в котором терком повторно уведомил: «Вам необходимо освободить названные здания в трехдневный срок». Были еще две претензии, которыми обменялись стороны. Такова ситуация, обсуждавшаяся на заседании наблюдательного совета АО «АЗТМ» 17 мая. А чтобы понять ее суть, вернемся в 1992 год. Тогда на основании Закона «О разгосударствлении и приватизации», договоров от 2 апреля 1992 года и от 14 апреля 1992 года на базе Алма-Атинского завода тяжелого машиностроения было создано акционерное общество открытого типа, учредителями которого выступили Алма-Атинский городской комитет по госимуществу, трудовой коллектив АЗТМ и акционерное общество «КРАМДС-Индмаш». Учредителями на основании государственного акта оценки был сформирован уставный фонд, в который были переданы и детские сады, ставшие теперь предметом спора. Намеренно не буду рассуждать о законности приватизации АЗТМ, как и доказывать обратное, что сейчас пытается делать терком, ссылаясь на постановление Госкомимущества о запрещении приватизации некоторых объектов. Хотелось бы поговорить о юридическом понятии «уставный фонд» и о правомочиях акционеров, его сформировавших. К сожалению, в последнее время стало достаточно расхожим мнение, что размер уставного фонда, его величина является показателем могущества и стабильности компании. Это не совсем так, потому что порой бывает достаточно заключить одну крупную, но крайне неудачную сделку, чтобы свести балансовую стоимость компании к нулю, а это, естественно, повлечет падение как «книжной», так и рыночной стоимости ее акций. Поэтому, думается, что значение уставного фонда акционерного общества, компании заключается, все же, в порядке и характере его распределения. Ведь сформированный уставный фонд - это совокупность средств, поступивших в оплату акций. Чем больше куплено акций тем или иным акционером, тем больше им приобретено прав, возникающих из обладания этими ценными бумагами. Поэтому уставный фонд, условно распределенный пропорционально количеству приобретенных акций, является показателем значимости того или иного акционера. Лицо, покупая акции, может рассчитываться с компанией как наличными деньгами, так и в иной форме, например автомобилем, недвижимостью, акциями иной компании. Таким образом, выкуп акций как при формировании уставного фонда, так и при дополнительной эмиссии - обычная гражданско-правовая сделка, в основе которой лежат договоры купли-продажи или мены. Но в любом случае лицо, ставшее акционером, теряет право собственности на имущество, переданное компании, взамен чего приобретает право собственности на акции. Причем передача имущества в счет оплаты акций влечет передачу всех правомочий собственника: права владения, пользования, распоряжения. Правда, здесь необходимо сделать оговорку, что законом предусмотрена и возможность передачи в уставный фонд не имущества, а права пользования им. В этом случае доля участника (количество акций, передаваемых акционеру) определяется исходя из арендной платы за пользование этим имуществом. Естественно, при таком способе оплаты акций собственник имущества - акционер. К сожалению, поправки в закон «О хозяйственных товариществах...» внесли определенную сумятицу в эту аксиому. Так, пункт 6 статьи 64, предусматривающий возможность передачи акционерам либо третьим лицам акций данного общества с ограничениями на передачу (следует понимать «на распоряжение» - С.К.) ввел Госкомимущества и иные органы в достаточно опасное заблуждение. В договорах между теркомом ГКИ и создаваемыми национальными государственными и государственными холдинговыми компаниями, которым передавались госпакеты акций предприятий, появилась фраза о передаче госпакета без права распоряжения. Право распоряжения ГКИ оставил за собой. И уже с учетом этого (или без учета чего-либо вообще) Президент издает указы об изъятии госпакета или его части из уставного фонда одной компании и передаче его в уставный фонд другой компании. А Алматинский терком на основании им же изданного постановления при помощи милиции опечатывает здание АЗТМ и вселяет в них новых «жильцов». Причем, делается это таким образом, как будто и нет у нас законов «О собственности», «О хозяйственных товариществах ...». Между тем, изъятие части имущества из уставного фонда (то есть его уменьшение) представляет собой длительную и формализованную процедуру, способную вызвать достаточно серьезные последствия как для самой компании, так и для ее кредиторов. Чтобы не быть голословным, буду ссылаться на конкретные нормы Закона «О хозяйственных товариществах...». Пункт 3 статьи 12 устанавливает, что уменьшение уставного фонда при наличии возражений кредиторов не допускается. Любое предполагаемое решение собрания акционеров в этой части должно быть направлено в соответствующий орган по месту первоначальной регистрации компании и соответствующее уведомление должно быть опубликовано в печати. В течение двух месяцев после публикации любой кредитор может обратиться в арбитражный суд с заявлением, возражающим против решения об уменьшении размеров УФ. Решение об уменьшении УФ не имеет силы в случае, когда в соответствии с вышеизложенным было выдвинуто возражение. Указанное решение приобретает силу только после отказа кредитора (кредиторов) от своих возражений или принятия арбитражным судом решения, отклоняющего указанные возражения. Пункт 2 статьи 70 гласит, что к исключительной компетенции собрания акционеров относится принятие решения об уменьшении УФ, требующее 2/3 голосов от числа присутствующих. Пунктом 2 статьи 72 определено, что уменьшение УФ осуществляется путем уменьшения номинальной стоимости акций, сокращения количества акций или выкупа акций. Таким образом, приведенные выше статьи доказывают, что постановление теркома по госимуществу или Указы Президента об изъятии части имущества из уставного фонда компании отнюдь не основанные на законе акты. По сути терком и Президент осуществили правомочия по распоряжению имуществом, им не принадлежащим, в то время, как акционер вправе совершать сделки, направленные на осуществление прав собственника, лишь в отношении своих акций. В отношении же собственности компании такие сделки может совершать только сама компания в лице соответствующих органов (правление, наблюдательный совет, общее собрание акционеров) по их компетенции. Очень жаль, но акты Президента и его команды на фоне выступлений о необходимости построения правового рыночного общества выглядят в этих случаях характерной иллюстрацией поговорки о делах, расходящихся со словами.
«АБВ», 6 июня 1994 года
ОДАЛЖИВАЯ ДОЛЛАР ПОД ПРОЦЕНТЫ, РИСКУЕШЬ НЕ ВЕРНУТЬ НАЗАД НИ ЦЕНТА
Экономическая ситуация дня сегодняшнего не позволяет населению спать спокойно, если в доме водятся деньги. Ведь инфляция каждый день уменьшает покупательную способность тенге в среднем на один процент. Люди ищут выход и находят его, скупая «твердую» валюту.
Но предприимчивые сограждане и на этом не останавливаются. Теперь уже «твердую» валюту они отдают под проценты знакомым (или малознакомым) предпринимателям, главным образом - «челнокам». Оформляются такие сделки (с учетом доверительных отношений) обычно выдачей расписки, в которой указываются номера и номинал банкнот, срок возврата и размер вознаграждения (процентная ставка). И когда наступает долгожданный миг расплаты, а надежды не оправдываются, и заемщик лишь разводит руками, встает вопрос о законности совершенной сделки и правовых мерах защиты интересов кредитора. В соответствии с известным Указом Президента единственным законным средством платежа на территории Республики Казахстан является тенге. Отдельным организациям может быть предоставлено право совершать сделки в иностранной валюте, однако их число настолько незначительно, что можно с уверенностью подвергать сомнению законность по крайней мере 90 процентов сделок, совершаемых в иностранной валюте. Причем нужно иметь в виду, что такие сделки должны рассматриваться не как «не соответствующие требованиям закона», а как «совершенные с целью, заведомо противной интересам государства и общества», о чем говорит статья 47 Гражданского Кодекса. Буквально она звучит так (я сознательно убираю из текста слово «социалистическое»): «Недействительна сделка, совершенная с целью, заведомо противной интересам государства и общества. Если сделка совершена с целью, заведомо противной интересам государства и общества, то при наличии умысла у обеих сторон в случае исполнения сделки обеими сторонами в доход государства взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход государства все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного; при наличии же умысла лишь у одной из сторон все полученное его по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход государства». Таким образом, лицо, давшее деньги (иностранную валюту) взаймы и не получившее их назад, не может требовать защиты своих прав и интересов у суда. Более того, попадание таких сделок в сферу судопроизводства может повлечь взыскание в доход государства всего полученного по ним. Это относится не только к сделкам между физическими лицами, но и к случаям, когда деньги (СКВ) были доверены гражданином юридическому лицу, не имеющему лицензии Национального банка на проведение подобных операций. По существу незаконными являются пропагандируемые некоторыми фирмами (трастовыми компаниями) сделки, по которым гражданин вносит в фирму определенный валютный вклад под обещание фантастических процентов (30-40% годовых, тогда как на Западе «навар» на банковские вклады не превышает 5-7% в год). Зачастую стороны пытаются избежать в расписках или иных документах упоминания об иностранной валюте и оформляют сделку в виде займа в национальной валюте, купли-продажи имущества или иным благовидным способом. Однако, принимая во внимание невозврат долга, вряд ли можно рассчитывать на сохранение доверительных отношений между кредитором и должником. Это обстоятельство может привести в судебном разбирательстве к разглашению факта притворности сделки (статья 54 ГК), совершенной на бумаге как заем в тенге или купля-продажа. В соответствии с законодательством, если сделка совершена с целью прикрыть другую сделку (притворная сделка), то применяются правила, относящиеся к той сделке, которую стороны действительно имели в виду. А в виду и должник, и кредитор имели именно сделку с иностранной валютой, то есть подпадающую под статью 47 ГК и влекущую при наличии умысла с обеих сторон, как уже указывалось выше, конфискацию всего полученного и причитавшегося по ней. Конечно, курс на открытость в экономической политике, попытки тесного взаимодействия с иностранными государствами и фирмами, да и реальное состояние нашей денежной системы, которое пока не дает оснований испытывать доверия к тенге, такая «нетерпимость» указанных норм в нынешней ситуации вряд ли оправдана. Ведь уже нельзя не замечать того факта, что сделки, где средством платежа выступает иностранная валюта, объективно приняли массовый характер. Но, как бы то ни было, не нами сказано: «Закон суров, но это закон».
«АБВ», 20 июня 1994 года
ЧТО СЛЕДУЕТ «ВПИСАТЬ» МЕЖДУ СТРОКАМИ ЗАКОНА:
Несколько советов учредителям компаний
Гражданское законодательство часто предоставляет участникам сделок альтернативные варианты решения того или иного вопроса. Рекомендуя определенную модель поведения, нормативный акт может в то же время содержать оговорки типа «если стороны не договорились об ином», «если иное не предусмотрено договором» и т.п. Это создает поле для юридических маневров.
Закон «О хозяйственных товариществах ...» - не исключение. По целому ряду позиций он предоставляет учредителям возможность при составлении устава и договора о создании ТОО или АО в полной мере проявить свою фантазию. Вы, вероятно, помните то время, когда свидетельство о регистрации товарищества не выдавалось регистрирующими органами до тех пор, пока не предъявлялись банковские документы с подтверждением внесения на временный счет не менее 50% уставного фонда. Учредители товариществ, находя в себе силы до конца дочитать статью 49, определяли в документах иной порядок: например, вообще не предусматривали внесения части вклада на момент создания товарищества. Однако работники некоторых райадминистраций зачастую без должного понимания относились к такому обороту событий и свидетельство без справки банка все же не выдавали, тем самым нарушая закон. Заслуживает внимания и статья 55, предусматривающая вхождение в состав высшего органа товарищества одного, а если это предусмотрено учредительными документами, то большего числа представителей трудового коллектива. Норма эта, по сути, является исторической, поскольку полностью перечеркивает известную поговорку «кто платит, тот и музыку заказывает». К тому же невооруженным глазом видна ее нежизнеспособность в тех товариществах, где работают лишь сами участники. Предположение, что для неукоснительного соблюдения этого положения нужно вводить в штат специальную единицу (или несколько), можно причислить к разряду юмористических. Гораздо серьезнее другое положение, установленное этой же статьей: каждый участник, независимо от размеров его доли, имеет в высшем органе товарищества один голос, если иное не предусмотрено законом или учредительными документами. Вот здесь в уставе просто необходимо предусмотреть иное, установив, что участники обладают количеством голосов пропорционально долям в уставном фонде. Это будет не только логично и справедливо, но и лишит голоса того самого «представителя трудового коллектива». Законом также предусмотрена возможность «для маневра» при разработке документов акционерного общества. Статья 62 содержит следующее положение: «Акции закрытого акционерного общества, компании могут переходить из рук в руки только с согласия большинства других акционеров, если иное не оговорено в уставе». Совершенно непонятен смысл слов «большинство других акционеров». Каким образом определяется эго большинство: числом акционеров или количеством представленных ими голосов? Второй момент: должны ли при голосовании по этому вопросу быть использованы положения о кворуме и количестве голосов? Ведь если уступающий акционер владеет контрольным пакетом акций, то собрание не сможет принять решения без его «поднятой руки», потому что просто-напросто не наберет достаточного для принятия решения большинства голосов других акционеров, что предусмотрено пунктом 2 статьи 70. И третий момент: в случае, если большинство других акционеров все же выскажется против отчуждения акций, не будет ли этот факт являться нарушением прав собственника по своему усмотрению распоряжаться имуществом, в нашем случае - акциями? Поэтому, не ломая голову над тем, что же все-таки хотели сказать авторы закона и с целью избежать в дальнейшем возможных споров с участием акционеров, предусмотрите в уставе более понятный алгоритм распоряжения акциями закрытого общества. На мой взгляд, в этом случае можно успешно использовать по аналогии нормы о праве преимущественной покупки доли в общей собственности. В связи с этим предлагается следующий примерный вариант: «Сторона, желающая уступить свои акции третьему лицу (лицам), обязана предоставить соответствующее уведомление собранию акционеров, содержащее условия предполагаемой сделки. Акционеры компании имеют преимущественное право приобретения этих акций перед третьими лицами на условиях, им предложенных. В случае, если акционеры не изъявят желания приобрести эти акции, они вправе принять решение о выкупе их самой компанией. При этом акционер-продавец в голосовании не участвует. Приобретенные самой компанией акции должны быть реализованы акционерам или третьим лицам в течение одного года. В случае, если ни акционеры, ни сама компания не воспользуются правом преимущественной покупки, акционер вправе реализовать свои акции третьему лицу (лицам) на ранее предложенных ему (им) условиях». Остается лишь регламентировать порядок принятия собранием акционеров решения о выкупе акций самой компанией. Важный момент, касающийся порядка распределения прибыли, содержит статья 75: «Акционерное общество, компания осуществляют промежуточное распределение доходов только в случаях, если это прямо разрешено их уставом». Обязательно предусмотрите в уставе поквартальное распределение прибыли. Это будет вашей защитой, с одной стороны, от инфляции, а с другой - от не совсем чистоплотных действий исполнительного органа, на конец года максимально занижающего прибыль. Большое количество вопросов возникает в связи с оплатой труда членов наблюдательных советов. Закон устанавливает, что они должны назначаться, освобождаться от должности и получать оплату в соответствии с положениями, определяющими назначение, освобождение от должности и оплату труда членов правления, если иное не предусмотрено уставом акционерного общества, компании. Представляется сомнительной верность такого подхода, ставящего знак равенства между трудом членов правления и заботами наблюдательного совета, заседания которого, в лучшем случае, проводятся три раза в месяц. Чтобы избежать ненужных вопросов членов правления и законных требований членов наблюдательного совета, проработайте этот порядок при утверждении устава. В конце концов, именно вам решать, кому сколько платить. Наверное, так уж устроен человек, что мысли о создании собственной компании могут очень долго бередить душу, но уж коли решился, хочется сделать это немедленно. И тут уж не до детальной разработки учредительных документов, тем более - изучения на редкость алогичного Закона «О хозяйственных товариществах ...». Но как бы то ни было, те немногие вопросы, что были рассмотрены выше, лучше все же решить «на берегу».
«Экспресс К.», 21 октября 1994 года
БЕРЕГИТЕ НЕРВЫ, ДРУЗЬЯ-АКЦИОНЕРЫ!
Уверен, что каждый предприниматель, имеющий непосредственное отношение к какому-либо акционерному обществу, хотя бы раз задавался вопросом: необходимо ли вносить изменения в учредительные документы и проходить государственную перерегистрацию общества, если меняется состав акционеров или размер их долей в уставном фонде (количество принадлежащих им акций)?
Решение этого вопроса имеет немалое значение, поскольку ответ «да» связан с тратой времени, средств, а также нервов. Последнее, кстати, по откликам многих предпринимателей, вызвано отчасти передачей функций регистрации хозяйствующих субъектов в ведение Министерства финансов (до недавнего времени эту работу выполняли органы статистики и анализа). Да и материальная сторона этого вопроса также немаловажна. Учитывая современную моду на создание мощных холдинговых структур, объединяющих в себе крупнейшие заводы и фабрики республики, размеры госпошлины за их регистрацию или перерегистрацию, составляющие вроде бы жалкие доли процента величины уставного фонда, выливаются в конце концов в десятки и сотни тысяч тенге. Анализ показывает, что преобладающей организационной формой ведения бизнеса в настоящее время является акционерное общество закрытого типа. Этот тип компании предполагает объединение капиталов достаточно узкого круга лиц, знающих друг друга практически в лицо. Гипотетически будущий состав акционеров известен еще до создания компании как таковой, поскольку все потенциальные акционеры выступают его учредителями, и их подписи стоят в учредительном договоре. И когда возникает ситуация, вызванная желанием одного или нескольких акционеров продать свои акции, встает вопрос о перерегистрации компании. Государственные органы, заинтересованные в получении госпошлины, даже голову ломать не будут над этим вопросом и в лучшем случае сошлются на положение «О порядке регистрации...» и тот же Закон «О хозяйственных товариществах...». Значительная часть юристов-практиков также ответит на этот вопрос положительно, считая, что изменение состава акционеров есть изменение учредительных документов, которые в установленном порядке должны быть внесены в реестр. Однако более глубокое изучение сути акционерного общества приводит к совершенно противоположным выводам. Дело в том, что «учредители акционерного общества» и «акционеры» - понятия совершенно различные. Учредители - это «родители» акционерного общества; они могут уже и не являться акционерами, но навсегда останутся в памяти потомков. Однажды подписанный ими учредительный договор - статичный документ, закрепляющий волю учредителей объединить свои капиталы и создать новую компанию и фиксирующий расстановку сил на момент регистрации. Таким образом, сама постановка вопроса о его перезаключении в связи с изменением состава акционеров ущербна. Общество учреждается однажды, и любые движения в стане акционеров касаются лишь сделок с акциями и не затрагивают самого общества. Второй момент. В соответствии с Законом «О хозяйственных товариществах...» учредители общества должны быть держателями акций на сумму не менее 25% уставного фонда. Оставшиеся 75% могут быть пущены в свободную продажу. Если придерживаться идеи перерегистрации, то после каждого случая «счастливого приобретения» необходимо менять учредительные документы (ведь акционерный корпус изменился!). И последнее. Как известно, для совершения сделки с акциями общества закрытого типа требуется согласие большинства других акционеров. Таким образом, сделка с акциями будет считаться одобренной и в том случае, если это одобрение и не было единогласным. Каким же образом акционеры, голосовавшие против этой сделки, будут подписывать новый учредительный договор? Могут ли они ставить свои подписи под договором, с которым не согласны? Конечно, нет. С другой стороны, и не подписать им вроде бы нельзя, ведь учредительный договор должен зафиксировать сведения обо всех учредителях. Складывается довольно курьезная ситуация, доказывающая полную абсурдность утверждения о необходимости перерегистрации акционерного общества закрытого типа при изменении состава акционеров. Из всего вышесказанного можно сделать вывод: любые изменения владельцев акций должны находить свое отражение лишь в реестре акционеров, но ни в коей мере не в учредительных документах.
«Экспресс К.», 24 ноября 1994 года
ПОЧЕМУ ОДИНОКИЙ БИЗНЕСМЕН ЛИШЕН ПРАВА УЧРЕДИТЬ СВОЮ КОМПАНИЮ?
Очевидно, в природе нашей так заложено, что мы пытаемся изобрести что-то новое, прикрываясь звучным словосочетанием «свой собственный путь».
Вот и организационно-правовых форм предпринимательства навыдумывали столько, что стоит уже большого труда найти между ними различия. Но жизнь, слава Богу, все расставляет на места: канули в Лету «кооперативы», на подходе «коллективные» и «малые» предприятия. Основные позиции сейчас начинают занимать акционерные общества и товарищества с ограниченной ответственностью. Однако незыблемой пока еще остается одна из форм осуществления предпринимательской деятельности - частные предприятия. Вот о них, об их сущности и о понимании их сущности государственными органами и поговорим. Частное предприятие имеет официальный статус. Оно упоминается по крайней мере в двух основополагающих хозяйственных законах - «О предприятиях» и «О защите и поддержке частного предпринимательства». Причем, во втором законе эта форма названа несколько иначе - «индивидуальное частное предприятие», очевидно, для того, чтобы подчеркнуть мысль, что владельцем этого предприятия является один отдельно взятый индивид. Однако, может быть, в силу того, что понятие «частное предприятие» в вышеназванных законах всего лишь упоминается, оно по разному трактуется официальными структурами. Начнем с главного - с вопроса о собственности. Официальная версия выглядит следующим образом: собственником имущества частного предприятия является его учредитель. Поэтому в свидетельствах о государственной регистрации ЧП в графе о форме собственности делается запись «частная собственность физического лица». Таким образом, имущество, находящееся на балансе этого предприятия, является собственностью учредителя. Так почему же учредитель, захотев, например, снять с баланса предприятия автомобиль и оформить на себя, должен заплатить подоходный налог? Ведь он не получил доход в виде автомобиля, а берет то, что является его собственностью! Таким образом, налоговое законодательство и налоговая практика, возможно, бессознательно, но все же отделяют имущество частного предприятия от имущества учредителя и, соответственно, отделяют доходы (прибыль) первого от доходов второго. К сожалению, судебная практика, по крайней мере в известных мне случаях, пошла по иному пути. На память приходит история, касающаяся бывшего главы Восточно-Казахстанской области. В прессе сообщалось, что арбитражным судом было вынесено решение о взыскании сумм с частного предприятия, учредителем которого являлся один из его родственников. Однако, учитывая, что достаточных средств у частного предприятия не было, Советским нарсудом Алматы было возбуждено исполнительное производство о взыскании этих сумм с учредителя как с физического лица. Пример, конечно же, не самый удачный, но нам он интересен лишь с юридической точки зрения. А суть его заключается в следующем: суды рассматривают ответственность учредителя частного предприятия по долгам этого предприятия как неограниченную. И в этой связи становится понятной следующая установка регистрирующих органов: нет необходимости заявлять уставный фонд частного предприятия, ведь все имущество ЧП принадлежит учредителю. Мне подобный подход видится крайне ошибочным. Дело в том, что частное предприятие - это прежде всего юридическое лицо. Понятие это, пришедшее к нам еще из Рима, сейчас знакомо всем и достаточно часто употребляется в той или иной ситуации, но смысл его, похоже, еще не достаточно ясен. Недавно мне довелось проводить занятия в школе с пятиклассниками. Так вот, на мой вопрос, что же такое «разбой», они ответили: «Это когда ограбили квартиру, а что не смогли унести - разбили». Примерно на таком же уровне понимается смысл юридического лица взрослыми дядями и тетями. В соответствии с Основами гражданского законодательства юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, полном хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом. Учредитель юридического лица или собственник его имущества не отвечают по его обязательствам, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам собственника или учредителя, за исключением случаев, предусмотренных законодательными актами либо учредительными документами юридического лица. Наше законодательство предусматривает такую ответственность в следующих случаях: - неограниченную ответственность участников полного товарищества; - неограниченную ответственность участников с полной ответственностью по долгам коммандитного товарищества; - кратную вкладам ответственность участников товарищества с дополнительной ответственностью; - ответственность членов кооператива в размере полученного ими годового дохода. Во всех остальных случаях участники (акционеры) юридического лица несут риски лишь в пределах своих вкладов (сумм в оплату акций). Таким образом, законодательство не устанавливает режим полной имущественной ответственности для учредителя по долгам созданного им частного предприятия. И это верно. Только таким образом следует понимать принцип обособленности имущества юридического лица. Учредитель, создавая новое юридическое лицо, рождает нового субъекта гражданского права, обособляя таким образом свое личное имущество от имущества юридического лица. Иначе в чем смысл его создания? В открытии банковского счета, в изготовлении печати? Все это можно сделать, и не создавая юридического лица. Ныне хорошо известна такая организационно-правовая форма ведения бизнеса, как «частный предприниматель без образования юридического лица». Такой предприниматель, зарегистрировавшись в установленном порядке, вправе открыть расчетный счет в банке, изготовить печать, самостоятельно выступать в хозяйственном обороте, но отвечать за свои деловые неудачи он будет всем своим личным имуществом. Вот здесь и заключается основное отличие и козырь юридического лица - в обособленности имущества и его ответственности по долгам лишь своими средствами. В этой связи представляется ошибочной идея наделения того же полного товарищества статусом юридического лица. Юридическое лицо не может быть иным, как с ограниченной ответственностью. Будь то акционерные общества, иные субъекты, но ответственность их учредителей, участников, акционеров должна быть ограничена вкладами в уставный фонд (суммами в оплату акций), и не более того. Однако действующее законодательство прямо предусматривает такой режим лишь в отношении товарищества с ограниченной ответственностью и акционерных обществ, компаний, относящихся к группе хозяйственных товариществ, предусматривающих изначальное объединение средств по крайней мере двух учредителей. Правда, поправками в Закон «О хозяйственных товариществах...» внесены определенные изменения, и сейчас учредителем акционерного общества может выступать одно лицо. Применимо же к товариществу с ограниченной ответственностью осталось старое правило, по которому в одиночку учредить ТОО невозможно. А в случае, если у ТОО остался один участник, он обязан перерегистрировать свою фирму в то самое частное предприятие, то есть в юридическое лицо с совершенно непонятным статусом. Полагаю, что существующая система организационно-правовых форм предпринимательства требует полного пересмотра. В качестве возможного варианта представляется следующая модель: коммерческие юридические лица существуют лишь в двух формах - компании с ограниченной ответственностью и акционерные общества. Необходимо избавиться от слова «товарищество», предоставив таким образом возможность учреждения компании (и не только акционерной) одному лицу. Соответственно, на смену действующему ныне множеству законов, регулирующих практически одинаковые правоотношения (например, Закон «О предприятиях», «О хозяйственных товариществах и акционерных обществах», «О защите и поддержке частного предпринимательства») следует принять один, общий закон «О компаниях», который бы регламентировал порядок создания, деятельности и иные вопросы, связанные с коммерческими юридическими лицами. Это бы, наконец, позволило разрешить и многие вопросы в отношении так называемых государственных предприятий. Ведь, посмотрите, какая путаница сейчас творится в связи с разгосударствлением и приватизацией. Немалая часть заводов и фабрик еще не прошла процесс акционирования, то есть юридически не превратилась в акционерные общества и существует со старым статусом «государственные предприятия». Однако все они, и акционированные, и неакционированные, распределяются по государственным (национальным) холдинговым компаниям. Понятно, что если речь идет о передаче холдингу акционированного предприятия, то в его уставный фонд зачисляется госпакет акций этого предприятия. А как же быть с передачей неакционированных предприятий? Что следует передать холдингу: акций нет (хотя бы условно), доли не выделены, остается одно - имущество этих предприятий. А это означает постановку на баланс холдинга всего оборудования, помещений, инвентаря и т.д. Но что тогда останется на балансе у предприятия и не ведет ли это к его практической ликвидации? Вот наглядный пример тупиковости существующего подхода к современной классификации юридических лиц. Это означает лишь одно: коммерческие юридические лица не могут существовать без акций или без определения долей конкретных лиц и (или) государства. Поэтому, когда мы говорим «частное» или «государственное» предприятие (с точки зрения не формы собственности, а организационно-правовой формы), мы должны подразумевать, что все 100% акций принадлежат соответственно одному физическому лицу либо государству. Так не проще ли законодательно установить возможность создания компании с ограниченной ответственностью одним лицом со стопроцентным участием, и при уступке доли (части доли) не тратить времени и средств на перерегистрацию в другую организационную форму, замену учредительных документов, печати, банковских карточек?
«Экспресс К.», 16 марта 1995 года
МОЖЕТ ЛИ НАЕМНЫЙ РАБОТНИК «УВОЛИТЬ» СВОЕГО ХОЗЯИНА
Новый Гражданский кодекс это допускает
Вот и свершилось - вступил в силу Гражданский кодекс Республики Казахстан (общая часть), - законодательный акт, значение которого трудно переоценить. Ведь гражданское законодательство, пожалуй, - одна из самых важных отраслей законодательства, и тем более в стране, пытающейся строить гражданское (рыночное) общества. Сейчас можно уже с уверенностью сказать, что Гражданский Кодекс Республики Казахстан вызвал неоднозначную реакцию даже в среде юристов-цивилистов: от безусловного одобрения и восторга до жесткой критики. К сожалению, всем нам был отведен очень незначительный срок для изучения и осмысления этого объемного документа. Между тем, он несет в себе целый ряд новых подходов к регулированию гражданско-правовых отношений, причем, новых по сравнению даже с теми, что были установлены национальными актами, принятыми после 1 января 1991 года. В настоящей статье предлагается краткий анализ некоторых предложенных в нем новелл, тем или иным образом связанных с предпринимательской деятельностью. Первый вопрос, возникающий у многих читающих этот документ: что означает «общая часть»? Дело в том, что и новый, и прежний Гражданский Кодекс Казахской ССР 1963 года, состоят из двух частей - общей и особенной. В общей части рассматриваются вопросы, связанные с предметом гражданского законодательства, его действием во времени, толкованием, определяется круг субъектов, объектов гражданского права, сделки, сроки в гражданском праве, право собственности и иные вещные права, обязательственное право, способы обеспечения исполнения обязательств, ответственность за нарушение обязательства, общие положения о договоре. Особенная часть посвящена отдельным видам договоров, наследственному, авторскому праву и иным вопросам, носящим своего рода «специальный» характер. Поэтому, учитывая, что принята лишь «общая» часть, необходимо иметь в виду, что особенная часть «старого» Кодекса, как и соответствующие статьи Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик свое действие с 1 марта не прекратили. Статья 10 Кодекса содержит определение предпринимательства, под которым понимается инициативная деятельность граждан и юридических лиц, независимо от формы собственности, направленная на получение прибыли или личного дохода путем удовлетворения спроса на товары (работы, услуги). Предпринимательская деятельность осуществляется от имени, за риск и под имущественную ответственность предпринимателя. Таким образом, данное определение дает ответ на многострадальный вопрос многих государственных служащих разных уровней: является ли предпринимательской деятельностью их участие в учреждении различного рода компаний? Думается, ответ однозначен - нет. Учреждение компаний, как и последующее приобретение акций (долей) - не «инициативная», а, скорее, пассивная деятельность граждан. Собственно предпринимательством в этом случае занимается само юридическое лицо, и в результате этой деятельности удовлетворяется спрос на товары, работы и услуги, производимые, выполняемые и оказываемые именно юридическими лицами.
Доступ к документам и консультации
от ведущих специалистов |
Содержание От автораЧто же такое «частная собственность»?Новый порядок государственной регистрации:Слишком хорошо - тоже плохоТоварищество с ограниченной ответственностью:Когда экономика под вопросом, лучше поменьше отвечатьЧастное предпринимательство:Какая форма более к лицу?«Форс-мажор» по-нашемуПодписав договор с прорабом, не требуйте его выполнения от директораКак «развестись» учредителям ltdНовый закон «о банкротстве»:Обманутым кредиторам можно только посочувствоватьПравительство не имеет права назначать президентов государственных холдинговИмею ли я право управлять магазином, если по утрам покупаю в нем пачку сигаретВести игру по рыночным правилам, а не командным методомГосударственное имущество: бери, да помниОдалживая доллар под проценты, рискуешь не вернуть назад ни центаЧто следуем «вписать» между строками закона:Несколько советов учредителям компанийБерегите нервы, друзья-акционеры!Почему одинокий бизнесмен лишен права учредить свою компанию?Может ли наемный работник «уволить» своего хозяинаВопросы понятия юридического лица в новом Гражданском кодексе Республики КазахстанКак закон об инвестициях «поссорился» с Гражданским кодексомСуществующий порядок государственной перерегистрации юридических лиц мешает развитию предпринимательстваПроизводственный кооператив: старый друг лучше новых двух?Банкротство: Кому оно выгодно?Правительство получило свободу маневраКогда срок идет к концуКто сегодня «не в голосе»?Упрощение регистрации малого предпринимательства: слишком хорошо - тоже плохо«Экономическая конституция»:Поправка на времяК вопросу о видах акционерных обществ |